Диссертация (1101942), страница 12

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 12)

Садур только главный герой. Само это переживание 55предполагает «горнюю» атмосферу, где нет ничего жизнеподобного, оновыходит за рамки земного, является пограничным. Очевидно, поэтому ЛидияПетровна является главным объектом изображения дилогии «Чудная баба»: онаконтрастирует с персонажами вследствие опыта познания себя через«вертикаль», стремления уловить момент воспарения, устремленности в самыйверх.

Эта особенность добавляет еще один «штрих» к образу протагонистаСадур: он выступает как наиболее проявляющийся в критические ситуации, но,так как в реальной жизни они редки, его определяющее состояние – этодуховное томление и тоска по небывалым отношениям, острым переживаниям,дающим чувство присутствия высшего смысла.Тем не менее, достигая в своем «полете» самой высокой точкимироздания, уподобляясь Абсолюту, героиня почти сразу «опрокидывается»,оказывается низвергнута с небес на землю. И, так как она чрезмерно высоковоспарила, то, соответственно, и слишком глубоко падает – ниже поверхности,что воссоздается в образе проваливания в яму, под землю. Познав свое величие,ЛидияПетровнавравнойстепенипроникаетсясвоейчеловеческой«малостью»: претендуя на обладание абсолютной властью и силой, она невыдерживает проверки объективной реальностью.

Вот как это описывается впьесе:Вдруг Баба споткнулась и упала. Лидия Петровна вот-вот схватит ее. <…>Не трогай, загниешь!Л и д и я П е т р о в н а (отскочив). Ай!Б а б а (моментально вскочив, сурово). Все, Лида86.В данном фрагменте мы видим, что героиня, в последний моментодергивая руку от Бабы, отказывается пожертвовать собой. Это прочитываетсякак жест отречения от своего переживания «пьянящей» власти – Лидия 86 Садур Н. Чудная баба. М.: Союзтеатр, 1989.

С. 16.56Петровна испытывает непреодолимое чувство самосохранения, по-человеческипонятную жалость к себе, поэтому она, касаясь абсолютного, удерживается отокончательного, как в утверждении (последнее «да»), так и в отрицании(последнее «нет»). Другими словами, Лидия Петровна, героически побежавловить «зло мира» и преодолевать греховную природу человека, в последниймомент останавливается на краю и внезапно постигает свою негероическую инепреступную суть: она не может отказаться от себя «реальной» во имя счастья«призрачных» других.

Таким образом, игра переходит в «подлиннуюреальность», приводя Лидию Петровну к самопознанию. Лидия Петровнапрозревает с максимальной полнотой свое личностное несовершенство: у неенет «почвы» для осуществления своей мечты – абсолютной любви кчеловечеству.Во второй части – пьесе «Группа товарищей» – Лидия Петровнаописывает это чувство: «…пока не погубила всех вас своей дерзкой мечтой овсеобщем счастье…»87. Героиня здесь признается в том, что она не толькомечтала о «запредельном», но также имела дерзость попытаться воплотитьабсурдное в жизнь, в реальность. Для Лидии Петровны, как следует изконтекста, доказательством человеческого в человеке будет не только мечта обидеальном, но и попытка его исполнить, пойти против законов земной логики,что и происходит в пьесе «Поле». Таким образом, Баба выступает в качестветого, кто через свое присутствие и игровое испытание открывает ЛидииПетровне ее саму с обратной стороны: она выводит ее за рациональное и задаетзадачу, соразмерную духовному запросу героини.

На символическом уровнеБаба выступает как проводник: она отражает самую суть Лидии Петровны итой открывается, что ее стремление к идеалу («дерзкая мечта») ибессмысленная, «глупая» попытка его осуществить, воплотить в реальность – иесть определяющий ее личность стержень. 87 Садур Н. Чудная баба.

М.: Союзтеатр, 1989. С. 36.57Когда Лидия Петровна отскакивает в сторону, повинуясь чувствусамосохранения, или действуя в соответствии с правдой о себе (о своейнегероической, зависимой сути), к ней приходит осознание: мечтая о счастьевсего мира, она не имеет действенной силы любви к человечеству и поэтому неспособна пожертвовать собой во имя спасения других, не может вдохнутьжизнь в свою мечту и совершить чудо. Но в том случае, если бы героиняпоймала Бабу, – это выступило бы как прямое следствие ее самообольщения,где преодоление страха гибели было бы продиктовано не любовью к другим, ножеланием «удержаться на высоте», сохранить лицо и создать видимостьгероической личности, не являясь таковой в действительности, на чтометафорически указывает Баба: «Лида, ты б одна сгнила, как картошка в грязи,а все бы цвели вечно, Лида, вечно…»88.Это можно истолковать следующим образом.Переступив через невидимый предел, наличие которого фиксирует иопределяет возникающее внутри героини чувство (самосохранения, истинностипроисходящего), Лидия Петровна окончательно утвердилась бы в своейверхней точке, в праве на место Абсолюта, и оказалась бы в ослеплении от себясамой, от своего непобедимого величия и сияния, соблазнившись мыслью овседозволенности.

