Диссертация (1136258), страница 96
Текст из файла (страница 96)
Прежде всего,большинство представителей mos gallicus упрекали бартолистов за неверныедоктринальные выводы из ошибочно понятых текстов римского права, надуманныеобъяснения противоречий в тексте Дигест и Кодекса, непонимание историческойобусловленноститекстовЮстиниановойкомпиляции.Представителисистематизаторского направления добавляли к общим критическим замечаниям вадрес бартолистов упреки в бессистемности их доктрин и невнимании кфилософским (то есть теоретическим) основам цивильного права883.Впрочем, общий критический настрой в отношении бартолистов отражалнесколько наивный взгляд гуманистов на своих предшественников (по словам Ж.–Л.
Тиро) и, что более важно, не исключал обращение к наследию ius commune.Прежде всего, это характерно для комментаторов записей французских обычаев(кутюм). Толкуя отдельные институты местного права, они решали вопросы,сходные с задачами итальянских комментаторов-бартолистов.Сказанное о критике бартолизма в целом относится и к договорным доктринамбартолистов в частности. Особо усердствовали в критике гуманисты-эрудиты.Они обоснованно указывали на несоответствие важнейших доктрин договорногоправа mos italicusподлинному смыслу первоисточника. Речь прежде всего оконцепции «одеяния» пактов, делении пактов на «голые» и «одетые», надуманныхисключениях из правила об отсутствии исковой защиты у голых пактов.Систематизаторы отмечали запутанность договорной доктрины бартолистов иотсутствие у них интереса к ее упорядочению. Что же касается комментаторовкутюм, то их критика была направлена скорее в адрес схоластического подхода882883Подробнее о критике см.: Maffei D.
Op. cit. P. 37 ff.Отзвуки такой критики слышны в литературе XVI в. По словам Пантагрюэля, юристы (бревна,неучи, сумасброды) «меньше смыслят в философии, нежели мой мул» (Рабле Ф. Гаргантюа иПантагрюэль. гл. X, in fine). См.: Nardi E.
Rabelais et il diritto romano. Milano, 1962.391(методологии) к изучению цивильного права в целом, нежели трактовки отдельныхинститутов договорного права. Обращаясь к экзегезе отдельных фрагментовкомпиляции Юстиниана, французские юристы-практики цитировали авторитетныхпредставителей ius commune884.Понятие и дефиниция договора.Правоведы-гуманисты подвергли критике дефиниции бартолистов за ихисторическую недостоверность, казуистичность и надуманность. В первом случаеученые mos gallicus обоснованно указывали на наивность всех попытокбартолистов пояснить основные понятия договорного права с помощьюэтимологии. Дилетантизм юристов-схоластов в данном вопросе стал очевиденблагодаря достижениям историков и филологов эпохи Возрождения.
Но если вИталии XV в. критика данного рода имела значение для гуманитариев-эрудитов, тов XVI в. на нее обратили внимание и знатоки права.Впрочем, часть этой критики заслуженно была направлена в адрес всехсредневековых интеллектуалов. В частности, Этьен Форкадель (ок. 1519–1578),профессор права в университете Тулузы 885, в одном из своих произведений указална ошибочность этимологических пояснений Исидора Севильского в отношениипроисхождения латинского слова «пакт» от «pax» (мир). Примечательно, что юристотметил ошибку одного из отцов Церкви, чьи высказывания в Средние века«понтифики считали прорицаниями оракулов»886.
Форкадель отважился высмеятьданную позицию, объяснив с ее помощью, почему уговоры любовников так884885886В отношении Дюмулена см.: Thireau J.-L. Op. cit. P. 137–138, где перечислен десяток именцивилистов и канонистов. Даже систематизатор Коннан, обсуждая конкретный вопрос одопустимости временного промежутка между вопросом и ответом при заключении контрактастипуляции сослался на Бартола в подтверждение того, что незначительный разрыв допустимбез ущерба для обязывающего эффекта стипуляции. Прочие примеры обращения к iuscommune также касаются стипуляции (Connanus F.
Comm. 6.3.3, следуя D. 45.1.75.7).Сегодня имя этого профессора незаслуженно забыто. Но в свое время он пользовался неменьшим признанием, чем Куяций, и даже обошел его в конкурсе на должность профессора вТулузе.Forcadel E. Necyomantiae sive occultae jurisprudentiae tractatus // Idem. Opera S. Forcatuli.Parisiis, 1595, Part. 1, Dialog. 69, N.
6, P. 159: «Non expedit in iis rescriptis quae canonica vocantdiem deterere, neque in nugis non prorsus mali grammatici nec boni iurisconsulti Isidori (cuius dictapro oraculo pontificibus passim referuntur) in cap. pactum de verb. signific» (цит. по: Decock W.Theologians and contract law. P. 125).392недолговечны: «Исидор вывел (слово) «пакт» от «мира» (лат.
pax)... не удивительно,что пакты влюбленных не следует соблюдать, когда мир (pax) между ними длитсятак недолго; они (то) ведут войны, то (заключают) перемирия и вновь возвращаютсяк гармонии...»887.Казуистичность и надуманность определений схоластов были отмечены нестолько эрудитами (им, наоборот, близка и понятна казуистичность римского праваклассическогопериода),сколькоюристами-практиками.ШарльДюмуленнедоумевал о том, как можно осмысленно толковать договор, если вместо учетаконкретной ситуации и потребностей сторон схоласты предпочитали спекулироватьо мелочах (scrupulosa) и «софистических оборотах».
