Диссертация (1144904), страница 58
Текст из файла (страница 58)
М.; СПб., 2012. С. 221–225.349сражения — и вовсе «Моматяковщиной». При этом переписчик Русскоголетописца имя Мамая знал и правильно образовывал от него понятие«Мамаевчина». Это может означать, что писец, которого мы считаемавтором Русского летописца, и Ефросин — не одно и тоже лицо.Для решения этого вопроса отметим вначале, что Русский летописецсоздавался в конце 50-х — начале 60-х годов XV в., в то время, какМаматяк и «Маматяковщина» у Ефросина появляются не позднее первойполовины 1475 г.508 Между записями лежит промежуток около 15 лет. Длянас, с высоты нашего знания, путаница Мамая и Маматяка, действительно,будет выглядеть абсурдной, однако это далеко не так для книжника,работавшего во второй половине XV в. в условиях ограниченностиписьменных источников.
Встретив однажды в тексте имя Мамая иобразовав от него «Момаевчину», книжник через 15 лет мог просто забытьоб этом и под влиянием новой информации отождествить два созвучныхимени. Именно фактором времени, а не тем, что Русский летописец былпереписан гипотетическим Игнатием, объясняются, на наш взгляд факты,выявленные О.
Л. Новиковой.Есть еще один, более важный аспект, связанный с возможнымзнанием Ефросина о Мамае. Дело в том, что перед хронологическимивыкладками, где впервые у Ефросина появляется Маматяк вместо Мамая,белозерский книжник переписал текст Задонщины. Мамай упоминается вэтом кирилло-белозерском списке на л. 125 об., 127, а в одном случае, на л.124 КБ 9/1086, употреблен термин «Мамаево побоище».
Трудно себепредставить, что, переписав воинскую повесть о Куликовской битве,Ефросин совершенно не обратил внимание на имя предводителятатарского войска. Скорее, замена Мамая на Маматяка Ефросином быласделана не по ошибке, а осознанно, под впечатлением от Задонщины. Знаяне понаслышке о набеге Маматяка в 1445 г. и только что переписав508Новикова О.
Л. Из истории редактирования летописных памятников... С. 223.350Задонщину, Ефросин обратил внимание на сходство имен предводителейтатар и посчитал имя Мамая искажением имени Маматяк. Это и побудилоЕфросина впоследствии дописать имя Маматяка над известием оКуликовской битве в Русскомлетописце, а затеми придумать«Моматяковщину». Возможен, впрочем, и другой вариант, когда Ефросин,редактируя Русский летописец, под влиянием другого «Летописца отатарских набегах» дописал над строчкой имя Маматяка. 509 При этомвремя редактирования Русского летописца странным, на первый взгляд,образом совпадает со временем переписки Задонщины в сентябре 1475 г.
510Работал ли при этом Ефросин в Троицком монастыре или нет, в данномконтексте не так важно. Гораздо существеннее то обстоятельство, что вруки Ефросина около 1475 г. действительно попало несколько источников,связанных с «татарской» тематикой, к которым белозерский книжникпроявил большой интерес. Несомненно, это было связано с ощущавшимсяв 1470-е годы предчувствием окончательного освобождения от татарскогоига.С. Н. Кистерев полагает, что почерк Игнатия, помимо начальнойчасти сборника, наблюдается в КБ 22/1099 на л. 88–106 об., 115–182 об.Между тем, если применять критерии описания почерка Игнатия (понашему, «ранняя» манера Ефросина), то почти весь сборник может бытьпризнан как написанный не Ефросином, а Игнатием.
Приведем листырукописи, где, по нашим наблюдениям, встречается «ранняя» манераЕфросина, с указанием на сюжеты филиграней (см. таблицу выше):л. 1–10 об. («Лошадь»), 27–46 об. («Баран», «Ножницы», «Головабыка»), 88–106 об. («Баран»), 115–194 об. («Бык с растроенным хвостом»),197–198 об. («Бык с растроенным хвостом»), 206–213 об. («Бык срастроенным хвостом», «Лигатура»), 221–274 об.
(«Весы», «Бык с509Новикова О. Л. Из истории редактирования летописных памятников... С. 223.510Кистерев С. Н. Лабиринты Ефросина Белозерского. С. 158–159.351растроенным хвостом»), 283–306 об. («Бык с растроенным хвостом»), 322–326 об. (филиграни не просматриваются), 343–346 об. (филиграни непросматриваются), 357–362 об. («Баран»), 371–372 об. (филиграни непросматриваются), 572 (филиграни не просматриваются).Здесь мы видим сходный запас бумаги, пересекающийся свышеописанным фрагментом КБ 53/1130 (филигрань «Баран» и «Бык срастроенным хвостом»).
