Диссертация (1136389), страница 33
Текст из файла (страница 33)
Regional Autonomy in the Changing State Order: A Framework of Analysis // Regional Politics and Policy.1992. Vol. 2, № 3. P. 45-61.318См., например: Filippov M., Shvetsova O. Asymmetric Bilateral Bargaining in the New Russian Federation: A Pathdependence Explanation // Communist and Post-Communist Studies. 1999. Vol. 32, № 1. P. 61-76. Bahry D. The NewFederalism and the Paradoxes of Regional Sovereignty in Russia // Comparative Politics. 2005. Vol.
37, № 2. P. 127-146.319Fedorov L. Regional Inequality and Regional Polarization in Russia, 1990–99 // World Development. 2002. Vol. 30, №3. P. 443-456.320Reisinger W. M., Moraski B. J. Regional Changes and Changing Regional Relations with the Centre. In: V. Gel’man,C. Ross (eds.), The Politics of Sub-National Authoritarianism in Russia. Burlington, VT: Ashgate, 2010. P. 67-84.321См., например: Panov P., Ross С. Sub-National Elections in Russia: Variations in United Russia’s Domination ofRegional Assemblies // Europe-Asia Studies.
2013. Vol. 65, № 4. P. 737-752. Reuter O. J. Regional Patrons andHegemonic Party Electoral Performance in Russia // Post-Soviet Affairs. 2013. Vol. 29, № 2. P. 101-135.168Такая концептуализация подкрепляется тем фактом, что «Единая Россия» вкачестве «партии власти» играет решающую роль в решении проблемыобязательств между национальными и субнациональными элитами России.322Применяяэтотподходкрегиональномууважениюкакосновномуаналитическому инструменту, можно сделать вывод, что пределы региональногоуважения могут быть уменьшены в тех ситуациях, когда у субнациональных элитесть основания рассматривать политику национальной исполнительной властикак угрозу их жизненным интересам, что делает отклонение от предпочтенийфедерального центра более вероятным. В целом, ожидается, что в тех регионах,которые демонстрируют низкий уровень регионального уважения, перспективыдля «выживания» местной демократии лучше.Четвертаяитерриториальнойпятаятеоретическиедиффузии,условнопредпосылкиопределяемойотносятсякаккроли«социальноопосредованное распространение некоторой практики внутри населения».323Гельман и Ланкина324 определяют территориальную диффузию как один из самыхсильных факторов, определяющих выбор институциональной формы местногосамоуправления на раннем этапе реализации реформы.
Они демонстрируют, чтовлияниеместныхакторов,преждевсегофедеральногоцентра,наинституциональное строительство в регионах было в основном авторитарным, апространственная близость к международным субъектам, усиленная интеграциейв международные политические сети, способствовала «выживанию» местнойдемократии.Однако влияние международных факторов в значительной степени исчезлос ростом авторитарных тенденций во внутренней политике России. Этитенденции тесно связаны с отказом от всего иностранного, особенно если это322Reuter O. J., Remington T.
F. Dominant Party Regimes and the Commitment Problem: The Case of United Russia //Comparative Political Studies. 2009. Vol. 42, № 4. P. 501-526.323Strang D., Meyer J. W. Institutional Conditions for Diffusion // Theory and Society. 1993. Vol. 22, № 4. P. 487-511.(Перевод мой – П. К.).324Gel’man V., Lankina T. Authoritarian Versus Democratic Diffusions: Explaining Institutional Choices in Russia’sLocal Government // Post-Soviet Affairs. 2008.
Vol. 24, № 1. P. 40-62.169связано с политикой.325 В то же время можно ожидать, что авторитарное влияниевнутриполитических субъектов сохраняется на протяжении всего периодаисследования. В связи с этим можно предположить, что территориальнаяблизость к федеральному центру отрицательно связана с «выживанием» местнойдемократии.Дизайн исследования: метод, переменные, гипотезыТаким образом, в данном анализе зависимая переменная – «региональноевыживание демократии» – дихотомична. Те регионы, которые ввели институтсити-менеджеров в своих столицах в 2003–2011 годах, кодируются как ноль, а те,которые не вводили ее по состоянию на декабрь 2011 года, как один.
