Диссертация (1145064), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Тенденция к мультиэтнизму проявляется в стремлении посредством переведения собственной недоминантной культуры в публичную сферу социального меньшинства, к расширению сферы его влияния,что предполагает установление конкурентных отношений с доминирующейобщностью. Можно сказать, легитимное признание системы социального категоризирования одной этнической группы предопределяет единоцентрированность, моноцентрированность полиэтнического общества. Легитимностьдвух или более моделей «культурного знания», двух или более систем социального категоризирования присуща мультикультурному обществу.Таким образом, полиэтническое общество представляет собой варианттаких социальных отношений между этническими общностями, при которомодна выступает в качестве социального большинства, социокультурной доминанты, а другие – в качестве социального меньшинства.
Мультиэтническоеобщество основывается на стремлении к равноправию социальных позицийвзаимодействующих этносов.Соответственно для представителей доминантного этноса моноцентрированного общества все субъекты рассматриваются в качестве знающих, обладающих информацией о взаимной идентификации, а следовательно, социально доступных и социально неавтономных. Они имеют установку на общую способность изначального понимания и признания друг друга. В этомконтексте неизвестное, непонятное, непредсказуемое должно быть изменено,131трансформировано, упорядочено сообразно с разделяемой большинством системой знания. По мнению Г.Б. Гутнера, «окончательная победа над незнанием, ознаменованная полной ясностью, означает, следовательно, и отсутствие выбора. Но такая ясность исключает также и самосознание, посколькуустранение ответственности необходимо обессмысливает утверждение «ямыслю».
Она есть непоколебимая убежденность в совершенной объективности открытого, исключающая всякую субъективность. Абсолютная ясностьозначает невозможность другого вообще. Но она также означает и невозможность меня, поскольку я сознаю себя только в качестве отделенного от своегопредмета, не совпадающего с ним. Если схваченная форма тотальна и покрывает все, то нет той выделенной точки, которая обозначена как «здесь и теперь».
Ничто не может быть выделено, поскольку все охвачено разросшейсядо бесконечности формой». Как отмечает Х.-Г. Гадамер, успешная интерпретация делает предмет доступным, что можно обозначить как «действительное слияние горизонтов» [54: 165]. Представитель доминатного этноса находится в состоянии «сплавления» с общностью, к которой принадлежит. Этноспо своей сути есть групповая общность, в которой индивид не отличает себяот группы, осознает себя лишь в категориях группового мышления, то естьне является личностью.В связи с общностью знания и способностью понимания субъекты доминантного этноса в контексте моноцентрического общества выступают поотношению к друг другу как «лично знакомые», способные осуществлять«социальное распознавание», определение функции Другого в церемониикоммуникации [65].
Позиция «личного» знакомства субъектов доминантногоили недоминантного недифференцированных этносов предопределяет установление отношений доверия к незнакомому и удаленному в пространстве ивремени, но входящими в сферу реализации общей системы знания. В моноцентрированном обществе доверие и способ его поддержания представляютсобой такой тип, который Э. Гидденс определяет как доверие в условиях от-132сутствия, как следствия социальных практик, выделенных из местных контекстов и замененных новыми формами знания [65].Инкорпорированность Другого представляет собой факт его принятия,признания. Неслучайно этнические конфликты, как отмечают исследователи,в значительной мере представляют собой именно конфликты признания.
Индивиды, чувствующие себя дискриминированными, сепарированными (чтоявляется нормой в контексте поликультурного общества со стороны этнических меньшинств), вступают в борьбу за признание, чаще всего через ассимиляцию с доминантным этносом. В контексте легитимизации единственного знания плюрализм значений относительно того или иного явления действительности понимается и относится к категории маргинальных явлений,постольку поскольку единая система социальной категоризации задает однуструктуру противоположностей: истина – ложь, правда – неправда.
