Диссертация (1098622), страница 41
Текст из файла (страница 41)
Она билась о мостки, едва колыхаемая, на истлевшейверевке.А22 – 3.1. – 1. Ситуативно-событийный план: Я опустил руку в воду, и водаструилась сквозь пальцы.Другой рукой я сжал траву и землю…А22 – 3.2. Выражение отношения: … в которой лежали мои близкие, которымбыло так весело, нежно, сладко совсем недавно…А22 – 3.1. – 1. Ситуативно-событийный план: …и вдруг почувствовал ладоньюзлой укол и ожог.Б22 – 1.3. -1.
Иллюстративно-событийный план: Дурно выругался, поднеснапуганную руку к лицу, ничего не мог понять. Обернулся и взглянул туда, где сжималземлю, …А23: — в траве лежала оса, я ее раздавил.А23 – 3.1. – 1. Ситуативно-событийный план: Рука начала вспухать и саднитьболеть.Б23 – 1.3. – 3. Иллюстративно-образный план: В ладони разрасталась нуднаяболь, словно оса поселилась под кожей и жаждала вырваться, разбухая, истекая под моейкожей горячей, жгучей осиной кровью.А24: Вернувшись в отчий дом, я заторопился, не допил чай, почти выбежал наулицу, завел машину, хотя бабушка еще разговаривала с моей женой.Б24 – 1.3. – 1. Иллюстративно-событийный план: Ехал, с неприязнью держасьза руль больной рукой, нещадно давил на газ, наматывая черную дорогу.А25: Ночью приехали, и я сразу упал в кровать.Б25 – 1.3.
– 2. Иллюстративно-субъективный план: Зажав голову руками,быстро забывшись, я вдруг услышал стук своего сердца, он был торопливый и упрямый.А26: Мне приснилась привязанная лодка, которая билась о мостки.А26 – 3.1. – 3. Ситуативно-образный план: Тук-тук. Ток-ток.А26 – 3.2. Выражение отношения: Подожди, скоро отчалим. Скоро поплывем.2223. Адаптированный текст рассказа З. Прилепина «Бабушка, осы, арбуз» длястудентов экспериментальной группы(1) Бабушка ела арбуз.Это было чудесным лакомством августа.(2) Мы — большая, нежная семья — собирали картошку.(3) Мне хотелось встать и долго смотреть на солнечный диск, как будто бырасставаясь с ним на долгое счастливое плавание.
Наверное, мне просто не хотелосьработать.(4) Подумав, я сказал, что сбор картошки не является мужским делом, но меня неподдержали. Против были моя мать, моя тетка, мои сестры и даже забежавшая помочьсоседка.(5) Только бабушка вступилась за меня.— А то мужское! — сказала она. — Это бабья работа. Ложись вон на травку, покамы собираем. Вон какие мешки носишь, надорвешься.Бабушка говорила все это с иронией — и все равно бабы закричали на нее, говорянаперебой, что только мужчины и должны работать с землей, некуда их большеприспособить.(6) Другие, взрослые мужики в это время не работали.
Отец ушел на рынок иобратно не торопился. Крестный отец мой, брат отца родного, лежал рядом с трактором.Утром он попытался трактор завести, но что-то неверное сделал механизму, и тракторзаглох.(7) Сосед Орхан, беженец с юга, тракторист, проходил час спустя. Он был добрыйчеловек и совсем не понимал шуток.(8) Крестный относился к соседу крайне благодушно и когда мог выручал внеприятностях, но при каждом удобном случае стремился Орхана разыграть.— Орхан, здорóво, — поприветствовал крестный соседа.— Привет! — сухо сказал Орхан, который всегда ждал от крестного какой-нибудьвыходки.(9) — Слушай, — сказал крестный торопливо.
