Диссертация (1101920), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Отличительной чертой рассказа является и то, что писательницасоединила в нем три элемента – авантюрный сюжет, романическую любовнуюисторию и детектив. Внешне рассказ можно воспринять как любовную историю,177приводящую к разочарованию в любви и в людях главного героя, сетующего, что«этот человек отнял у меня веру в людей»; «…как я вспомнил его, все кипит вомне: он ограбил меня, он отнял у меня всякую иллюзию любви.
Я не люблюкротких и робких женщин, а смелые, мужественные мне стали противны повоспоминанию»426. Авантюрный сюжет подогревает интерес читателя, которыйдо конца не может понять в чем дело. Детектив всплывает в конце рассказа, когдапоявляется фигура полицейского. А все вместе это, к тому же дополненноеизрядной долей язвительной иронии (настоящее имя «красавицы МарииНиколаевны» звучит очень плебейски – Васька Иваньков), оказываетсясюжетным обрамлением сложной гендерной проблематики, которой не всегдамогли овладеть даже глубоко в нее погруженные писательницы Серебряного века.«Чистая любовь» – пародия на традиционную ситуацию соблазнения юной«чистой» девушки, которое всегда происходит с участием злодея мужчины.
И этаситуация в литературе всегда разрешалась однозначно: жизнь девушкииспорчена, ее имя покрыто позором. Такая героиня является жертвой, а героячитатель должен презирать. Е.А. Нагродская выворачивает эту ситуациюнаизнанку. Она обыгрывает традиционное представление о том, что женщинавсегда приносит себя в жертву мужчине, а женская любовь и готовностьпожертвовать собой – самые ценные вещи, ради которых мужчина долженсовершить подвиг.В рассказе «Чистая любовь» жертвой оказывается мужчина, а в дьяволапревращается худенькая несчастная девица, которая использует все возможныеспособы, чтобы заставить выбранного ею человека жениться на ней (несмотря нато, что у него есть спутница жизни и ребенок), одновременно почувствовав своюнеизбывную вину за то, что он ее «совратил».
Она пожертвовала своею честью итеперь требует, чтобы он всю жизнь расплачивался за свое «преступление». Иэтот совершенный им проступок постоянно мучит его, потому что он, в своюНагродская Е.А. Романическое приключение // Нагродская Е.А. Гнев Диониса: Романы,рассказы. С. 439–440.426178очередь, существует в замкнутом кругу традиционных гендерных представленийо том, как должен поступать в таких случаях порядочный мужчина. Мурочка жепо-своему даже кичится тем, что отдала ему свою невинность (хотя на самомделе почти навязала ему свое тельце «заморенного цыпленка на худеньких,синеньких ножках»427).В рассказе возникшую у нее страсть можно интерпретировать какдионисийскую поглощенность: Мурочка становится тираном по отношению кчеловеку, которого соблазнила.
Она требует безграничной благодарности за то,что отдала ему «чистую любовь». Писательница предлагает некий вариантженского вампиризма. Вампиром становится женщина, извлекающая выгоду изсвоего униженного социального положения, а ее «донор» превращается взагнанного в угол человека.Для раскрытия характера героини Нагродская использует эпистолярныйтекст. В письмах, которыми «жертва» забрасывает своего «соблазнителя»,вырисовываетсяхарактервздорный,мстительныйисамоуверенный.Экзальтированность и истеричность выражается в прерывистых, не связанныхдруг с другом предложениях.
Одновременно Мурочка произносит затверженныерасхожие формулы о любви, вычитанные, вероятнее всего, из романтическихпроизведений, что, на ее взгляд, призвано подтвердить неземную природу еевысокого чувства (это также входит в атрибутику «женского» представления олюбви): «…страсть не рассуждает, настоящая любовь, которая соединила нас,ломает все на своем пути, все, все!» 428 . О многом также говорят монологиМурочки, в которых она изливает обиды на своего избранника, не сумевшегооценить ее всепоглощающего чувства.
Она угрожает ему самоубийством:«…если он не придет, я умру… у меня яд… сулема»429.Писательница совершает несколько «сюжетных кульбитов», предлагая427428429Нагродская Е.А. Чистая любовь // Там же. С. 323.Там же. С. 319.Там же. С. 321.179различные финалы (возможно, использует уроки гоголевской «Шинели»).Первым «финалом» становится «трагедия» соблазнения. Вторым – то, что в ролисоблазнителя выступила женщина. Третьим – то, что вся история можетзавершиться свадьбой, т.
е. тем, чем завершаются сказочные повествования и чтосимволизирует счастливый конец. Но «сказка» Муры оборачивается вовсе несказкой: вбудущемвырисовываетсясовременныйбрак–с четкимраспределением обязанностей и внешним исполнением долга. Именно такойбрак обещает приневоленному жениху желанную свободу: наконец-то не надобудет притворяться, не надо вечно говорить о любви, не надо «на коленях стоять,целовать ручки и ножки <…>. Буду добрым мужем, чмокну ее раза три в день,так чего ей еще.
Что заработаю – все ей…»430. Таким образом, Нагродская еще инамекает, что сегодня брак потерял свой смысл. Он даже вместо «закабаления»супругов может принести раскрепощение.Проявляет Мурочка бессердечие и по отношению к своему прежнемужениху. Используя его как наперсника для передачи своих посланий к избраннику,она не замечает, что его сердце «рвется» «от ревнивой боли»431. Ей важно толькото, что он готов сделать все, только бы она «не отогнала его и позволила остатьсяхоть другом, хоть братом»432. Мурочка очень много рассуждает о чувствах, а насамом деле не принимает во внимание того, что другие люди тоже страдают иона делает их несчастными.
