Диссертация (1096005), страница 29
Текст из файла (страница 29)
Их распространение и склонность видеть именно в этой теологической учености сутьхристианской веры приводит к тому, что христианский дух верующих оце-точка зрения, относящая их чуть ли не к основателям методов исторической критики (см.: Wallmann J. DasAlte Testament im Pietismus // Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie.
Gesammelte Aufsätze. Bd. 3. Tübingen,2010. S. 311). В то же время неверным было бы и полностью отрицать значение этого движения для последующей традиции неологии, в рамках которой историческая критика получила свое развитие. Однако значение это сводится, скорее, к распространению Священного Писания (причем именно Нового Завета, так какВетхий Завет не привлекал особого внимание пиетистов) и практики его изучения, что приводило к развитию библейской герменевтики, сводившейся, однако, нередко к буквалистскому прочтению текста, так какмногоуровневая, аллегорическая интерпретация считалась порождением католической схоластики и вызывала жесткую критику (см.: op.cit. S.
313-314). Однако, как верно отмечает Б. Зайдель, именно исконное протестантское представление о возможности только одного истинного прочтения Писания (в качестве которого изначально принимался буквальный смысл – sensus literalis) послужило мировоззренческой предпосылкой для развития исторической критики в эпоху позднего Просвещения, так как в поседней также провозглашалась возможность лишь одного единственного верного толкования Писания, однако таковым уже считалось не буквальное, но историческое толкование – sensus historicus (см.: Seidel B. Zum Problemkreis Theologie und Geschichtsphilosophie in der Aufklärung.
Ein Diskussionsbeitrag, die ältere biblische Exegese betreffend// Das achtzehnte Jahrhundert. Mitteilungen der Deutschen Gesellschaft für die Erforschung des achtzehnten Jahrhunderts. Bd. 14. Hf. 1. Popularphilosophie im 18. Jahrhundert / Hrsg. von C. Zelle.
Wolfenbüttel, 1990. S. 60).274См.: PD. S. 89.275См.: PD. S. 23-24.276См.: PD. S. 21. Особенно яростную критику в этой связи вызывало учение Аристотеля, а также картезианство. Именно в сплаве этих двух философских систем пиетисты усматривали основную опасность дляподлинного божественного учения, подстерегающую его на путях использования человеком своего разума.Интересно, что этот лейтмотив повторяется с не меньшей настойчивостью и у Томазия. При этом и аристотелизм, и картезианство обвиняли, с одной стороны, в возвеличивании природных сил человека, а следовательно, в противоречии основному принципу лютеранства – sola fide – и провозглашаемой вместе с тем зависимости человека от Бога (см.: Lange J.
Medicina Mentis. S. 235), с другой стороны – в провозглашении такназываемой системы influxus physicum, которая привела затем к возникновению фатализма Лейбница иВольфа. Особенно ярко последнее продемонстрировал Ланге в своей полемике с Вольфом (см.: Bianco B.Freiheit gegen Fatalismus.
Zu Joachim Langes Kritik an Wolff. S. 115-129).89нивают не по их поступкам, а по тому, разделяют ли они те же теоретическиеположения, что и оценивающий277, тогда как единственным признаком подлинной христианской веры в человеке является лишь полнота следования основной заповеди Христа – заповеди любви. Однако, как добавляет Шпенер:«Если же мы будем оценивать по этому признаку, то как же трудно будетнайти среди имеющегося великого множества [христиан] хотя бы ограниченное число действительно истинных учеников Христа?»278Но как бы плохо не обстояли дела в протестантской церкви, которуюШпенер был вынужден наблюдать в свое время, он был уверен в том, чтоданное Богом обетование объединения иудеев и язычников в единую истинную Церковь все-таки свершится, ибо никакое слово Божие не может остаться бесплодным.
В способствовании всеми силами приближению обещанногоБогом создания единой истинной Церкви Шпенер и усматривал основноепризвание христианина. При этом можно выделить несколько способов, способствующих реализации этого призвания: активно обращать иудеев в подлинную (христианскую) веру, ослаблять антихристианское учение католической церкви или усиливать по возможности свою собственную церковь279.Все эти возможности по сути своей оказываются тесно связанными друг сдругом, ибо укрепление подлинного христианского духа не может не привести к способствованию обращению в протестантскую веру. Ведь простые верующие, не слишком сведущие в теологии и потому неспособные разобраться в тонкостях обоснования истин веры, смотрят на реальное положение делв протестантской церкви.
Если протестантам удастся очистить свою церковьот явных недостатков и достигнуть определенного совершенства в духовномразвитии и в следовании заповедям Христа, то они самой своей жизнью, каки первые христиане280, будут свидетельствовать об истинности своего учения, что неизбежно приведет к пополнению рядов их паствы281. Собственно,только обращение личным примером Шпенер и считает единственно воз277См.: PD.
