Диссертация (1102223), страница 36
Текст из файла (страница 36)
В этом была суть «послания» взамен«изгнания», что неизбежно предполагало волевую отчужденность от Запада.При этом, по мнению профессора Ливака (Leonid Livak), в первую очередь, этовсе-таки касалось первого состоявшегося поколения русских писателейэмигрантов, в то время как поколение, реализовавшее себя в качествехудожников слова лишь в изгнании, «приняли западно-европейскую, а вособенностифранцузскуюкультурукакчастьсвоейтворческойиндивидуальности» 494 .
В доказательство к тому Ливак приводит примерсуществования на протяжении двух лет (1929-1931) франко-русской студии вПариже.Какизвестно,этастудиябыласозданадлярегулярногоинтеллектуального общения русских эмигрантов с широкими кругамифранцузской культурной элиты. Заседания проходили раз в месяц и былиоткрыты для всех желающих. На каждой встрече держали слово два докладчика— русский и француз, которые представляли по-французски свое мнение напредложенные темы, а затем все присутствующие в зале приглашались кобсуждению услышанного. За два года работы доклады на литературные ифилософские темы были прочитаны, с русской стороны, Г.
Адамовичем,Н. Бердяевым, В. Вейдле, Г. Федотовым, Н. Берберовой, Б. Вышеславцевым и493494Струве Н. Встреча первой русской эмиграции с Европой // Europa Orientalis: Studi е ricerche sui paesi e leculture dell'est Europeo. Салерно, 2003. № 2. C. 15.How it was done in Paris: Russian émigré literature and French modernism / by Leonid Livak.
The University ofWisconsin Press, 2003. P. 5.188многимидругими.ТакжесредирусскихучастниковбылиотмеченыМ. Цветаева, И. Бунин, Б. Поплавский, М. Алданов, Г. Газданов, Б. Зайцев,М. Цетлин, Тэффи, В. Познер, И. Зданевич. Каждое заседание полностьюстенографировалось и затем публиковалось в недоступном на сегодняшнийдень малотиражном журнале «Cahiers de la Quinzaine».
Усилиями иностранныхисследователей русской культуры в 2005 г. в Канаде был издан сборникстенографических отчетов франко-русской студии (Livak Leonid (compilateur etprésenter). Le Studio Franco-Russe: 1929-1931. Toronto, 2005. 625 pр.). В одном изотчетов, в том числе, есть такие слова: «Нам, оказавшимся в Париже,разумеется, больше всего интересны французы — их вкусы, устремления,отношение к России. Если угодно, русским писателям (и литературе) легчевсего и труднее всего именно во Франции. Легче потому, что нет большелитературной,истинно-культурнойстраны.Труднее—из-заперенасыщенности французов литературой <…> И все же, раз мы тут живем иявляемся, в меру сил, представительством России, нам не следует сидеть задомашнейстеной,воднихрусскихделах,спорах,пререканиях,ностальгических томлениях»495.Тем не менее, современные европейские исследователи склонны считать,что в многочисленных воспоминаниях русских эмигрантов “первой волны”Европа представлена как «ценностно пустое пространство, как дорога и пунктвременного пребывания».
В них содержатся указания на «безразличность ислучайность пребывания в европейских городах»496. Хотя, по мнению Ливака,(L. Livak) «миссия» русской эмиграции родилась в недрах самого зарубежья,никто не покидал советскую Россию, задавшись таковым «посланничеством»497.495Dossier de presse / L.
Livak. Studio Franco-Russe: 1929-1931. Toronto, 2005. P. 581.См.: Соливетти К., Паолини М. Указ. соч. C. 158.497How it was done in Paris: Russian émigré literature and French modernism / by Leonid Livak. The University ofWisconsin Press, 2003. P. 10.496189В то же время понятно, что биография (как и автобиография) и мемуарымежду собой родственны, глубоко взаимопроникают друг в друга, посколькупредполагают рассказ о прошлом. Однако определенное различие, по мнениюисследователя М. А. Кулабуховой, между ними заключается в том, что еслибиография(исповедь,биографическиевоспоминания)подразумевает«сосредоточение на личности и внутреннем мире автора, литературнымпортретом которого и является произведение, то мемуары включают ижизнеописание самого автора, и документальную характеристику, а, значит, иобъективную оценку действительности»498. Различие этих двух жанров можнообозначить присутствием в них текстовой (художественной) и жизненной(внехудожественной) реальности, вымысла и факта, которые, являясь важнымихудожественнымиобразнымисредствами,художественно-автобиографическойпрозе,могуттогдасинтезироватьсякакввмемуарно-автобиографической прозе единственным началом, главной основой являетсятольковнехудожественнаяреальность,правда,факт,автобиографияписателя»499.
