Диссертация (1145159), страница 65

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 65)

Душа итело – это лишь крайние точки, полюса, между которыми протянута сетьмножества сцеплений и взаимных переходов, парадоксальных осуществленийдлительного в пространственном и, наоборот, разделений и побуждений кдействию, идущих от протяженного мира к виртуальной тотальностидлительного. Это поле парадоксального сближения и отталкивания полюсов естьместо памяти, поскольку «воспоминание», как обещает показать Бергсон, «как рази представляет собой точку пересечения духа и материи» 521.Разделение полюсов – дело традиционной метафизики, которая сначаларазрывает единство опыта, а затем пытается вновь соединить разделенное, либотак, как это делают идеалисты, растворяя материю в представлении, либо, в духереалистов, превращая ее в непонятную вещь, которая производит нашипредставления, и при этом сама по себе ничего общего с этими представлениямине имеет522.

Оставляя в стороне обе крайности, Бергсон пытается встать напозицию здравого смысла, признавая реальностью материи множество «образов»,под которыми им понимается «вид сущего, расположенный на полпути между«вещью» и «представлением»523. Образ – это то, что мы воспринимаем в мире, тоесть формы и цвета вещей, их звучание и запахи, которые мы в повседневнойжизни относим к свойствам самих вещей, не считаясь с философской привычкойТам же. С. 162.Там же.

С. 160.523Там же.521522296отделять их от вещей и выдавать за эффекты органов чувств и способоввосприятия. Такая позиция, считает Бергсон, отнюдь не столь наивна, как думаетметафизика, потому что она располагает наше восприятие среди вещей, впространстве, где нам предстоит действовать, вместо того, чтобы поспешнозаключить его во внутренних границах мозга и церебральных процессов. Еслиприрода предназначила нас к жизни и деятельности, а не к разрешению чистофилософских парадоксов познания, то естественно предположить, что повсюду ввосприятии, в каждом его качестве и каждом образе, мы обращены вовне, идолжны спрашивать не о том, как образы, возникающие в душе, проецируются впространство, но, наоборот, о том, что позволяет в самом пространстве выделитьнекую внутреннюю область в качестве центра восприятия и действия, местакоординации и собирания качеств и образов.Метафизика игнорирует практическую направленность ума, и поэтомупостоянно смешивает восприятие и действие, признавая восприятие за некуюготовую вещь и теряя из вида процесс, тем более не пытается заглянуть всущество самого процесса.

Восприятие – это ответ на вопрос, поставленныймиром нашей двигательной активности 524, набросок возможных действий вотношении предметов в пространстве525, и поэтому определенность восприятиянапрямую зависит от того, как проводится различие вопроса и ответа, наброска идействия, а именно – от того центрального образа, который вводит нас в процессвосприятия и действия. Эту роль выполняет образ моего тела, одновременновнешний и внутренний, данный как аффект, как процесс, приостановленный вмомент взаимного перехода восприятия и действия526.

Как указывает Бергсон,аффект возникает в зазоре между внешними воздействиями и естественнымиреакциями тела, и эта промежуточная позиция аффекта связана с тем, что в нем водно и то же время содержится как «побуждение к действию», так и «разрешениевыждать и даже вообще ничего не делать» 527. Уже в «Опыте» аффект былТам же. С. 184.Там же. С. 169.526Там же. С.

166.527Там же. С. 167.524525297представлен как действие, обращенное не вовне, а на само тело; теперь речь идето том, что аффект возникает из множества реакций, которые не продолжаются вреальном действии, а остановлены в самом начале, отсрочены, пережиты какнабросок действия, как избыток и возможность воспринять во внешнемвоздействии нечто новое, что было бы совершенно скрыто в случае мгновеннойреакции. Любой сложный организм уже способен откладывать непосредственнуюреакцию и тем самым вносить в мир неопределенность действия, возможность ивыбор, поэтому его восприятие по большей мере аффективно, богатство такоговосприятия символизирует «растущую долю неопределенности, неоднозначности,имеющей место при выборе живым существом его поведения относительноокружающих его вещей» 528.Тело человека – это орган восприятия и действия, мозг – своего родателефонная станция, задача которой принимать и передавать сигналы,обеспечивать соединение, но, при необходимости, так же отказывать в нем илизадерживать его, распределять по множеству отводных путей, переводить единыйсигнал во множество мелких, рассредоточенных действий или, наоборот,собирать рассеянные сигналы в единство сильного побуждения529.

