Диссертация (1096005), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Первой такой характеристикой оказывается объем понятияпиетизм, второй – отношение к лютеранской ортодоксии. Кроме того, поразному может определяться и основной характер этого движения.Попытки определить объем понятия «пиетизм» приводят нас к постановке вопроса: кого мы зачисляем в ряды пиетистов? Вопрос этот был четкосформулирован еще Альбертом Ричлем в конце XIX в., который в своей монументальной работе «История пиетизма» писал: «Пиетизм – это явление вистории евангелической церкви, чья сущность и значение не только оцениваются прямо противоположным образом, но и чей объем также определяется совершенно по-разному»223.
В целом, эта работа уже давно может считаться устаревшей, однако как правильно заметил Й. Вальман в своей статье«Реформация, ортодоксия, пиетизм»224, большинство имеющихся современных исследований выражают точки зрения, в той или иной степени производные от высказанных Ричлем взглядов.222Как справедливо отметил Х. Вайгельт «… пиетизм не составляет сам в себе завершенного целого. Нетпиетизма, есть лишь отдельные, отличающиеся друг от друга группы и направления» (Weigelt H. Pietismus –Studien. Tl. I. Der spener-hallische Pietismus. Stuttgart, 1965.
S. 21).223Ritschl A. Geschichte des Pietismus in der lutherischen Kirsch des 17. und 18. Jahrhunderts. Bd. 1. Bonn, 1880.S. 3.224См.: Wallmann J. Reformation, Orthodoxie, Pietismus // Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie. GesammelteAufsätze. Bd. 3. Tübingen, 2010. S. 1.75Объем понятия пиетизма будет непосредственно зависеть от пространственных и временных рамок, которые мы этому движению задаем. В обоихслучаях у нас появятся широкий и узкий смысл понятия, равно как и множество промежуточных вариаций.
Во-первых, мы можем рассматривать движение пиетизма крайне узко. И в таком случае к пиетизму следует отнеститолько учение Ф.Я. Шпенера и его непосредственных последователей, прежде всего, А.Г. Франке. Выразителем такой позиции стал Генрих Шмид, чтонашло свое отражение в его монографии «История пиетизма»225. При такомподходе мы вынуждены ограничить пиетизм рамками Франкфурта, Галле иБерлина.
При некотором расширении (не характерном для самого Шмида), всферу рассмотрения может попасть Вюртемберг226. Очевидно, что такое понимание является слишком узким. Рассматривая пиетизм в таком ключе, мыобречены просмотреть то колоссальное влияние, которое он оказал на лютеран не только в Германии, но и в других странах Европы, равно как окажемсянеспособны усмотреть предпосылки формирования учения Шпенера, выходящие за столь узко определяемые территориальные границы. Именно поэтой причине такое определение пиетизма достаточно быстро подверглоськритике и пересмотру со стороны других исследователей этого феномена, результатом чего стало формирование принципиально иной точки зрения.В соответствии со второй позицией, пиетизм следует, напротив, понимать широко, как движение, которое делает акцент на внутреннем благочестии простых верующих и ратует за очищение христианской церкви.
Однако издесь, принимая подобный взгляд на понятие пиетизма, мы сталкиваемся срядом сложностей в исследовании сущности этого явления. В частности, притаком подходе мы не можем утверждать, что Шпенер является основателемпиетизма, а вынуждены признать первенство за Арндтом, чье движение заразвитие личного благочестия оказало серьезное влияние на формированиевзглядов Шпенера. При этом и ограничиваться рамками Германии здесь также нет никаких оснований, в силу чего исследователи, придерживающиеся225См.: Schmid H. Die Geschichte des Pietismus. Nördlingen, 1863.Подробнее о вюртембергском пиетизме см.: Wallmann J. Der württembergische Pietismus // Wallmann J.
DerPietismus. Göttingen, 1990. S. 123-143; Stoeffler E. F. German Pietism during the Eighteenth Century. Leiden,1973. P. 88-130.22676такого определения пиетизма склонны подчеркивать преемственность этогорелигиозного движения от английского пуританства и считать, таким образом, Англию прародиной пиетизма227. В предельном расширении сторонникитакого широкого подхода к пиетизму не ограничивают его даже конфессиональными рамками. Если основной чертой пиетизма нужно считать упор наличное благочестие и стремление к очищению Церкви Христовой, то логично будет включать сюда не только подобного рода течения в Англии и средилютеран в Германии и других европейских странах, но и идти еще дальше,включая в сферу влияния пиетизма другие протестантские деноминации икатоликов228.
Такой подход, однако, чреват тем, что мы не сможет определить специфические черты пиетизма, будучи вынужденными включать в него самые разнообразные направления, в том числе и даже прежде всего мистического толка, уклон в сторону которых сам Шпенер полагал вредоносными в корне неверным. Впервые такая тенденция к расширению понятия пиетизма за границы немецкого лютеранства появляется еще в конце XIX в. уМакса Гёбеля229 и Альберта Ричла230, однако быстро сходит на нет231.
Достаточно популярной эта тенденция становится в начале XX в., сейчас же преобладает более умеренный взгляд на определение понятия пиетизма, хотя исегодня можно найти сторонников такого широкого подхода232. Так, именно227См.: Heppe H. Geschichte des Pietismus und der Mystik in der reformierten Kirche, namentlich der Niederlande.Leiden, 1879; Mahrholz W. Der deutsche Pietismus. Eine Auswahl von Zeugnissen, Urkunden und Bekenntnissenaus dem 17., 18. und 19. Jahrhundert. Berlin, 1921; Lang A.
