Диссертация (1145183), страница 71
Текст из файла (страница 71)
– И.К.) фундаментальное качество заключается в диалектическом единстве отважной смертии бессмертия, никоим образом не отсылающего ни к личной душе, ни к Богу. Таковадемократическая слава, которая создает нечто бессмертное вместе с коллективной ианонимной отвагой. Мы можем говорить здесь об имманентном бессмертии»648.Величие героя трансцендентно, а не имманентно в сравнении с величием ученогоили бизнесмена. Как идея, оно имеет большее мобилизующее, единящее и долгосрочно648Бадью А. Фигура солдата // Бадью А. Загадочное отношение философии и политики. М.: ИОИ, 2013. С. 66.281действующеезначение.ИвэтомописанииБадьюрационализмзанимаетглавенствующее место, но это рационализм иного порядка – не калькулирующий, асобирающий все элементы множества в единство из единства истины, открываемойматематически.Для социокультурной реальности это, действительно, может означать, что «до техпор, пока частный интерес не трансформировался из патерналистского в гражданский, т.е. не обрел внутренних ценностных ограничителей в социальной культуре, он будетвести либо к распаду систему, либо к формированию внешних авторитарныхограничителей»649.
В методологическом же отношении важно будет иметь в виду и то,что хотя гиперболизация трансцендентного (всеобщего) в виде частного институтастоль же неустойчива, как всякое частное, сам аспект его репрезентации именно вкачестве всеобщего начала имеет существенное отличие от попыток представить аспектчастного в качестве всеобщего. И именно с этим фактором необходимо считаться припостроении той или иной теории культуры. Как совершенно справедливо отмечает А.Бадью, герой (воин, солдат), будучи всегда представленный конкретными людьми, как«понятие» не сводится к этой частной конкретике. В этой идее «сочетается победа исудьба, превосходство и покорность… Фигура воина располагается, конечно, запределами человеческой природы…»650.От имманентности романтической фигуры безымянного солдата не существуетвзаимооднозначного перехода к точно такой же идее частной собственности как идеиуниверсальной, вызревшей в ходе человеческой истории, посредством которой можетманифестироваться бессмертие.
Это будет означать, что не все фигуры частного могутбыть трансцендированы, и такое распространение будет касаться лишь некоторых, что,естественно, порождает разногласия относительно того, какие из них могут получитьтакую прерогативу651. Однако сам факт такой возможности обусловлен тем, что этим649Глинчикова А. Г. Модернизация, традиция и эволюция частного интереса // Политико-философский ежегодник.Выпуск четвертый. М.: ИФРАН, 2011.
С. 160.650Бадью А. Фигура солдата. С. 64-65.651Здесь сразу же можно вспомнить возражения Ю. Хабермаса относительно сакрализации фигуры героя: «Мнекажется, что всюду, где чествуют ―героев‖, возникает вопрос: кому это нужно и почему? В этом простодушномсмысле можно толковать предостережение Брехта: ―Горе стране, которой нужны герои‖» (Хабермас Ю.Фундаментализм и террор // Хабермас Ю. Расколотый Запад. М.: Изд-во «Весь Мир», 2008.
С. 29). Однако,несмотря на содержательные расхождения, формальная сторона дела поддерживается им в том же ключе,предложенным нами в данной статье: «…Поиск оснований, нацеленных на всеобщую приемлемость, лишь тогдане приведет к некорректному исключению религии из сферы публичности и не отделит секулярное общество отважнейших ресурсов смыслоутверждения, когда и секулярная сторона сохранит в себе смысл для подчеркнутогоусиления религиозных языков.
…Ввиду религиозного происхождения своих моральных основоположений282частным фигурам внутренне, органически присуща связь с трансцендентным, котораяне приписывается им внешним образом, как это происходит в случае идеализациичастной собственности. Частная собственность имеет в виду только частное благо ивыгоду, какими бы лакировочными фразами данный факт не прикрывался.Если же вернуться к такой частной фигуре, как солдат, то мы убеждаемся, что онаявляется символической репрезентацией духа войны, который «является выражениемчеловеческихспособностей,превосходящихопасностьисмерть»652.Такогопревосходства не демонстрирует идея частной собственности, так как в ее собственномсодержании привязка к частной жизни столь безусловна, что она изнутри самой себя неготова «смириться с жертвами ради общих интересов», которые могут быть «лишьчрезвычайным требованием для граждан либеральной общности»653, не говоря уже отом, чтобы она была в состоянии превзойти опасность и смерть. Именно на основеневозможности такого превозмогания и возникает кооперация, посредством которойсоздаютсяусловиясохранениясебя,т.е.вданномслучаекооперация,предотвращающая самоистребление, представляет собой лишь эффект частной выгоды.Подобная рациональность здравого смысла обретает свое трансцендентальноезвучание в хабермасовской теории коммуникативного действия654, которое обеспечиваетнастройку кооперационного взаимодействия.
