Диссертация (1137017), страница 21
Текст из файла (страница 21)
В этом смысле работа социолога должна заключаться не внавязывании пусть и осмысленной, но еще одной модели классификации,которая задает определенное видение социального мира, а в фиксации иизучении тех моделей, которые существуют и (вос)производятся вповседневной социальной машинерии.108Из этой особенности вытекает другая – связанная с тем, что проектсоциологии Л. Болтански и Л. Тевено предполагает отказ от критическойпозиции исследователя.
Здесь авторы проекта напрямую полемизируют скритической традицией социальных исследований, одним из наиболее яркихпредставителей которой является П. Бурдье. Вместо того, чтобы сподозрением относиться к наблюдаемой социальной реальности, и в основусвоей деятельности ставить раскрытие лежащих за ней отношенийгосподства, основанных на явном или скрытом обмане, социолог, с точкизрения Л. Болтански и Л.
Тевено, должен сосредоточиться на изучениикритических действий акторов, чтобы «выявить нормативные принципы,лежащие в основе обыденной критической деятельности людей» [Болтански,Тевено 2000: 71]. Обвиняя критическую социологию в неспособностиобъяснитьопытсамихсоциальныхакторовиангажированности,исследователи предлагают осуществить переход от критической социологиик социологии критической способности, или социологии критики, сделавобъектом изучения повседневные споры, ситуации их осуществления иучаствующих в них акторов.Рассматривая ситуации повседневных споров и лежащее в их основечувство справедливости, исследователи дистанцируются, с одной стороны,отморальнойфилософии,ставящейзадачунахождениянекоегоуниверсального принципа, а также нормативных процедур достижениясправедливости,сдругойстороны,отклассическойсоциологии,рассматривающей множественностей справедливостей в качестве результатамножественности социальных групп [Болтански, Тевено 2000: 71-72].
Онинаходят альтернативу в том, что связывают множественность представленийо справедливости с множеством ситуаций, в которых социальные акторы ихобсуждают, и говорят о возможности выявления ограниченного набора такихпредставлений. Эту задачу они и пытаются решить в своих работах.В фокус исследования Л. Болтански и Л. Тевено помещаюткритические моменты как особый тип социальных ситуаций, играющий109важнейшую роль в общественной жизни. Их отличительной чертой являетсярефлексивность,котораяпредполагаетосознанноепроизводствосоциальными акторами критических суждений, основанное на пониманиитого, что что-то не так.
В свою очередь, осознание приводит кнеобходимости публичного обсуждения с целью реализации изменений,которые привели бы к преодолению критического момента и установлениюустраивающего участников ситуации порядка. Исследователи выделяют дваосновных выхода из критической ситуации -сцену и спор [Болтански,Тевено 2000: 67-68]. Первая принимает множество разных форм, в том числе,форму насильственных действий, однако не предполагает коммуникацию вформе обмена критикой и совместного обсуждения. В этом смысле второйтип (спор), неотъемлемой частью которого является процесс коллективногообсуждения, представляется исследователям более интересным и важнымдля социологического анализа, и именно он становится основным объектомизучения в реализуемых ими эмпирических исследованиях.В качестве характерной черты споров рассматривается то, что ихучастники подчинены императиву оправдания [Болтански, Тевено 2000: 68].Иными словами, постулируется диалектическая взаимосвязь между критикойи оправданием, основанная на том, что любое критическое суждение требуетопределенного оправдания в свою поддержку.
При этом как критика, так иоправдание должны соответствовать определенным правилам приемлемости,которые должны быть взаимообратимыми. Отсюда выводится утверждение отом, что изучение споров должно предполагать анализ не только критики, нои оправдания, причем как к одному, так и к другому должны применятьсяодни и те же процедуры. Соответственно, рассматриваемый социологическийпроект может быть обозначен не только как социология критики, но и каксоциология оправдания (обоснования), что нашло отражение в названииключевой книги Л.
Болтански и Л. Тевено – «Критика и обоснованиесправедливости» [Болтански, Тевено 2013].110Л. Болтански и Л. Тевено выделяют ряд ключевых составляющихспоров, формирующих их ядро. Так, в основе любого спора лежитвыстраивание участниками принципов эквивалентности, которые позволяютустановить связи между объектами, субъектами и предметами спора иопределенным образом оправдать эту связь.
