Диссертация (Лексико-стилистические особенности диахронического перевода на материале англосаксонской поэмы «Беовульф»), страница 9

Строка № 27 gewāt on Frēan wǣre дословновоспроизводится только у Слэйда: departed in the protection of the Lord Frea. Б.Слэйд сохраняет в переводе имя германского бога плодородия Фрея (др. сканд.Фрейр, не путать с Фрейей), остальные переводчики используют приемфункциональной замены.departed into the keeping of the Lord (Х.Д. Чикеринг)crossed over into the Lord's keeping (Ш. Хини)отошел в пределы Предвечного (В.Г.

Тихомиров)Здесь следует упомянуть еще один вариант перевода К. Шнайдера (1986 г.),который настаивает на иной трактовке и считает, что текстологическаярасшифровка данной строки неверна, wære (именно с коротким гласным) следуетзаменить, т.к. это один из случаев ошибки переписчика. По его мнению,первоначально в строке было слово wæter, поэтому переводить конец строкинужно следующим образом: «into the water of Frea».451.6 Основные пути преодоления пространственного сдвигаВопрос о наличии пространственного сдвига между текстом на ИЯ итекстом на ПЯ неоднократно поднимался в литературе.

Еще В.Ф. Гумбольдт впредисловии к переводу трагедии Эсхила «Агамемнон» утверждал, что словаразных языков не могут быть эквивалентны друг другу. Слово является не простознаком для понятия, последнее не будет существовать без слова, которое, в своюочередь, содержит отпечаток образа, порожденного предметом. Это положениеявляется главным источником разнообразия плана выражения в разных языках, аязыки по В.Ф. Гумбольдту являются «не многими обозначениями одногопредмета, но разными рассмотрениями его» [Цит. по: Амирова, 2005, с.

317].Следовательно, можно сделать вывод: система образности у каждого языкасамобытна, что представляет основную трудность при переводе. Чем большепереводчик придерживается принципа точности или дословного перевода, темдальше текст перевода отклоняется от оригинала. Точность должна соблюдатьсяна уровне передачи духа другой нации, но и здесь должен соблюдаться балансмежду Fremdheit (чуждое) и Das Fremde (чужое).

По мнению В.Ф. Гумбольдта,читатель адекватного перевода должен чувствовать непривычное и странное,особенности оригинального текста, иностранной культуры, самобытность другогоязыка. Под чуждым понимается использование структур, противоречащих нормепереводящего языка, читателю они нередко могут показаться ошибкой [Нелюбин,Хухуни, 2006, с. 139]. Если переводчик игнорирует своеобразие оригинальноготекста, используя современный термин, прибегает к полному одомашниванию,образ другого народа в переводе разрушается. Однако из-за обилия «чужого»перевод не должен превращаться в комментарий.

Если в оригинале естьдвусмысленность, метафора, намек, а не прямое высказывание, переводчик неимеет права вносить ясность, которой в исходном языке нет.Ф. Шлейермахер считал, что при межъязыковом переводе существует лишьдве альтернативы: «Либо переводчик оставляет в покое писателя и заставляет46читателя двигаться к нему навстречу, либо оставляет в покое читателя, и тогдаидти навстречу приходится писателю» [Шлейермахер, 2000, с.

132–133]. Образчитателя, совершающего культурное путешествие в страну оригинала, находим уИ.В. Гёте:«Существует два принципа перевода: один из них требует переселенияиностранного автора к нам так, чтобы мы могли увидеть в нем соотечественника,другой, напротив, предъявляет нам требование, чтобы мы отправились к этомучужеземцу и применились к его условиям жизни, складу его языка, егоособенностям» [Цит. по: Федоров, 2002, с. 46].Комбинация двух противоречивых друг другу подходов, по мнению Ф.Шлейермахера, нежелательна, поскольку может привести к тому, что «писатель ичитатель могут вообще не встретиться». Постановка ориентира на авторапроизведения, т.е.

в используемом в данной работе термине «ксенофилизация»,несомненно, обогащает культуру конечного текста, поскольку, сохраняяособенности оригинала, мы перенимаем опыт иностранной культуры. Однакопереводчику, по мнению Ф. Шлейермахера, не стоит забывать о том, что ондолжен стремиться «сблизить писателя и читателя, не принуждая последнегопокинуть сферу своего родного языка и обеспечив ему полноценное наслаждениепроизведением»следование[Шлейермахер,оригиналу может2000,толькос.135].помешатьОднако,неукоснительноетакому сближению.Ф.Шлейермахер полагал, что при следовании принципам локализации перевод всеже не перестает быть этноцентричным. Действительно, перенося максимальноеколичество специфических черт подлинника в конечный текст перевода,переводчик вынужден придерживаться иерархии переводящего языка. Главнойтрудностью переводчика в данном случае становится создание некоего особогоязыка перевода, имеющего сходство с иностранным, сохранение чувства меры безнанесения ущерба ни себе, ни языку [Беляева, Хухуни, 2017, с.

