Диссертация (1101160), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Исповедь подпольного человека. К антропологии Ф.М. Достоевского. М.: МАКС Пресс,2001. С. 71.165кошмарные, они не дарят света, исхода, но еще больше погружают вотчаяние и безысходность. Это видение вечности как бани с паукамиСвидригайлова, сон Ипполита о чудище-насекомом, сон Раскольникова отрихинах. С.Л. Франк называет последний сон Раскольникова о страннойболезни, поразившей людей, при которой они стали истреблять друг друга вовсеобщих войнах – «контрапунктом» по отношению к сну о «золотом веке»:это «картина ада на Земле, прямо противопоставленная сну о земном рае»283.Но ведь такой сон мог присниться и Смешному человеку в его состояниясолипсического отчаяния – и ему он действительно снится как изображениепоследствий грехопадения в «золотом веке», и, равно, наоборот, –Раскольникову на каторге мог явиться сон о «золотом веке» как нечтопротивоположное его состоянию, как желанный исход из его отъединенногосуществования, и опять-таки он переживает близкое состояние, хотя и наяву,созерцая степь «времен Авраама».
Как нам представляется, Достоевскиймыслил,синтезируя,объединяяэтисостояния.Сонпроявляетбессознательные движения души, направляет их и доводит до предела то, чтозреет в подсознании героя. Чтобы выйти к положительному исходу, героямнеобходимо пройти тяжелый путь сомнений до конца, изжить их нынешнеесостояние (Раскольников после сна о трихинах постепенно возвращается кжизни), для кого-то этот путь становится последним и единственным(Ипполит, Свидригайлов). Сон о «золотом веке» – тоже такое изживание. Иэтот сон в каком-то смысле представляет собой более сложный комплекс,чем тоска изгнанного из радостного «хора жизни» Мышкина или «высшаягармония» Кириллова потому что он не только обращает душу к идеалу, кгармонии, но и с той же силой, словно натянутая пружина, обрушивает ее вотчаяние.
Этот сон показывает амбивалентность движений души. Как мы ужезаметили, каждый раз сон о «золотом веке» – только часть первая, за которой283Франк С.Л. Легенда о Великом Инквизиторе // О великом инквизиторе: Достоевский и последующие. М.:Молодая гвардия, 1991. С. 245.166следуетвторая:Ставрогинунаявуужевидитсякрасныйпаучок,напоминающий о Матреше, и он испытывает сильнейшие угрызения совестивследза пережитым ощущением счастья; сон Смешногочеловекараспадается на два: состояние гармонии человечества сменяется раздорами ивойнами, к которым Смешной человек чувствует свою непосредственнуюпричастность.
Не так очевидна ситуация Версилова – но и у него светлаякартина будущего, которую он рисует как парную к картине «золотого века»,таит в себе очень противоречивую атеистическую мечту, отражает егодвойственность. Изображение сложного комплекса сна о «золотом веке» вхудожественныхпроизведенияхявляетсяоткрытиемДостоевского-психолога. Как выражение разнонаправленной душевной энергии, он несразу был найден писателем, но затем Достоевский возвращался к нему нераз.Сон дает ход бессознательному. Согласно предположению К.Г.
Юнга,одними из основных функций являются компенсаторная (сновидение«снабжает наличное положение сознания бессознательным материалом,который составлен в некоторой символический комбинации» и которыйобладает «достаточной энергией, чтобы дать о себе знать в состоянии сна»)284и проспективная (она проявляется как «антиципация грядущих сознательныхдостижений, что-то вроде подготовительного плана или эскиза»285). Этимысли можно сопоставить с рассуждением о снах в романе «Идиот»: «всплетении этих нелепостей заключается какая-то мысль, но мысль ужедействительная, нечто принадлежащее к вашей настоящей жизни, нечтосуществующее и всегда существовавшее в вашем сердце; вам как будто былосказано вашим сном что-то новое, пророческое, ожидаемое вами» (8; 378).Сон о «золотом веке» для Смешного человека оказывается подлинно«принадлежащим к настоящей жизни», так как для него слова Ставрогина и284Юнг К.Г.
