Диссертация (1145021), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Intellectuals andPublic Life: Between Radicalism and Reform. — Ithaca: Cornell University Press, 1996; Knight N.Was the intelligentsia part of the nation? Visions of society in post-emancipation Russia // Kritika:Explorations in Russian and Eurasian History. — 2006. — Vol. 7. — № 4. — P. 733–58. Fischer G. Russian Liberalism: From Gentry to Intelligentsia. — Cambridge, Mass.: Harvard118«University Press, 1958; Pipes R. — Struve: Liberal on the Left, 1870–1905. — Cambridge, Mass.:Harvard University Press, 1970; Wortman R. The Development of a Russian Legal Consciousness. —Chicago: University of Chicago Press, 1976; Pipes R.
Struve: Liberal on the Right, 1905–1944. —Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1980; Offord D. Portraits of Early Russian Liberals: AStudy of the Thought of T. N. Granovsky, V. P. Botkin, P. V. Annenkov, A. V. Druzhinin, and K. D. Kavelin. — Cambridge: Cambridge University Press, 1985; Roosevelt P. Apostle of Russian Liberalism:Timofei Granovsky. — Newtonville: Oriental Research Partners, 1986; Walicki A.
The Legal Philosophies of Russian Liberalism. — Oxford: Clarendon Press, 1987; Hamburg G. Boris Chicherin andEarly Russian Liberalism: 1828–1866. — Stanford: Stanford University Press, 1992; Stockdale M. PaulMiliukov and the Quest for a Liberal Russia, 1880–1918. — Ithaca: Cornell University Press, 1996.» Thaden E. Conservative Nationalism in Nineteenth-Century Russia. — Seattle: Univer-119sity of Washington Press, 1964; Katz M.
Michael N. — Katkov: A Political Biography, 1818–1887. — Paris: Mouton, 1966; Byrnes R. Pobedonostsev: His Life and Thought. — Blooming-120различных оттенков120, а также социализм марксистского121, народнического122 ианархистского толков123.ton: Indiana University Press, 1968; Dowler W.
Dostoevsky, Grigor’ev, and Native-Soil Conservatism. — Toronto: University of Toronto Press, 1982. Pipes R. Russian Conservatism and ItsCritics: A Study in Political Culture. — New Haven. — CT: Yale University Press, 2005. Petrovich M. The Emergence of Russian Panslavism 1856–1870. — New York: Colum-120bia University Press, 1956; Kohn H. Pan-Slavism: Its History and Ideology. — New York: VintageBooks, 1960; Schimmelpenninck van der Oye D. Toward the Rising Sun: Russian Ideologies ofEmpire and the Path to War with Japan. — DeKalb: Northern Illinois University Press, 2001;Rabow-Edling S.
Slavophile thought and the politics of cultural nationalism. — Albany: StateUniversity of New York Press, 2006. Haimson L. The Russian Marxists and the Origins of Bolshevism. — Cambridge, Mass.:121Harvard University Press, 1955; Keep J. The Rise of Social Democracy in Russia. — Oxford:Clarendon Press, 1963; Baron S. Plekhanov: The Father of Russian Marxism. — London: Routledge & Kegan Paul, 1963; Wildman A. The Making of a Workers’ Revolution: Russian Social Democracy, 1891–1903. — Chicago: Chicago University Press, 1967. Harding N.
Lenin’s PoliticalThought, 2 vols. — London: Macmillan, 1977–81. Besançon A. The Intellectual Origins of Leninism. — Oxford: Basil Blackwell, 1981. Ulam A. The Bolsheviks. The Intellectual and PoliticalHistory of the Triumph of Communism in Russia. — Cambridge: Harvard University Press, 1998. Billington J. Mikhailovsky and Russian Populism. — Oxford: Clarendon Press, 1958;122Venturi F. Roots of Revolution: A History of the Populist and Socialist Movements in NineteenthCentury Russia. — London: Weidenfeld and Nicolson, 1960; Pomper Ph.
Peter Lavrov and theRussian Revolutionary Movement. — Chicago: University of Chicago Press, 1972; Hardy D. PetrTkachev: The Critic as Jacobin. — Seattle: University of Washington Press, 1977; Hardy D. Landand Freedom: The Origins of Russian Terrorism, 1876–1879. — New York: Greenwood Press, 1987. Carr E. Michael Bakunin. — New York: Vintage Books, 1961. Joll J. The Anarchists. —123London: Eyre and Spottiswoode, 1964; Avrich P. The Russian Anarchists. — Princeton: Princeton University Press, 1967. Cahm C.
Kropotkin and the Rise of Revolutionary Anarchism:1872–1886. — Cambridge: Cambridge University Press, 1989.121Разнообразный круг введенных в научный оборот источников и критическойлитературы сам по себе был свидетельством того, что, наряду с радикальным обновление концептуальных подходов, анализ моделей политических изменений в российском идеологическом дискурсе продолжал развиваться по четырем основнымнаправлениям: 1) персоналистскому; 2) проблемному; 3) предметному; 4) концептуальному.Исследователи стали обращаться к изучению особенностей российских трансформаций, используя методологический инструментарий современных теоретических интерпретаций политической модернизации, а также различных вариантовконцепции транзитологии.Вместе с тем при всех достоинствах обозначенных подходов им присущиизвестные ограничения.
