Диссертация (1136258), страница 83
Текст из файла (страница 83)
Для этого он сначала выразил доктринукаузы по каноническому праву в терминах цивилистики, а затем сопоставил разныезначения причин. Так, поясняя разницу между защитой соглашений по цивильномуи каноническому праву (в комментарии к C. 3.36.15) Бальд истолковал смыслканона «Antigonus» (X 1.35.1) таким образом, что придал каузе значение одного из«одеяний» соглашения (см. выше п. 4.3).
Такая кауза должна не толькоприсутствовать во всех соглашениях, но и быть выраженной. Причем, по мнениююриста, сделать это можно с помощью стипуляции, точнее с помощью составлениядокумента с упоминанием о совершении стипуляции, как это было принято в333договорной практике позднего Средневековья. Вновь обращаясь к канону«Antigonus» (X 1.35.1), но уже в общем комментарии декреталий, Бальд дополнилсвое суждение: «...
в этом тексте не проводится различие между голыми и одетымипактами, поскольку Бог и добрая совесть не различают их, при условии наличиякаузы, которую можно вывести из стипуляции»760.Позднее в комментарии к тому же канону «Antigonus» Бальд ясно выразилмысль о необходимости указать основание соглашения по каноническому праву:«Обратите внимание на ограничение в отношении декреталии X.
1.35.1... что голыйпакт обяжет... когда выражена кауза. Иначе предполагается, что обещание дано поошибке...»761.Так известный комментатор добился прямого сопоставления каузы по законами канонам. Цивильной каузе безымянных контрактов (datio vel factum) онпротивопоставил «внешнюю» каузу (causa extrinseca) канонического права. Вотличие от цивильного права, пояснил Бальд, «для укрепления пакта (вканоническом праве) достаточно естественной справедливости при наличии«внутренней» причины (causa impulsiva)»762.
Смысл данной оппозиции прояснилА. Зольнер: «внешней» в схоластической философии именовалась causa finalis иcausa impulsiva в противоположность «внутренней» (intrinseca) causa formalis иmaterialis763. Раз каноническая кауза «внешняя», она обязательно должна бытьвыражена в соглашении. А вот ее действительное исполнение не требуется.
Каузапо цивильному праву в безымянных контрактах должна быть действительноисполнена, чтобы «одеть» их и придать обязательность, но ее не требуется прямовыражать в договоре.Согласование доктринальных расхождений в учениях докторов ius communeоб основании договоров, соглашений и обещаний произошло благодаря обычному760761762763Baldus.
Super Decretalibus, ad X 1.35.1, N. 5, f. 112r.: «In tex. ibi pacta custodiantur non distinguuntinter nuda et vestita: quia nec Deus nec bona conscientia distinguit dum- modo talis causa subsit quaeesset deducibilis in stipulationem».«Nota limitationem ad c. prim. de pact. (то есть X 1.35.1)... ut pactum nudum obliget... quandoexprimatur causa. Alias praesumitur per errorem promississe…».Baldus. Ad tres priores libros decretalium commentaria, ad c. 1 X. 1.35, N.
11: «...quia adroburandum pactum sufficit aequitas naturalis impulsiva causa subsistente».Söllner A. Die Сausa im Kondiktionen- und Vertragsrecht des Mittelalters bei den Glossatoren,Kommentatoren und Kanonisten // ZRG RA. 1960. Vol. 77. P. 185, 249.334приему схоластической юриспруденции — выделению дополнительных смысловодного и того же понятия. Такой прием в очередной раз позволил юристампродемонстрировать, что выявленные различия не являются противоречиями имогут сосуществовать в рамках правовых учений римско-канонического iuscommune.
По цивильному праву предусмотрено две каузы в безымянныхконтрактах (causa finalis, или цель контракта, causa efficiens, или началоисполнения) и одна — во всех остальных (causa finalis, или цель контракта, длявозмездных — это встречное исполнение, для безвозмездных — мотив щедрости).Каноническое право признает только causa finalis и требует ее выражения во всехсоглашениях, споры из которых предполагается рассматривать в церковном суде.4.4. Отсутствие общего римско-канонического учения о договоре.Рассмотренное взаимодействие цивилистики и канонистики в областиосмысления договорных отношений привело к складыванию доктрины iuscommune о договорах, соглашениях и обещаниях без формирования общих дляобоих направлений схоластической юриспруденции правил договорного права иучения о договоре.
Регулирование большей части договорных отношений по iuscommune предполагает применение положений Свода Юстиниана и основанных нанем доктрин цивилистов с некоторыми дополнениями церковных канонов. Вданнойсфереканоныдополняютзаконыпоправилам,разработаннымсовместными усилиями докторов права. При этом каждая из нормативныхподсистем ius commune сохраняет свою самостоятельность благодаря опоре наавторитет Империи и Церкви. Подобный баланс римских законов и церковныхканонов так и не привел к синтезу двух традиций и формированию такого учения одоговоре, в котором казуистика римского договорного права объяснялась иупорядочивалась на основе христианских принципов.Установленный баланс между доктринами цивильного и канонического правапредполагал преимущественное регулирование договорных отношений наосновании норм римского договорного права.