Общая точка зрения на психологию сновидений // Структура психики и процесс индивидуации.М.: Наука, 1996. С. 166.285Там же. С. 167167Версилова о «золотом веке» оправдываются буквально: после сна он не хочетбез этой мечты жить и не может даже умереть (13; 35).АрхетипОбращение к юнгианскому психоанализу наталкивает на мысль, чтосон о «золотом веке» принадлежит к архетипическим (не только влитературоведческом смысле)286. Р.
Лаут отмечает, что в творчествеДостоевского «в сновидении обнаруживаются еще более глубокие вещи, чемвытесненное содержание. Это проявления доличностного, анамнестическогоисверхсознательногобессознательного.<...>Содержаниебессознательного выступает в мифологических взаимосвязях,этогомотивах иобразах, которые снова и снова могут возникать повсюду и всегда <...>Целый ряд таких мифологических образов можно найти у Достоевского.
Ониобнаруживаются в его произведениях чаще всего в сновидениях <...>Достаточно один раз увидеть, как обращается с мифом Достоевский, чтобыпонять, что этот материал не „сделан“, т. е. не придуман, и не переработан врезультате случайной находки; речь идет о том, что художник подслушалдушу и дал ей воплотиться в художественном произведении»287. К числутаких мифологических образов относится и «золотой век». Люди вновь ивновь, как их предки, переживают те же состояния, обнаруживают те жедвижения мысли и запечатлевают в тех же образах.
В определении Юнгомархетипов заметим их обусловленность в содержании и форме: это«содержания коллективного бессознательного, которые никогда не были всознании и никогда, таким образом, не были приобретены индивидуально, нообязаны своим бытием исключительно унаследованию»288, они «суть осадкипостоянно повторяющегося опыта человечества»289; это «предсуществующая286См. об архетипах у Ф.М. Достоевского: Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М.: РГГУ, 1994.
С.93–128.287Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении. М.: Республика, 1996. С. 81–82. Р. Лаутупотребляет термин «доличностное бессознательное» вместо юнгианского «коллективное бессознательное».288Юнг К.Г. Понятие коллективного бессознательного // Структура психики и процесс индивидуации. М.:Наука, 1996. С. 10.289Юнг К.Г. Личное и сверхличное, или коллективное бессознательное // Структура психики и процесс168форма»290 опыта, «некий вид готовности репрезентировать всегда и снова теже самые мифические представления»291.
Архетипический образ появляетсячаще всего в сновидении (так же в фантазиях, неврозах, пока не достигаетобласти сознательного) и никак не связан с индивидуальным опытомчеловека, он приходит из области коллективной памяти. В практикепсихоанализа одна из сложных задач в работе с архетипами – доказать, чтопациент в своей жизни не имел никакой возможности увидеть воочию илиуслышать от кого-либо, прочитать об этом образе, но он, тем не менее, емуснится – именно в такой форме, как был запечатлен в мифологии.Мы предполагаем, что Достоевский придал сновидению Смешногочеловека некоторые черты архетипа.
Вспомним, что и Версилов и Ставрогинуказывают на источник своей идеи «золотого века» в европейской культуре(«Тут запомнило свою колыбель европейское человечество, здесь первыесцены из мифологии, его земной рай» (11; 21)), определяют его роль вистории человечества («Золотой век — мечта самая невероятная из всех,какие были, но за которую люди отдавали всю жизнь свою и все свои силы,для которой умирали и убивались пророки, без которой народы не хотятжить и не могут даже и умереть!» (13; 375)).
