Диссертация (1098132), страница 63
Текст из файла (страница 63)
Деяния Саргона I, описанные вданном эпосе, являются мифологической проекцией в прошлое историческихдеяний Анитты, чьи военные кампании также привели к подчинениюПурусханды304.Этивыводы,однако,имеютсмыслтолькоприпредположении, что правители Хаттусы воспринимали завоевания Аниттыкак грандиозные подвиги спустя много времени после того, как произошлисоответствующие события. Рикен [Rieken 2001] убедительно показала, что,хотя хеттская версия эпоса šar tamhāri несет следы искусственнойархаизации, она должна датироваться не ранее среднехеттского периода. Ноесли события, произошедшие в царствование Анитты, действительноположиликонецмогуществуПурусхандыидалиначалопериодухеттского/неситского владычества в Центральной Анатолии, то элитыХаттусы могли воспринимать их как часть своей исторической традициидаже 300–400 лет спустя после смерти Анитты305.304Более поздний эпизод, включающий решающую битву между Хаттусой и Пурусхандой, упоминается вфрагментарных текстах KBo 3.46+ и KBo 3.28 [ср.
Dardano 2004: 239–241, см. там же библиографию].Небольшое восстание против Мурсили I или, что менее вероятно, против Хаттусили I привело к полномуразрушению города Пурусханда. Я считаю, однако, что сам по себе данный эпизод вряд ли мог послужитьоснованием для создания псевдоисторического эпоса.305Ван де Мироп [van de Mieroop 2000: 159] приходит к несколько иному выводу, когда пишет: “Еслихеттские правители продолжали ассоциировать себя с иностранными саргоновскими правителями на303Если принять, следуя Зингеру [Singer 1981: 130], что лувийский былдоминирующимязыкомвкняжествеПурусханды,толувийскиезаимствования в древнехеттский, рассмотренные в предшествующем разделе,получают естественное объяснение как след лувийского суперстрата.
КнязьяКанешамоглииспользоватьадминистративнуюиидеологическуютерминологию своих соседей из Пурусханды. В этом плане можно такжепереформулировать тезис Стефанини [Stefanini 2002: 791–792], которыйпредположил на этимологических основаниях, что титул labarna-/tabarnaдолженбылизначальноозначать‘губернатор/управляющий’,иинтерпретировал его как исконный титул правителей Куссара, отражающийих подчиненное положение по отношению к правителям Канеша. Согласноальтернативной интерпретации, великий князь Пурусханды мог пожаловатьтот же титул лувийского происхождения правителю Канеша или Куссара вобмен на их формальное подчинение306. Сохранение старых вассальныхтитулов независимыми правителями является довольно распространеннымифеноменом, который может быть проиллюстрирован эламской династиейSUKKAL.MAH или оттоманскими султанами, не говоря уже о фиктивном, ноболее известном случае наместников (stewards) Минас-Тирита307.В целом следует отметить, что ассимилированные лингвистическиезаимствованияобычнопереживаютпородившуюихполитическуюконъюнктуру.
Так, антифранцузские настроения, культивировавшиеся средианглийских политических элит на протяжении добрых 500 лет, не привели кисчезновению французских заимствований, проникших на Британскиепротяжении всей их истории, то это, похоже, свидетельствует об устойчивом стремлении отрицать своюидентификацию с собственным окружением”. По моему мнению, выбор Саргона в качестве главного герояэпоса šar tamhāri отражал не более чем эпический шаблон, распространенный по всему Ближнему Востоку.А вот именно выбор противника Саргона находит объяснение в контексте хеттской национальнойидеологии.306Точное расположение Куссара до сих пор неизвестно, хотя ассирийские документы периода ассирийскихфакторий, похоже, свидетельствуют о том, что он находился к западу от Канеша [Forlanini 2004a: 301,сноска 19].307Предложенная гипотеза, касающееся исконной функции титула labarna-/tabarna-, разумеется, являетсялишь одним из возможных сценариев. В качестве альтернативы можно предположить, что лувийское словодля ‘правителя’ было выбрано в качестве имени Лабарны I, тогда как последующие царипереинтерпретировали его как титул.
Здесь можно сравнить ситуацию с римским родовым именем Цезарь(Caesar), которое превратилось в титул римских императоров благодаря Юлию Цезарю.304острова после норманнского завоевания. Аналогичным образом отсутствуютпричины, по которым лувийская административная терминология должнабыла бы исчезнуть из хеттского языка после того, как правители Несыустановили свое владычество над лувийским княжеством Пурусханда.Напротив, крайне вероятно, что включение в Древнее царство Хаттусы частилувоязычной территории способствовало сохранению и дальнейшемураспространению лувийского культурного влияния на его территории, хотяоно могло принимать другие формы.К сожалению, вопрос о точной локализации Пурусханды остаетсядискуссионным.Согласнотрадиционнойточкезрения,ееследуетидентифицировать со слоями бронзового века городища Аджем-Хююк наюжном берегу озера Туз в Центральной Анатолии308.
