Диссертация (1101160), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Как в таком случае соотносится образ христианскогорая в будущем, наступление которого Достоевский считал истиной, сприходом «золотого века» здесь, «в этой же зале»? Мы вернемся к этому130См. о возможной приверженности Достоевского к хилиазму, то есть учению о тысячелетнем царствеХриста на земле после Второго пришествия и до Страшного суда: Круглый стол «Эсхатологическаяконцепция Ф.М. Достоевского» // II международный симпозиум «Русская словесность в мировомкультурном контексте»: избранные доклады и тезисы. М.: Фонд Достоевского, 2008. С. 170–203; Гачева А.Г.Царствие Божие на земле в понимании Достоевского // Евангельский текст в русской литературе XVIII – XXвеков: Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр.
Сб. науч. трудов. Петрозаводск, 2005. Вып. 4. С. 312–323 ; Касаткина Т.А. Органическая философия Достоевского: Церковь и Государство как идеалыобщественной мысли // Касаткина Т.А. Священное в повседневном: двусоставный образ в произведенияхФ.М. Достоевского. М.: ИМЛИ РАН, 2015. С. 486–500.; Тихомиров Б.Н. Достоевский и малый Апокалипсисевангелиста Матфея (К теме «“Прозрение” и “мечта” в религиозном мировоззрении Достоевского») //Достоевский: Философское мышление, взгляд писателя: сб. статей. Спб.: Дмитрий Буланин, 2012. С. 448–466.131Как пишет А.Б.
Криницын, «при изображении древней, первоначальной гармонии у Достоевского всегдасоединяется античный колорит с библейским, но возвращение к гармонии в будущем он видит ужеисключительно как христианский рай» (Криницын А.Б. Исповедь подпольного человека. К антропологииФ.М. Достоевского. М.: МАКС Пресс, 2001. C. 96)56вопросу при анализе текстов «Золотой век в кармане» и «Что на водахпомогает: воды или хороший тон?».Итак, образ «золотого века» в произведениях Достоевского существуетв опосредованной связи с образами Ветхого и Нового Завета, апокрифов,через образ «земного рая» сложно соотносится с эсхатологическимипредставлениями писателя.1.3.
Роман М. де Сервантеса «Хитроумный идальго Дон КихотЛаманчский» (1605)В творчестве Ф.М. Достоевского образ «золотого века» связан и среминисценциями из романа Сервантеса «Дон Кихот». Вопрос о рецепцииСервантеса Достоевским, в особенности романа «Дон Кихот», достаточноисследован в литературоведении132. Одним из важных моментов оказываетсявозможное заимствование образа «золотого века» Достоевским.Как пишет К.А. Степанян, в толковании «золотого века» Сервантесомотразилась специфика ренессансного мировоззрения.
В частности, всоединенииантичногоидеализированноемифаспредставлениебиблейскойораннейисторией«сказалосьантичности<…>:существовавшее в древности большее взаимопонимание с природойвоспринималось как счастье, безгрешность и отсутствие зла».
«Но главнымобразом миф этот призван был служить обоснованием имевшей древниеистоки, но начавшей утверждаться в человеческом сознании именно в эпохуВозрождения страшной иллюзии: будто возможно счастливее бытие человекаи человечества без искупления первородного греха, вне искупительноймиссии Христа и восстановления поврежденной человеческой природы. Этаиллюзия и лежала в основе всех утопий, создававшихся – тогда и потом – в132Бочаров С.Г. О композиции «Дон Кихота» // Сервантес и всемирная литература.
М.: Наука, 1969;Арсентьева Н.Н. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Изд-во МПГУ им. В.И.Ленина, 1993. Ч. 1.; Багно В.Е. Дорогами «Дон Кихота»: Судьба романа Сервантеса. М.: Книга, 1988; БагноВ.Е. Дон Кихот в России и русское донкихотство. Спб.: Наука, 2009; «Он въезжает из другого века…» ДонКихот в России.
М.: Наука, 2006; Степанян К.А. Достоевский и Сервантес. Диалог в большом времени. М.:Языки славянской культуры, 2013.57немалом количестве»133. Поэтому мысль о «золотом веке» в прошломзакрепилась в сознании как прообраз будущего «рая на земле». «“Гуманистыискали аналог Золотому веку и в настоящем, в современности.
