диссертация (Идеология литературного объединения «Сиракаба»), страница 4

Позиция Ямагути, которую мыразделяем, в том, что главная привлекательная сила текстов Сиги − в их ритме.Вопрос заключается в том, как объяснить это явление для читателя, и вособенности – для западного.Такахаси Хидэо (р.1930) в книге «Сига Наоя: современность и миф» 29выдвигает теорию о Сиге как мифологизированном герое.

Сига сочетаетреальность и миф в произведениях (хотя совсем не в духе современного«магического реализма»), и «мифологизированный» герой (образ самого Сиги)существует в реальности Японии ХХ в. Мифологизации подвергается толькогерой, а весь мир произведения остается реальным. Эта интерпретацияиносказательно раскрывает эгоцентризм Сиги. «Миф» дословно по-японски –«рассказ о божественном», то есть мифологизация означает здесь приданиегосподствующей роли мира произведения над действительностью.Рой Старрз посвящает Сиге книгу «Безыскусное искусство: дзэнскаяэстетика Сиги Наоя» 30 (1998), где видит в неброскости, лаконичности текстовСиги эстетические принципы дзэн-буддизма.

Эта работа дает нам еще одинважный аспект восприятия прозы Сиги, хотя с ее основной мыслью о том, что егоэстетика имеет дзэнский характер, мы не вполне согласны, при том, что27Сикано Тацуо. Сига Наоя. Гэйдзюцу то бѐри (Искусство и патология). Токио: Конго, 1975.

316 с.Ямагути Тасуку. Сига ва надзэ мэйбун ка (В чем привлекательность прозы Сиги Наоя?). Токио: Сѐдэнся синсѐ,1986. 228 с.29Такахаси Хидэо. Сига наоя. Киндай то синва (Сига Наоя, миф и реальность). Токио: Бунгэй сэйсюн, 1981. 298 с.30Starrs Roy. An Artless Art: the Zen Aesthetic of Shiga Naoya: a Critical Study with Selected Translations.

London:Richmond Surrey, Japan Library, 1998. 240 p.2816укорененность этой эстетики в японской традиционном мировоззрении невызывает сомнений. Определять это как дзэн-буддизм только потому, что этоподходит под определения западного понимания этого явления, представляетсяслишком поспешным выводом. Сига был связан с дзэн-буддизмом не более, чемлюбой из его современников. И хотя сходство с некоторыми дзэнскимипринципами (неброскость, краткость, минимализм), в эстетике Сиги, несомненно,имеется, она все же, думается, имеет иную, более глубокую основу всинтоистском синкретическом сознании.Таким образом, идеи «Сиракабы» практически не рассматривалисьсистемно. Одна из редких работ, которые делают это, принадлежит перу МайиМортимер. В исследовании «Встречая Учителя: роль Мастера у писателей«Сиракабы»31автор дает подробную характеристику общей черты многихсиракабовцев – поклонения Учителю как яркой харизматической личности – иразбирает ее на примере произведений Мусянокози, Курады Хякудзо и НагаѐЁсиро.

Эта работа интересна в плане анализа некоторых отрывков из текстовсиракабовцев и подробной характеристики трех писателей как личностей. Воглаву угла здесь поставлены взаимоотношения «учитель-ученик», что раскрываетважную установку сиракабовцев – поклонение восточному, гармоничному типуМастера.Важное место в изучении «Сиракабы» занимают переводы произведенийписателей на западные языки. Особенно активный период изучения Сиги наЗападе пришелся на 70-е гг. ХХ в., в это время четыре исследователя: УильямЗибли, Эдвард Зейденштикер, Эдвин Маклеллан и Фрэнсис Мэти занималисьпереводом и анализом его произведений.На английский язык Эдвином Маклелланом переведен главный роман СигиНаоя «Путь во мраке» 32 , переводом отдельных коротких рассказов рассказовзанимались английский японовед Айван Моррис33, американские исследователи31Mortimer M.

