Диссертация (1098294), страница 22

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 22)

¹ Крашенинников Е.А. Составление векселя. С. 5; Он же. Содержание переводного векселя. С.
3-4. См. также статьи его учеников: Трегубенко Е.Ю. Понятие и виды ордерных ценных бумаг //
Очерки по торговому праву. Вып. 4. С. 64-65; Чуваков В.Б. Юридическая природа тратты // Там же.
С. 27-28.

² Данное пояснение дается нами в связи с подозрением одного из критиков в том, что мы не
понимаем разницы между отменительным и отлагательным условием См.: Чуваков В.Б. Юриди­
ческая природа тратты. С. 27, сноска.

131

зрения подкрепляется. Е.А. Крашенинников ссылается в этих целях, во-первых, на норму ч. 1 ст. 47 Положения о переводном и простом векселе, которая называет лиц, выдавших переводной вексель (векселедателей), солидарно обязанными к платежу по векселю в случае неакцепта или не­платежа. А во-вторых, ст. 14 Положения, характеризуя индоссамент (в т. ч. и первый по времени совершения) как сделку, переносящую все права из любого (в т. ч. и неакцептованного) переводного векселя, признает тем самым за векселедержателем некие «права, вытекающие из векселя», ко­им, естественно, должны корреспондировать чьи-то юридические обязан­ности. Методом исключения получаем, что в тратте речь может идти только об обязанностях векселедателя (трассанта)¹.

Норма ч. 1 ст. 47 Положения тезиса о существовании вексельного регулятивного обязательства трассанта не доказывает. Она относится к уже опротестованной тратте и значит, предусматривает не обязанность платить согласно условиям векселя, а ответственность лиц, поставивших

'у

подписи на векселе, за эксцессы его оборота . Ссылка на ст. 14 Положе­ния также не иллюстрирует сказанного, поскольку эта норма не указыва­ет, о каких именно правах из неакцептованного переводного векселя идет речь. Положение совершенно не дает оснований полагать, что это - право требования платежа.

В более поздних своих работах Е.А. Крашенинников увидел предписа­ние законодательства об обязанности векселедателя платить согласно ус­ловиям векселя в ст. 3 Коллизионной конвенции, абз. 1 ст. 1 Конвенции от 7 июня 1930 г. № 360 «О гербовом сборе в отношении переводных и про­стых векселей», абз. 3 ст. 11 Положения и (как следует из дальнейшего изложения) снова в абз. 1, 2 и 4 ст. 47 Положения. Посмотрим, о чем в действительности говорят эти нормы.

• ¹ См.: Крашенинников Е.А. Составление векселя. С. 5-6,18, сноска 21, 38-40, основной текст и

сноски.

² Интересно, что с этим до недавнего времени был согласен и сам Е.А. Крашенинников (Со­ставление векселя. С. 5-6, сноска).

132

Норма ст. З Коллизионной конвенции говорит о «форме, в которой приняты обязательства по переводному или простому векселю», не уточ­няя при этом, о каких обязательствах, обязательствах какого содержания идет речь. Это может быть обязательство уплаты согласно условиям век­селя (обязательство прямых должников), но с равным успехом может быть и какое-то другое обязательство (например, доставить деньги через третье лицо). Данная норма доказывает лишь то, что, выдавая переводной вексель, векселедатель принимает на себя обязательство, но то, что это именно обязательство уплаты согласно условиям векселя - нет. То же са­мое следует сказать и об упомянутой автором норме Конвенции о гербо­вом сборе, а также - норме абз. 3 ст. 11 Положения¹, а также - о целом ря­де иных его норм .

Таким образом, максимум, что доказывает аргументация Е.А. Крашенинникова - так это наличие в переводном векселе не только предложения трассанта уплатить, но и его обязательства. Но спор идет не о том! Нет сомнений, что тратта содержит некое обязательство, иначе ее нельзя будет причислять к ценным бумагам. Спор идет о содержании этого обязательства - уплатить, доставить деньги, отвечать или сделать что-то еще. Мнение о том, что это - обязательство уплатить выставленной критиком «законодательной» аргументацией не доказано.