Во-первых, тема российского идеологического дискурсав вышеперечисленных работах не является основной; в большинстве случаев онаувязывается с выполнением иных исследовательских задач.Во-вторых, разноречивость подходов и теоретических позиций достигло внастоящее время «критической точки». Хотя проблема политических измененийстала изучаться на основе современных достижений политической науки, в рамкахкоторой, как уже отмечалось выше, сформировалось целое научное направление, висториографическом плане тенденция к междисциплинарности в изучении идеологического дискурса становилась все более «размытой».«Таким образом, на основании анализа историографии российского идеологи-ческого дискурса второй половины XIX — начала XX века мы приходим к следующим выводам:»— В рамках российской и зарубежной историографии российского идеологического дискурса позднего имперского периода можно выделить персоналистское,предметное, проблемное и концептуальное направления.— Исследовательские приоритеты и расставляемые авторами акценты в изучении данной проблемы во многом определяются потребностями и ограничениямиих собственной эпохи.122— Дискурсивные идеологические процессы в России данного периода покане стали объектом полномасштабного исследования.— Обозначенные выше приоритеты обусловили тенденцию к системномуанализу моделей политических изменений в идеологическом дискурсе пореформенной России второй половины XIX — начала XX вв.
как в контексте эволюциимировой и российской социально-политической мысли, так и в свете современныхвызовов и модернизационных трансформаций.123ГЛАВА 2. Концептуальные основания и парадигмыклассического идеологического дискурса§ 1. Динамика эволюции либеральной идеологииРассматривая основные конфигурации классического идеологического дискурса, мы будем концентрировать внимание на ключевых элементах идейных традиций, которые в совокупности формируют идеологические парадигмы.В контексте задач настоящей работы нас интересуют идеологические парадигмы, сформировавшиеся в Европе к середине XIX столетия.
Именно европейская политическая мысль этой эпохи оказала огромное влияние на характеристикироссийских идеологических течений позднего имперского периода. За пределамиЕвропы идеологический процесс отличался высокой степенью культурной специфики, а его проявления были мало известны в Европе.
Единственным исключениемв этом отношении являются США, но в XIX в. Северная Америка ещё оставалась,по большому счёту, культурной провинцией Европы, а влияние американского опыта на европейские идеологические течения ограничивалось, преимущественно, немногими попытками его осмысления европейскими авторами, самой известной изкоторых, несомненно, является книга «О демократии в Америке» А. де Токвиля124.В Европе первой половины XIX века, ведущей идеологической парадигмой, очевидно, являлся либерализм. Сам этот термин, являющийся производнымот латинского слова «свобода», вошёл в обиход в Испании, где одна из парламентских фракций получила название либеральной125. Естественно, именно по Токвиль А.
Демократия в Америке. — М.: Прогресс, 1992.124 Один из известнейших теоретиков либерализма Людвиг фон Мизес в этой связи125саркастически отметил, что оппонентами испанских либералов в парламенте была «лакейская» (servile) фракция. — См.: von Mises L. Liberalism in the Classical Tradition. — SanFrancisco: Cobden Press, 1985. — P. 20124нятие свободы составило центральный системообразующий элемент либерального дискурса.Идея свободы в применении к различным сферам человеческой жизни приобретала специфические характеристики. В связи с этим сформировались особыенаправления либерального дискурса, среди которых в качестве важнейших мы будем выделять экономический, политический и культурный либерализм.Разработка концептуальных оснований либеральной идеологии интенсивно происходила уже в эпоху Просвещения.
Ключевые идеи, позднее составившиекаркас либеральной идеологии, можно обнаружить в работах Дж. Локка, Вольтера,Ш. Л. де Монтескье, А. Смита, Д. Юма и ряда других популярных авторов этой эпохи. К числу основных постулатов либерализма, сформулированных в этот период,необходимо отнести концепции естественных и неотъемлемых прав человека, ограничения государственного вмешательства в частную жизнь, свободной конкуренции в экономике, гарантии прав частной собственности, принцип независимостисуда и разделения властей, а также представление о возможности решения общественных проблем на основе рационального публичного обсуждения.В основу экономического либерализма был положен принцип «laissez-faire,laissez-passer»126, обозначавший свободу экономики от государственного воздействия.
Несмотря на французские истоки этой концепции, её развёрнутая аргументация появилась в Великобритании. В классической работе А. Смита «Исследованиео природе и причинах богатства народов» (1776) впервые появился яркий образ«невидимой руки рынка», превратившийся со временем в одну из ключевых узловыхточек либерального дискурса. «Каждый отдельный человек, — писал А. Смит, — [...]преследует лишь собственную выгоду, причём [...] он невидимой рукой направляетсяк цели, которая совсем не входила в его намерения [...]. Преследуя свои собственныеинтересы, он часто больше действительным образом служит интересам общества,чем тогда, когда сознательно стремится сделать это»127.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
