Диссертация (1145021), страница 42
Текст из файла (страница 42)
Русское государственное право. 4-е изд. Т. 2. — СПб: Тип.261М. М. Стасюлевича, 1903.195ляющий собой «общее правило, установляемое в порядке управления» имел обязательную силу лишь при условии, если он не противоречит закону262.В свою очередь, законом с формальной точки зрения часто считались любыерешения, которые, существенно различаясь по своему реальному содержанию, принимались при участии органов народного представительства. Отсюда — требованиео разграничении законов в содержательном и функциональном плане.
Большинстволибералов-правоведов придавали решающее значение конституции, или «основному закону». Так, Ф. В. Тарановский полагал, что конституционными законами определяются, с одной стороны, устройство высших государственных органов, с другой — субъективные публичные права граждан. В компетенцию государственныхорганов входят как порядок издания законов, так и законодательная деятельность вцелом. Следовательно, конституция устанавливает как правовые формы, так и правовые пределы законодательства.
Основной закон наделяется наибольшей силой вгосударстве и отличается в этом плане от законом, именуемых как «обыкновенных».Разумеется, обыкновенные законы не должны были нарушать основных законов.Отличительный формальный признак основных законов — особый порядоких издания. С целью разграничения основные и обыкновенных, применялись те жепринцип, что и для разграничения законов и указов. При этом Ф. В. Тарановскийподчеркивал, порядок изменения основных законов направлен на придание этимзаконам неизменности и наибольшей устойчивости263 .Не следовало также пренебрегать заботой о моральной дисциплине тех лиц,которые участвуют в принятии основных решений от имени верховной власти. Безтакой внутренней дисциплины обыкновенный произвол занимает место деятельности государственных органов264. Коркунов Н. М. Указ и закон. — СПб: Тип.
М. М. Стасюлевича, 1894. — С. 227.262 См.: Тарановский Ф. В. Учебник энциклопедии права. — Юрьев: Типогра-263фия К. Маттисена, 1917. — С. 491–496. Подробнее см.: Тарановский Ф. В. Учебник энциклопедии права. — Юрьев: Ти-264пография К. Маттисена, 1917. — С. 498–501.196Составной частью концепции правового государства российские либеральные«мыслители считали принцип разделения властей. Это объясняется тем, что данныйпринцип рассматривался не только как содержательное понятие, обладающее немалымэвристическим зарядом для решения различных теоретических проблем, но и как важнейший политико-правовой механизм функционирования политической системы.
Речьв первую очередь шла об адаптивных свойствах принципа разделения властей, что являлось актуальным для политической действительности российского общества и государства, вставших на путь реформирования и модернизации. Российские либеральныемыслители считали, что теоретическая разработка этого принципа будет во многом способствовать «снятию» разрушительных, деструктивных элементов в развернувшихся совторой половины XIX века процессах преобразования политической системы России.»Либералы дореволюционной России исходили из понимания принципа разделения властей как принципа политико-правовой власти. При разработке этойтемы они сталкивались с проблемой формирования представления о государственной власти как единой и неделимой. Утверждалось, в частности, что суверенная государственная власть представляет собой не какой-то механический агрегат определенных полномочий в территориальных пределах государства, но органическоеединство всех правомочий единой воли государственной личности, властвующей впределах всей территории государства.
Единая личность государства и его единаявластвующая воля не могут быть делимы.Н. И. Палиенко считал, что на территории одного государства может существовать одна суверенная государственная власть. В своей территориальной сфересуверенная государственная власть исключает иную суверенную власть и не можетдробиться на несколько суверенных властей.
В этом случае она не являлась бы высшей территориальной властью, не говоря о том, что подобное дробление суверенной власти противоречит ее природе, которая представляет собой не механическуюсумму прав властвования, но потенциальную полноту всех. Судя по целям, которыеосуществляются, и по формам, которые реализуются, государственная власть проявляет себя в самых различных функциях, из которых основными выступают: зако-197нодательство, суд и правление в материальном и формальном смыслах. Эти функции и могут распределяться различным образом между разными органами одногогосударства. Каждый орган имеет свою юридически определенную сферу действия,компетенцию.
Но так как это органы одного и того же государства, осуществляющие одну и ту же государственную власть, то никакого деления этой власти нет265.Одним из условий воплощения в жизнь идеи подчинения государства праву рос-«сийские либералы считали разделение функций государственной власти. Разделяя законодательные, управленческие и судебные функции государственной власти, российскиелиберальные мыслители исходили из того, что органы, осуществляющие эти функции,неравнозначны. Традиционным было признание верховенства законодательной власти.Считалось, что верховная власть не изменит началу законности, если отменит своимновым законом любой из ранее изданных ею законов.
Верная началу законности, властьподчиняется закону и в своих судебных решениях, и в своих актах управления.»В. М. Гессен, в частности, считал, что, законодательствуя, государство свободно, поскольку оно не связано положительным правом. Законодательная властьпо своему существу не может быть ограничена законом. Однако пребывая в лицеправительственной власти (то есть, осуществляя такую власть), государство ограничено действующим правом. Издавая законы, государство связывает и обязываетим не только подчиненных ему индивидов, но вместе, непосредственно или опосредованно, и самое себя. Закон накладывает известные обязанности на граждан,предоставляя соответствующие права правительству; но в то же время закон накладывает известные обязанности на правительство, предоставляя гражданам соответствующие права.
Государство в лице своей правительственной власти так жеподчиняется закону, как и каждый гражданин в отдельности266.» См.: Палиенко Н. И. Суверенитет. Историческое развитие идеи суверенитета и ее265правовое значение. — Ярославль: Типография губернского правления, 1903. — С. 449–502. См.: Гессен В. М. О правовом государстве // Правовое государство и народное266голосование. К реформе государственного строя России. — Вып. 2. — СПб: Изд. Н. Глаголева, 1906. — С. 12.198Российские государствоведы, в основном представлявшие университетскуююридическую школу, исходили из того, что принцип разделения властей имеетиерархический характер. В отношениях законодательной, исполнительной и судебной властей верховенство принадлежит первой.
Такое построение правовойгосударственности вело не только к разграничению, но и обособлению функциональной деятельности. Сторонник этой позиции В. М. Гессен настаивал на том,чтобы власти были не разделены, а обособлены. Такое обособление предполагалоотделение правительственной и судебной властей от законодательной власти — ноне для того, чтобы они находились в равном положении, а для того, чтобы законодательная власть подчиняла себе подзаконные правительственную и судебнуювласти. Уравновешивание властей в теории Монтескье, по его мнению, находилосьв прямом противоречии с принципом единства государственной власти.
Другимисловами, для В. М. Гессена соподчинение действий правительства и суда контролю законодателя являлось фактическим подтверждением принципа разделениявластей.Либеральная политико-правовая парадигма исходила из того, что административные власти в своих требованиях должны были постоянно основываться назаконе. Своими действиями и распоряжениями административные власти никогдане должны были нарушать личных и общественных прав, основанных на законе.Законы устанавливали пределы административной деятельности, однако при этомне определяли ее содержания. Правительство часто не столько исполняло закон,сколько пользовалось государственными средствами в законных пределах. Не имеязначительной доли свободы, возможности самоопределения, административныевласти не могли бы выполнить своего предназначения.