Диссертация (1145183), страница 74

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 74)

Природные инстинкты в союзе с умомпреодолевают естественный инстинкт жизни. «Разумный инстинкт» становится азартом,игрой, в которой опьянение властью нивелирует ценность как индивидуума, так исоциума. Ставка в такой игре больше, чем жизнь.Поэтому эгоизм не подобен инстинкту, так как он всегда разумен, иначе мыпродолжали бы иметь дело лишь с животным, а не человеком. Эгоизм – превращенная иизвращенная форма всеобщего (трансцендентного). Если индивидуальное началоделается главенствующим принципом существования социума, даже из благихпобуждений, как это нередко бывает, то оно неизбежно нисходит к деструктивностиэгоизма.

Поэтому когда государство утрачивает свою сакральную связь с Родом,выступает только в качестве посредника, в этот же девальвирующий процессвтягивается и память, переставая выполнять роль сборки коллективного единства,имманентной трансцендентности679.678Слотердайк П. Сферы. Плюральная сферология. Том 3. Пена. СПб.: Наука, 2010. С. 286-287.А. Г. Глинчикова очень убедительно в своем анализе тоталитарной патерналистской системы показывает, что втаком случае государство само превращается в частное, приватизированное этим же частным, от лица которогоначинают навязываться всем частным лицам общие идеи, но от которых эти частные лица оказываются отлучены,679292Никакой только внешний (биологический, социальный или культурный) запретне гарантирует его ненарушение. Разумеется, при установлении порядка с оглядкой натрансцендентное, также не существует никаких гарантий, как и в случае со ставкой начастное. Он точно также нарушается – низвергаются боги, гибнут империи и ихнаместники.

Однако на смену им приходят новые устройства, в которые вновьвстраиваются трансформированные трансцендентные начала, гарантирующие болеедлительное существование возникающему образованию, нежели появляющемусяисключительно на имманентных (природно-данных, но не сугубо инстинктивных?)основаниях.В последнем случае, когда все становится зависимым даже не от коллективногорешения, а от индивидуалистических человеческих установлений, которые полагаются вкачестве организующего принципа, возникает либертарианское общество, обреченноена скорое самоупразднение, так как в нем в мягкой форме будет осуществлятьсявозвращение человека в состояние войны всех против всех, с одной лишькорректировкой, запечатленной в девизе-просьбе: «Убей меня нежно!».

И коль нежно«убили», то и жизнь сложилась, главное – без страданий, даже если и без смысла. Еслижизнь мне сделали такой, что я живу в ней почти без тревог и забот, то это лучшаяматрица, которая может быть. Главное – создана иллюзия680, что в мире нет и не должнобытьстраданий,ибоонибессмысленны.Важнолишитьсмысластрадание,превозмогаемого обладанием денег.Деньги – фантазм, симулякр трансцендентного.

Они являются вожделеннымнечто, чего я не имею, что в должной мере недосягаемо, но заставляет меня активнодействовать ради обретения этого универсального нечто, внеположного мне. В целяхполучения благ, которые материализованно сконцентрированы и обобщены в деньгах,а соответственно, утрачивают всякий интерес к всеобщему и замыкаются только на своей частной жизни:«Социализм рухнул не потому, что общественного интереса как ценности было слишком много, а потому, чтореволюционный запал общественного творчества раннего этапа был искусственно ограничен чисто частныминтересом и дискредитирован в ходе последовательно отчуждения граждан от самодеятельного участия вэкономической и политической жизни страны.

Узурпация государством общественной составляющейиндивидуальной активности людей под лозунгами ―общественной собственности‖ привела, с одной стороны, ксоединению в сознании людей принципа ―общественного интереса‖ и ―общественной собственности‖, а с другой –к заблуждению относительно главной причины заболевания системы – якобы недостаточного уважения к частномуинтересу» (Глинчикова А. Г. Модернизация, традиция и эволюция. С. 159-160).680Но это остается лишь иллюзией, утопией возможности построения земного рая. Более адекватным ориентиром,хоть и кажущимся менее оптимистичным, но которого можно было бы держаться в силу его большейреалистичности, могла бы стать надпись на дантовских вратах в ад – «Оставь надежду, всяк сюда входящий», с тойлишь бытующей порой оговоркой, что мы уже туда вошли, или как сказано Шекспиром: «Ад пуст! Все дьяволысюда слетелись!» (Шекспир У.

Буря / Пер. с англ. Мих. Донского // Шекспир У. Полное собрание соч. в 8 тт. М.:Изд-во «Искусство», 1960. Т. 8. С. 132).293можно ни с чем не считаться, так как всѐ, пребывающее в ранге универсальной ценности,аннигилирует собой всякую частность. Виртуально представимые люди, отвлеченныепринципы, отжившее свое традиции и обычаи могут приноситься в жертву радидостижения конкретного, материально выразимого блага отдельного взятого человекаили группы связанных друг с другом людей. Бытие – это частная собственность, а немир мифических идей.Параграф 2.Частное vice versa всеобщее:ложность противопоставления2.1.К перспективе «экспорта» частной собственностикак универсальной ценностиУ нас нет прекраснодушных представлений, что универсальное не только неинтерпретировалось частным, но и не воплощалось через него, поэтому, конечно, ононеизбежно подвергалось искажению.