— Бабы торопят — а мне ещесвиней надо покормить. Заведи трактор, Орхан? Заведи-заведи, а я сейчас прибегу.Все, кроме Орхана, сразу заметили, что крестный прошел по двору, спрятался всарае и оттуда в окно наблюдал за Орханом.(10) Орхан полез в трактор. Спустя минуту трактор начал работать, но потомзачихал и снова смолк. Крестный уже успел добежать до огорода с удивленными глазами:— Ты чего там сделал, Орхан? А? Ты тракторист или где?Орхан испуганно вылез из трактора и сделал вокруг него несколько кругов.— Я ж вчера работал на нем, Орхан! — ругался крестный.
— Ты ж видел меня!Что ты там сделал, что он сдох? Давай исправляй!— У меня обед, а потом опять — работа! — с трудом подбирая русские слова,ответил Орхан.— Какая работа? А я что буду делать? Сломал — делай. Это не по-соседски —так поступать, Орхан. У вас на Кавказе разве так поступают с соседями?— Какой ты тракторист, Орхан, — говорил крестный негромко.
— Да никакой.Ни черта не умеешь. Завел машину, и сразу сломалась она.— А? — спрашивал Орхан из-под трактора.Бабы смеялись. Одна бабушка делала вид, что не понимает, в чем дело.(11) Здесь пришел мой отец с базара и принес три здоровых арбуза, в каждом изкоторых можно было, выев мякоть, переплыть небольшой ручей.223Орхана тоже позвали к арбузу, но он наконец завел трактор и сразу поехал наработу. Мать с трудом догнала его: сложив в пакет яиц, колбасы с хлебом, бутылку смолоком, передала соседу.Мы ели арбуз, глядя друг на друга счастливыми глазами: а как еще можно естьарбуз?(12) На ледяной запах арбуза слетелись осы и кружили над нами.Первым не выдержал отец. Осы, наверное, были единственным, чего он боялся вжизни.— Я лучше пойду покурю, — сказал отец и спрятался за трактор.— Сразу курить, сразу курить, — сказала мать вслед отцу.Весело отмахиваясь от ос, за отцом пошел крестный.
По его лицу я угадал, чтомужики сейчас опробуют заначку, наверняка где-нибудь спрятанную в тракторе.Ругались сестры, перебегая с места на место, и пугалась ос мать.Одна бабушка сидела неподвижно, медленно поднимала красный серп арбуза и,улыбаясь, надкусывала его. Осы ползали по ее рукам и лицу, но она не замечала.(13) Все разнервничались и быстро разошлись.
Бабушка тихо сидела одна.(14) Утром брошенные арбузные корки смотрятся неряшливо, белая изнанка ихстановится серой, и на нее вместо ос садятся мухи. Так смотрелась вчерашняя моядеревня: будто кто-то вычерпал из нее медовую мякоть августа, и осталась серость ипоследние мухи на ней.(15) Все умерли.
Кто не умер, того убили. Кого не убили, тот добил себя сам.Остались бабушка и Орхан с русской женой, которая пила, и за то Орхан ееежедневно бил.(16) Мы въехали на моей белой «Волге» в деревню. Мы двигались в поднятойнами пыли, странные и непривычные здесь, как на Луне.(17) Бабушка встала нам навстречу, сморгнула слезу, улыбнулась. Она впервыевидела мою жену. Они сразу заговорили как две женщины, а я молчал и трогал стены.(18) — Бабий труд незаметен, — сказала бабушка жене.«Бабий труд незаметен», — повторил я себе и вышел на улицу с сигаретой.Вот это построил дед: забор, сарай, крыльцо, дом.
Картины в доме нарисовалотец: на них — дед, дом, сад. Расколотое на несколько частей, но еще живое бабушкиносердце — вот упорный мужицкий труд.(19) Не двигаясь и не суетясь в редкие мгновения, когда можно было не двигатьсяи не суетиться, вкушая малую сладость, она прожила огромную жизнь.Мы не сумели так жить.(20) — Баба служит, а мужик в тревоге живет, только прячет свою тревогу, —слышал я тихий бабушкин голос за дверью. — Мужику не понять бабью жизнь, а нам мужичью колготу.— Колготу? — спросила моя жена.— Колготу, суету, муку, — пояснила бабушка.(21) Мы вышли с женой из дома и спустились к реке. Прошли через едва живоймосток и поднялись на холм. С холма была видна огромная пустота. Жена сидела,очарованная и смертно любимая мной.Подожди, я сломаю и твое сердце.(22) У реки я присел на траву.
