Диссертация (1100522), страница 9
Текст из файла (страница 9)
<...> С тех пор моя дочь, Софья373839Тихонов А. Н., Бояринова Л. З., Рыжкова А. Г. Словарь русских личных имен. С. 621.Там же. С. 311-312.Кирпотин В. Я. Избранные работы в трех томах. М., 1978. Т. 3, С. 145.42Семеновна, желтый билет принуждена была получить, и уже вместе с нами посему случаю не могла оставаться» (с. 17-18.
Курсив наш. — М. В.).Что в морально-нравственном смысле означает сделанный Соней выбор?Как мы помним, Раскольников на том основании, что Соня сознательнозагубила пусть не чужую, а свою жизнь (“это все равно”), т.е. такжепереступила через принцип “Не убий”, считает ее своим нравственнымдвойником. И надо сказать, что один общий момент в главных деяниях этихгероев романа и в самом деле существует. Имеем в виду едва ли не основнойдовод, повлиявший на их окончательные решения.
Это — дети, которых соссылкой на евангельские слова Богочеловека (“сих будет царствие Божия”)Раскольников назвал “образом Христовым”. Зрелище детей нищенских семейПетербурга, в которых уже “семилетний развратен и вор”, явно потрясло героя“Преступления и наказания”; перспектива либо постоянного голода, либонравственного растления сводных сестер Полечки и Лиды и братика Колиужасает Соню Мармеладову.На этом фоне, однако, еще заметнее становится принципиальное различиемеждудеяниямиРаскольников,главныхизверившисьгероевподназванноговлияниемроманаудушливойДостоевского.Петербургскойатмосферы в человечестве, одновременно и испытывает его моральнуюприроду,ибросаетему,атемсамымиТворцуаморальныйиндивидуалистический вызов. Соня же Мармеладова, ни на секунду, неусомнившись в правде. Всевышнего, своим поступком свершает акторганичной христианству спасительной для ближней жертвы.Готовность к такой жертве и есть та мудрость главной героини“Преступления и наказания”, на которую его читателям намекает ее имя саксиологической точки зрения.
Об этой христианской мудрости Сони хорошосказал М. С. Альтман: «Ей (Соне. — М. В.) были присущи основные чертывсех «Софий» Достоевского: смирение, безответность, приниженность,беззащитность, смирение, пожалуй, больше всего. И если Софья, вообще,43означаетмудрость,тоуДостоевскогомудростьегоСофий—смиренномудрие...»40.Мудрость Сони Мармеладовой проявляется в верности завету: «Не судитеда не судимы будете». Испытавшая, по свидетельству ее отца, множествопопреков от мачехи, Соня не только не отвечает злом на зло, но так говорит оней Раскольникову: «Ведь она совсем как ребенок...
Ведь у ней ум совсем какпомешан... от горя. А какая она умная была... какая великодушная... какаядобрая!.. Это такая несчастная, ах, какая несчастная! И больная... Онасправедливости ищет... Она чистая». (с. 243). «Тридцать копеек вынесла,своими руками, последние, все, что было, сам видел... Ничего не сказала,только молча на меня посмотрела...», — сообщает Раскольникову Мармеладов,попросивший у дочери денег опохмелиться (с. 20).Как подлинная христианка, Соня не судит даже своего клеветника и врагаЛужина. На предложение Раскольникова рассудить, «Лужину ли жить и делатьмерзости, или умирать Катерине Ивановне», Соня отвечает: «Да ведь я божьегопромысла знать не могу...
<...>; И кто меня тут судьей поставил: “кому жить,кому не жить?”» (с. 313).Мудрость Сони Мармеладовой выявляется и в ее способности не простослушать и слышать слова человека, а душою угадывать его душу, дажескрываемое им нравственное состояние и страдание. Так она воспринимаетКатерину Ивановну и в особенности Раскольникова, которого просит говоритьс ней “прямо, без примеров”; поясняя: «Я пойму, я все про себя пойму» (с. 318.Курсив наш. — М.
В.).И, действительно, понимает едва ли не глубже даже матери и сестрыРаскольникова, потому что, узнав о его страшном деянии, мгновенноугадываетегонеминуемуюнравственнуюсамоказньичудовищноеодиночество среди людей. А как христианка сострадает ему: «Что вы над собойсделали! <...> Нет, нет тебя несчастнее никого в целом свете! — воскликнула40Альтман М. С. Достоевский по вехам имен.
Саратов. 1975. С. 176.44она, как в исступлении <...> и вдруг заплакала навзрыд...» (с. 316. Курсив наш.— М. В.).Такая реакция даже удивляет Раскольникова. «Странная какая ты, Соня,— говорит он, — обнимаешь и целуешь, когда я тебе сказал про это» (с. 316).Эти слова героя можно принять за некий упрек Соне в бессердечии к егожертве. В действительности же Соня своим жестом реализует завещанноеХристом милосердие и к падшему человеку. К тому же, зная добрые делаРаскольникова, она интуитивно проникла в человеколюбивую основу еголичности и по-прежнему верует в нее: «Да как же вы, вы такой... могли на эторешиться?..