Юристы Церкви допускалиприменениеканоновкданнымотношениямлишьвособыхслучаях,предполагающих церковный или душеспасительный элемент. Первый предполагал335отношения с участием клириков или подданных Церкви как светского суверена, атакже по поводу церковного имущества. Второй связан с предотвращением илиисправлением греховного поведения мирян ради их духовного благополучия ипроявляется в ситуациях, когда нормы светского права содержат «изъян» и непозволяют эффективно исправить последствия греха.В результате сфера действия канонов и декреталий в отношении соглашений иобещанийоказаласьограниченадостаточноузкимперечнемсделокимущественного характера.
В него вошли: сделки клириков и подданных Церкви,клятвенные обещания (именем Господа, VI. 2.11.2), защита требований из простых(«голых») соглашений мирян, прямо признанных декреталиями (например, пакт поповоду будущего наследства, «Quamvis pactum», VI. 1.18.2). Оговорка овозможности принимать к рассмотрению в церковном суде иски для исправления«изъяна в светском правосудии» (X. 2.2.10) получила ограничительное толкованиев договорных отношениях имущественного характера (Глосса к VI. 2.2.3). Именнов таких случаях применялись правила церковных канонов. Любое обещание исоглашениеобязательно(«Antigonus»,X.
1.35.1),еслиосновываетсянавыраженном свободном и осознанном намерении должника принять на себяобязанность имущественного характера (передать имущество, выполнить работы,Глосса к «Quicumque suffragio», C. 12 q. 5 c. 66) и указывает на одобренную правомцель (основание, каузу) сделки.
Должник связан обещанием в момент еговыражения, а не акцепта кредитором. Права кредитора в таких сделках защищеныиском из канона в церковном суде, который позволяет требовать принудительногоисполнения обещанного (Glossa ad «Quicumque suffragio», C.
12 q. 5 c. 66).Собственно каноническое договорное право XIII–XIV вв. исчерпываетсяперечисленными общими правилами и их доктринальным толкованием. В части, неурегулированной канонами, Церковь признает («канонизирует») применениеримского договорного права и основанных на нем доктрин. В этой части канонистыius commune ограничились критикой и предложением исправить отдельныеположения цивилистики.
Таковы замечания по поводу нелогичности теории«одеяний», содействие исполнению простых («голых») соглашений путем336евангелического (морального) осуждения неисправного должника (то естьгрешника) с перспективой его отлучения от Церкви.Оригинальноеучениеканонистоводоговоре-обещаниисоздавалопредпосылки для общего режима защиты всех правомерных обещаний исоглашений на основе добродетелей справедливости и честности.
Однако оно нестало заменой концепции договора-соглашения в цивилистике, поскольку сфера егодействия была ограничена особыми правилами применения канонов.Доктринальное и нормативное закрепление исключительной сферы действияканонического договорного права, а также признание авторитета цивильныхзаконов в сфере договорных отношений между мирянами (за исключениемвопросов взимания процентов и ростовщичества) позволило цивилистам сохранитьсвоеобразие своих доктрин о контрактах и пактах.
Взаимодействие с канонистикойсказалось не в заимствовании общего режима защиты всех правомерныхсоглашений, а в объяснении доктрины канонистов в терминах цивилистики.Приемы такого объяснения типично схоластические. Комментаторы объявляютпонятия канонистики особыми разновидностями правовых понятий ius communeили исключениями из правил римских законов, основанными на авторитетеЦеркви. Именно так Бальд поступил с защитой «голых» пактов по канонам (особое«одеяние») и требованием основания (каузы) во всех обещаниях и соглашениях.Сохранение за цивилистикой ведущей роли в области регулированиядоговоров препятствовало использованию потенциала канонистики для обобщениядоктринальных положений об отдельных пактах и контрактах.
Общие правила(обязательность всех правомерных обещаний, их исковая защита) оказывалисьнеприменимыми в цивилистике, поскольку действовали лишь в рамках церковнойюрисдикции.Отдельные примеры обобщения положений договорной доктрины (сведениепонятий каузы к двум разновидностям, предложения по сокращению перечня«одеяний» и т. п.) связаны с приемами средневековой схоластики (делениемпонятий, установлением связей между ними по аналогии и так далее). Такиеобобщения стали ответом на потребность согласования реальных и видимых337противоречий в источниках ius commune, а не следствием целенаправленногосведения отдельных положений к общему принципу.Обращение к принципам морали (справедливость, добросовестность) и общимфилософским концепциям (понятие сущности и природы явления, виды причин) внауке ius commune ограничено защачей решения противоречий как внутри каждойнормативной системы ius commune, так и между ними.В результате потенциал религиозно-этической основы канонистики иаристотелевской философской традиции для формулировки абстрактного понятиядоговора и соответствующего правового учения о нем оказался не реализован ни вцивилистике, ни в канонистике.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