S. 20.PD. S. 36.279См.: PD. S. 76, 20.280См.: PD. S. 84.281См.: PD. S. 63-64.27890можным и приемлемым282. Именно поэтому для него столь важным оказывается воспитание подлинного евангельского духа.2.3. Воспитательная система пиетизмаОсновы воспитательной системы, в последствии плодотворно развивающейся в рамках движения пиетизма, мы усматриваем уже в «PiaDesideria» Шпенера. Причем здесь мы видим краткое, но детальное представление целой программы как отбора достойных кандидатов в священнослужители, так и воспитания простых верующих.Должное воспитание священнослужителей удостаивается пристальноговнимания в силу того, что именно в ошибках в определении призвания к церковному служению, по мысли Шпенера, коренится причина многих недостатков современной ему протестантской церкви283.
Призвание к церковномуслужению подразумевает, что единственной целью человека становится желание обращать все лишь во славу Божию284. Но следовать этому в своейжизни человеку, по причине его изначальной испорченности, крайне сложно.Для этого необходимо радикальное обращение, отречение от ветхого человека и преображение в новозаветного человека. К этому призваны все христиане, однако для священнослужителей, выбравших целью своей жизни служение Богу особым образом, стяжание святости и сопутствующее этому отречение от мира, является особенно важным285.282В целом можно отметить, что пиетисты отличались крайней веротерпимостью в отношении иудеев, объясняя это тем фактом, что Христос был иудеем и что в конечном счете иудеи верят в того же всемогущегоБога Отца, что и христиане.
Следует также отметить, что для конца XVII – начала XVIII в. такое отношениек иудеям (и как следствие, к евреям, что тогда воспринималось синонимично) даже в среде лютеран былоскорее исключением, чем правилом (подробнее об отношении самого Лютера к иудеям см.: Schilling H. Martin Luther. Rebell in einer Zeit des Umbruchs. Tübingen, 2017. S. 568-576). Кальвинисты же и вовсе были настроены к евреям крайне непримиримо (см.: Wallmann J.
Das Luthertum und die Juden in der Leibnizzeit //Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie. Gesammelte Aufsätze. Bd. 3. Tübingen, 2010. S. 318-337). В то же время,как отмечает Депперманн, такая широкая веротерпимость вовсе не означала в случае Шпенера индифферентности, в чем его нередко обвиняли его оппоненты. Истинность лютеранского вероучения не ставиласьШпенером под сомнения, поэтому терпимое отношение к приверженцам всех других вероисповеданий идаже к атеистам не означало, что они расценивались как члены «невидимой церкви» (см.: Deppermann K.Der hallesche Pietismus und der preußische Staat unter Friedrich III. (I.). S.
39-45).283См.: PD. S. 126.284См.: PD. S. 126.285См.: PD. S. 133-134.91Но для того, чтобы в церкви были именно такие священнослужители,церковь должна сначала их воспитать286. Последнее невозможно сделать посредством преподавания одних лишь теологических знаний, ибо пример впроцессе воспитания значит не меньше, чем академическое обучение287. Поэтой причине церковные власти должны обращать пристальное внимание напрофессоров семинарий, допуская к преподаванию лишь тех, кто не толькообладает необходимыми академическими познаниями, но также способен послужить для семинаристов достойным примером стяжания святости и отречения от мирских стремлений288. Не менее пристальное внимание нужно уделять также тому, чтобы направлять усердие обучающихся на совершенствование в набожности, а не только в теологических познаниях289.
По этой жепричине профессорам следует выделять не столько достигших больших успехов в учебе, но руководимых при этом тщеславием, сколько быть может нестоль способных к наукам, но всем сердцем любящих Бога и ведущих истинно богобоязненный образ жизни290.Тем не менее, как бы хорош ни был священнослужитель, члены егообщины также должны прикладывать все возможные усилия для своего возрастания в вере.
Ошибочно полагать, что священство – это задача лишь духовенства. Это заблуждение Шпенер сводит к злотворному влиянию католической веры, способствовавшей выделению духовенства в особое сословие,обладающее исключительными функциями в сфере общения с Богом. Такойподход к служению Богу лишь еще больше усиливает и без того заложеннуюв человеке склонность относиться ко всем богослужебным практикам формально и инструментально, как к чему-то, что само по себе гарантирует спасение души, даже при отсутствии каких-либо усилий со стороны паствы291.В то же время такое возвеличивание священства стало возможнымлишь из-за безграмотность простых верующих, незнания ими СвященногоПисания.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
