Диссертация (1145018), страница 54
Текст из файла (страница 54)
В 1945 году была создана Правительственная информационная служба(GIS); в 1946 году одним из ее ведущих элементов стал Центральный офисинформации (COI), имевший дело с новостями, исходящими от премьер-270министра. Затем по модели COI были организованы личные офисы другихминистров. В 1950-е утвердилась двойная система министерской информации:глава министерского отдела информации и личный пресс-секретарь министра(включая и премьера) были лицами, ответственными за распространениеинформации от министерства. Оба они были госслужащими; на нихраспространялся Кодекс Поведения Госслужащих.
С 1970-х тенденциицентрализации управления информационными потоками от министерств и ихконтроль из Даунинг-стрит, 10 стали очевидны.ПриБлэресостояласьперестройкакоммуникативногоаппаратаправительства. В январе 1998 года с целью улучшения координации междуотделами информации министерств был создан Стратегический отделкоммуникации (SCU), подотчетный лично Блэру через его пресс-секретаря. ВSCU были набраны опытные люди с журналистским бэкграундом.
Роль SCUбыла официально обозначена как «несение ответственности за госслужащих»,т.е. координация информационных потоков министерств и оформлениеобщеправительственного мессиджа. Но практика работы SCU высветиламинимум еще триегоне менее важные функции: 1) определятьпотенциальные коммуникативные опасности направлений (линий) политики;2) придавать этим линиям нужное звучание; 3) стратегически соединятьправительство, Кабинет-Офис и штаб-квартиру лейбористов в Милбэнк Тауэр.В помощь SCU был создан Отдел по мониторингу СМИ (MMU).Результатом работы лейбористской фракции в парламенте стала реформаGIS, который превращался в GICS (в название добавили «коммуникацию»).
Витоге Кэмпбелл получил полную власть над информационными потоками нетолько внутри правительства (через контроль глав отделов информации), но ив отношениях со СМИ (через контроль планируемых публикаций). В итогеструктура правительственной информации упростилась и централизовалась.Еще одним новшеством стали собрания SCU по четвергам – «собрания посетке» (grid meetings), на которых планировались медиасобытия наследующую неделю.271Приходлейбористоввправительство,пословамКэмпбелла,«предоставил реальные возможности правительственной информационнойслужбе <…> переместиться прямо в сердце правительства» (Jones 1999: 65).Стратегизация коммуникации: «поднятие уровня игры».
Но даже такаябеспрецедентная централизация управления информацией не была самымважнымнамерениемКэмпбелла.Егоглавнымустремлением(этовпоследствии отразил отчет парламентской комиссии лорда Маунтфилда попроблеме спин-докторинга) было «сделать GIS проактивным» и заставитьотделы информации полностью контролировать содержание газет: «Я не хочузнать, что сейчас написано в газетах, я хочу понять, знаете ли вы, что в нихбудет завтра» (Ingham 2003: 178).
Тактикой GIS должна была стать«немедленная корректировка «неправильного» журналистского материала впервом издании (а лучше – до попадания на полосу) и бесконечное повторениемессиджа» (Ibid.). Коррекция «неправильных материалов», отметил Ингхэм,впервые в истории британской прессы стала означать не корректировкуневерных фактов, а корректировку угла зрения на вопрос; до 1997 года пресссекретари, включая и Ингхэма, не позволяли себе открыто вмешиваться вжурналистское суждение. Стремление к проактивности информационнойслужбы было закреплено в одноим из первых меморандумом за подписьюКэмпбелла, разосланному коллегам: это меморандум о «поднятии уровняигры» (Raising the Game Memo). В нем же закреплена и еще одна – возможно,самая опасная – тенденция «оспинивания» правительства: политизацияработы отделов информации. До 1997 года главным правилом госслужащих вофисах министерств было требуемое Кодексом Госслужащих сохранение«равноудаленного» отношения к партиям (impartiality).
Письмо Кэмпбелларазрушало эту позицию. Все четыре основных положения меморандума,который должен был стать для работников офисов руководством к действию,оцениваются Ингхэмом как «исключительно партийно-политизированные».Свод новых правил позволил правительству затуманить соблюдавшуюся ранеегрань между партийными интересами и «беспартийной» правительственной272информацией, выдавая партийные решения за правительственные, и наоборот;это позволило всей правительственной информационной машине работать винтересах одной партии, а спин-докторам – сформировать то, что в СШАописывается как «непробиваемая информационная стена». Коммуникаторыпри этом влияли на журналистов почти гипнотически, так как олицетворялиструктурные перемены в аппарате правительства и заместили собойминистров (Esser 2003: 11). Рост политизации работников министерств ибеспрецедентный уровень централизации пресс-служб проявился даже вработе пресс-службы Королевы: спичрайтеры советовались с Кэмпбеллом присоздании ее речей, и журналисты отмечали, что большинство ее речей в 1997–1998 годах звучали «как партийная передача» (Ingham 2003: 184).Ричман и Мёрсер указывают, что параллельно количественному икачественному росту команды спэдов в администрации Блэра с 1997 года поянварь 2000 г.
