Диссертация (1139024), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Вместо этого он может достигнуть убеждения, что событие,вероятно, произошло. Считается, что стандарты доказывания «пытаютсясбалансировать риск между ошибками первого рода (ложного срабатывания),тоестьневерногопривлечениякответственностиилиосужденияневиновного, и ошибками второго рода (пропуск события), то есть отказа вудовлетворенииобоснованногоискаилиошибочногооправданиявиновного»2.В большинстве гражданских споров баланс вероятностей действуетпотому, что последствия ошибки как в отношении истца, так и ответчикаравны.
Иными словами, процессуальные оппоненты несут одинаковые риски,1Учёный обосновывает этот вывод. В частности, рассмотрение удовлетворения иска как потери дляответчика неверно потому, что истец мог, действительно, потерять до суда. Следовательно, для негонеобоснованный отказ – это потеря. Подробнее см. Schweizer, M. Loss Aversion… P. 138-139.2Schwartz, D.L., Seaman, C.B. Standards of Proof in Civil Litigation… P.
435, Clermont, K.M. Op. cit. P. 486,Engel, C. Op. cit. P. 444-445.171если суд допустит ошибку как первого, так и второго рода. Напротив,уголовные дела требуют стандарта «вне разумных сомнений», которые лежитв основе уголовного права. В нём риск ошибки полностью ложится нагосударство. Таким образом, юристы стран общего права исходят изпостулата, что лучше освободить виновного, чем осудить невиновного (т.е.допускается ошибка второго рода). Однако именно здесь и кроетсясущественное расхождение: англосаксонская система ошибки допускает,континентальная их исключает. Хотя обе системы с этими ошибкамисталкиваются на практике.К ещё одному недостатку существующей в континентальной системеправа модели оценки достаточности доказательств относят то, что на истцеизначально лежит бремя представления большого количества доказательств,а процедур раскрытия доказательств либо их истребования нет. Отмечается,что право истребовать доказательства есть у судей во Франции, однакоприменяют они его крайне редко1.
В России процессуальные кодексыпредоставляют судье право истребовать доказательства. Причём отказ впредоставлении доказательств должен влечь (по крайней мере, в теории)довольно серьёзные последствия – признание факта доказанным на основедоказательств противника. Однако такие последствия непредставлениядоказательств – скорее теоретическая конструкция, да и эффективностьмеханизма принудительного истребования доказательств весьма спорна2.Если суды по гражданским делам, действительно, применяют менеевысокий стандарт доказывания, то проблема вроде бы снимается. Однакоостаётся важный вопрос: как определить, не применен ли судом слишкомвысокийкритерийдостаточностидоказательствнеобоснованно?Ненарушено ли право истца (либо ответчика – когда стандарт слишком низкий)1Wright, R.
W. Proving Facts: Belief versus Probability, 2009. P. 80. [Электронный ресурс], URL:http://works.bepress.com/cgi/viewcontent.cgi?article=1037&context=richard_wright(датаобращения:04.10.2015).2Так, в 2007 году А.В. Юдин осветил основные проблемы истребования доказательств, однако, до сих порони четкого разрешения в законе и на практике, кажется, не получили (см., Юдин, А.В. Проблемыиспользования принудительных средств, направленных на получение доказательств в арбитражноми гражданском процессах // Вестник ВАС РФ. – 2007. – № 4.
– С. 24-35).172на эффективную судебную защиту? Здесь, конечно, критики правы: стандартдоказывания направлен на то, чтобы заставить «судью в финальном шагепринятия решения связать его внутреннее психическое состояние с реальнымвнешним миром»1. Однако, думается, что российское процессуальное правоможет этот недостаток преодолеть. Правда, не все существующие механизмыможно считать эффективными.Судьям, вероятно, следует активнее применять процессуальныепоследствия непредставления доказательств процессуальным оппонентом безуважительных причин в виде признания фактов доказанными на основепредставленных другой стороной доказательств.
Только такое последствие (ане штраф) послужит действенным инструментом в борьбе с процессуальнойнедобросовестностью. Здесь заложен важный процессуальный инструмент:высокий стандарт доказывания не может защищать недобросовестногоучастника процесса. Поиск истины должен уступить, когда есть явноежеланиескрытьобстоятельства,злоупотребитьправомипроявитьизначальногобременинеуважение к суду.Решитьпроблемуслишкомтяжелогодоказывания можно не только введением стандартов доказывания. Например,перераспределением бремени доказывания, снижением «достаточностидоказательств» по тем категориям споров, в которых доказывание «безсомнений» крайне тяжело.
Кстати, именно такой механизм реализовалзаконодатель, запретив отказывать во взыскании убытков только потому, чтоих размер не может быть установлен с разумной степенью достоверности2 (п.3 ст. 393 ГК РФ), поскольку именно доказывание точной суммы ущербапорой было слишком тяжело для стороны. И из-за такой «недоказанности»лицо, чьё право было нарушено, не могло получить судебный акт в своюпользу.1Clermont, K.M. Op. cit. P.