Именно в этом — кореньнескончаемых споров схоластов и многообразие их мнений по каждому вопросу.Согласно Дюмулену, концепции договорного права должны «опираться наподлинную природу вещей и учитывать пользу или выгоду, к которой стремятсяконтрагенты»888.Разумеется, названные упреки прежде всего следует отнести на счетбартолистов XV–XVI вв., которые превратили правоведение в формализованноеремесло цитирования авторитетов, и явно несправедливы в отношении Бартола,Бальда, Паоло ди Кастро и других выдающихся юристов зрелого ius commune 889.Что касается критики понятий пакта и контракта в доктринах бартолистов сточки зрения их полноты и содержательности, то здесь позиции гуманистовразошлись в зависимости от их отношения к целесообразности выделять родовоепонятие для всех правомерных соглашений и поиска их общей основы (см.
далее).Критика доктрины одеяний и голых пактов.887888889Forcadel E. Cupido Jurisperitus, Lugduni 1553, Cap. 2, N. 7, P. 16: «Pactum a pace deduxitIsidorus... ne mirum sit pacta amantium non servari, cum pax eorum parvo duret tempore, vigentbella, et quaedam induciae, mox utcunque redeunt in gratiam...» (цит. по: Decock W. Ibidem.
P. 125).Du Moulin Ch. De verborum obligationibus § si quis simpliciter, N. 46: «Diversa est ergo causaspecierum, seu corporum, et summarum: quam diversitatem nemo ante nos animadvertit, dumrespiciunt, ad scrupulosas, et sophisticas formulas et non ad effectum rerum, utilitatem, velcommodum quod sperant contrahentes ex contractibus suis: quare non est mirum, si tamdio in re perse clara hallucinati sint, vero rei scopo et Elencho ignoto....
Ex hac nostra dilucida inventione infinitepropremodum Gl. et Docto. ambages tolluntur» (цит. по: Thireau J.-L. Op. cit. P. 151, n. 250).Такого мнения придерживались уже Лежандр и Калассо: Legendre P. Op. cit. P. 150, n. 62;Calasso F. Introduzione al diritto comune. Milano, 1970. P. 594–595.393Главным объектом критики во всей договорной доктрине бартолистов дляфранцузских правоведов-гуманистов стало их учение об «одеяниях» пактов и ихразделение на «голые» и «одетые» в зависимости от наличия исковой защиты.Самые разные представители mos gallicus обоснованно отмечали, что данныепонятия лишь в незначительной степени основаны на римских источниках, восновномжеопиралисьнаразнородныеформально-логическиедоводыкомментаторов.Впрочем, интенсивность критики варьировалась от ученого к ученому.Барнабе Бриссон (1531–1591), председатель Парижского парламента и авторюридического словаря (изданного ок.
1557 г.), ограничился констатацией шаткихоснований доктрины одеяния в источниках римского права890. Преподаватель исоветник парламента Тулузы Жан Корас (1512–1572) также резонно отмечал, что вДигестах прилагательное «голый» несколько раз использовано в отношении пакта,воли, согласия, вопроса, собственности, обычая, нормативного правила, владения,истины, сознания, но при этом ни разу не встречается его антоним «одетый»891.Такой антоним, по мнению Кораса, невозможен, поскольку пакты названы«голыми» образно, чтобы подчеркнуть отсутствие у них достаточного правовогооснования (каузы) и прочего содействия закона, а значит лишены обязывающегоэффекта.Наиболее яростными критиками доктрины «одеяний» стали правоведыэрудиты.Являясь блестящимизнатоками источников римского права ипочитателями их оригинального смысла, они признали доктрину «одеяний» однимиз наиболее ярких подтверждений ошибочной («варварской») трактовки Дигестглоссаторами и комментаторами с помощью формального деления понятий,оторванного от жизненных реалий.
Высказывания эрудитов на сей счет поройокрашены едкой иронией. Так, по словам Куяция, юрист, разделяющий «голые» и«одетые» пакты, «подобен медику, разделяющему острые и тупые заболевания»892.890891892В комментарии к титулу D.50.16. См.: Birocchi I. Causa e categoria generale del contratto.
P. 84.Coras J. de. Miscellaneorum iuris civilis libri sex. Lugduni, 1552. Lib.1, Cap. 1, N. 3-5.Cujas J. Recitationes solemnes ad tit. III, de pactis, Lib. II Codicis, ad legem X (= C. 2.3.10) // Opera.Tom. 7. Prati, 1864. Col. 610.394Учитывая значимость теории «одеяний» в ius commune, следствием ееразрушительной критики должно было стать переосмысление и прочих положенийдоговорной доктрины. Пользуясь историко-филологическим знанием, гуманистытакже продемонстрировали надуманность таких критериев классификации пактови контрактов, как «одеяние», «силы пактов», а также значительно сократилиперечень исключений из правила о невозможности предъявить иск на основаниинеформального соглашения.На первый взгляд может показаться, что значительная часть критикиправоведов mos gallicus в адрес договорной доктрины бартолистов основана наисторическом и филологическом знании Возрождения.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