Ю. Хабермасу, делающему свой вклад вренессанс реформируемого рационального проекта эпохи модерна, следует отдатьдолжное в том, что он признает несбыточность крайностей модернистских установок,доходящих до игнорирования или отбрасывания темы трансцендентного в жизниобщества (он связывает его с религиозной сферой). Такой подход объявляется имнепродуктивной стратегией тотализирующего рационализма, хотя это не означает, чтовсе его преимущества автоматически должны уступить свое место иррациональнойстихии, на которую как на норму никак нельзя полагаться, хотя считаться с ней инеобходимо:«Окцидентальныйавтопортретмодерна…производитэффектлиберальное государство должно также принимать в расчет и возможность того, что перед лицом совершенноновых вызовов ―культура человеческого рассудка‖ (Гегель) не будет обращаться к артикуляционной среде своейсобственной истории возникновения.
Рыночный язык проник сегодня во все поры, он загоняет всемежчеловеческие отношения в схему эгоистической ориентации на собственные преференции каждого. Носоциальная связь, основанная на взаимном признании, не разложима на понятия договора, рационального выбора имаксимизации потребностей» (Хабермас Ю. Вера и знание // Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. М.:Изд-во «Весь Мир», 2002.
C. 125-126).652Бадью А. Фигура солдата. С. 69.653Хабермас Ю. Дополитические основы демократического правового государства? // Хабермас Ю. Междунатурализмом и религией. Философские статьи. М.: Изд-во «Весь Мир», 2011. С. 100.654См.: Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: «Наука», 2000. – 380 с.283переворачивания: нормальный образец будущего для всех остальных культурпревращается в особый случай»655 (курсив наш. – И.К.)656. Хабермас верит врационализм и его окончательную и неумолимую победу в будущем 657, что, в конечномитоге, вносит свой вклад в поддержку и развитие тезиса Дж.
Дьюи об оправданности инеобходимости воинствующего либерализма658. Скорректированный проект модерна,согласно идее немецкого философа, состоит в возможности и необходимости переводаиррационального религиозного содержания на рационально-секулярный язык. В этом онвидит непреложно доступное и реалистическое осуществление сущности собственночеловеческого. Отныне царское место объявлено пустым, и доступа к нему больше ни укого нет, в том числе и у философа, которому теперь отводится роль пограничника,поддерживающего мир и связывающего в единство две пограничные области, он –блюститель золотого сечения двух взаимодополняющих доксических факторовчеловеческой жизни.Бадью видит ситуацию несколько иначе, отказывая философу быть примирителеммнений (будь они объективными или субъективными659), а на основании этого, если духвоина можно классифицировать как некорыстный эгоизм, то дух собственника посамому своему именованию будет связан с эгоистичной корыстью.
И там, и там мысможем вести речь об эгоизме, так как эгоизм является разумной энергией частного, номотивы и цели у этой энергии будут различными: в одном случае, они – приоритетночастные, в другом – родовые, социальные, культурные. Когда А. Бадью описывает,частную в своей основе, фигуру солдата, то она у него оказывается выразителемистинной сущности человечества, «которое становится по ту сторону своей животнойпреходящей природы, по ту сторону своего трепета перед смертью»660, а это означает,что «солдат – это метафора, которая содержит три фундаментальных чертычеловеческого существа, захваченного истиной. Во-первых, это пример для каждого,655Хабермас Ю.
Религия и публичность // Хабермас Ю. Между натурализмом и религией. С. 111.В свою очередь, традиционалисты в этом отзеркаливании видят всѐ ровным счетом наоборот и открывают вответ свой «крестовый поход», оборачивающийся в том числе радикальным фундаментализмом, так как полагают,что хоть и косвенно, но с философской подачи Аристотеля, а далее Локка, Гоббса и Маркса очевидной и все болееусиливающейся для современного духа является тенденция, согласно которой материальные (частные) отношениястановятся определяющими существование в целом.657См. возражения хабермасовской концепции: Эльстер Ю.
Рынок и форум. Три разновидности политическойтеории // Логос. 2012, № 3. С. 60-87.658См.: Дьюи Дж. Либерализм и социальное действие // О свободе. Антология мировой либеральной мысли (1половина XX века). М.: Наука, 2000. С. 369.659См.: Бадью А. Краткий трактат по метаполитике. С. 99-102.660Бадью А. Фигура солдата. С. 70.656284универсальное обращение; затем, это сам тип того, что может быть осуществлено кемлибо тогда, когда думали, всѐ уже невозможно, это создание новой возможности;наконец, это пример того бессмертного или вечного, что есть в действии, служащемистинной идее. Это создание имманентного бессмертия»661.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