Остальные филиграни также тяготеют к 50-мгодам XV в. Это не служит доказательством существования «ранней»манеры Ефросина, но является свидетельством того, что его «ранняя»манера (или автографы игумена Игнатия) не существовала параллельно с«поздней» манерой собственно Ефросина.
Итак, указанные части КБ22/1099 и КБ 53/1130 могут быть датированы второй половиной 50-х —началом 60-х годов XV в. По-видимому, Ефросин работал параллельно какнад сборником своего наставника, игумена Игнатия, так и над своимсобственным келейным сборником, гораздо более скромным по масштабуи объему.
Была ли это его собственная инициатива или же составление ипереписка сборников являлась своего рода «уроком» для молодого монаха— на этот вопрос мы вряд ли получим когда-либо ответ. Отметим приэтом, что за 1460-е годы у нас практически нет (за исключением пометы всборнике Игнатия) точно датированных и сохранившихся до нашеговремени рукописей, переписанных Ефросином. Только став в начале 1470х годов священником, 511 Ефросин получил соответствующий статус ивозможности для того, чтобы самостоятельно формировать и переписыватьсвои келейные сборники.Наблюдения над эволюцией писцовой манеры Ефросина заставляютзадуматься о времени его прихода в монастырь. Судя по датировкефилиграней, это могло произойти в конце или даже середине 50-х —начале 60-х годов XV в., причем эволюция манеры письма Ефросина511Кистерев С. Н.
Лабиринты Ефросина Белозерского. С. 259.352происходит именно в этот период. Затем писец стабилизировал написаниенекоторых букв, и в дальнейшем мы уже не наблюдаем каких либосерьезных изменений в его писцовой манере. На наш взгляд, это связано свозрастными изменениями, когда у только что пришедшего в монастырьюноши писцовая манера находилась в стадии формирования.6.2. Книжные пометы Ефросина и его работа с книгами КириллоБелозерского монастыряПомимо сборников, давно введенных в научный оборот и описанныхнами выше, в настоящее время автографы Ефросина известны более чем в30 рукописях, преимущественно происходящих из Кирилло-БелозерскогособранияРНБ.Автографыбелозерскогокнижника,восновном,представляют собой правку чужих текстов и вставки в них.
Большинствоавтографов выявлено нами лично, некоторые открыты А. Г. Бобровым, С.Н. Кистеревым, О. Л. Новиковой.Правка Ефросина заключалась,преимущественно,впометахлитургического характера, что не удивительно, если учитывать, чтопомимо наблюдения за библиотекой, Ефросин выполнял, вероятно,некоторое время и функции уставщика. 512 Особенно ярко совмещение двухвидов деятельности отразилось при редактировании служебных МинейКирилло-Белозерского монастыря.
Здесь пометы Ефросина часто связаны сего стремлением осуществить добавления к службам или исправить их. Вбольшинстве случаев небольшие вставки или комментарии делалисьЕфросином прямо на полях. Иногда белозерский книжник делал отсылки кпоследнему листу рукописи, на котором его почерком выполнены512См. об этом: Шибаев М.А. Евфросин // Православная энциклопедия.
Том.XVII. М., 2008. С. 489–491; Понырко Н. В. Инок Кирилло-Белозерского монастыряЕфросин как уставщик и литургист. С. 103–113.353дополнения. В редких случаях Ефросин прибегал к более радикальнымметодам — вырыванию или зачеркиванию страниц текста и помещению навставных листах новых фрагментов служб. В представленный нижеперечень не включены данные о пометах Ефросина на шести егосборниках и части рукописи из собр. М. П. Погодина (летописчикЕфросина).Сообщенияонекоторыхавтографахнамиужепубликовались. 513 При передаче помет, вставок и других текстов,принадлежащих руке Ефросина, реконструируемые буквы в словах подтитлами передаются в круглых скобках, выносные — курсивом. Вподавляющем случае рукописи, в которых находятся те или иные пометы,глоссы и вставки, сделанные рукой Ефросина, были нами изучены de visu.РНБ, Кирилло-Белозерское собр., № 297/554.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
