Диссертация (1136364), страница 17
Текст из файла (страница 17)
М.: Фондэкономической книги «Начала», 1997. С. 18.316Gel’man V. Op. cit. 2004; Ledeneva A. V. How Russia Really Works: The Informal Practices ThatShaped Post-Soviet Politics and Business. Ithaca: Cornell University Press, 2006.317Shepsle K. A. Op. cit. 1989. P. 135; Peters G.
B. Op. cit. 2005. P. 48.318McFaul M. Op. cit. 1999. P. 29.319Вейнгаст Б. Политические институты с позиций концепции рационального выбора // Политическая наука: новые направления / ред. Р. Гудин, Х.-Д. Клингеманн. М.: Вече, 1999. С. 182.320Hall P. A., Taylor R. C. R. Op. cit. 1996. P. 944–945.321Единицами анализа в рамках данного подхода являются индивиды или иные субъекты политики, которые организованы, имеют общие цели и стратегии (политические партии, группы интересов), см. Geddes B. Paradigms and Sand Castles: Theory Building and Research Design in ComparativePolitics.
Ann Arbor: University of Michigan Press, 2003. P. 177.74мятся к максимизации выгод, связанных с этими предпочтениями,тщательно взвешивая свой выбор. Б. Геддес322 считает важным выделять два рода предпочтений: первого и второго порядков. Предпочтения второго порядка – стратегии (strategies) – диктуются акторамструктурой институтов, в которой они функционируют. Институтыформируют круг доступных политикам альтернатив, из которых тевыбирают свои стратегии, взвешивая все выгоды и издержки323. Предпочтения первого порядка – цели (goals) – являются конечными результатами, к которым стремятся политики. Стратегии – всегда путидостижения целей: если первые могут меняться в зависимости отструктуры институтов, то вторые неизменны.Во-вторых, с точки зрения институционализма рациональноговыбора, политика представляет собой бесконечную серию дилеммколлективного действия, в результате разрешения которых, движимыеидеей максимизации своих целей акторы будут способствовать появлению субоптимальных исходов.
Такое поведение более чем возможно при слабости формальных институтов или в ситуации с доминирующим актором324, способным создавать «правила игры» под себя безкаких бы то ни было серьёзных издержек.В-третьих, институционализм рационального выбора делает акцент на роли стратегических взаимодействий в определении политических исходов. Предполагается, что поведение акторов направляетсяих стратегическими интересами, но при учёте позиций контрагентов.Роль институтов, таким образом, состоит в том, что они структурируют взаимодействия между акторами, обеспечивая субъектов политикиинформацией, снижающей неопределённость интеракций.
Эта мысльвосходит ещё к Д. Норту, отмечавшему, что «главная роль, которую322Geddes B. Op. cit. 2003. P. 177, 182–183.См. Норт Д. Указ. соч. 1997. С. 18.324См., например, Reuter O. J., Robertson G. B. Op. cit. 2012.32375институты играют в обществе, заключается в уменьшении неопределённости путём установления устойчивой (хотя и не обязательно эффективной) структуры взаимодействия между людьми»325.В-четвёртых, с позиции институционализма рационального выбора, институты служат своим учредителям, а их устойчивость объясняется тем, что наличие правил выгодно акторам больше, нежели отсутствие. Как писал Д. Норт, «институты не обязательно – и даже далеко не всегда – создаются для того, чтобы быть социально эффективными; институты или, по крайней мере, формальные правила, создаются скорее для того, чтобы служить интересам тех, кто занимает позиции, позволяющие влиять на формирование новых правил»326.Б.
Геддес327 предлагает алгоритм применения теории институционализма рационального выбора328 в политологическом исследовании. Во-первых, необходимо эксплицитно выделить ключевых дляданного исследования акторов, то есть таких субъектов политическогопроцесса, которые обладают необходимым количеством ресурсов,чтобы иметь возможность влиять на процесс принятия решений.Во-вторых, нужно чётко определить их цели и стратегии (предпочтения первого и второго порядков). Институционализм рационального выбора не предписывает, какие цели должны быть у субъектов политического процесса: «Цели акторов экзогенны институциональному анализу», – отмечали ещё П.
