Культурологический анализ научной парадигмы в психиатрии (1102239), страница 42
Текст из файла (страница 42)
Но истинный ответ тут найти непросто, следовательно, скорее всего, ответа никакого не будет, и, следовательно, вопрошание будет повторяться вечно - довольно мучительное состояние. (Взаимодействие такого рода мучительного вопрошания с приверженностью "научному методу"описано в эпилоге "Фактов жизни": "В тибетском монастыре я задал вопрос одномуйогу: Как следует жить? Йог ответил: Пусть твое сердце уподобится Солнцу и сияетвсем и каждому." - Лэйнг в безвыходном колебании между верой и сомнением: "Откуда у него это знание? Или же это просто его собственное мнение?" - и т.п.) КогдаЛэйнг признается в растерянности и в том, что находится в тупике, это тяжелое признание для ученого, но оно максимально научно объективно и в конечном счете, очевидно, эффективнее служит истине, чем подстановка ложных гипотез.166Сциентистская субъективность (гипер-бритва Оккама)Рассмотрим еще раз кажущееся нарушение научной строгости, которое возникает в местах, где Лэйнг приводит материал, на первый взгляд не связанный с основноймыслью.
Он делает это сознательно. В предисловии он пишет: "Я пытался описывать,даже там, где выношу суждение". Это заявка на стремление к объективному подходу.Он находится в одном русле с мыслью о необходимости отсутствия пре-селекции вматериале и об особой сциентистской субъективности, которая по своей природе специфически склонна к такой пре-селекции.Незаконное использование "бритвы Оккама" ("Не следует умножать сущностибез необходимости") - один из наиболее частых грехов современной науки. Вот чтопишет Лэйнг: "В современной научной теории и практике мы нередко сталкиваемся сустановкой, которая оправдывается этим принципом, однако я сомневаюсь в том, чтоона имеет к нему хоть какое-то отношение.
/ Это все равно, что игнорировать существование Х по той причине, что мы не располагаем ни одной гипотезой на его счет,или по той причине, что оно не подтверждено наукой или наука не в состоянии егодоказать, а порой даже потому, что наука не в силах его опровергнуть112. / Это всеравно, что считать Х лишенным какой-либо ценности, лишь потому, что современнаянаучная теория не находит в нем никакой ценности.
/ Некоторые ученые неспособныпонять, что своими методами они обнаруживают нежелательный для них тип информации, когда пытаются очертить четкие границы того типа информации, с которымони имеют дело." (Курсив Лэйнга).Оккам сформулировал свой принцип для применения против умозрительныхконцепций (допустим, если некоторое количество предметов можно сгруппировать вдве группы, то незачем группировать в четыре; если можно обойтись четырьмя категориями, то не нужны десять и т.п.) Оккам не имел в виду объяснения реальности.Ему не пришло бы в голову сказать, что если какое-то явление можно объяснить тремя действующими сущностями, то значит их было три. Или, если мы какой-то гипотезой удовлетворительно объяснили явление, значит, его нельзя объяснить по-другому.У нас вообще (особенно со времени Юма) нет никакого инструмента для того, чтобыопределить, что является причиной явления, а что нет. Бритва Оккама была направле112По-видимому, имеется в виду концепция К.Поппера о фальсифицируемости.167на против излишней игры ума, против категорий, а не против гипотез.
Направлять еепротив гипотез - значит ее сильно гиперболизировать.Тем не менее, современная наука практически вся действует по принципу гипербритвы Оккама. Она принимает в качестве парадигмы своей деятельности, что то минимальное количество сущностей, которого достаточно для объяснения явления, иесть их полный набор. Вполне естественно, что она действует так в целях экономиисредств, которые иначе она расходовала бы на оговорки. Но если это приемлемо какспособ экономии, то это недопустимо, когда превращается в инструмент репрессивности.
Неприемлемо утверждать, что если нечто кажется простым, то оно и есть просто, что если самой науке кажется, что она объяснила нечто, то оно и впрямь объяснено полностью и окончательно.Одна из возможных иллюстраций: вопрос о телепатии. Те, кто не верят в телепатию, утверждают, что ее наблюдаемые феномены можно объяснить другими причинами. Возможно, это так вовсех случаях. Даже тогда из этого не будет следовать, что телепатии нет. Не будем говорить, что телепатия есть нематериальный способ передачи информации.
Наука не может примириться с этим,потому что она принципиально не может исследовать нематериальное, и, значит, у нее отняли ее область определения. Но даже если у нас гораздо более слабое утверждение, что телепатия есть какойто материальный, до сих пор не известный способ передачи информации - даже против этого утверждения наука начинает протестовать. Адепты науки обычно пытаются сказать, что естественныепричины всегда известны. Почему? Казалось бы, если что-то неизвестное будет когда-нибудь открыто, это будет означать, что предыдущие объяснения были недостаточны, неправильны, и все. Теоретически ведь наука никогда не объявляла себя застрахованной от ошибок. Тем не менее, на практикебезобидные и слабые утверждения - "это нам еще не известно" - встречают сильное сопротивление.Отбрасываются предположения, что распространенные ныне способы объяснять могут оказаться неудовлетворительными.
