В.В. Васильев, А.А. Кротова, Д.В. Бугая - История философии (1116247), страница 81
Текст из файла (страница 81)
Часть истин божественного Откровения имеетсверхразумный характер (догматы троичности, первородного греха и т. д.), другиеявляются рационально постижимыми (существование Бога, бессмертие души и проч.).Первые истины представляют собой содержание «теологии Откровения» (или«священной доктрины», лат. sacra doctrina), вторые — «естественной теологии», высшейИстория философии: Учебник для вузов / Под ред. В.В. Васильева, А.А.
Кротова и Д.В. Бугая. —М.: Академический Проект: 2005. — 680 с.169Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ruиз ряда спекулятивных философских наук. Откровенное, сверхразумное знание о вещах изнание «натуральное», т. е. естественное, по Фоме, не могут противоречить друг другу,поскольку и то и другое является истинным. Ближайшая цель и задача богословскойнауки заключается в систематическом изложении и подробнейшем истолковании истинбожественного Откровения; для того чтобы сделать свидетельства и положения веры«понятными» и для всех убедительными, теология может, согласно Фоме, прибегать куслугам со стороны философии.
С точки зрения достижения главной цели христианскоговероучения, т. е. спасения человека, философия, утверждает Фома, есть «служанкатеологии». Утверждая, что разум и знание человеком вещей непосредственным образоммогут способствовать делу спасения индивидуальной души, Фома вопреки устоявшейся вбогословской культуре Средних веков негативной оценки способностей человека какприродного смертного и согрешившего существа не принижает возможностирационального знания, а напротив, находит ему наилучшее применение и конечноеоправдание.В томистской доктрине, как и в предшествующей схоластике, Бог отождествляется сБытием, но при этом понятие «бытия» у Фомы радикальным образом переосмысляется.Прежде него фундаментальным понятием, при посредстве которого богословы пыталисьосмыслить идею божественного Бытия, было понятие «сущности» (лат.
essentia). Начинаяс античных времен в качестве сущности вещи, т. е. существенной / сущностнойопределенности бытия, выделялось, как правило, то, что соответствует именисуществительному; разногласия вызывал только один момент: является ли это сущееродовой или индивидуальной субстанцией. Напротив, Фома в качестве высшейхарактеристики бытия совокупности всех сотворенных субстанций выбирает способностьвещей к существованию, т.
е. то, что в действительности соответствует несуществительному, а глаголу, а именно слову с характерным значением — «быть» (лат.esse). Это учение о различимости «сущности» и «существования» Фома позаимствовал уАвиценны. Вместе с тем он согласился и с тем возражением, которое было предложенопозже другим выдающимся средневековым арабским мыслителем — Аверроэсом,утверждавшим, что бытие существующей вещи не является акциденцией:«Существование (esse) вещи, — пишет Фома, — хотя оно есть нечто иное, чем еесущность, не следует понимать как что-то добавленное к ней, наподобие ак218циденции» (Сумма теологии, I, вопрос 50, параграф 2, ответ на третье возражение) .
Сточки зрения Аверроэса, это было решительным аргументом против законности самогоразличения сущности и существования. Однако Фома из этой посылки делает вывод,существенным образом расходящийся с заключением Аверроэса. Действительно, если заисходную оппозицию в понятии «вещи» взять, как это делает Аристотель, различиеформы и материи, а вещь понимать как результат их соединения, т. е. как сущностьвместе с акцидентальными признаками, то в вещи может иметь место только то, чтосовпадает либо с материей, либо с формой, либо с акциденцией.Если бытие не совпадает с сущностью вещи, т. е. не проистекает ни от материи, ни отформы, ни от их соединения, то остается одна возможность — приписать его вещи как ееакциденцию (т. е.
случайное свойство). Но для схоластов латинского Запада бытие неявляется акциденцией вещи. По словам известнейшего августинианца XIII в. ГенрихаГентского, «до творения вещи нет никакой сущности, которая могла бы получитьсуществование». Как разрешает эту проблему Фома Аквинский? Первичныеонтологические характеристики вещей выделяются Фомой таким образом, чтобы вещи,обладающие ими, оказались бы соотнесенными между собой, — либо в качествесосуществующих, либо в качестве возникающих одна из другой в результате некоторогоизменения.
Главные характеристики вводятся попарно: потенция — акт, материя —форма, субстанция — акциденция и т. д., посредством противопоставления,выявляющего содержание каждой из двух характеристик. Исходное различение задаетсяоппозицией «потенция — акт». Это различение, как и большинство других понятийныхсхем томистской онтологии, восходит к Аристотелю, но в концепции Фомы оноприобретает новый смысл. Понятия «энтелехии» и «энергии» (в латинской транскрипции— actus, «акт») были введены Аристотелем с целью объяснить факт «движения», т.