С такой иерархией вполне можно было бы согласиться, если неучитывать тот факт, что автобиография писателя — это уже вымысел,конструкт памяти и жизненных обстоятельств. Дабы избежать таких наслоений,Е. М. Болдыревапредлагает«автобиографический роман»500разграничить«автобиографию»и, что само по себе верно. Ведь ещеВ. Гумбольдт отмечал, что фантазия — это «иероглифический алфавитприроды»501, а наделенный воображением индивид, т.е. писатель, прочитываетзнаки этого «алфавита», складывая их в образную (реальную или ирреальную)498Кулабухова М. А.
Автобиографическое начало и художественный вымысел в романах И. А. Бунина «ЖизньАрсеньева» и М. А. Булгакова «Белая гвардия». Дисс. ... канд. филол. наук. Белгород, 2003. С. 16.499Там же.500Болдырева Е. М. Автобиографический роман в русской литературе первой трети XX века.
Автореф. дисс. …канд. филол. наук. Ярославль, 1999. С. 6-7.501Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985. С. 169, 174.190картинумира502.Ностоитхудожественного контекста, нелирассматриватьавтобиографиювнеустремляется ли она тогда в разделканцеляризмов и документооборота? Ведь, автобиография как литературныйжанр уже является романом. Опираясь на память, основываясь на реальности,автор выстраивает свой мир в виде художественного произведения, аследовательно, до определенной степени вымысла.
Американский философПоль де Ман и вовсе полагал автобиографию — не жанром, а фигурой речи,которая так или иначе проявляется во всех текстах. Он предложил разделениена «автора текста» и «автора в тексте», в чьих сложных взаимоотношениях ипрослеживается момент истины503. Их взаимоотношения основаны на «поэтикеопыта», когда в контексте автобиографического произведения имеет местосинтез и взаимопроникновение социального, культурного, религиозного и т. п.внутреннего мира автора, осознаваемого через мир его героя, т. е.
его же самого.Взгляд на себя со стороны не всегда, конечно, объективен. Скорее и чаще дажесубъективен, но он интересен тем, что автор «прочитывает» и анализирует себясамого504.КасаясьсозданныхвэмиграциитекстовРезникзамечает,что«взаимовлияние жанров эссеистического, мемуарного и романного оказалосьособенно продуктивным в межкультурном пространстве эмиграции, гдеодновременносознательноибессознательновстретилисьрусскаяиевропейская художественные традиции»505. И как бы эмиграция ни стремиласьк обособленности, это взаимовлияние и взаимопроникновение все-такипозволило автобиографии выйти за рамки строго обозначенного жанра, так чтостало возможным встречать автобиографический дискурс в текстах, заведомо502503504505См.: Кулабухова М. А.
Указ. соч. С. 20.См.: Autobiographical statements in twentieth-century Russian literature / edited by Jane Gary Harris. Princeton:Princeton University Press, 1990. P. 7-8.См.: Ibid. P. 9.Резник Э.Р. Указ. соч. С. 74.191не классифицируемых как эго-документальные. На это указывает и Дж. Харрис(Jane Gary Harris), когда пишет, что подобное можно встретить и в романе, и вновелле, или даже в сборнике очерков506.Жанровый синтез отмечается и в анализируемых нами публикациях вжурнале «Возрождение».
Так, при рассмотрении текста воспоминаний Барка,несомненно, что хотя они являются автобиографическими мемуарами снезначительными вставками художественного текста, в особенности, в той ихчасти, где описывается Император, Императрица, царская семья, но именно этивкрапления на уровне мифологической парадигмы приводят к смешениюжанровой специфики произведения.
Авторская хронология совпадает ссобытиямивисториистраны.Очерковыйхарактервноситэлементпублицистики. С одной стороны, автор следует традиции литературы концаXIX века, с другой — модифицирует повествование, дополняет его новымикомпонентамижанровогосинтеза,влияющиминаописательнуюисодержательную фактуру произведения. «Совпадение» художественного ижизненного опыта, отразившегося одновременно в созданных произведениях,побуждает к сравнению воспоминаний Барка с его предшественниками наминистерском посту — В. Н. Коковцовым и Д.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