Все остальные люди, которые продолжали бы сохранятьукоренение и связь с «почвой», жили бы и «цвели», а она в сердцевине своейличности стала бы «загнивать», обольщаясь насчет себя и, следовательно,разрывая связь с чувством реальности. В этом заключается особенностьигровой формы познания: в ней человек совершает как бы круговое движение:проходя круг, героиня возвращается в исходную точку неопределенности,сомнения, развилки. Давая возможность прикоснуться к абсолютному, игроваяформа познания уберегает от окончательного и снова выводит человека вдиалог, в состояние поиска и открытости «другому». 88 Садур Н.

Чудная баба. М.: Союзтеатр, 1989. С. 16.58И приняв участие в испытании (попытка осуществить «дерзкую мечту»),и отскочив в сторону (страх погибели и закостенелости в своем знании), ЛидияПетровна остается верна своему чувству правды о себе, искреннему порыву – иэто единственное, что спасает ее личность от «загнивания». Видимо, об этомписал Лермонтов в стихотворении «Мой дом»: «Есть чувство правды в сердцечеловека, / Святое вечности зерно»89. Эти, в сущности, простые слова наиболееточно воссоздают тот личностный, включающий момент сокровенного, опытпознания, который Лидия Петровна обретает в пьесе «Поле», и поэтому, какможно предположить, Баба для нее связана с семантикой «чудесного», чтоследует из названия.Заключая эту часть, посвященную интерпретации пьесы «Поле», можносделать следующие выводы.

Бытийное положение Лидии Петровны в пьесе«Поле» вследствие опыта познания себя в «вертикали» (выше неба и нижеземли 90 ), своего величия и в равной степени своей малости, становитсянеустойчивым, тяготеет к противоположностям, что напрямую воплощается воптике ее восприятия.Лидия Петровна перестает чувствовать жизнь в ее внешней событийнойстороне, ее оптика становится как бы «смещенной»: она либо преувеличивает,и в этом стремится к абсолютизации, либо преуменьшает – также с предельнойинтенсивностью. Если в начале Лидия Петровна в пьесе «Группа товарищей»говорит Александру Ивановичу: «Вы даже уволить меня не сможете, потомучто вас нет, понимаете?»91, через это преувеличение возвышаясь над ним иуказывая на его слабохарактерность, то в финале она заявляет – «Я одна, только 89Лермонтов М.

Ю. Избранные сочинения. М.: Русская книга, 1996. С. 188.В пьесе «Миленький, рыженький» Садур афористически проводит различие между «думаньем» и«мышлением»: «Мышление, это когда выше неба и ниже земли, а тебе видно. Думанье, это когда прообыкновенное» (Садур Н. Обморок. Книга пьес. Вологда, 1999. С. 468).91Садур Н. Чудная баба.

М.: Союзтеатр, 1989. С. 31.90 59я лежу в сырой, глубокой земле, а мир цветет, счастливый, счастливый,живой!»92, достигая в своем самоумалении предела.Эта особенность является прямым следствием опыта ее воспарения ипадения. Познание себя в «вертикали» порывает все ее связи с «поверхностью»,с «горизонтом», с событийной стороной реальности и лишает возможностиотношений, наполненных «теплотой», исключает оттенок неискренности поотношению к «другому».Между Бабой и Лидией Петровной устанавливается невидимая, ноимеющая действенную силу и поэтому «реальная» связь.

Такая связь лишенасодержательного наполнения, она не возникает на почве влечения, кровногородства, выходит за предметно-физический мир, не предполагает никакогоразвития, всецело принадлежит сфере символического. Отношение главнойгероини к Бабе балансирует на грани абсолютного приятия/отторжения, чтопроецируется непосредственно в вопросе – солгала ей «тетенька», или сказалаправду?Очевидно, что у Бабы с Лидией Петровной появляется одна на двоихтайна, которая соединяет их.

Характеристики

Список файлов диссертации