е.«изменчивости», применительно к бытию единичных природных субстанций.«Энтелехия» — это состояние, достигаемое вещью в ходе последовательногоприобретения ею в «энергии» всех существенных характеристик, предназначенных ей отИстория философии: Учебник для вузов / Под ред. В.В. Васильева, А.А. Кротова и Д.В.
Бугая. —М.: Академический Проект: 2005. — 680 с.170Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ruприроды, — и в первую очередь тех, которыми она должна обладать, чтобы бытьотнесенной к определенному роду и виду (универсалии).Аристотелевское различение потенции и акта («энтелехии») было тесно связано сдругим важнейшим противопоставлением аристотелевской метафизики, а именнопротивопоставлением материи и формы. Собственно говоря, материя и потенция — этодва различных термина, применяемых Аристотелем для обозначения одного и того же.Форма — это не только пространственная или физическая величина, но в первую очередьонтологическая характеристика вещи.
В соответствии с логикой Аристотеля, бытиемможет обладать только то, что имеет форму. Актуальная данность субстанции(существование) и характерная определенность ее бытия (в качестве определенногонечто) неотделимы друг от друга. Поэтому для Аристотеля переход от потенции к акту —это переход от того, что не имеет ни формы, ни бытия, к вещам, существующимблагодаря наличию у них формы.
Если бытие неотделимо от формы, то причина бытиявещи будет совпадать с причиной, обусловливающей наличие у нее определеннойформы. «Быть» и «быть чем-то» в этом случае оказываются тождественными друг другу.Фома Аквинский в отличие от этого выделяет в качестве ключевого момента структурывещей акт осуществленности бытия, на который указывает глагол-связка «есть».219«Есть» (бытие) — это характеристика, принадлежащая всем сотворенным вещам,несмотря на различие их форм. Акт бытия первичен и по отношению к форме, и поотношению к индивидуальной субстанции. В то же время, рассматриваемый сам по себе,он не имеет ничего общего с сущностями конечных вещей, для которых их собственноебытие всегда ограничено определенной существенной характеристикой, т.
н.«чтойностью» (лат. quidditas): для сотворенных вещей «существовать» всегда означает«быть чем-то определенным».Таким образом, использование понятия «акта бытия» позволило Фоме Аквинскому,во-первых, выразить то, что привходит к сущности каждой вещи в момент ее сотворения,а именно бытие, сообщаемое ей Творцом, являющимся причиной всякого существования,и, во-вторых, обосновать радикальное отличие чистого бесконечного Бытия от бытияконечных вещей, ограниченного той или иной формой.
Согласно Фоме, Бог есть актбытия, благодаря которому все вещи получают существование, т. е. становятся вещами, окоторых можно сказать, что они есть. В Боге нет никакого нечто, которому может бытьприписано существование, утверждает Фома, его собственное бытие и есть то, что Богесть.
Такое бытие лежит вне всякого возможного представления. Мы можем установить,что Бог есть, но мы не можем знать, что он есть, поскольку в нем нет никакого «что»; атак как весь наш опыт касается вещей, которые имеют существование, мы не можемпредставить себе бытия, как такового, не относящегося ни к чему: «Поэтому мы можемдоказать истину высказывания «Бог есть», но в этом единственном случае мы не можемзнать смысла глагола «есть» (Сумма теологии, I, вопрос 3, параграф 4, ответ на второевозражение).
Человеку доступно лишь знание сотворенных вещей, являющихся непростыми, а составными, т. е. составленными и сущности и существования. Глагол«есть» применительно к единичной субстанции указывает на конечное, ограниченноеформой (сущностью) бытие (существование). В противоположность вещам бытие Богабесконечно; не будучи ограничено каким-либо определением, оно находится запределами любого возможного представления и совершенно невыразимо.Платоническо-августинианское представление о человеческой душе как независимойот тела духовной субстанции, обладающей способностью непосредственно созерцатьвечные несотворенные истины (т. е. божественные идеи) в свете божественного«просвещения» (лат.
illuminatio), Фома заменяет восходящим к Аристотелю понятиемдуши как формы тела. Душа, соединенная с телом, не обладает способностьюнепосредственного усмотрения Бога и содержащихся в нем виртуально, а не реально,божественных замыслов — вечных идей (отождествляемых у Фомы с universalia ante res,т. е. букв. «пред-субстанциальными универаслиями»); вместе с тем для нее всегдасуществует путь рационального постижения, которое со своей стороны представляетсобой результат совместной деятельности чувств и интеллекта: «По закону своейприроды человек приходит к умопостигаемому через чувственное, ибо все наше познаниеберет свой исток в чувственных восприятиях» (Сумма теологии, I, вопрос 1, параграф 9.Перевод С. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