А если существующие объяснения телепатии охватывают, допустим, не 100%,а 99%? Тогда очень часто делаются заявления, что этого 1% "просто нет, это выдумка, иллюзия ит.п." - а такие заявления уже противозаконны даже не только с точки зрения философии, но и с точкизрения самой науки.Таким образом, пре-селекция материала - ошибка слишком догматичных ученых. Наука с этой догматичностью борется, вводя "двойные слепые пробы" и т.п.
Ногипер-бритва Оккама - ошибка самой науки. Она делает ее по своей природе. Она непредполагает наличия того, чему наличествовать не обязательно, даже если на самом деле оно все-таки наличествует, и очень часто заявляет, что если она не видитего, то его нет. В конце концов, нельзя же требовать от здравомыслящего обществен168ного института, каким является наука, чтобы он снова и снова исследовал явление,однажды уже удовлетворительно объясненное, в предположении, что удастся опровергнуть свое объяснение. А может быть, первое объяснение было правильное! Постоянная нацеленность на усложнение объяснений и поиск сущностей была бы оченьрасточительной тратой сил. Кажется, что именно таким ходом мысли материализмдошел до утверждений "нет души", "нет бога" и так далее.
Ученые часто вообще непретендуют на умозаключения типа "нет". Многие являются позитивистами на практике, но не в теории, другими словами, исследуют свойства своего предмета, насколько они им открываются (а исследовать свойства, когда они открываются - занятие чрезвычайно увлекательное). Когда они могут построить непротиворечивую теорию, исходя только из того, что находится "внутри" самого предмета, перед ними,они обходятся этим. Делать предположения о чем-то, что вовне, представляется имизлишним.
Пример такого ученого: И.П.Павлов. Ему удалось объяснить происходящие явления, не выходя за пределы предмета (объяснить работу нервной системы,исходя из свойств нервов). Он, таким образом, занимался физиологией; утверждениятипа "бога нет" представлялись ему лежащими за пределами того, чем он занимается.Философы, предающиеся наблюдениям над работой ученых, делают умозаключения:"Если работу ЦНС можно объяснить, не вводя гипотезу о боге, значит, бога нет". Является ли такое заключение строгим? Думается, что нет.
Соответствует ли оно принципу бритвы Оккама? Думается, что Оккам имел в виду не это.О том же пишет и Лэйнг, упрекая науку в сциентистской субъективности. Самон по возможности старается избегать ее. Он избегает ее, когда пишет про все подряди спорит с самим собой. Вообще говоря, он солидарен в этом с феноменологическиэкзистенциальной мыслью. Как уже было сказано, Лэйнг очень часто мог бы сослаться на Ясперса, а он вместо этого открывает то же самое заново.Итак, анти-наука Лэйнга радикально порывает с наукой в ее сциентистской философии и в области ее методического инструментария, но не противоречит в областицелей и пользуется ее данными. В такой позиции, очевидно, заключается некотораяпротиворечивость.
Не стоило бы дерзать спорить с Парацельсом и Лэйнгом, но помоему, все-таки, основание медицины не любовь, то есть и у медицины другое основание, и у любви другое назначение. Любовь, как кажется, несомненно ближе к рели169гии, чем к науке, почему и психиатрия на основе любви приводит к антипсихиатрии(методу не особенно научному и весьма мистическому). Впрочем, с другой сторонытак же очевидно, что медицина без любви, только как наука - еще более страшныймонстр.
Если ее допустить в область формирования норм, как это произошло с психиатрией в наше время, она неизбежно примется калечить людей и духовно кастрировать общество. Так что противоречивость позиции Лэйнга соизмерима с самой сложностью вопроса о науке и любви в медицине.Основной конфликт книгиВ главе "Научный метод и мы" система доказательств чисто эмоциональная:"Бездушный интеллект неспособен ни на что иное, кроме того, чтобы исследовать адсвоих собственных адских построений посредством своих собственных адских орудий /инструментария/ методов и описывать на языке ада свои собственные адскиеумозаключения /открытия/ гипотезы." Бессердечности противопоставляются: "Уважение, внимательность мягкость, доброта, предупредительность, сочувствие, милосердие...".
Или еще: "Жить с открытым сердцем - это не значит быть "романтиком",гуманистом, стремящимся "назад-к-природе" и к тому подобным стереотипам "сердечности". Это вопрос здравого смысла, да поможет нам Бог".Основной конфликт книги "Факты жизни" в противоречии науки и морали.Лэйнг цитирует фон Вайцзекера: ""Научно-технический мир современного человека… представляет собой итог его дерзкой предприимчивости, знания без любви." Точно. Не понимаю, как плодом знания без любви может быть знание любви; как бездушный метод, приносящий бездушные плоды, может быть способен на что-то еще,кроме как объяснения без души." Лэйнг может только констатировать.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
