Диссертация (1136301), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Интересно, что здесь Иоаннтакже утверждает, что никто до него не пытался подобным образомпреобразовать известный ему материал в exempla для проповедников, чтопозволяет предположить, что над текстом Summa de Penitencia он работал494Swanson J. Op. cit. P. 17, 63.Б. Смолли считала, что именно Иоанну Уэльскому Иоанн Солсберийский обязан своейпопулярностью и признанием. - См.: Smalley B. English friars and antiquity. P.
54.496Diem A., Verweij M. Op. cit. P. 216.497Он оговаривает это во вступлении к Compendiloquium: «Ad imitationem igitur apispredictos flores colligentis collecta sunt dicta philosophorum gentilium illustrum notabilia etpredicabilia et exempla imitabilia, que sunt quasi quidam flores, dimittendo et precavendonoxios errores in hac collectione». Compendiloquium de vitis illustrum philosophorum et dictismoralibs eorundem ac exemplis imitabilibus // Johannes Guallensis. Summa de regimine vitehumane.
Fol. 167r (далее – Compendiloquium).498Baldwinus ab Amsterdam. The Commentary on St. John's Gospel. P. 88.499Compendiloquium. F. 170r.500British Library Ms. Royal 10.A.ix. F. 2r.495147еще в Оксфорде, обладая тогда относительно узким кругом чтения и имея несамые подробные представления об интеллектуальной жизни Ордена501.Составляя энциклопедии exempla, Иоанн, несомненно, предполагал,что по крайней мере некоторые его трактаты (в первую очередь –Compendiloquium), можно будет читать от начала до конца как единый,самостоятельный текст (в пользу этого свидетельствует прозрачнаяструктура этого произведения, которую Иоанн описывает в прологе: «Primapars est de philosophia in generali. Secunda: de hoc nomine philosophus et deprofessione philosophica in communi.
Tertia: de successione philosophorumillustrium et principalium ac vita eorum <...> Prime partis sunt decem capitula.Primum capitulum, quid est philosophia diffinitive descriptive. Secundum de suadivisione in partes principales» и так далее 502).Примечательно, что эти exempla нередко происходят из жизниантичных философов-язычников. По утверждению Б.
Смолли, Иоаннзаложилновуютрадицию,которойвпоследствии,вXIII-XIVвв.,придерживались английские францисканцы, сочинявшие нравоучительные идидактические тексты: он стал первым, образно говоря, «антиковедом» срединищенствующейбратии(«classicizing friar»),ссылавшимсявсвоихсочинениях как на выдающихся представителей схоластической мысли, так ина античных мудрецов503.Обращение к опыту языческих писателей и философов для жившего вXIII веке интеллектуала не было чем-то необычным.
Более того, «языческой501Campbell W.H. ‘Dyvers kyndes of religion in sondry partes of the Ilande’- The Geography ofPastoral Care in Thirteenth-Century England. A thesis submitted for the degree of PhilosophiaeDoctor at the University of St. Andrews. 2007. P. 161502Compendiloquium. Fol. 167r et seq.503Classicizing friars не сформировали школу и не создали движение, их объединялатолько любовь к цитатам из античных и псевдо-античных текстов (тогда как, например,французские монахи-проповедники предпочитали примеры из повседневной жизни, аитальянские – «более простые примеры»). Пик активности «монахов-антиковедов», поСмолли, пришелся на 1320-1350 годы, а Иоанн Уэльский и доминиканец Николай Триветбыли его предтечами.
Smalley B. English friars and antiquity in the early fourteenth century.Oxford, 1960. P. 51-52. Об этом также см.: Diem A. Op. сit. P. 76; Roest B. A history ofFranciscan education (c.1210-1517). Leiden, 2000. P. 272-289.148проблемы» 504 касались в своих сочинениях многие латинские авторы, отблаженного Августина и Боэция до Петра Абеляра, Винцента из Бове,Иоанна Солсберийского, Данте, Бокаччо и Чосера.
Каждого из них (пусть и вразной степени) беспокоили вопросы, связанные с границами доступногоязычникам знания, с их добродетелями и возможностью спастись. Вопрос одоверии авторитету языческих мудрецов, об их способности постичь истинуи об их спасении оставался актуальным для современников Иоанна. Так,Петр Иоанн Оливи сетовал на то, что Аристотеля превратили в идола, в«безошибочное мерило всякой истины» 505 ; неизвестный автор сборника«дискуссионных вопросов» начала XIV века, принадлежавший, скорее всего,к школе итальянских францисканцев, напрямую задавался вопросом о том,спасен ли Стагирит506; Фома Аквинский замечал, что, поскольку ни одинчеловек не может знать о том, что спасется, он тем более не может суверенностью заявить, что спасется кто-то другой 507 .