Её не волнует судьба гражданской жены ееизбранника: «…эта проклятая женщина! Она хочет его удержать, она, наверное,перехватывает мои письма…»433. Причем свое преимущество перед несчастнойона видит в своей «прогрессивности» и духовности; та для нее являетсяженщиной устарелых взглядов, о чем она, не стесняясь, и заявляет: «Мещанка,кухарка» 434 . Таким образом, Е.А. Нагродская разоблачает «прогрессивность»430431432433434Там же. С. 323.Там же.
С. 321.Там же.Там же.Там же. С. 319.180современных женщин, для которых лозунг свободы становится прикрытиемкорыстных целей и традиционных женских ценностей.Надо попутно заметить, что писательница решительно опровергает и туреабилитацию раскованной дионисийской страсти, которая наметилась в русскомобществе в начале ХХ в. Значимым в этом плане героем произведения становитсяотвергнутый Мурочкой жених Сеня, который готов оправдать «падение»любимой всевластием страстей, овладевших ею. Он возмущается тем, чтообщество по-прежнему готово воспринимать «падение» девушки как ужасныйфакт ее биографии: «А если девушка вся сгорела от страсти, вся в одном порывеотдала беззаветно всю свою душу и сердце – “порядочный человек” не можетжениться на ней! Абсурд! Абсурд» 435 .
Иными словами, он готов не простопростить Мурочку, не просто способен смириться с ее «прошлым», но уже и несчитает его греховным.То,чтоНагродская«исподтишка»решаетуколотьсторонниковдионисийского раскрепощения (главная цель рассказа, как мы помним, – иронияпо отношению к устоявшей гендерной картине мира и распределению гендерныхролей), следует хотя бы из того, что Мурочка предстает современной «вакханкой»,увлеченной«плясками».ВродительскомдомеМурочки«игралинавсевозможных инструментах, пели, декламировали». И она «была душой всегоэтого столпотворения», ходила в светлых греческих туниках, пела, «грациознотанцевала всякие матчиши и danse d'apaches»436.
И влюбляется она не в обычногочеловека, а в знаменитого баритона, покорившего ее исполнением арии Руслана.И музыкальная стихия, в которой существует Мурочка», «овевает» эротическойдымкой все происходящее и «включает» в сферу осмеяния и дионисийскийкомпонент.435436Там же. С. 315.Там же. С. 316.181§ 2. Развенчание культа дионисийства и пародирование сюжетныхколлизий прозы Л. Зиновьевой-АннибалВероятнее всего, о культе дионисийства, царившего на Башне Вяч. Иванова,Нагродская узнала, тесно общаясь с М. Кузминым. Их знакомство состоялосьприблизительно в начале 1910-х гг., что позволило Кузмину откликнуться нароман «Гнев Диониса».
И вот уже в книге «У бронзовой двери» (1914), т. е. послетого, как поэт поселился в ее квартире, появились рассказы «Роковая могила» и«Похороны», явно отсылающие к действующим лицам ивановских «сред» ивоспроизводящиевсниженномЛ.Д. Зиновьевой-Аннибал.видеНагродскаяпроблематикунепроизведенийнамереваласьсерьезнополемизировать с идеями, развиваемыми Вяч. Ивановым. Можно предположить,что она и не вникала глубоко в проблематику, связанную с гибелью ивоскресением бога Диониса. То, что она хотела сказать по этому поводу,писательница выразила в романе «Гнев Диониса», раскрыв в образах Таты иСтарка раскрепощающую природу этого явления, но одновременно ипредупредивоподстерегающихчеловека,отдающегосябезраздельнодионисийским упованиям, опасностях и о необходимости остерегаться их. Здесьже, возможно, с подачи насмешника М. Кузмина, она захотела показать изнанкумистической истины дионисийской религии, а самое главное − обнажитьвыспренностьивычурностьповеденческоймодели,пропагандируемойИвановым и его окружением, которая воспринималась ими как признаквысвобождения природных сил, как выход за пределы своего Я.
Кроме того, врассказе «Роковая могила» очевидно высмеивается центральный пункт «религиистрадающего бога», в котором утверждается раздвоение Бога на палача и жертву,на богоборца и трагического героя, на убиенного и убийцу. И героиня рассказа,носящая имя Лидия Андал (прозрачный намек на Лидию Зиновьеву-Аннибал),принимая на себя роль жертвы, становится таким палачом.Впервые она появляется на его страницах одетой в «белый хитон, с охапкой182желто-красных веток клена в руках» 437 .
У нее золотистые волосы (цвет волосЗиновьевой-Аннибал М. Сабашникова определяла как золотисто-розовый), она –авторкниги«туманно-эротическогосодержания»(Зиновьева-Аннибалпрославилась эротической повестью «Тридцать три урода»), Лидия Андал – худа,в то время как Зиновьева-Аннибал имела плотное телосложение, и она никогдане была «исполнительницей античных танцев» (очевидно, что лично сучастниками ивановских ночных бдений Нагродская не была знакома, поэтомупортрет вышел довольно приблизительным − так обычно бывает при восприятиичерез пересказ другими лицами).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
