Диссетация (1137676), страница 57
Текст из файла (страница 57)
осмысленной и плодотворной смерти,как отмечает К. Гроттанелли689, представлена в его дневниках 1941-1945 гг.«Излучения» («Strahlungen»)690, и в эссе «Мир» («Der Friede»). С другой стороны,французского мыслитель могло привлечь и то, что уже в юнгеровском оригиналевстречается понятие сакрального:687Ibid.
P. 253."Die wahren Quellen des Krieges springen tief in unserer Brust, und alles Gräßliche, was zuzeiten die Welt überflutet,ist nur ein Spiegelbild der menschlichen Seele, im Geschehen sich offenbarend", Jünger E. Der Kampf als inneres Erlebnis.Berlin: E.S. Mittler & Sohn, 1922.
S. 39.689Grottanelli C. Fruitful Death: Mircea Eliade and Ernst Jünger on Human Sacrifice, 1937-1945 // Numen. 2005. Vol.52(1). P. 116-145.690Ср., напр., запись от 7 августа 1943 г.: «Писал воззвание, начав четвертую главу, где собираюсь продолжитьрассуждения о жертве [Opfer]. Хочу сопоставить четыре слоя, все более и более плодотворных: жертву активнодействующих, т.е. солдат и рабочих обоего пола, жертву обычных страдальцев, усиленную жертвой гонимых изамученных, и, наконец, жертву матерей, в которую каждая из предыдущих вливается, как в глубочайшийрезервуар боли» [рус.
пер. приводится по изданию: Юнгер Э. Излучения (февраль 1941 – апрель 1945) / пер. с нем.Н.О. Гучинской, В.Г. Ноткиной. СПб.: Владимир Даль, 2002. С. 417-418].688234Борьба все еще является чем-то святым [etwas Heiliges], божьим судом над двумя идеями.Это лежит в нас защищать наше дело острее и острее, и таким образом борьба является нашимпоследним разумом и только то, чего мы добились в борьбе, – нашим подлинным владением691.Однако же несмотря на эти точки пересечения, концепции жертвоприношенияу Юнгера и Батая обнаруживают между собой серьезные различия.
Если первыйпредставляет жертв войны как «семя», которое дает богатый плод и из которогопроизрастает новый справедливый мир, а борьбу – как способ его добиться, т.е.полагает смысл и цель такой жертвы вне нее самой, то второй настаивает насовершенной самоценности жертвоприношения, смысл которого не покидает,условно говоря, тела жертвы. Справедливости ради следует отметить, что в«Борьбе как внутреннем переживании» Юнгер проговаривает эту свою мысльменее отчетливо, чем в более поздних произведениях.
Выше всего прочего Батайпродолжает ставить религиозную смерть – ту самую, которую отвергают солдаты:«На войне массовые жертвоприношения основаны на взаимодействии. Ониреальны и ценны своей полнотой. В действительности солдаты терпеть не могутни притворства священников, ни того, что они совершают на самом деле»692. Это«происходящее на самом деле» событие может, в конечном счете, касаться лишьотдельного человека, а не армии и не всей совокупности верующих. Оно можетдаже не обладать предикатом реальности и совершаться целиком в воображении:жертва, в которую приносит себя в деталях представляющий собственную смертьтибетский монах, является ирреальной, но при этом предельно ценной. Посемуреальная война, сколь бы замедленной она не была, все равно несет в себе отравупрофанного, а порывистый ритм, скорость и деятельность современной войныполностью лишают ее этого жертвенного измерения, превращая в бессмысленнуюрезню и хаос.
В этом смысле Батай был вполне искренен, когда писал в заметке к691"Der Kampf ist immer noch etwas Heiliges, ein Gottesurteil über zwei Ideen. Es liegt in uns, unsere Sache schärfer undschärfer zu vertreten, und so ist Kampf unsere letzte Vernunft und nur Erkämpftes wahrer Besitz", Jünger E. Der Kampf alsinneres Erlebnis.
S. 46.692"Les holocaustes militaires se situent sur le plan d'interférence. Ils sont réels et posseèdent une valeur de plénitude. A laverité, les soldats ne peuvent tolérer ni les feintes ni les action réelles des prêtres", Bataille G. La Limite de l'utile.
P. 257258.235«Виновному» от 14 июля 1941 г. что он не любит войну и интересуется ею лишькак средством тревожного созерцания693; поскольку в нынешнем конфликтесозерцания уже не осталось, он всецело его осуждает. Это противопоставлениеидеальной и современной войны практически в неизменном виде сохраняется и вего послевоенных сочинениях, к рассмотрению которых мы сейчас переходим.5.3. Понятия архаической и современной войны в поздних текстах философаДо сих пор мы видели, что рефлексия Батая на тему войны не отличаласьособенной последовательностью, хотя некоторые интуиция и противоречия ипроходят сквозь них красной линией.