Я опустил руку в воду. Другой рукой я сжал травуи землю, в которой лежали мои близкие, которым было так весело, нежно, сладко совсемнедавно…и вдруг почувствовал рукой злой укол.(23) В траве лежала оса, я ее раздавил. Рука начала болеть.Вернувшись в отчий дом, я заторопился, не допил чай, почти выбежал на улицу,завел машину, хотя бабушка еще разговаривала с моей женой.(24) Ночью приехали, и я сразу упал в кровать. Я вдруг услышал стук своегосердца, он был торопливый и упрямый.224(25) Мне приснилась привязанная лодка, которая билась о мостки.
Тук-тук. Токток.Подожди, скоро отчалим. Скоро поплывем.4. Алгоритм адаптации текста рассказа «Бабушка, осы, арбуз» для студентовконтрольной группыБабушка ела арбуз. Это было чудесным лакомством августа.Мы — большая, нежная семья — собирали картошку.Я до сих пор помню этот веселый звук — удар картофелин о дно ведра. Ведрабыли дырявые, негодные для похода на колодец старые, им оставалось исполнитьвыполнить последнее и главное предназначение задание — донести картофельные плодыкартофель до пузатых мешков, стоявших у самой кромки края огорода.Картофель ссыпался в мешки уже с тихим, гуркающим, сухим звуком.
От мешковпахло пылью и сыростью. Они провели целый год в сарае, скомканные.Мешки тоже были рваные дырявые, но не сильно; иногда из тонко порваннойбоковины них вылуплялась маленькая, легкомысленная картофелинка. Когда мешокподнимали, она выпрыгивала на землю, сразу же зарываясь терялась в мягком черноземе,и больше никто ее не вспоминал.Было солнечно, но солнечный свет уже был полон августом, его медленным имедовым исходом.Я все время ловил себя на мысли, что мне хочется Мне хотелось встать и долгосмотреть на солнечный диск, будто расставаясь с ним на долгое счастливое плавание.Наверное, мне просто не хотелось работать.Подумав, я сказал, что едва ли сбор картошки является мужским делом, но меняне поддержали.
Против были моя мать, моя тетка, мои сестры и даже забежавшая помочьсоседка.Только бабушка вступилась за меня.— А то мужское! — сказала она. — Когда это мужики в земле ковырялись. Этобабьи заботы. Ложись вон на травку, пока мы собираем. Вон какие мешки таскаешь,надорвешься.Бабушка говорила все это с неизменной своей милой иронией — и все равно бабызакричали на нее, замахали руками, говоря наперебой, что только мужчины и должнырыться в земле, некуда их больше приспособить.Иные, Другие, взрослые мужики между тем не работали. Дед возился во дворе скосами, подтачивая и подбивая их. Отец ушел на базар и обратно, видимо, не торопился.Крестный отец мой, брат отца родного, полеживал возле трактора лежал рядом страктором.
Утром он попытался трактор завести, но что-то неверное сделал механизму,и трактор непоправимо заглох.Сосед Орхан, беженец с юга, тракторист, проходил час спустя. Он был добрыйчеловек и вовсе совсем не понимал шуток.Крестный относился к соседу крайне благодушно и когда мог выручал внеприятностях, Разве что но стремился при каждом удобном случае Орхана разыграть.— Орхан, здорово, — поприветствовал крестный проходившего соседа.— Привет! — сухо сказал Орхан, всегда ожидавший от крестного какой-нибудьвыходки.Крестный изобразил необыкновенную занятость, сделав лицо серьезным иозабоченным.— Слушай, — сказал он торопливо.