73].Из переводческой теории и практики Англии нас будут интересоватьвзгляды Ф. Ньюмана, который выступал за «остраняющий» перевод произведений.Такой подход казался необычным, поскольку долгое время главенствующими47стратегиями при переводе считались модернизация и локализация. Так, Ф.Холланд (1552–1637), который занимался переводами сочинений Тита Ливия,ставил перед собой задачу передать мысли автора на современном английскомязыке без использования возвышенных и малопонятных слов; Дж. Дэнам (1614–1669 гг.), известный по переводам Вергилия, сравнивал поэзию с эфирнойжидкостью, которая при переводе может испариться, переводчик же призванкомпенсировать эти потери добавлениями и вставками [Приводится по: Bassnett,2002, p. 64]. Такое стремление сделать подлинник более понятным, свободноевключение в конечный текст пояснений, предельная культурная адаптация имодернизация исходного текста наблюдалась в английской переводческойтрадиции вплоть до начала XIX в.

Ф. Ньюман одним из первых обратил вниманиена положительные стороны ксенофилизации при переводе. Будучи историком,педагогом и выступая за либеральные принципы в системе образования, онуделял особое внимание переводным текстам, входящим в образовательнуюпрограмму. По его мнению, формирование у обучающихся признания и уважениякультурных различий напрямую зависит от качества переводов. Переводчикдолжен стремиться сохранить по возможности каждую отличительную чертуподлинника и сделать так, чтобы будущий читатель осознавал, что у него в рукахсвоего рода имитация оригинала [Ibid. P. 73].

Локализация, напротив, создаетиллюзию псевдооригинала. Текст на ИЯ и ПЯ сливаются для читателя в один, темсамым то, что когда-то было иностранным, ассимилируется в то, что уже знакомоанглийской культуре. Ф. Ньюман выступал за те методы перевода, которыеподчеркивали бы автономность двух текстов, особенно если речь идет о переводеклассических произведений. В вступительных статьях к изданию «Илиады»Гомера он критиковал предыдущие переводы за излишнюю модернизацию языкаи приверженность переводчиков принципам локализации: «Наши переводчикипоэзии потерпели неудачу из-за того, что ставили своей целью сочинить поэмы всовременном стиле, испытывая напрасный страх, что современный читатель непотерпит ничего другого» [Newman, 1914, p. 313]. В своих переводахпроизведений Гомера и Горация Ф.

Ньюман прибегал к архаизации на всех48языковых уровнях, снабжая издания расширенным глоссарием. Выступив с такойсмелой критикой, Ф. Ньюман дал рекомендации, которых нужно придерживатьсяпри переводе архаичного языка Гомера: ориентироваться на язык позднегоанглосаксонского периода, поскольку язык, на котором писал Гомер «похож наязык поздних английских баллад, он резко отличается от изысканного стиля А.Поупа или У. Купера, самых известных переводчиков Гомера на английскийязык» [Цит. по: Arnold, 1907, p.

vi]. Стоит отметить, что такая параллельязыковых состояний между древнегреческим и поздним англосаксонскимнаблюдалась и у современника Ф. Ньюмана У. Маггина в переводе «Homericballads and comedies of Lucian» (издание 1856 г. посмертное, отрывкипубликовались ранее).Сходных принципов придерживался и У. Моррис, переводчик норвежскихсаг («Сага о Греттире» 1869 г., «Сага о Гуннлауге Змеином Языке» 1869 г., «Сагао Вёльсунгах» 1870 г.), а также «Одиссеи» (1887 г). Дж.А. Сэмкокс писал о егопереводах: «Своеобразная архаичность английского языка вместе с правильнойдолей иностранного колорита во многом помогает скрыть даже некоторыенесовершенства оригинала» [Цит. по: Faulkner, 1995, p. 153]. В большинствесвоих работ У. Моррис не делает уступку современникам, оставляя толкованиенезнакомых слов и сцен за читателем, сознательно используя многочисленныеархаизмы всех типов.

В 1895 г. У. Моррис переводит поэму «Беовульф» («TheTale of Beowulf, Sometime King of the Weder Geats»), его перевод являетсядевятым по счету полным английским переводом. Это поэтический перевод,который может служить примером имитирующей архаизации. В некоторыхстроках сохранен древнеанглийский синтаксис:«The hastier in holm, nor would I from him hie me.Then we two together, we were in the seaFor a five nights, till us twain the flood drave asunder,The weltering of waves» [The Tale of Beowulf, 2016].строки №543–546«And falleth all fey; and another one fetcheth,49E'en one that undolefully dealeth the treasure,The earl's gains of aforetime, and fear never heedeth» [Ibid.].строки №1755–1757У. Моррис обогащает современный английский язык вышедшими изупотребления словами.

В его переводах можно встретить «rack» вместо «cloud»,«fell» вместо «skin», «worm» вместо «dragon». Однако такой подход получилнекоторые критические замечания, которые сводились к тому, что подобныйпсевдоархаичныйстильнаделяетвесьпереводкарикатурнымсмыслом.Некоторые переводы У. Морриса сравнивали с «экземплярами с Wardour-Street»[Приводится по: Venuti, 2008, p. 117]. Сравнение нелестное, т.к.