Золотой вексоединился в сознании гуманистов с представлениями о простой привольнойжизни на лоне природы”134, где в естественных условиях далекие отпорочной городской жизни пастухи и пастушки воспевают чистые радостижизни и истинную любовь»135. Образ «золотого века» в прошлом питалренессансное представление о будущем счастливом существовании.Герой Сервантеса вступает в мир с намерением его переделать, онзаявляет о себе: «небу угодно было произвести меня на свет в наш железныйвек, чтобы я воскресил век золотой, или, как иные выражаются,позолоченный»136.
Образ «золотого века» развернут в монологе, который ДонКихот в главе XI первой части романа произносит перед козопасами, темисамыми обитателями «золотого века» в представлении гуманистов. В нейгерой воспроизводит традиционные для античных идиллий черты «золотоговека», ставя некоторые акценты:● приятный климат, отсутствие тяжкого труда ради хлеба насущного:«чтобы получить свое дневное пропитание, человеку нужно было толькоподнять руку к ветвям могучих дубов, в изобилии предоставлявших сладкиеи вкусные плоды. Светлые источники и быстрые реки с роскошнойщедростью предлагали ему свои отрадные и прозрачные воды. В расселинахскал и дуплах деревьев скромные и трудолюбивые пчелы основывали своицарства, и любая рука могла безвозмездно завладеть обильной жатвой ихсладчайших трудов.
Мощные пробковые дубы без всякого принуждения, изщедрой любезности обнажались от своей просторной и легкой коры, и людипокрывали ею свои хижины, построенные на неотесанных столбах133Степанян К.А. Достоевский и Сервантес. Диалог в большом времени. М.: Языки славянской культуры,2013. С. 58. Курсив К.А. Степаняна.134Пискунова С.Я. Испанская и португальская литература XII–XIX веков. М.: Высшая школа, 2009. С. 138.135Степанян К.А. Достоевский и Сервантес. Диалог в большом времени. М.: Языки славянской культуры,2013. С.
60.136Сервантес М. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. В 2-х тт. М.: Наука, 2003. Т. 1. С. 129.58единственно для защиты от переменчивой погоды», «тяжелый сошниккривого плуга еще не дерзал взрезать и вскрывать милостивую утробу нашейпраматери, ибо без принуждения дарила она на всем протяжении своегоплодородного и просторного лона все, что могло насытить, напитать ипорадовать детей, владевших ею в ту пору»;● отсутствие частной собственности: «счастливо было то время исчастлив тот век, который древние прозвали золотым, и не потому, чтобызолото, столь ценимое в наш железный век, доставалось в те блаженныевремена, а потому, что люди, жившие тогда, не знали двух слов: твое и мое.В те святые времена все было общее»;● атмосфера всеобщей любви: «тогда всюду был мир, дружба и согласие»,«тогда любовные порывы души выражались так же просто и искренне, как изарождались в ней, и не нуждались для своего украшения в хитрыхсплетениях слов.
Обман, коварство и лукавство не примешивались тогда кправде и откровенности»;● отсутствие законов и судов: «тогда правосудие царило полновластно, и некорысть, ни пристрастие, которые ныне так унижают, гнетут и преследуютего, не смели еще ни оскорбить его, ни смутить. Закон личного произвола неприходил судьям в голову, ибо тогда не за что и некого было судить»;● незнание сладострастия: «целомудренные девушки разгуливали, где имвздумается, одни-одинешеньки, не боясь, что их оскорбит чужая дерзостьили вожделение»137.Дон Кихот не отходит от устоявшихся описаний «золотого века», егомонолог подан автором как упражнение в красноречии, вызванноепригоршней желудей и вниманием безропотной аудитории: «Всю этудлинную речь (от которой он отлично мог воздержаться) наш рыцарьпроизнес только потому, что предложенные ему желуди навели его на мысльо золотом веке, и вот, вздумалось ему без нужды разглагольствовать перед137Там же.