482.При этом общее правило таково: размер убытков должен быть установлен с высокой степеньюдостоверности (п. 5 ст. 393 ГК РФ). Мы уже отмечали, что внутреннее убеждение определяется какдостоверность. Поэтому «разумная степень достоверности», это, по сути, названный законодателем стандартдоказывания, который остаётся высоким, поскольку апеллирует термином достоверность, а не вероятность.1732Немаловажным средством в решении поставленной проблемы являетсяподробная мотивировка судебных решений. В том числе, в части разрешениясудом вопроса достаточности доказательств, поскольку этот критерийявляетсяобязательным.Поэтомувышестоящийсуддолжениметьвозможность оценить, правильно ли применён этот критерий.
Отсутствиеподробной мотивировки по данному вопросу заставляет суд проверочнойинстанции самостоятельно приходить к выводу о доказанности главногофакта. Выражение оценки достаточности вовне (в судебном акте) как разпомогает устранить субъективность. Процессуальные кодексы и сейчаспредъявляют требование мотивировать принятое решение, однако напрактикемотивировочнаячастьпересталабытьподробной,сталаформальностью (не всегда подробно описаны выводы, часто судыограничиваются субъективным отражением воспринимаемых доказательств).Также следует признать, что свободная оценка доказательств на основевнутреннего убеждения в принципе вряд ли поддаётся объективномуконтролю1. Однако стандарты доказывания вряд ли могут существенноповлиять на уровень доверия.
При этом введение стандартов доказывания вроссийское процессуальное право вызывает сомнения как в необходимоститакого преобразования, так и его практической реализации.(1) Неприятие со стороны профессионального сообщества. Введениестандартов доказывания, вероятно, может быть неоднозначно воспринятопрофессиональным юридическим сообществом. А это, в свою очередь, можетсерьёзно препятствовать введению и, главное, реализации на практикестандартов доказывания. Поэтому перед юридической наукой, если онасочтёт нужным ввести стандарты доказывания, будет стоять большая задачаописать пользу стандартов доказывания.
И, самое главное, механизм ихдействия, чтобы стандарты доказывания не превратились в «словеснуюширму», прикрывающую внутреннее убеждение. Уместно вспомнить, чтоименно негативной реакции удостоились отдельные предложения ввести1Думается, что к такому выводу приходит и И.Г. Медведев. См., Медведев, И.Г. Указ. соч. С. 69.174стандарты в Германии в 70-х годах прошлого века. Профессор МаркШвейцер (Marc Schweizer) приводит слова Герхарда Вальтера (GerhardWalter), который весьма эмоционально описал своё отношение к введениюболее низкого стандарта доказывания в гражданский процесс: «Исключениетребования внутреннего убеждения привело бы к разложению общественнойморали, если бы для победы в суде было достаточно преобладаниявероятностей.
Если кто-то не хочет потерять единства и понимания междунаселением и его судебной системой, то он должен уважать давние иукоренившиесятрадиции»1.Высказывалисьииныеобоснования,вчастности, уже знакомый тезис о том, что признание всей юриспруденциизависит от высокого стандарта доказывания. Марк Швейцер отмечает, что витоге немецкие юристы требовали высокого стандарта доказывания,несмотря на то суды разрабатывали немало исключений из этого правила.(2) Сомнения в объективности и эффективности стандартовдоказывания.
Взгляд на стандарты именно как на объективные критериидостаточности доказательств является классическим. Однако при изучениистандартов доказывания можно прийти к выводу, что они так жесубъективны, как и внутреннее убеждение. Либо, как минимум, к выводу отом, что объективность стандартов доказывания вызывает серьёзныесомнения. «Субъективность» следует признать в отношении уголовногостандарта – «вне разумных сомнений» («уверенность в вине»). Стандарт«баланс вероятностей» лишь кажется объективным, поскольку в нёмзаложено слово «вероятность», которое должно вести к некой объективности.Однако судебную вероятность вряд ли удастся выразить математически2.В западной литературе периодически высказывается предложениевыразить стандарты доказывания при помощи цифр.
Впрочем, суды вотношении таких попыток занимают отрицательную позицию. Естьсомнения и в поиске математической вероятности при принятии судебных1Schweizer, M. P. Loss Aversion, Omission Bias and the Civil Standard of Proof. In: European Perspective onBehavioural Law and Economics. – Springer International Publishing, 2015. – P. 133.2Марк Швейцер называет баланс вероятностей стандартом «субъективной вероятности» - и это совершенноверно, поскольку решение принимается не на основе подсчёта вероятности, а на основе суждений.175решений. Точные науки имеют дело с повторяющимися явлениями, даютусреднённый результат. Рассматриваемые в судах дела – уникальны,поскольку касаются конкретного случая и конкретных участников спора.Также не следует забывать, что обозначенное западными теоретикамипротиворечие между балансом вероятности и внутренним убеждениемостаётся лишь в теории.Сомнение в объективности стандарта доказывания вызывает гибкость«баланса вероятности» в Англии и наличие промежуточного стандартадоказывания в США.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
