Диссертация (1137608), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Выход из ситуациипредложил Тьер, автор прокламации в пользу герцога Орлеанского. После многостороннихконсультаций с участием депутатов, Луи-Филиппа и эмиссаров Карла Х, король 1 августа самназначил своего двоюродного брата генерал-лейтенантом Франции и одобрил собрание палат 3августа.Несмотря на активное участие в июльских событиях, Гизо неоднозначно относился креволюции.
Он полагал, что политический режим, рожденный революцией, не может бытьлегитимным. Главной задачей он считал недопущение развития революции, которое не удалосьостановитьв1789–1793гг.Стремительноепреодолениереволюционногодухаивосстановление во Франции «свободы и порядка» было заслугой Гизо.
Анализируяпроизошедшие события, политик пришел к выводу, что главными виновниками случившегосябыли Карл Х и его окружение, которые нарушили политическую гармонию и изменилипринципам Хартии601.С Июльской революции начался расцвет карьеры Гизо. Судьба орлеанизма быланеразрывно переплетена с удачами и просчетами политического курса правительства, котороефактически возглавлял Гизо. Он еще не имел связей с Пале-Рояль602 и лично с Луи-Филиппом,но сохранил контакты с кругом дворянских либералов (Бройль, Перье, Себастьяни), установилсвязи с лидерами левых сил (Лафайет, Лафит, Дюпон) и был, благодаря своим лекциям, на пикепопулярности среди студентов, сыгравших важную роль в уличном противостоянии603.Гизо никогда не использовал свою популярность в студенческой среде для достиженияполитических целей.
Более того, он болезненно относился к любым проявлениям прямойСм.: Ibid. P. 113.См.: Guizot F. Trois generations... P. 168.602Двор герцога Орлеанского.603См.: Broglie G. Op. cit. P. 117.600601126демократии. Тягостные впечатления сохранились у политика от первых визитов во дворецгерцога Орлеанского, заполненный толпами людей, которые «чувствовали себя хозяевамиположения»604.Гизо подготовил обращение Луи Филиппа к палате депутатов, которую «корольфранцузов»зачитал3августа1830г.Этопервоесотрудничествоперерословвосемнадцатилетний политический союз, который не будет знать предательств. Приформировании нового кабинета Гизо получил важнейший портфель министра внутренних дел.Однако разногласия с Лафитом, главой кабинета, привели к демонстративной отставке Гизо идоктринеров.
После тактических поражений в аппаратной борьбе Гизо возвращался в палатудепутатов, но никогда не отдалялся от власти.В 1832 г. в кабинете Сульта он занял пост министра народного просвещения605 иполучил возможность использовать свои знания, приобретенные во время работы над«Вестником образования». 28 июня 1833 г. Гизо представил проект важнейшего закона овсеобщем начальном образовании, в результате реализации которого Франция покрылась сетьюначальных школ. Пятнадцать лет спустя, в год падения Гизо, количество школ достигло 23тысяч, а доля грамотного населения превысила пятьдесят процентов. Вторым мероприятиемминистра просвещения было воссоздание Академии моральных и политических наук.Гизо видел задачу своего ведомства в «распространении государственного образования»в целях заботы о душах будущих поколений.
Политик считал ошибочным взгляд, согласнокоторому деятельность министерства образования не имеет ничего общего с материальнымиинтересами государства. Он был убежден, что просвещение людей является необходимымусловием как личного, так и общественного процветания, а также гарантирует порядок исвободу. Только государство обладает достаточными ресурсами для систематической заботы опросвещениисвоихграждан,поэтомуправительствунеобходимосоздатьреальнуювозможность для широкого распространения доступного образования606.Это была самая либеральная реформа Гизо. Он начал ее подготовку с изучениямеждународного опыта и вскоре понял, что образцом может служить только английскаямодель607.Приподготовкепроектаминистрстремилсядецентрализоватьначальноеобразование и добиться открытия школ во всех уголках Франции, а не только в крупных604Idid. P.
118.См.: Guizot F. Mémoires… Vol. 3. P. 2.606См.: Ibid. P. 10–13.607См.: Ibid. P. 18.605127городах. Для Гизо не имело значения, будут эти заведения государственными или частными,главное – увеличить количество образованных французов.Признавая роль религии в духовном воспитании общества, Гизо выступил засекуляризацию образования. Отныне церковные школы должны существовать отдельно отсветских, а духовенство не может влиять на программу гражданского образования. Правовыбора школы остается за родителями ребенка, а не за приходским священником.
Этопозволяет воплотить в жизнь гарантированное конституцией право на свободу совести ивероисповедания608.Любовь Гизо к порядку отразилась на заключительном этапе подготовки проекта.Политик пришел к выводу, что правительство должно контролировать и унифицироватьсодержание и качество образования, как в частных, так и в государственных школах. Для этойцели создавались независимые административно-надзорные органы, обладавшие правоминспектирования школ. Таким образом, правительство давало право выбора между частной игосударственной школой, но контролировало качество образования и следило, чтобыпреподавание не выходило за дозволенные рамки.Заключительным пунктом реформы стал вопрос о доступности создаваемой системы.Гизо считал, что начальное образование должно быть бесплатным во всех государственныхшколах.