Puritanismus und Pietismus. Neukirchen, 1941. S. 10.Anm. 8; Stoeffler F. E. The Rise of Evangelic Pietism. Leiden, 1965; Aland K. Geschichte der Christenheit. Bd. 2.Gütersloh, 1982. S. 211.228См.: Wallmann J. Reformation, Orthodoxie, Pietismus. S. 6; Riggenbach B. Pietismus // Real-Encyklopädie fürprotestantische Theologie und Kirche. Bd.
11. Leipzig, 21883. S. 673.229См..: Goebel M. Geschichte des christlichen Lebens in der rheinisch-westphälischen evangelischen Kirche. In 3Bände. Coblenz, 1849-1860.230См..: Ritschl A. Geschichte des Pietismus in der lutherischen Kirsch des 17. und 18. Jahrhunderts. Bd. 1. S. 6.231Выход в свет работы Ричла практически сразу же вызвал ответную реакции в виде протестов против искусственного расширения понятия пиетизма (см.: Riggenbach B. Pietismus // Real-Encyklopädie für protestantische Theologie und Kirche. Bd. 11. Leipzig, 21883.
S. 672-685; Sachsse E. Ursprung und Wesen des Pietismus.Wiesbaden, 1884. S. III-IV; Mirbt C. Pietismus // Realencyklopädie für protestantische Theologie und Kirche. Bd.15. Leipzig, 31904. S. 774-815).232См.: Lehmann H. Zur Definition des „Pietismus“ // Zur neueren Pietismusforschung / Hrsg. von M. Greschat.Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1977.
S. 82-90. Некоторые исследователи и вовсе отождествляют пиетизм и протестантизм (см.: Godfroid M. Gab es den deutschen Pietismus? Geschichte eines zur Polemikgeschaffenen Begriffs // Zur neueren Pietismusforschung / Hrsg. von M. Greschat. Darmstadt, 1977. S. 91-110.77максимально широкое определение пиетизма легло в основу концепции четырехтомного издания «Истории пиетизма»233.Таким образом, и узкий, и широкий подход к определению объема понятия пиетизма оказывается равно неадекватным при исследовании специфики этого духовного явления. В конечном счете, это приводит к формированию средней позиции, не ограничивающей пиетизм рамками сугубо шпенеровского учения, но и не утверждающей, что пиетизм был общеевропейским внеконфессиональным явлением. В рамках данного подхода мы рассматриваем пиетизм как течение, идейным основателем которого был Шпенер, и которое формировалось и развивалось в рамках лютеранского ортодоксального учения. Мишенью критики основателя пиетизма были церковные иерархи и священнослужители, извращающие, по его мнению, лютеранскую веру, но не сами положения этой веры.
Соответственно и разводитьпиетизм и лютеранство некорректно. Такой подход исключает из сферы рассмотрения мистически настроенные движения, существовавшие как до пиетизма (в частности, Арндт), так и отделившиеся от него (Шютц234 и др.)235.233Geschichte des Pietismus // Hrsg. von M.
Brecht, K. Deppermann, U. Gäbler, H. Lehmann. Göttingen, 19932004. Разгромную критику концепции этого издания можно найти в статьях Вальмана (см.: Wallmann J.Fehlstart. Zur Konzeption von Band 1 der neuen „Geschichte des Pietismus“ // Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie. S. 369-387; Wallmann J. „Pietismus“ – mit Gänsefüßchen // Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie. S. 388405). Помимо исторической некорректности расширения понятия пиетизма Вальман в своей критике указывает также на еще одну существенную опасность, связанную с введением и распространением крайне широкого пространственного и временного понимания этого течения. Широкое понимание пиетизма имеет шансы прижиться только в кругах профессиональных теологов, в кругах историков, социологов и специалистовв ряде других областей гуманитарных знаний еще со времен М.
Вебера успешно применяется узкое понимание пиетизма, пересматривать которое там не намерены. Таким образом, переход в теологических дискуссиях к широкому пониманию пиетизма чреват изолированием теологических исследований от исследований,проводимых в смежных областях, что в конечном счете не способно сослужить добрую службу никому, втом числе и самой теологии (см.: Wallmann J. „Pietismus“ – mit Gänsefüßchen. S. 389-390).234Й.Я.
Шютц (1640–1690) – один из наиболее ярких представителей мистического крыла пиетизма, достаточно рано вступившего в раскол с классическим пиетизмом и отделившегося от лютеранской церкви, в силу чего и получившего название «сепаратистский пиетизм». Именно этим обстоятельством Вальман склоненобъяснять тот факт, что до недавнешнего времени Шютц в работах, посвященных пиетизму, упоминалсялишь вскольз, и остается до сих пор «одной из наиболее темных фигур в истории пиетизма» (Wallmann J.Der radikale Pietismus // Wallmann J.
Der Pietismus. Göttingen, 1990. S. 81. Anm.). Подробнее о Шютце см.:op.cit. S. 81-84; Deppermann A. Johann Jakob Schütz und die Anfänge des Pietismus. Tübingen, 2002. О его расколе с лютеранством и классическим пиетизмом см.: op.cit. S. 180-206. О мистике Шютца см.: op.cit. S. 160165. Принципиальное отличие позиций Деппермана и Вальмана относительно мистики Шютца заключаетсяв том, что Вальман подчеркивает значимость таулеровской мистики для формирования взглядов этого мыслителя (см.: Wallmann J. Der radikale Pietismus. S. 82), тогда как Депперман убежден, что на Шютца большеевлияние оказывала псевдотаулеровская мистика (см.: Deppermann A. Johann Jakob Schütz. S. 163).235Первый существенный раскол в рядах пиетистов произошел еще при жизни Шпенера, что нашло своеотражение в тематике его работ и проповедей (см.: Wallmann J. Wiedergeburt und Erneuerung bei Philipp JakobSpener // Wallmann J. Pietismus und Orthodoxie.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