Е.А. Крашенинников считает, что задавшись вопросом о том, какие права может удостоверять вексель, автор продемонстрировал тем самым

¹ Указанная норма столь неудачна по формулировке, что вряд ли может применяться даже для
обоснования тезиса о существовании обязательства векселедателя. Вот текст нормы: «Индосса­
мент может быть совершен даже в пользу плательщика, независимо от того, акцептовал ли он
вексель или нет, либо в пользу векселедателя, либо в пользу всякого другого обязанного по век­
селю лица». Если последнее «либо» относится только к векселедателю, тогда все нормально: до­
полнительный упрек, помещенный в данной сноске, снимается. Но если «всякое другое обязанное
лицо» противопоставляется не только векселедателю, но и плательщику, не акцептовавшему век­
сель, то норма внутренне противоречива, ибо плательщик, не акцептовавший вексель, не являет­
ся обязанным по нему лицом.

² Имеются в виду предписания ст. ст. 7,8,18,19, 32,40,43,47, 50,53, 55 (абз. 3) и 63 Положе­
ния, сформулированные таким образом, что включение ими трассанта в число лиц, обязанных по
векселю, не подлежит сомнению. Неясным остается только одно - к чему обязанным? К платежу
ли?

133

свою «теоретическую беспомощность» . Интересно, почему? Потому, -отвечает оппонент, - что это может быть только право требования платежа и ничто более . Во всяком случае, - делает оговорку критик, - это право не может быть никаким иным, кроме права, входящего в состав регулятивно­го, но не охранительного правоотношения, ибо первое возникает, как это было доказано выше, с момента выдачи векселя. Для возникновения же охранительного правоотношения с участием трассанта необходим эксцесс вексельного обращения. Совершенно верно. Непонятно только одно: как все эти рассуждения доказывают, что содержанием обязательства трас­санта являются действия по производству платежа? Разве не бывает дру­гих регулятивных обязательств, кроме обязательства уплаты? Разве зако­нодатель не может поставить трассанта в рамки иных правоотношений, содержанием которых является, в частности, обязанность векселедателя совершить все общегражданские действия, необходимые для того, чтобы эксцессов вексельного обращения со стороны плательщика не последова­ло, т.е. приложить максимум усилий для доставления удовлетворения по векселю через третье лицо? Это и есть то самое регулятивное правоотно­шение, на базе которого возникает охранительное, описанное в ст. 47 По­ложения. Иначе было бы действительно непонятно, за что же трассант привлекается к вексельной ответственности.

Возвратимся к содержанию ст. 47 Положения: что ею предусматривает­ся - обязанность платить согласно условиям векселя, или ответствен­ность? Рассуждения Е.А. Крашенинникова по этому вопросу¹ вкратце сводятся к следующему. В ст. 47 говорится, в частности, об охранитель­ной обязанности трассанта уплатить регрессную сумму. Данная обязан­ность не может быть охарактеризована как ответственность трассанта, ибо ответственность возлагается только на правонарушителя, в то время, как

¹ Крашенинников Е.А. Содержание переводного векселя. С. 21.

² См.: Там же. С. 7 (сноска 10), 21-22. Странная аргументация: векселедержателю принадлежит
право требования платежа потому, что ему может принадлежать только право требования плате­
жа, и ничего более.

134

трассант ничьих прав не нарушал. Наименование этой обязанности ответ­ственностью (ст. 9 и 15 Положения) является неточным. Кроме того, фра­за абз. 2 ст. 47 - «последовательность, в которой они обязались», - может быть истолкована только в одном смысле - «обязались по регулятивному обязательству», ибо в момент принятия на себя вексельных обязательств обязательства охранительного быть не могло и обязаться по нему было невозможно.

Тезис об охранительной обязанности ничуть не противоречит тезису об ответственности. Претерпевание правонарушителем процесса применения к нему мер гражданско-правовой ответственности - одна из охранитель­ных обязанностей, заметим - едва ли не самая распространенная. Не должно смущать то обстоятельство, что в случае с вексельными обяза­тельствами ее претерпевают не только нарушители вексельного обяза­тельства, но и иные лица, не имевшие никакого отношения к нарушению. Установление законодателем ответственности индоссантов за неакцепт и неплатеж обусловлено чисто практическим соображением - повысить обеспеченность и, следовательно, оборотоспособность векселя. Возложе­ние же ответственности за неакцепт и неплатеж на трассанта диктуется соображениями общегражданскими и имеет целью предотвращение заве­домо безосновательного выставления векселей.