По его мнению, это позволило бы реализовать давнюю задумку, восходящую кконституции 1791 г. В жарких парламентских дебатах министр отчеканил: «Государствообязано обеспечить начальное образование для всех семей, в том числе для тех, кто не всостоянии за него платить; только так государство возместит в нравственной сфере то, что несмогло дать народу в материальной сфере. Это справедливый принцип, и это цель моегозаконопроекта»609.После длительных консультаций и парламентских дебатов, в ходе которых министрнародного просвещения выступил с десятком речей, все положения его реформы былиприняты. Гизо создал во Франции целостную систему всеобщего начального образования (втом числе женского), благодаря которой количество грамотных французов за четверть векаутроилось. Реформа Гизо дала возможность детям из бедных семей получить ранеенедоступные для них знания и открыла им различные перспективы.Увлеченный работой в министерстве народного просвещения, Гизо отказывалсязамечать процессы, происходившие за пределами легального политического пространства.
Он,несомненно, осведомлен о возникновении тайных республиканских обществ, которые ставили в608609См.: Ibid. P. 22.Ibid. P. 63–64.128качестве своей цели свержение Июльской монархии, но умалчивает об этом. Восстания вПариже 1832 г. и 1834 г., а также серия покушений на жизнь короля в 1835–1836 гг. выглядят вглазах лидера доктринеров случайными событиями, не имеющими внутренней логики.Особая трудность Июльской монархии заключалась в том, что она была вынужденабороться не только с республиканцами, но и с легитимистами, а также с бонапартистами 610.Если республиканцы действовали главным образом в Париже, то легитимисты подруководством герцогини Беррийской в 1832 г. подняли восстание в Вандее.
Центромбонапартистских волнений оказался Страсбург, где обосновался Луи-Наполеон.Гизо оставался на посту министра до апреля 1837 г., а в 1839 г. в коалиции с А. Тьером иО. Барро выступил против кабинета Л.-М. Моле. Последний был другом Гизо и имел с нимсхожую биографию: от потери отца в годы террора до блестящей карьеры в эпоху орлеанизма.Борьба против Моле была похожа и на шахматную партию, и на ожесточенное политическоесражение.
Гизо и его союзники ставили в вину премьер-министру уступчивость перед королеми трусость по отношению к иностранным державам. Луи-Филипп знал об исключительнойпреданности Моле, который имел в глазах короля то неоценимое преимущество, что готов былслепо проводить линию монарха, поскольку был убежденным сторонником влияния короля нагосударственныедела.Однакотакоеположениевещейугрожалобалансумеждузаконодательной и исполнительной властью, а в политических кругах разгоралась дискуссиявокруг идеи преобладания палаты и идеи преобладания короля.После многоходовой комбинации с тайными консультациями, организованными Гизо, атакже парламентской артподготовки, кабинет министров Моле пал.
Решающим сражением былдоклад парламентской комиссии, подготовленный Гизо, Тьером и Дювержье де Горанном,который предостерегал короля от нарушения установившегося баланса властей. Победакоалиции привела к окончательному оформлению орлеанистского парламентаризма, прикотором значительным весом обладает палата депутатов. Именно этому органу принадлежалазаконодательная власть, право вводить налоги, он же мог осуществлять контроль наддеятельностью правительства. Вследствие этих событий обнаружилось тончайшее искусствополитической борьбы, которым в совершенстве овладел Гизо, одолевший своего короля, неразгневав его.
Для доктринера была важна не скорость, но результат и минимальные издержки.Падение Моле усилило соперничество внутри коалиции, лидеры которой начали борьбуза власть. В этой схватке Гизо единственный раз в своей жизни не проявил традиционнойвыдержки и открыто заявил о своих претензиях. Он рассчитывал получить портфель министра610См.: Сорель А. Указ. соч. С. 248.129иностранных дел, поскольку был самым последовательным критиком внешнеполитическогокурса Моле. Однако Тьер и Барро выступили против, после чего Гизо предпринял безуспешнуюпопытку возглавить МВД.
Его оппоненты готовы были предложить пост министрапросвещения. Но лидер доктринеров чувствовал свое политическое могущество и не хотелвозвращаться на позицию, которую занимал в 1837 г. В палате он возглавлял «правый центр»или орлеанистское большинство, которое насчитывало 253 депутата. «Левый центр» Тьера былпредставлен всего лишь 43 парламентариями, а «левая династическая» Барро занимала 104места611.Затяжные переговоры, длившиеся более двух месяцев, могли перерасти в новыйполитический кризис. Предвидя эту опасность, консультации прервал король. Главой кабинетастал наполеоновский маршал Сульт, никто из лидеров коалиции министерского портфеля неполучил. Луи-Филипп не собирался устранять из политики партийных лидеров, но он понял,что было бы правильно не допустить в кабинет министров рассорившихся Гизо, Тьера и Барро.В феврале 1840 г.
Гизо был назначен французским послом в Англии. Это была отнюдьне ссылка, а одно из самых престижных назначений по линии МИДа. В свое время этот постзанимали Шатобриан и Талейран. Тот факт, что эту должность занимали виднейшиефранцузские политики тех лет, свидетельствует об особой заинтересованности Франции вустановлении партнерских отношений с Великобританией612.Гизо был прекрасно известен в Британии как крупный специалист по английскойистории, также располагало к себе и его протестантское вероисповедание. Посол прекраснознал английский язык, английское общество, английскую историю и считался первымфранцузским англофилом, чего он и сам не скрывал613.Это был первый дипломатический опыт Гизо.
Посол вел себя в лучших традицияхфранцузскогоМИДа,выработанныхвэпоху Талейрана.Ондействовалтвердоидисциплинированно, лично составлял официальные депеши. Любопытен тот факт, что Гизонашел общий язык с вигами, находившимися у власти уже более десяти лет. Они воспринималифранцузского посланника как либерала и единомышленника. В то же время посол былпопулярен у тори, как сторонник охранительной политики. Своими историческимисочинениями и эссе он завоевал любовь английской читающей публики и публицистов.См.: там же. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