Возможно, этирассуждения были вызваны желанием вписать себя в историософскийконтекст или даже обозначить свое превосходство над теми, кто не можетбыть по-настоящему мудрым, поскольку не верит в Бога и не знает Христа508.Однако Иоанн не удовлетворяется теоретизирующими рассуждениямио том, открыта ли для языческих философов дорога в царство Божие. Онсчитает необходимым оправдывать свое обращение к примерам из их жизнии неизменно посвящает этому несколько фраз в каждом трактате. Этопримечательно, поскольку ни его предшественники (такие как ИоаннСолсберийский,цитировавшийв«Поликратике»Зенона,Платона,504Это понятие, предложенное Джоном Маренбоном, сопоставимо по масштабам если нес «трудной проблемой сознания», то, по крайней мере, с «францисканским вопросом».Как ни странно, монография «Pagans and Philosophers: The Problem of Paganism fromAugustine to Leibniz».
(Princeton, 2015) стала первым монументальным исследованием,посвященным этой проблематике.505Воскобойников О.С. Судьба человека. С. 183-184.506Там же. С. 219 и далее.507Thomas Aquinas. Quaestiones de quolibet. Quodlibet IX, q. 8. URL:http://www.corpusthomisticum.org/q09.html [дата обращения: 31 марта 2016 г.].508John of Salisbury. Entheticus Maior and Minor / Ed. Jan van Laarhoven. Leiden, 1987. P.187.149Аристотеля и других античных философов509, или Гиральд Камбрийский,который рассказывал о дохристианском Уэльсе и Ирландии в «Наставленииправителю»), ни современники (например, доминиканец Уильям Перальд,автор «Суммы о грехах и добродетелях»510) не видели необходимости в том,чтобы доказывать свое право на использование «языческого» материала511.Однако для Иоанна это по какой-то причине очень важно.
Проследим за темисомнениями, которые его обуревали, с которыми он спорил и которые онпытался унять, доказывая, что и у язычников христианин может чему-тонаучиться.В «Краткой беседе о добродетелях государей и философов»,Breviloquium de virtutibus antiquorum principium et philosophorum512,своеобразном зерцале, адресованном земным властителям, Иоанн используетexempla из жизни языческих философов и античных правителей, чтобыпроиллюстрироватькардинальныедобродетели:справедливость,благоразумие, умеренность и мужество (iustitia, prudentia, temperantia иfortitudo). В прологе к этому сочинению он обосновывает апелляцию кантичной истории тем, что дидактических сочинений, построенных набиблейском материале, написано уже немало513.
Кроме того, нередко, чтобыпридать своим источникам больший вес, он упоминает Отцов Церкви,которые также использовали приведенные им exempla 514 , или находит в509Упомянув лишь, что он оставляет за читателем право «самостоятельно выбрать, когобежать, а за кем – последовать» (Поликратик, Prologus I. 14.10). John of Salisbury.Policraticus / Ed.
by Cary J. Nederman. Cambridge, 1990. P. 7.510Над ее критическим изданием сейчас работает группа исследователей, в которуювходят Кент Эмери, Джо Горинг, Ричард Ньюхаузер и Зигфрид Венцель. Описаниепроекта см.: URL: http://www.unc.edu/~swenzel/survey.html [дата обращения: 31 марта2016 г.].511Впрочем, Уильям Перальд подчас подкрепляет утверждения античных авторовсходными по смыслу тезисами отцов Церкви (подробнее см.: Diem A., Verweij M.
Op. cit. P.232).512До наших дней дошел 151 манускрипт и 4 палеотипа, содержащих этот трактат(Swanson J. Op. cit. P. 213).513Breviloquium de virtutibus principium et philosophorum // Johannes Guallensis. Summa deregimine vite humane. Fol. 240r (далее – Breviloquium de virtutibus).514Примеры такой апелляции к авторитету отцов Церкви см.: Diem A. Op.
cit. P. 90.150Библии историю с близкой моралью.В ходе работы над «Краткой беседой о добродетелях» Иоанн явственноопирался на произведения античных авторов, что проявилось в выборе имтемы своего сочинения 515, его формы 516 и в подборе материала. В то жевремя, при написании этого трактата Иоанн ориентировался на традициифранцисканскойагиографии517,впрочем,некоторыеспецифическиефранцисканские добродетели (такие как prudentia и paupertas) он философамне приписывал518. Однако порой он вкладывал в уста античных мудрецовнравственные программы, которые были выстроены на основании их ученийнамного позже их смерти519.Конечно,великсоблазнвосприниматьэтопроизведениекаксовершенно апологетическую попытку вернуться к золотому веку античнойфилософии, к такому, каким его описал Абеляр во второй книге«Христианской теологии», достойному того, чтобы к нему устремиться.Однако, в отличие от Абеляра, который верил, что многие античные мудрецыбыли добродетельны и некоторые из них удостоились спасения520, Иоаннставил этот факт под сомнение.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