С. 76–77.59пастухами, которые, не произнося ни слова, слушали его в недоумении ирастерянности»138. Однако ироническое снижение ситуации, в которой былпроизнесен монолог, не отменяет важности прозвучавшего слова, так какгерой видит свою миссию в возрождении «золотого века» на земле. И дажегорстка желудей, по замечанию К.А. Степаняна, оказывается в его рукахнеслучайным образом: «он держит в руках желудь – символ дуба, мировогодрева, у истоков которого, надо понимать, он, Дон Кихот, и находится»139.ОтсылкакэтомумонологусодержаласьврукописироманаДостоевского «Идиот», в речи Мышкина: «Вдохновенная речь Князя (ДонКихот и желудь)» (9; 277). В окончательной редакции в образе Мышкинасохранились ассоциации с героем Сервантеса, его называют «Рыцарембедным», отсылая не только к стихотворению Пушкина «Жил на светерыцарь бедный…», но и к роману испанского писателя. ИсследователиусматриваютродствокнязяМышкинаиДонКихотакакгероев«утопического сознания», намеревающихся устроить жизнь свою и других140,и терпящих крах в своих начинаниях.
«Дон Кихот и князь Мышкин едины всвоем стремлении утвердить открытые ими жизненные законы в качественравственных основ бытия141». И в качестве краеугольного камня ихутопического мировидения выступает образ «золотого века». В романеСервантеса эта мысль проводится в монологе Дон Кихота, в романеДостоевского, возможно, намечалась в рукописи.Кроме романа «Идиот», необходимо также указать на сервантесовскиемотивы в рассказе «Сон смешного человека», вернее, акценты в описаниигрехопадения после «золотого века», которые были в монологе Дон Кихота ипоявляются в рассказе Достоевского:● болезненное разъединение людей из-за появления частной собственности,138Там же. С. 78.Степанян К.А. Достоевский и Сервантес.
Диалог в большом времени. М.: Языки славянской культуры,2013. С. 288.140Там же. С. 106.141Арсентьева Н.Н. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Изд-во МПГУ им. В.И.Ленина, 1993. Ч. 1. С. 123.13960«моего и твоего»: «Началась борьба за разъединение, за обособление, заличность, за мое и твое» (25; 116);● возникновение судов и законов: «Когда они стали преступны, то изобрелисправедливость и предписали себе целые кодексы, чтоб сохранить ее, а дляобеспечения кодексов поставили гильотину» (25; 116);● появления сладострастия (у Достоевского это одно из первых следствийгрехопадения): «О, это, может быть, началось невинно, с шутки, с кокетства,с любовной игры, в самом деле, может быть, с атома, но этот атом лжипроник в их сердца и понравился им.
Затем быстро родилось сладострастие,сладострастие породило ревность, ревность — жестокость» (25; 115–116).Эти черты указывают на вероятное влияние романа Сервантеса наобраз «золотого века» у Достоевского.1.4. Пейзаж Клода Лоррена «Асис и Галатея» (1657)В романах «Бесы» и «Подросток» героям снится картина французскогоживописца Клода Лоррена (1600–1682) «Асис и Галатея»142, которую онивидели в Дрезденской галерее. Ставрогин и Версилов называют ее «Золотомвеком», как называл ее сам Достоевский, по свидетельству супруги, АнныГригорьевны143.Картина написана на сюжет из греческой мифологии. А.С.
Долинин в77томе«Литературногонаследства»даетисторико-культурныйкомментарий к этому пейзажу: «Лоррен использовал для своей картинысюжет XIII книги «Метаморфоз» Овидия, в которой рассказывается о любвипрекрасной Галатеи к юноше Асису и об одноглазом Циклопе, влюбленном вГалатею и преследовавшем ее. У Лоррена запечатлен следующий моменттекста Овидия:С клинообразной верхушкою холм поднимался средь моря,Так, что его отовсюду вода окружала. Забравшись142143См.
ПриложениеДостоевская А.Г. Воспоминания. 1846–1917. М.: ООО «Бослен», 2015. С. 204.61На середину холма, безобразный Циклон там уселся <...>Мы укрывались в пещере, где Ацис держал меняКрепко в нежных объятиях...(«Превращения» Публия Овидия Назона, перевод с латинского Ф.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
