Диссертация (1136389), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Встроенный в58региональные политические системы конфликт между двумя ветвями властистандартно заканчивался победой губернатора над законодательным собранием.В 2000-е годы ситуация меняется. Объявленный новым избраннымпрезидентом РФ В. Путиным курс на «рецентрализацию» российскогогосударства и «построение вертикали власти» недвусмысленно был нацелен наперераспределение полномочий от регионов в пользу федерального Центра.Начатая сразу после инаугурации федеративная реформа декларировалаустановление контроля центра над политической, экономической и правовойактивностью глав региональной исполнительной власти. В официальном дискурсена последних был навешен негативный ярлык «региональные бароны». Однакопочти параллельно с федеративной реформой Центр запустил реформу системыместного самоуправления, которая с самого начала была нацелена накомпенсацию власти губернаторов.
Отдав часть своих полномочий обратнофедеральному Центру, губернаторы получили больше контроля над местнымсамоуправлением. Иными словами, с начала 2000-х годов мы видим сменустратегии губернаторов: теперь они максимизируют свою власть за счет иногоуровня власти – муниципального.Именно соединение воедино двух реформ: федеративной и местногосамоуправления – и рассмотрение их вместе с точки зрения максимизации властиглавами субъектов позволяет дать ответ на один из парадоксов российскойполитики первой половины 2000-х годов: почему практически всесильныегубернаторы почти «без боя» отдают свою власть федеральному Центру? Почемусреди губернаторов не было ни единой заметной попытки протестовать противзамены выборов губернаторов их назначением президентом в 2004–2005 гг.?Данное исследование дает свой ответ на этот вопрос, используя предлагаемыйконцепт максимизации власти губернаторами.
Можно сказать, что это своего роданеформальное соглашение между федеральным Центром и губернаторами:передача значительной части своих полномочий Кремлю взамен на усиление ихконтроля над местным уровнем власти. Губернаторы не протестовали по тойпричине, что они не теряли свою власть: одни полномочия были заменены на59другие. Они не потеряли в своей полезности, и установка на максимизациювласти была сохранена.Отсутствие значимых наблюдаемых конфликтов между губернаторами иКремлем также говорит о том, что последний осознанно выбирал свою стратегию.Понимаярациональностьгубернаторов,федеральныйЦентрбылготовпредложить им сделку за счет сокращения полномочий наименее влиятельногоактора российской политики – местного самоуправления. Как представляется, этобыла обоюдная рациональная стратегия Кремля и губернаторов по «обмену»полномочиями за счет местного самоуправления. Основными элементами даннойстратегии являлись:- установление политического и правового контроля губернаторов надмэрами и местными представительными органами;- особая роль политического контроля над региональными столицами;- федеральная поддержка повсеместного внедрения модели местногосамоуправления на основе появления поста «сити-менеджера»;- принятие ряда федеральных законов, которые усиливали властьгубернаторов над местным самоуправлением.В итоге, хотя губернатор теперь становился назначаем (а не выбираем),терял формальное представительство на федеральном уровне (пост сенатора) иобладал только опосредованным контролем над региональной исполнительнойвластью (делил его с управляемой из Москвы «Единой Россией»), он получалбольше контроля над мэрами, местными представительными органами, получаявозможность вообще избавиться от «сильного» избираемого мэра, заменив егоназначаемым сити-менеджером.
Не желая тратить силы и ресурсы на борьбу сфедеральной властью, губернатор максимизировал полномочия в своем регионе.В целом, данное исследование проводится в рамках акторного подхода,возможно, наиболее распространенного при анализе российской политики.Губернаторырассматриваютсякакключевыеакторырегиональногополитического процесса, обладающие наибольшим объемом ресурсов (посравнению с иными акторами) и нацеленные на максимизацию своей власти.60Структурные условия, например, экономический потенциал регионов, ихсоциально-демографическиепоказатели,этническоеразнообразие, хотяипризнаются важными, тем не менее, в работе не рассматриваются. Инымисловами, губернатор небольшой, бедной, сельской области будет так же нацеленна максимизацию своей власти, как и глава богатой, густонаселенной,урбанизированной республики.
В защиту акторного подхода можно привести тотаргумент, что в период 1990-х и начала 2000-х годов российское обществонаходилось в процессе радикальной трансформации, в условиях большойнеопределенности – с быстро меняющейся социальной стратификацией, споявлением разного рода неравенства, что сильно затрудняло возможноепоявлениезначимыхсоциальныхструктур,способныхрадикальноскорректировать индивидуальные стратегии достаточно мощных политическихакторов.В заключение данной главы стоит затронуть некоторые, наиболее явныевопросы, которые остаются почти нерассмотренными в рамках данной работы, всилу ограниченности жанра диссертации. Отчасти они будут освещены их вЗаключении.