В своих послевоенных работах онвысказывается на сей счет регулярно и намного более последовательно. Далее мыпопытаемся обратиться к трем его основным послевоенным трудам, которые ужерассматривали ранее – «Проклятой части», «Теории религии» и «Эротизму», – ипоказать, каким образом различение архаической и современной войныоказывается вписано в концептуальный план их центральных понятий –непроизводительной траты, интимности и трансгрессии. Периодически мы будемобращаться и к статьям, рецензиям и интервью философа конца 40-х – 50-х гг., вкоторых так или иначе фигурирует эта тема.В «Проклятой части» война называется формой непроизводильной траты,однако траты, как и войны, бывают двух видов – регулярные и катастрофические,происходящие вследствие фатального перенасыщения системы энергией.
Именнос этими двумя ее формами и связаны архаическая и современная войны. Свойтрактат Батай писал на протяжении всей Второй Мировой и опубликовал сразупосле нее; его цель состояла в том, чтобы как-то ее объяснить и указать навозможные способы предотвратить новую катастрофу. Объясняет он ее упадкомсакрального в современном мире, т.е. отказом от траты в пользу накопления.Следствием этого отказа является избыток энергии, что давит на систему изнутри693Bataille G. Le coupable. P. 540.236и грозит прорваться в тех ее точках, где ресурсов, энергии, богатств больше всего.Этот прорыв и есть современная война:Исходя из этих соображений высшей проблемой закономерно оказывается проблема войны,которую можно ясно представить только при рассмотрении основополагающего кипенияжизни. Единственный выход видится в общемировом повышении уровня жизни – всовременных моральных условиях оно единственно способно поглотить американский избыток,опустить давление ниже опасной точки694.Спасение от войны, таким образом, заключается в том, чтобы равномерноперераспределять избыточную энергию из зон давления по всему земному шару.Единственный выход – это общее повышение уровня жизни, массивные вложенияв мирное производство, дарение ресурсов вместо их продажи.
Парадоксальнымобразом Батай становится пацифистом, но пацифистом-мистиком и прагматиком,способным уважать войну в прошлом, но отвергающим ее в настоящем; так,французский мыслитель пишет, что если прежние войны способствовалиразвитию общества, то теперь они не несут ничего, кроме массовых разрушений:«...трудно представить, что нам принесет третья мировая война, кроме того, чтовся планета будет опустошена так, как Германия в 45-м году. Отныне мы должнысчитаться с фактором мирного развития»695. Однако то, что современные войныисключают непроизводильную трату, означает, что они принадлежат профанному– миру труда, скупости и накопления богатств.
Насилие в них оказываетсяподчинено внешней цели и тем самым обесценивается, утрачивает всяческийсакральный потенциал. В своей рецензии на «Homo Ludens» Хейзинга (1951)французский мыслитель проговаривает эту же мысль, хотя и немного иначе:«Всеохватные войны нашего времени кажутся мне наконец-то переведенным на694"Ces considérations situent nécessairement au sommet le problème de la querre que seule la considération d'uneèbullition fondamentale permet d'envisager clairement.
La seule issue est donnée dans l'élévation mondiale du niveau devie - dans les conditions morales actuelles, seule susceptible d'absorber l'excédent américain, de réduire la pression audessous du point dangereux", Bataille G. La Part maudite. P. 46.695"...nous voyons mal ce qu'une troisième guerre nous apporterait, sinon l'irrémédiable réduction du globe à l'état del'Allemagne en 45. Nous devons désormais compter avec une évolution pacifique ", Ibid. P. 174-175.237чрезмерные понятия принципиальным противоречием человечества: такая войнаявляется ничем иным, как игрой – но и уступкой трудовой серьезности»696.С другой стороны, в главе про ацтеков Батай рассуждает о месте войны в ихобществе и приходит к выводу, что для них она была формой траты; парадокс втом, что в таковом качестве война фактически перестает быть войной истановится одной из форм жертвоприношения – или, во всяком случае, егослужебной функцией: «Мексиканцы проливали кровь лишь при условии, что самирисковали погибнуть [...] Если воин сам погибал...
его смерть на поле брани имелатот же смысл, что и ритуальное жертвоприношение его пленника»697. Посколькуацтеки собирались в свои походы, которые называли «войнами цветов»,исключительно с целью захвата пленников для принесения их в жертвукровожадным богам, те всегда получали если не пленника, так самого воина.Поэтому философ возражает против того, чтобы считать их общество военным:Ценность войны в мексиканском обществе не может ввести нас в заблуждение: это обществоне было военным. Ключом к его играм очевидным образом оставалась религия [...] Нет ничегоболее противного военной организации, чем это расточение богатств, выражаемое в массовомубийстве рабов [...] ...насилие, которым было охвачено ацтекское общество, никогда ненаправлялось более внутрь, чем наружу.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