Реформаместного самоуправления, предусмотренная законом 2003 года, безусловно, неограничивалась региональными столицами. Главная причина внимания крегиональным столицам в данном исследовании является существенной. Какупоминалось выше, политическая борьба между губернаторами и избраннымимэрами региональных столиц стала основным аспектом политической жизни насубнациональном уровне в предыдущий период политического развития, врезультате чего политическая составляющая реформы местного самоуправлениябыла выражена на этом уровне намного лучше, чем в городах и деревнях. Дляисследования, касающегося прежде всего политических аспектов местногосамоуправления, региональные столицы являются определяющими, в то времякак расширение исследования до более низких уровней местного самоуправленияпотребует сложной проблемы изоляции неполитических факторов в весьмаразнородной выборке.Основнойпричинойвыборадекабря2011годакакважногохронологического порога является то, что после национальных парламентскихвыборов, проведенных в этом месяце, структура политических стимулов в Россиирезко изменилась.
На национальном уровне новая конфигурация власти была325Gerber T. P. Foreign Policy and the United States in Russian Public Opinion // Problems of Post-Communism. 2015.Vol. 62, № 2. P. 98-111.170создана как послевыборными протестами, так и последующей реакцией властей.326Нарегиональноминституциональномуровнесерьезныеустройствебылиизменениявызванывполитическомвосстановлениемипрямыхгубернаторских выборов, предложенных тогдашним президентом ДмитриемМедведевым в декабре 2011 года и поспешно осуществленных в 2012 году.327Рисунок 3.8 иллюстрирует географический масштаб реформы, показывая 48регионов, которые ввели модель совет-менеджер к концу 2011 года, 31 регион,который этого не сделал, и четыре региона (два федеральных города и смежныепровинции), которые не имеют региональных столиц, поэтому они не быливключены в выборку для данного исследования.Рисунок 3.8.
Структура местного самоуправления в региональных столицахРФ, декабрь 2011 г.Источники: данные собраны автором с официальных сайтов региональных иместных администраций и сверены с данными электронного фонда правовой и инормативно-технической документации Кодекс (http://docs.cntd.ru).Gill G. The Decline of a Dominant Party and the Destabilization of Electoral Authoritarianism? // Post-Soviet Affairs. –2012. – Vol. 28, № 4. – P. 449 – 471.327Moses J. C. Putin and Russian Subnational Politics in 2014 // Demokratizatsiya: The Journal of Post-SovietDemocratization.
– 2015. – Vol. 23, № 2. – P. 181 – 203.326171Из-задихотомическойнезависимыепеременныезависимойявляютсяпеременнойкакитогофакта,продолжительными,такчтоикатегориальными, для анализа использована множественная логистическаярегрессия. Для всех расчетов указаны только робастные стандартные ошибки.Ниже приводятся операционализация независимых переменных и связанных сними гипотез.Концепция соглашения элит теоретически сложна, и нет единого способа ееоперационализации в виде числовых показателей. При построении этойпеременной, состоящих из двух, необходимо выразить как хронологическизатянувшиеся, зависящие от прошлого (path-dependent) аспекты соглашения элит,так и его наблюдаемые в настоящее время результаты.
Зависимость отпредшествующего развития отражается в первой переменной – «победаоппозиции» на губернаторских выборах. Переменная является дихотомической,кодирующей как единицу те области, в которых в любой момент времени впосткоммунистическом политическом развитии России в 1995–2004 годахкандидаты, связанные с оппозиционными политическими партиями и / илидвижениями, как определено Туровским,328 выигрывали у инкумбентов или ихпреемников на прямых губернаторских выборах.
Все остальные регионыкодируются как ноль. Широко признано, что губернаторские выборы, до ихотмены в 2005 году, служили главной ареной внутриэлитных конфликтов врегионах России, следовательно, электоральное поражение инкумбента навыборах явно указывает на отсутствие модели соглашения элит.Для того чтобы выразить наблюдаемые в настоящее время результатысоглашения элит с привлечением особого внимания к положению дел в органахместного самоуправления, вводится продолжительная переменная – «сменяемостьмэров», определяемая как общее число мэров региональных столиц, которыезанимали этот пост на протяжении всего периода с 2003 по 2011 год. Являясьпрямым свидетельством уровня политической стабильности в органах местного328Turovsky R.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