Другими словами, принципэквивалентности задает определенный взгляд на ситуацию, который делаетвозможной оценку этой ситуации и становится отправной точкой длякритики/оправдания.Самэтотпринциппомещаетрассматриваемуюситуацию в определенный ряд, основанный на отношении подобия, ипозволяет оценить ее через отсылку к другим составляющим этого ряда.Ссылка на принцип эквивалентности рассматривается исследователями какбазовое действие, которое является необходимым условием для выдвижениятех или иных требований.Кроме того, исследователи отмечают, что поскольку споры «всегдаоснованы на определенном разногласии, объектом которого являетсяотносительный порядок ценности или величины различных сущностей,представленных в ситуации» [Болтански, Тевено 2000: 70], то любойпринцип эквивалентности предполагает также эксплицирование состоянийвеличия и малости – принципов определения того, что в данной ситуациисчитать «хорошим» (великим), а что «плохим» (малым).Обоснованиепредлагаемых определений состояния величия/малости осуществляетсяпосредствомфиксациитого,чтоБолтанскииТевеноназываюткоэффициентом величия (протоколом о величии13) – способа легитимациипредлагаемого порядка через отсылку к общему благу.
Коэффициент величиядает ответ на вопрос о том, почему великие – великие, а малые – малые ипочему так должно быть. Соответственно, в любых спорах необходимымобразом встает вопрос определения конечного блага, по отношению к13В русских переводах для обозначения понятия rapport de grandeur используются разные конструкции –коэффициент величия [Болтански, Кьяпелло 2011] или протокол о величии [Болтански, Тевено 2013].Вдальнейшем в работе мы будем использовать понятие «коэффициента величия» как, с нашей точки зрения,более точное.111которому выстраиваются аргументы сторон. На основании определениясостояний величия и малости также формируются представления огармоничной фигуре естественного порядка – должном (справедливом сточки зрения того или иного принципа эквивалентности) порядке, идеальноймодели, к которой надо стремится.Наконец, двумя другими важными элементами споров являютсясоответствующие тем принципам эквивалентности, которые репрезентируютучастники, формулы инвестиций и парадигматические испытания.
Первые,как отмечают Л. Болтански и Л. Тевено, являются основополагающимиусловиями равновесия в системе аргументации, поскольку связываютположение величия с определенной жертвой (инвестицией), тем самымдополнительнообосновываяважностьиспользованияпредлагаемогопринципа эквивалентности [Болтански, Тевено 2013: 226]. Посредствомдемонстрацииопределеннойформулыинвестицийучастникиспорапоказывают, что принятие того или иного принципа сопряжено не только сопределенной (личной) выгодой, но и издержками, которых требуетдостижение блага.
Парадигматическое, или образцовое испытание –наилучшая форма определения величия объектов, предметов или субъектовспора. Таким испытанием может являться отсылка к определенным вещам,ситуациям или установкам, которые позволяют наиболее отчетливозафиксировать величие или малость предмета спора.Исследователи отмечают, что в процессе спора участники обращаютсяк различным принципам эквивалентности, которые могут рассматриваться вкачестверелевантныхналичнойситуации.Всовокупностисрассмотренными элементами, включающими каталог объектов, субъектов иотношений между ними, состояние величия, коэффициент величия, форматинвестиций,парадигматическоеиспытаниеигармоничнуюфигуруестественного порядка, они формируют ядро соответствующих моделейаргументации (базовую грамматику), которая носит устойчивый и взначительной степени герметичный характер.
Помимо «жесткого ядра»112(пользуясь терминологией И. Лакатоса [Лакатос 2008]) каждая из моделейобладает определенным «защитным поясом», позволяющим отвечать накритику со стороны других моделей, в основе которых лежат альтернативныепринципы эквивалентности. Для обозначения таких устойчивых моделейприменительно к повседневным спорам, в которых рождаются представленияо справедливости, Л. Болтански и Л. Тевено используют понятие миров.На основании проведенного эмпирического исследования, основныерезультаты которого представлены в книге «Критика и обоснованиесправедливости», исследователи выделяют 6 основных миров, которые, с ихточки зрения, охватывают весь спектр приводимых в повседневной жизниоправданий (и критики): 1) мир вдохновения; 2) домашний мир; 3) миризвестности; 4) гражданский мир; 5) мир рынка; 6) индустриальный мир[Болтански, Тевено 2013].
Учитывая фокус работы Болтански и Тевено,связанный, в первую очередь, с пониманием специфики оцениваниявовлеченных в повседневную деятельность людей, и нахождению базовыхпринциповподобногооценивания,универсальноеиспользованиепредложенной классификации к исследованию различного рода ситуаций,когда предметом споров становятся не только люди, но и, например,географические названия, представляется несколько упрощенным.В рамках данной работы для исследования топонимических практикмы предлагаем обратиться к представленной концепции социологии критики,во-первых, в части аналитической оптики, связанной с отказом откритической позиции и вниманием к ситуациям и их участникам.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