И они признают, что образныйряд сновидения заимствован из полотна Клода Лоррена (которую героиназывают не по ее оригинальному наименованию «Асис и Галатея», а«Золотой век»): «Эта-то картина мне и приснилась, но не как картина, а какбудто какая-то быль» (13; 375).Иначе во «Сне Смешного человека»: рассказчик не дает никакогокомментария о том, откуда он мог бы почерпнуть представления об античноммифе.
Единственное, что мы знаем – он получил университетскоеобразование, соответственно общие познания в античной литературе ииндивидуации. М.: Наука, 1996. С. 125.290Юнг К.Г. Понятие коллективного бессознательного // Структура психики и процесс индивидуации. М.:Наука, 1996.
С. 11.291Юнг К.Г. Личное и сверхличное, или коллективное бессознательное // Структура психики и процессиндивидуации. М.: Наука, 1996. С. 125.169Библии имеет: место действия сна помещено на Греческий архипелаг, так жеон вспоминает «согрешивших прародителей», однако прототип изображения«золотого века» не указан. Как нам кажется, Достоевский умышленно не даеткультурный контекст сновидения Смешного человека292, не уточняет кругчтения героя, чтобы показать этот сон как архетипический.Важна позиция Смешного человека – в отличие от Ставрогина иВерсилова293, переживающих «золотой век» как очень личное, однакопропущенное через призму опыта европейского человечества событие,Смешному человеку сновидение важно как его собственное открытие.Невозможно представить в устах героя версиловское восклицание опророках, которые «умирали и убивались» за идею «золотого века» – потомучто он предстает как единственный носитель этой идеи. И он в то же времяощущает эту мысль как осенившую его истину, как дарованное ему свышезнание, он не мог его «один выдумать или пригрезить сердцем» (25; 112).
Иэта идея облечена в невероятно яркие, живые и – заметим – подробныечерты, образ несет в себе силу, которую невозможно передать словами, онапревосходит возможности его воображения: «действительные образы иформы сна моего, то есть те, которые я в самом деле видел в самый час моегосновидения, были восполнены до такой гармонии, были до того обаятельны ипрекрасны, и до того были истинны, что, проснувшись, я, конечно, не в силахбыл воплотить их в слабые слова наши», «неужели же мелкое сердце мое икапризный, ничтожный ум мой могли возвыситься до такого откровенияправды» (25; 115).292то, что он потенциально обширен и включает в себя многие произведения европейской культуры,указывает область компаративистских исследований: античная мениппея (Бахтин М.М. Проблемытворчества Достоевского // Собрание сочинений в 7-ми тт. Т.
6. М.: Русские словари; ЯСК, 2002. С. 121–173), утопии Кампанеллы, французских социалистов (Комарович В.Л. «Мировая гармония» Достоевского //Атеней. Историко-литературный временник, № 1–2, 1924. С. 112–142; Хмелевская Н. А. Об идейныхисточниках рассказа Ф. М. Достоевского «Сон смешного человека» // Вестник Ленингр. ун-та.
1963. Вып. 2.Сер. литературы, истории, языка, № 8. С. 137–140), культура ренессанса (Пухачев С. Б. Достоевский иЛеонардо да Винчи («Сон смешного человека») // Достоевский и современность. Великий Новгород, 2004.С. 286–296) и др.293Хотя о сновидениях Ставрогина и Версилова тоже можно сказать, что они имеют архетипические корнипо своему существу, так как сознательное узнавание мифов вовсе не препятствует и даже может быть несвязано с их существованием, живым переживанием в бессознательном души.170Сопоставим это с юнгианским описанием сновидений, в которыхпроявляются архетипы: «Их значительность выдает себя, несмотря насубъективный отпечаток, уже посредством их пластического очертания,которое нередко выказывает невиданную поэтическую силу и красоту.Подобные сновидения случаются большей частью в судьбоносные отрезкижизни»294;«данноесновидениевыражаетсявсовершенночуждыхмифологических формах, которые сновидцу совершенно непривычны икоторыми он не владеет.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