расходы правительства на коммуникацию и закреплениемессиджа возросли в три раза (Richman&Mercer 2004: 290). С начала 1997 годак 2002 году затраты налогоплательщиков на содержание Пресс-офиса Номера10 удвоились, ежегодные текущие затраты раздулись с 597000 фунтов в 1998году почти до 1 млн в 2001 году и до 1,3 млн в 2003 году (Cracknell 2004: 8).Это дало наблюдателям повод не только говорить о правительстве как оглавном промоутере в стране, но и расследовать разрастание информационныхбюджетов через парламентские комиссии.Правление «новых лейбористов как скандальная синусоида». Хотя спинконтроль информации в правительстве Блэра был приоритетной задачей, ононе избежало наследия эпохи Тори в виде журналистики расследований искандальных разоблачений.
Более того: в правление Блэра количествоскандалов в прессе, связанных с правительством, перешагнуло планку первойполовины 1990-х. В 1997-2003 годах (до иракского кризиса) правительствопережило непрерывную цепочку скандалов, и ситуация развивалась попринципу синусоиды: новый скандал взрывал прессу, едва предыдущийначинал идти на спад. В работе спин-докторов со скандалами спин как273коммуникативная рамка проявился в двух формах: 1) к прежним формамскандалов добавились спин-скандалы, связанные с раскрытием намерений итехнологий работы спин-докторов; 2) «обычные» скандалы получили спинокраску. Крупнейшими скандалами лейбористов стали скандалы, связанные сименами владельца «Формулы-1» Берни Экклстоуна, Канцлера КазначействаГордона Брауна (Richards 2005: 14), стратега Питера Мэндельсона, чиновникаКита Ваза, министров Робина Кука и Джека Стро, а также около десяткадругих чиновников, включая и самогО Блэра.В большинстве скандалов спин-технологии сработали как эффективныйантикризисный комплекс, до 1997 года не стоявший на вооруженииправительства.
Так, спин сделал неэффективной работу парламентскогонаблюдателя за стандартами общественной жизни под руководством ЭлизабетФилкин, а затем Филиппа Мовера. Однако подлинный расцвет спинанаблюдался в рамках скандалов, со спином же и связанных. Одним из первыхстал скандал октября 1997 года с Чарли Уиланом, пресс-секретарем Брауна,из-за его тайных встреч с журналистами в знаменитом пабе «Красный лев». Вдекабре разразился скандал в европейской прессе, связанный с поведениемспин-докторов на Люксембургском саммите.
Но эмблематичным спинскандалом стала «история Джо Мур». 11 сентября 2001 года сотрудницаотделаинформацииминистерстватранспортаДжоМурразослалаподчиненным срочный мэйл с сообщением: «Сегодня хороший день, чтобызарыть плохие новости», призывая отдел опубликовать негативную статистикупо общественному транспорту, пока внимание прессы отвлечено терактами вСША. Мэйл попал в прессу, и Британия вдобавок к ужасу теракта получиладозу позора за спэдов, «чья нечувствительность к степени трагедии в НьюЙорке и бесстыдный расчет того, как выгоднее эксплуатировать ее для нуждминистерств, воспринимались как эмблема зла, которое несет спин иравнодушие его не избранных народом работников» (McNair 2004: 333).
Какписал Уилан в «PRWeek», «тот день стал днем самого большого оскорблениянашей разумности и способности суждения» (Ingham 2003: 229). Cлучай Джо274Мур «резко усилил имидж правительства как озабоченного спином»(Mandelson 2002: xliv), но Мур не была уволена; несмотря на широкий протестпрессы и парламентское расследование она ушла в отставку только 28 мая2002 года, когда СМИ нашли доказательства, что практика «закапыванияплохих новостей» была у Мур постоянной и, в частности, имела место в деньпохорон Принцессы Маргарет, когда в Британии был объявлен официальныйтраур (Pitcher 2003: 119–120).Итогиспин-эпохи:коррозияполитическогодоверияижурналистского профессионализма. Но несмотря на высочайший уровеньменеджмента коммуникации и стратегическое планирование инициативсоциальная реакция на подкрутку информации не замедлила проявиться.Итогивпубличнойсфере:рамочнаяполитико-коммуникативнаяситуация в Британии рубежа веков.
Анализ коммуникативных стратегий ипрактик, продемонстрированных британским политическим истэблишментомв последние десятилетия, привел нас к мысли об общих закономерностяхразвитиякоммуникативно-политическойкультурывпостмодерныхустойчивых демократиях. Так, в британской культуре последних 15 лет росткоммуникативных стратегий и объема коммуникации произвел решающеевлияние на формирование британской версии постмодерной культуры черезраспространениевпубличнойсферерамочных(фреймовых)коммуникативных ситуаций (РКС) – сначала в отдельных сферах (политике,экономике), а затем и в публичной сфере в целом.Такие рамочные ситуации отличаются прежде всего стабильностьюконфигурации в структуре коммуникативных отношений в той или инойсфере.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