Если же вексель был выставлен основательно, а плательщик несмотря на это отказался от платежа - так это все равно проблемы векселедателя, которые ремитента не касаются; отсюда и ответственность векселедателя за действия плательщика. Привлекая для исполнения собственного обще­гражданского обязательства третье лицо (путем назначения его платель­щиком по векселю), векселедатель обязан отвечать за его действия как за свои собственные - это общеизвестный принцип (ст. 403 ГК). Вообще вся­кие регрессные вексельные должники, не исполнившие своего регрессно­го обязательства - обязательства обеспечения обращения векселя без экс-

¹ Там же. С. 17-21.

135

цессов, - и привлеченные по этой причине к вексельной ответственности, имеют возможность привлечь, в свою очередь, к аналогичной ответствен­ности собственных регрессных должников (ст. 49 Положения) - лиц, по­ставивших подписи на векселе ранее них. Именно таким, кстати говоря, и должно быть истолкование фразы о «последовательности, в которой они обязались». Она говорит о последовательности, в которой были поставле­ны подписи на векселе. О чем свидетельствуют эти подписи - об обяза­тельстве платить или доставить деньги (фактически - отвечать) - дело слу­чая, зависящее от того, в каком качестве лицо поставило эту подпись.

В завершение разбора критики приведем еще ряд аргументов, свиде­тельствующих о том, что содержанием вексельных правоотношений с участием трассанта не может быть обязательство уплаты согласно усло­виям векселя. Так, если толкование Е.А. Крашенинниковым норм абз. 2 и 3 ст. 47 Положения верно и трассант действительно обязывается к плате­жу по векселю, то, во-первых, непонятно, какими действиями ремитента реализуется право, корреспондирующее данной регулятивной обязанно­сти, а во-вторых (с учетом положения нормы о солидарной обязанности), субъектами того же самого регулятивного обязательства следует признать и иных лиц, давших подписи на векселе - индоссантов и их авалистов, что очевидно не соответствует ни действительности, ни законодательству.

Затем, как объяснить нормы абз. 1 и 2 ст. 55 Положения, систематиче­ское толкование которых позволяет заключить, что трассант, индоссанты и авалисты за указанных лиц относятся к категории должников, обязан­ных у уплате по векселю только в порядке регресса? Не означает ли это, что они либо вовсе не являются участниками регулятивных вексельных правоотношений, либо содержание этих отношений составляет вовсе не обязанность платежа, а что-то иное? Наконец, как объяснить многочис­ленные различия в правовом положении т. н. «прямых» и «регрессных» вексельных должников, если предположить, что тезис о вексельном обя­зательстве, едином для всех них по содержанию (платить) верен? Почему

136

для осуществления прав против акцептанта, сускриптера или их авалистов добросовестному ремитенту достаточно лишь быть легитимированным самим векселем, а для осуществления прав против регрессных должников необходимо иметь опротестованный вексель? Зачем нужен протест, если по крайней мере трассант, по мнению Е.А. Крашенинникова, с момента появления векселя в обороте, обязан по нему платить? Почему отсутствие протеста, совершенного в установленный срок, прекращает существова­ние такой обязанности у векселедателя, причем, даже тогда, когда в век­селе отсутствует акцептант? Эти и многие другие вопросы, имеющие ло­гичные ответы в рамках отстаиваемой здесь концепции (см. ниже), оста­ются без ответов в рамках концепции переводного векселя - условного обязательства трассанта что является еще одним свидетельством ее не­правильности.

Подытожить сказанное можно следующим образом. Представители обоих направлений концепции условных вексельных обязательств впада­ют в общую ошибку: исходят из того, что вексель может заключать в себе только обязательства платежа, а каких-либо других - не может. Ни в од­ном из вариантов концепция условного обязательства трассанта принята быть не может: принятию варианта с отлагательным условием препятст­вует самая сущность векселя как ценной бумаги, а варианта с отменитель-ным условием - содержание положительного вексельного права.

Оригинальное ответвление от теории условных обязательств представ­ляет собой предложение Н.А. Крутицкого, суть которого состоит в сле­дующем: вексельное обязательство регрессных должников - это обяза­тельство уплаты, осложненное конститутивным условием - о нарушении обязательства со стороны прямого должника¹. «... Условие в виде неак­цепта или неоплаты векселя не является случайным, а представляет собой обязательный (конститутивный) элемент правоотношения. В случае за-

¹ См.: Крутицкий Н.А. Вексельное обязательство: Понятие, возникновение, содержание: Авто-реф. дис. ... к.ю.н. СПб., 2001. С. 11, 22-23. Конечно, содержание этого условия следовало бы сформулировать шире - эксцесс вексельного обращения.

Характеристики

Список файлов диссертации