И еслиторможение и задержка действия отдается в нас аффектом, то возникающая врезультате неоднозначность и возможность выбора знаменуют началораспределения и расчета усилий, оценки внешнего воздействия и ориентации впространстве, то есть начало того, что мы собственно и называем сознанием530.Аффект и сознание образуют как бы две стороны одной складки, одногоразличения, обращенные, соответственно, к нашему телу и к телам внешнегомира, однако то, что их связывает в единство и при этом удерживает их различие,не является в полной мере ни аффектом, ни сознанием, а определяется в некоемдвижении от одного к другому, в прогрессии, захватывающей множествопереходных моментов и состояний, и поэтому уловимой лишь в качествеТам же.

С. 175.Там же.530Там же. С. 176.528529298представления, образа движения, который уже известен нам как длительность, нотеперь получает новую определенность в виде сложной динамической структурыпамяти.Поскольку в этом движении сознание рождается из восприятия и аффекта какпредставление и видение, о памяти, прежде всего, должно быть сказано в связи спроисхождением видения, а точнее, как о некоем способе производства видения ипредставления. Мы ошибочно полагаем, что представление является чем-тонепосредственным, неким светом, который изливается сознанием на объект ипревращает его тем самым в предмет знания. Поскольку традиционнаяметафизика не отличает представление от образа, она не замечает того, чтообразы принадлежат самой действительности, существуют независимо от нашегопредставления и совершенно не нуждаются ни в каком дополнительном свете длятого, чтобы быть увиденными.

Мнимой «непосредственности» нашегопредставления предшествует ослепительный свет самой материи, в котором«восприятие» каждой материальной точки, каждого образа, «бесконечно болееобширно и полно, чем наше», потому что его определяет «необходимостьдействовать каждой из своих точек на все точки других образов,противопоставлять каждому внешнему воздействию равное и противоположнонаправленное противодействие, одним словом, необходимость быть проводникомвсевозможных изменений, распространяющихся в бесконечности вселенной» 531.Но именно потому, что свет материи разливается в бесконечность, увидеть егоневозможно, если не внести в него толику затемнения и различия, сделать так,чтобы ощутимая часть воздействий осталась без продолжения, была остановлена,задержана, приторможена в бездействии и безразличии.

Иными словами,необходим жест отмены, остановки или забвения этих воздействий, превращениеих в фон своего собственного существования, в некую предысторию жеста –прошлое, которое осуществляется в самом настоящем этого жеста.531Там же. С. 179.299Итак, чтобы увидеть картину, нам не нужен дополнительный свет сознания,наоборот, необходима тень, темный фон, который позволит очертить контур,ограничит и выделит рисунок ясной линией контраста, границей света и тени. Вматерии этим областям затемнения и фона соответствуют живые существа,привносящие в поток материальных взаимодействий неопределенность иприостановку действия, «зоны индетерминации» как своеобразные пятна цвета, вкоторых мы должны видеть первые опыты различения и представления, первыезачатки памяти и разума 532.

Поскольку живое существо способно к селекции, котбору полезного и отсеиванию всего остального как безразличного, оно вносит вмир непрозрачность и глубину, в которую уходит без ответа огромное множествовнешних воздействий, и лишь относительно немногие воздействия отражаются вответной реакции как луч света, который, попадая из одной среды в другую,встречается с плотностью, не допускающей его дальнейшего продвижения.

Впоследнем случаеобразуется мнимое изображение светящейся точки, которое как бы символизируетневозможность для лучей света следовать своим путем. Восприятие – это явление того же рода.В наличии есть лишь совокупность образов материального мира вместе с совокупностьювнутренних элементов. Но если предположить центры подлинной, то есть спонтаннойактивности, то лучи, которые их достигнут и вызовут их ответное действие, вместо того, чтобыпройти насквозь, будут как бы отброшены назад, обрисовав при этом очертания предмета, ихпосылающего 533.В предложенном Бергсоном образе для восприятия есть некая провокативнаядвусмысленность.

Характеристики

Список файлов диссертации