Признание в моноцентрированном обществе заменяется подчинением через обобщение, терпение, нейтральную позицию «любое обобщение, любая нейтральность, безличность есть насилие» [162: 91].В случае сегрегации одного из этносов происходит образование этнической лакуны – или обособление недоминантного этноса в контексте доминантного, или вытеснение доминантным этносом недоминантного. В ситуации сепарирования доминантный или недоминантный этнос устанавливаютграницу между собой и Другим. При этом культура Другого является доступной для их понимания, так как они обладают знанием «своей» и «чужой» реальности.
Сепарирующиеся этносы стремятся поддерживать собственную закрытость путем перекрывания возможностей для посторонних обладать ихзнанием; непосредственно это реализуется через поддержание «лингвистического» барьера. Исследователи обращают внимание на то, что абсолютноедоминирование русского языка в русской культурной среде, а также в сферемежэтнического взаимодействия создает односторонний барьер между «титульными» национальностями и русскими: «титульные» национальности, в133силу своего двуязычия, имеют непосредственный доступ к русской культуреи русскоязычным средствам массовой информации, русские такого доступа ккультуре титульных этнических групп не имеют.Как показывают результаты отечественных исследований социологической и культурной дистанции российских этнических групп, представителямдоминирующего этноса (в данном случае русского) свойственен более низкий уровень актуализации этничности (этнической принадлежности), чемпредставителям других народов.
Как в советское, так и в постсоветское времясамосознание русского населения на территории России не являлось и не является значительным фактором обыденной жизни индивида [198]. При этомуровень социальной дистанции между доминантным и недоминантным этносами различен в зависимости от степени их взаимной угрозы. Так, упоминание о «русскости» в моноэтнической среде встречается редко.
В ситуациииноэтнического окружения исследователи межэтнических отношений отмечают активизацию этнического самосознания представителей доминантногоэтноса: наименьшая дистанция между русскими и татарами – в РеспубликеТатарстан, «средняя» – в Якутии между русскими и якутами и наибольшая –в Туве между русскими и тувинцами. Таким образом, в монокультурной среде этническая идентичность представляет собой номинальную (или категориальную) идентичность вследствие отсутствия объекта сравнения и противопоставления по ряду признаков, рассматриваемых в качестве этническихмаркеров.
Взаимодействие с другой этнокультурной общностью в монокультурной среде происходит в форме взаимодействия с отдельными представителями, что свидетельствует не о межгрупповой коммуникации, а о коммуникации между отдельными личностями. Представитель монокультурнойсреды лишен возможности реального контакта с моделями поведения, способами социального отношения другой этнокультурной общности. Если принять во внимание классификацию типов коммуникации, предложенную Д.Б.Гудковым, то можно образно сравнить взаимодействие этносов в рамках мо-134ноэтнической среды с типом монологической коммуникации, при которой«взаимокоррекция когнитивных пространств коммуникантов не происходит,каждый из них озабочен лишь тем, чтобы заявить о своей позиции, совершенно не думая каким-либо образом воздействовать на сознание собеседника» [73: 22]. В отсутствии обратной связи факторами, определяющими специфику этнической идентичности, являются СМИ и государственная идеология.
Представление о собственной этничности становится обобщенным, стереотипным и идеологизированным вплоть до мифологизации образа как другого этноса, так и собственного. Можно сказать, что этническая идентичность переходит в категорию мифа или в номинальную свою форму. Так, показательным примером является результат проведенного в 1997 году исследования «Мнения молодых москвичей об этнических меньшинствах» в рамках общего проекта под руководством Л.М. Дробижевой «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности». Образрусского народа в представлениях молодых москвичей складывался из совокупности разных мифических, «сказочно-былинных» представлений, основанных на групповых этнических автостереотипах о нем: «Голубоглазые, русые; народ с большой силой воли, терпеливый, красивый».
Таким образом, упредставителей доминантного этноса, в отличие от недоминантного, илинаходящихся в относительно равноправных позициях, этничность представляет собой номинальную категорию, значительную роль в формировании которой играют государственная идеология и СМИ.В моноцентрированном обществе взаимодействие, основанное на взаимообмене культурными смыслами, на взаимообогащении культур, не можетбыть реализовано.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