<...> Да неужель, неужель все это, вправду! Господи, да какая этоправда! Кто же этому поверит?» (с. 317).Нравственная сущность Сони Мармеладовой, однако, вовсе не ограниченаспособностью к жертве и духовно-душевной, помощи морально заблудшемупреступнику. Совершенно иначе воспринимает она неоднократные попыткиРаскольникова убедить себя и ее в правоте своего разделения людей наобыкновенных и необыкновенных и якобы праве последних переступатьморальные заповеди христианства, вплоть до этико-морального завета “Неубий”. На всю умозрительную казуистику героя в этом вопросе Соня отвечаетне какими-то логическими контраргументами, а неколебимой целостнойпозицией ее духа и души: «Ох, это не то, не то — в тоске восклицала Соня, —и разве можно так, нет, это не так!» (с.
320). И продолжила: «Молчите! Несмейтесь, богохульник, ничего, ничего-то вы не понимаете! О господи!Ничего-то, ничего-то он не поймет!» (с. 321).А, выслушав софизм Раскольникова: «Я ведь только вошь убил,бесполезную, гадкую, зловредную», Соня не удостаивает эту аморальнуюарифметику какого бы то ни было возражения, кроме возмущения: «Эточеловек-то вошь!» (с. 320).Вообще в диспутах главных героев “Преступления и наказания” очеловеке и Боге, происходящих во время двух их первых встреч в Сонинойквартире, героиня романа выглядит совсем не той безответной и робкой45девушкой, какой она была в сценах с матерью и сестрой Раскольникова иклевещущим на нее Лужиным.
Здесь она на равных ведет с Раскольниковымнастоящий духовный поединок, в ходе которого ее “кроткие голубые глаза”могут «сверкать ярким огнем и суровым энергическим чувством, а еемаленькое тело дрожать от негодования и гнева» (с. 248).Более того, герои здесь как бы меняются ролями, так как и тон, инаправление, и конечный результат этого поединка определяются необразованным и развитым, но в данный момент неверующим героем, а совсемне ученой и юной, но верующей героиней. Это превосходство Сони надизощрённым в логических упражнениях оппонентом в свой черед предсказаночитателям романа семантикой ее имени.ЕслипротиворечивыйантропонимРаскольниковаотразитсявдвойственной цели его преступления (испытать саму нравственную природулюдей и испытать самого себя на право считаться человеком “властьимеющим”), то, по глубокому замечанию П.
Флоренского, для Софьи «самоепонятие об антиномичности мало доступно», так как для этого она «слишкомустойчива в себе»41.Никаких колебаний между “за” и “против” не существует в христианскойпозиции и Сони Мармеладовой. На любую попытку тем или инымсиллогизмом смутить Сонину веру в Бога (например, «Так ты очень молишьсябогу-то, Соня? — спросил он ее.
<...> А тебе бог что за это делает? — спросилон, выпытывая ее дальше») она, «строго и гневно смотря на него, отвечает, —Молчите! Не спрашивайте! Вы не стойте!..» (с. 248. Курсив наш. — М. В.).«Суровым шепотом и не подвигаясь к нему», доказывает СоняРаскольникову, где именно в Новом завете рассказано о “воскресении Лазаря”.(с. 249.).А вот как романист изображает Сонино чтение кульминационной сценысоответствующей главы Евангелия от Иоанна: «Она приближалась к слову овеличайшем и неслыханном чуде, и чувство великого торжества охватило ее.41Флоренский. П.
Имена. СПб. 2011. С. 314.46Голос ее стал звонок, как металл; торжество и радость звучали в нем и крепилиего. Строчки мешались перед ней <...>, но она знала наизусть, что читала. Припоследнем стихе: “не мог ли сей, отверзший очи слепому...” — она, понизивголос горячо и страстно передала сомнение, укор и хулу неверующих, слепыхиудеев, которые сейчас, через минуту, как громом пораженные, падут,зарыдают и уверуют... И он (Раскольников. — М. В.), он, тоже ослепленный иневерующий, — он тоже сейчас услышит, он тоже уверует, да, да! сейчас же,теперь же...» (с. 251. Курсив наш. — М. В.).В конечном счете не Раскольников Соне, а, как мы помним, Соня емуоткроет и главную причину его преступления, с которой согласится и он: «...
Яведь и сам знаю, что меня черт тащил» (с. 321). Наконец, Соня же, убежденная,в отличие от Раскольникова, что «без человека-то прожить невозможно» (с.323), укажет герою романа и единственно верный путь к его нравственномувозрождению: «Что делать! — воскликнула она, вдруг вскочив с места, и глазаее, доселе полные слез, вдруг засверкали. — Встань! Она схватила его за плечо;он приподнялся, смотря на нее почти в изумлении. Поди сейчас, сию жеминуту, встань на перекрёстке, поклонись, поцелуй сначала землю, которую тыосквернил, а потом поклонись всему свету, на все четыре стороны и скаживсем, вслух: “Я убил!” Тогда бог опять тебе жизни пошлет» (с.
322. Курсив наш.— М. В.).Раскольников недаром изумлен неожиданным для него жестом иповелительной интонацией героини. С полных слез, но сверкающими глазамиэта хрупкая и малорослая девушка здесь обретает сродство с апостоламисамого Богочеловека, умевшими пламенным глаголом “жечь сердца людей”.Впрочем, и в деле нравственного спасения Раскольникова СоняМармеладованеограничиласьтолькопроникновеннымсловеснымсоветом-требованием.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