Но отталкиваясь от ситуативных негативныхметаморфоз государственного устройства, забвению придаются его глубинные,фундирующиежизньстороны.Хотяименночерезнихобеспечиваетсяжизнеспособность человека, культуры и общества, а в случае пренебрежения ими, онисами начинают вносить существенные искажения в осуществлении и реализациимирообразующей миссии человека. Государство, несмотря на все его отступления,продолжает нести и сохранять в себе смысл родового, трансцендентного. Отныне жеситуация выглядит таковой, что трансцендентное вовсе изымается и замещаетсячастным. Происходит переориентация с самого по себе всеобщего на частное. Однаконепререкаемым остается тот факт, что без универсального обойтись невозможно,человеческую природу не обманешь, и именно поэтому частное, став основанием,неминуемо универсализируется, вместо того, чтобы покоиться в ранге своей частности.В поддержку этого создаются искусные теории, не лишенные своей убедительности,точности наблюдений и выводов, однако, в итоге, представляющие некое благодушие,которое выдает желаемое за факт.294Так, когда Дж.

Ролз говорит о том, что люди «в исходном положениирациональны»681, то создается впечатление, что он все же исходит преимущественно изпонимания рациональности, которое было сформировано в рамках европейской, илидаже новоевропейской культуры. Но данный феномен с очень большими оговорками,если это вообще приемлемо, можно представлять в качестве исключительного фактора,превосходящего все остальные, универсальной природы человека. Отсюда становитсяпонятным и другое его утверждение, что «справедливость есть добродетель практик, гдеесть конкурирующие интересы и где люди чувствуют себя вправе предъявить своитребования друг другу»682, но при этом удивительным образом общества, в которых несовершенно, но в подавляющем большинстве господствовал общий идеал, объявляютсяникогда не существовавшими: «В обществе святых с общим идеалом, если такоеобщество вообще может существовать, вопрос о справедливости не должен возникать.Каждый будет работать, не думая о себе, ради одной цели, определенной их общейрелигией, и обращение к этой цели (в предположении, что она ясно определена) должноразрешать любой вопрос о правильности.

Но человеческому обществу свойственныобстоятельства справедливости»683. Странность здесь в том, что Ролз не замечаеточевидного, видимо, будучи ангажированный своей идеей о том, что обществоскладывается преимущественно на рациональных посылках, посредством которыхвырабатываются совместные действия, учитывающие интересы каждого и общества вцелом.

Правда, надо отдать ему должное в том, что, делая подобного рода заключения,он все же признает свои аргументы «в высшей степени интуитивными»684, остающимисядалекими от строгости доказательств теорем, несмотря на основательность иразвернутость их демонстрации.После того, как в ряде стран разноликий «олигархат» (буржуазный в том числе)сменился демократией, и люди, перестав быть эксплуатируемым источником прямойприбыли других, стали эксплуатировать свою частную жизнь ради своей доли прибыли,цель не только не поменялась, но расширилась – теперь она должна захватить всехживущих на земле как общечеловеческая ценность. Все должны сплотиться вокруг нее,все для всех должны приближать ее воплощение, даже если на этом пути опять придется681Ролз Дж. Теория справедливости.

М.: Издательство ЛКИ, 2010. С. 131.Там же. С. 122.683Там же.684Там же. С. 115.682295не посчитаться с этими всеми. Марксистский тезис об объединении пролетариев всехстран в современных условиях можно было бы перефразировать – в объединениесобственников всех стран ради торжества индивидуальной собственности, и при этомоказывается, что «гегемониальный либерализм не стремится к созданию правового,политически институционализированного мирового общества…»685.Хоть и косвенно, но с философской подачи Аристотеля, а далее Гоббса, Локка иМаркса материальные отношения становятся определяющими существование в целом.Философия пустила «в обращение догму, будто отдельный человек существует для себясамого как некий одиночка, а отдельное ''я'' со своей я-сферой есть нечто такое, что даноему изначально и совершенно определенно.

Тем самым философия санкционируетмнение, будто пребывание ''друг с другом'' непременно должно вырастать изпреодоления этой солипсистской изоляции»686, чему и способствуют товарно-денежныеотношения.И в глобальном мире такие отношения становятся принципом жизни не тольковнутри того или иного общества, но и принципом для установления взаимодействиймежду обществами, словно реализуя на таком основании кантовский план всеобщегогражданского мира. На уровне межгосударственных отношений культуры, непризнавшие универсальную ценность частной собственности, должны быть доведены доосознания этого единственно правильного пути.

Заданные финансово состоятельнымигосударствамипредставлениясуществованияобладаетотакое,том,вчтонаиболееэффективнымосновекотороголежатхарактеромценностичастнойсобственности, должны быть приняты всеми остальными чуть ли не в обязательномпорядке. Выдвигаются аргументы, что ход самой истории дал подтверждениедейственности и безальтернативности таких представлений, поэтому отказ ихпризнавать должен изящно купироваться, чтобы избежать возврата к дикомунеприглядному состоянию архаических времен.

Характеристики

Список файлов диссертации