Данная гипотезахорошо совместима с локализацией Лувии на Центральноанатолийскомплато.Впоследниегоды,однако,всебольшийвесприобретаетальтернативная гипотеза Барьямовича [Barjamovic 2008], сформулированнаянаоснованиикропотливогоанализастароассирийскихписьменныхисточников и передвигающая Пурусханду далее на запад — вероятно, врайон озера Акшехир на границе Центральной Анатолии и эгейскогобассейна.
Согласно той же гипотезе, важный город Салативар, входивший всферу влияния Пурусханды, располагался в долине реки Сакарья. ЕслипринятьгипотезуБарьямовича,появляетсявозможностьотодвинутьлокальную прародину лувийцев на северо-запад от Конийского плато,включив в него часть бассейна реки Сакарья. Возможно ли совместить такойрезультат с предлагаемой локализацией Лувии?Ключом к решению данной проблемы может стать недавняяархеологическая работа [Sarı 2013]. Автор указывает, что так называемаяхеттская керамика (Hittite Ware) зародилась во внутренней части ЗападнойАнатолии (классической Фригии) в 2100–1800 гг., то есть в периодстароассирийских факторий.
Отсюда она распространилась в последующий308Ср. карту 1 на стр. 19 в монографии [Yakubovich 2010а].305переходный период на всю излучину Кызылырмака, что и дало повод к еетрадиционному наименованию. Сама же Сары связывает распространениехеттской керамики с экспансией лувийцев. Разумеется, механическоесопоставление между распространением керамики и языковым сдвигом былобы крайне упрощенным подходом, однако в данном случае оба этих явленияхорошо укладываются в один и тот же исторический сценарий. Внутренняячасть Западной Анатолии, то есть район Пурусханды и Салативара, лежалана границе зоны торговли ассирийских купцов, и поэтому ее населениедолжно было получать от этой торговли наибольшую выгоду, являясьпосредником в экспорте олова и тканей дальше на запад. Возросшеематериальное состояние в данном регионе могло привести, с одной стороны,к росту населения, а с другой, к улучшению качества потребительскихтоваров, включая керамику.
Кроме того, оно должно было способствоватьросту политического могущества Пурусханды. Впоследствии как избыточноенаселение, так и избыточные товары, вероятно, начали распространяться навосток вдоль существующих торговых путей. Согласно предлагаемоймодели, экспансия модной хеттской керамики достигла Хаттусы уже кпериоду Древнего царства, а переход на лувийский язык затронул на данномэтапе в первую очередь Конийское плато.
Это и послужило причиной егообозначения как Лувии в древнехеттских законах.Разумеется, предлагаемый сценарий распространения лувийскогоязыка из региона Пурусханды на сегодняшний день является спекулятивными нуждается в дополнительных подтверждениях. Напротив, полная иличастичная идентификация Лувии с Конийским плоскогорьем опирается напоследовательный анализ методом исключения, и поэтому я склоненпризнать ее наилучшей из возможных гипотез.3064.6 Лувийцы в Древнем царствеТекст «Деяний Анитты», финальный эпизод которого описываетмирноеподчинениекнязяПурусханды,заканчиваетсяследующимутверждением: “А когда я вернулся в Несу, я привел с собой человек изПурусханды. Теперь, когда он заходит в мои покои, он сидит передо мной поправую руку” [ср. Goedegebuure 2003: 319].
Этот отрывок демонстрируетвозможный сценарий того, как носители лувийского языка прокладывалисебе путь в хеттский/неситский дворец. К сожалению, малочисленностьисторических документов, относящихся к периоду ассирийских факторий,препятствует утверждению о типичности данного эпизода. С другойстороны, как отмечалось в разделе 4.2, пропорция лувических личных имен вдокументах из Канеша представляется относительно малой.Мы сталкиваемся с совсем иной ситуацией при обращении к периоду,когда Хаттуса стала столицей Древнего царства. Хорошо известно, чтоХаттусанаходитсязапределамисобственнохеттскойтерритории,располагаясь в регионе, который был заселен, по крайней мере отчасти,носителями неиндоевропейского хаттского языка.
В период ассирийскихфакторий она была центром независимого княжества, развязавшего войнупротив Канеша и впоследствии полностью разрушенного солдатами Анитты.Анитта гордился тем, что засеял территорию Хаттусы сорняками, ипредостерегал последующих правителей от ее вторичного заселения, пугаяих неминуемым наказанием со стороны бога грома [Bryce 2005: 38]. Егопреемники не последовали его совету. Хаттуса была восстановлена как местодислокации династии Куссара в определенный момент, предшествовавшийцарствованию Хаттусили I309.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