Холл и Р. Тейлор329. Теориялишь устанавливает, что политики стремятся к максимизации полезности в институциональных рамках. А какова эта полезность – зависит от позиции исследователя, руководствующегося дедуктивной ло-325Норт Д. Указ. соч. 1997. С. 21.Там же. С. 33.327Geddes B. Op. cit. 2003. P. 191.328Б. Геддес не использует термин «институционализм рационального выбора», предпочитая емутермин «подход рационального выбора» (the rational choice approach).329Hall P.
A., Taylor R. C. R. Op. cit. 1996. P. 939.32676гикой330. Например, разумно предполагать, что коммерческие фирмынацелены на умножение своей выручки, а политики стремятся к тому,чтобы сохранить либо получить власть331.В-третьих, требуется идентификация институтов, задающихнабор доступных стратегий, из которых акторы выбирают наиболееподходящие для достижения своих целей, в зависимости от издержеки выгод, сопутствующих этим стратегиям.Отталкиваясь от работы Д. Дьермейера и К. Кребила332, описанный алгоритм можно дополнить тем, что после выведения предпосылок относительно целей и стратегий акторов в конкретных институциональных условиях, эти предположения должны быть подвергнутыэмпирической проверке на имеющихся данных333.Подход, согласно которому предполагается, что политики стремятся к достижению целей, состоящих в получении либо сохранениисвоих постов, и рационально выбирают стратегии для достиженияэтих целей в определённых институциональных условиях присущзначительному корпусу академической литературы, посвящённойизучению избирательных систем в демократиях334.
Данный подходтакже использовался в качестве теоретического основания в работе М.Хигашиджимы и Э. Чанга335, где был рассмотрен вопрос выбора избирательных систем в режимах электорального авторитаризма. Как отметили в своей обзорной статье Дж. Ганди и А.
Л. Хеллер, где имибыли обобщены немногочисленные попытки исследователей понятьлогику электоральной инженерии в автократиях, «авторитарные инкумбенты – подобно их визави в демократиях – хотят оставаться у330Geddes B. Op. cit. 2003. P. 177, 179–180.Ibid. P. 180; Norris P. Op. cit. 2004. P. 9.332Diermeier D., Krehbiel K. Institutionalism as a Methodology // Journal of Theoretical Politics. 2003.Vol.
15, № 2. P. 123–144.333Ibid. P. 129.334См. Geddes B. Op. cit. 2003. P. 201–202; Norris P. Op. cit. 2004. P. 7.335Higashijima M., Chang E. Op. cit. 2016.33177власти. Между тем, существует множество стратегий, которым можноследовать для достижения этой цели. Как результат, многие из факторов, с помощью которых можно объяснить, почему автократы выбирают определённые типы избирательных систем, зависят от типа политического режима или его институциональной структуры»336.Институционализм рационального выбора неоднократно применялся для анализа политических процессов в российских регионах337 и использовался для объяснения институционального строительства338 и режимных трансформаций339 на уровне страны.
Даннаятеоретическая рамка также является аналитическим инструментом дляисследователей режимов электорального авторитаризма340.Институционализм рационального выбора имеет преимуществоперед историческим и социологическим видами нового институционализма в рамках данной работы. Теоретическая рамка историческогоинституционализма лучше подходит для объяснения того, почему институты воспроизводятся во времени, чем для того, чтобы объяснятьпричины их трансформаций341, а изменений в основных параметрахрегиональных избирательных систем в период с 2003 по 2016 годыпроизошло более двухсот.
Если говорить о социологическом институционализме, то он приуменьшает инструментальность акторов в процессе выработки норм и практик342, в то время как рассматриваемый вданной работе феномен – электоральная инженерия в автократиях –является производным от целенаправленной активности политиков.336Gandhi J., Heller A. L. Op. cit. 2018. P. 391.Кононенко П. Б. Политические факторы конституционного строительства в республиках Российской Федерации // Полис. Политические исследования.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