Во-первых, остается открытым вопрос о роли губернаторов встановлении авторитарного режима в России. В какой степени максимизациявласти главами субъектов тождественна усилению авторитарных тенденций,например, становлению электорального авторитаризма в России? Можно сказать,что, хотя рациональность политических акторов предполагает максимизациювласти, она не означает автоматически стремления к авторитаризму. Не имеетсмысла назначать конкретных губернаторов персонально виновными (или даже«виноватыми») в распространении авторитарных тенденций в российскихрегионах.
Во-вторых, в какой мере установка на максимизацию властирегиональных глав может быть «использована» в процессе демократизации?Можнопредположить,чтовусловияхопределенныхформальныхинеформальных сдержек и противовесов стремление губернаторов к максимизациивласти может быть направлено в сторону от местного самоуправления на61федеральный Центр. Главная проблема, которую потом предстоит решить, – этонахождение баланса между интересами Центра и регионов.62Глава 2. Конституционный дизайн субъектов РФ в сравнительнойперспективе2.1.1 Квантификации конституционного дизайна в политической наукеПроблема квантификации или индексации конституционного дизайна, т.е.определения объемов полномочий исполнительной и законодательной властей вколичественной мере, восходит к достаточно традиционной для политическойнауки теме сравнительного изучения президентских и парламентских систем.Дебаты о том, какие системы являются более устойчивыми и стабильными –президентские или парламентские, – ведутся уже не одно десятилетие.Анализ преимуществ / недостатков президентской и парламентской системПреимущества и недостатки президентских и парламентских системобсуждались в классических работах Х.
Линца144 и А. Лейпхарта145. В наиболееранних работах мы можем найти подтверждение как успеха парламентаризма,146так и президентализма, однако эмпирический анализ в таких работах частоуступал место сугубо теоретическому. Несколько позже Степан и Скач,147 вводятакие контрольные переменные как экономическое развитие, показали, чтопарламентские системы более продолжительны и устойчивы по сравнению спрезидентскими. Исследование А.
Пшеворского и его коллег подтвердило этотвывод, как и некоторые другие исследования.148 С другой стороны, исследование56 демократических транзитов с 1930 по 1995 гг. показало, что шансы коллапса вобеих системах примерно одинаковы.149Х. Чейбуб в то же время нашел подтверждение тому, что у демократииLinz J. J. The Perils of Presidentialism // Journal of Democracy. 1990. Vol. 1, № 1. P. 51-69.Lijphart A. Constitutional Design for Divided Societies // Journal of Democracy. 2004.
Vol.15, № 2. P. 96-109.146Linz J.J. The Virtues of Parliamentarism // Journal of Democracy. 1990. Vol. 1, № 1. P. 84-91.147Stepan A., Skach C. Constitutional Frameworks and Democratic Consolidation: Parliamentarianism versusPresidentialism // World Politics. 1993. Vol. 46, № 1. P. 1-22.148Przeworski A. Democracy and Development: Political Institutions and Well-Being in the World, 1950-1990 //Cambridge University Press, 2000.
№ 3. Gerring J., Thacker S. C., Moreno C. Are Parliamentary Systems Better? //Comparative Political Studies. 2008, Vol. 42, № 3. P. 327-359. Norris P. et al. Driving Democracy. Do Power-SharingInstitutions Work? New York, Cambridge: Cambridge University Press, 2008. P. 29-50.149Power T.
J., Gasiorowski M. J. Institutional Design and Democratic Consolidation in the Third World // ComparativePolitical Studies. 1997. Vol. 30, № 2. P. 123-155.14414563более высока вероятность краха при наличии президентской системы.150 Однакоон также показал, что хрупкость демократии в президентских системах связана нес президентской формой правления самой по себе, а с тем, что подобные режимывозникали в государствах, где условия для существования демократиинеблагоприятны, к примеру, если ей предшествовал режим военной диктатуры.Если предыдущие работы рассматривали исключительно демократическиестраны, то в работе Т.
Робертса представляются результаты исследованияавторитарных стран.151 При помощи множественной регрессии автор показывает,чтовпарламентскихсистемах,гдеоппозицияучаствуетввыборахисполнительной власти, устойчивость режима повышается. Данный вывод,однако, не относится к президентским системам и к однопартийным системам.Характерной особенностью этих дебатов является позиционированиепарламентаризма и президентализма в качестве дихотомии. Однако в работе М.Шугарта и Дж. Кэри «Президенты и ассамблеи: конституционный дизайн иэлекторальная динамика» 152 появляется подход, в котором президентские режимыне рассматриваются как одинаковые.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