Meeting the Sensei: The Role of the Master in Shirakaba Writers. Leiden; Boston: Brill, 2000. 289 р.Shiga Naoya. Dark Night’s Passing / Transl. by Edwin Mclellan. Tokyo, Kodansha International, 1976. 408 p.33Modern Japanese Stories: an Anthology /Ed. and translated by Ivan Morris. Charles E. Tuttle, 1962.

512 p.3217Эдвард Фаулэр 34 , Уильям Зибли 35 , Эдвард Зейденштикер 36 , Лэйн Дунлуп 37 .Перевод романа Арисимы «Женщина» выполнил Кеннет Стронг38, осуществовании переводов Мусянокодзи на европейские языки нам не известно.Уильям Зибли (1941-2009) в своей работе «Герой Сиги»39 (1979) переводитнесколько рассказов и подробно анализирует связь автора и его героя спсихологической точки зрения. Он подходит к творчеству Сиги наиболеекритически из западных исследователей и рассматривает биографичность прозыСиги, ее близость к жизни, скорее, как недостаток. Мы не вполне согласны с этойточкой зрения, считая, что это позволяло Сиге наилучшим образом воплотитьхудожественный замысел.

В этом смысле мы согласны с Эдвардом Фаулэром,который видит в сосредоточении Сиги на себе способ творческой самореализации.Переводов произведений сиракабовцев на русский язык крайне мало. Средиизвестных нам – роман Арисима Такэо «Женщина»40, несколько рассказов СигиНаоя41 и рассказ Мусянокодзи «Счастливый Каллиграф Тайдзан»42.В англоязычных исследованиях поднимается проблема, которая еще незатронута в отечественных – а именно перевода прозы Сиги Наоя и способовпередачи ее скрытых смыслов. Особенное внимание этому уделяет ЭдвардФаулэр, который подробно комментирует переводы Сиги и, на наш взгляд, удачноперевел рассказ Сиги о мальчике Сэйбэе и тыкве-горлянке («Сэйбэй то хѐ:тан»).Этот рассказ, однако, занимателен по своему сюжету и является одним из самыхпривлекательных для перевода на европейские языки.

Более сложный дляперевода рассказ Сиги «В Киносаки» современные исследователи сравнивают вверсиях Зейденштикера, Зибли и Дунлуп и находят первый более удачным с34Fowler E. ―Dwelling by the Moat‖ ―Horibata no sumai‖ (1924)// Monumenta Nipponica, 32/2. 1977. P.320-324.Перевод рассказов «В Киносаки» и «Луна серого цвета» представлены в книге Sibley William F. The Shiga Hero.Chicago: University of Chicago Press, 1979.36Shiga Naoya. At Kinosaki / transl. by Seidensticker Edward // Modern Japanese Literature. An Anthology / ed. byDonald Keene. New York: Grove Press, 1956.37Shiga Naoya.

The Paper Door and Other Stories /Transl. by Lane Dunlop. Tokyo: Tuttle Publishing, 2000. 192 p.38Arishima Takeo. A Certain Woman. Translated by Kenneth Strong. University of Tokyo Presss, 1978. 382 p.39Sibley, William F. The Shiga Hero. University of Chicago Press, 1979. 230 p.40Арисима Такэо. Женщина. Потомок Каина / Пер.

А.Г. Рябкина. М.: Художественная литература, 1967. 396 с.41Сига Наоя. Преступление Хана / перевод Т.П. Григорьевой. // "Иностранная литература", 1975, № 1.Сига Наоя. Божество мальчугана //Похвала тени. Рассказы японских писателей в переводах М.П. Григорьева / сост.и предисл. Л. Л. Громковской. СПб.: Центр «Петербургское Востоковедение», 1996.42Счастливый Каллиграф Тайдзан. Перевод З.

Рахима. //Японская новелла 1960-1970. М.: Прогресс, 1972/ сост. К.Рѐхо. Под. ред. В. Кузнецова. 441 с. C. 162-173.3518точки зрения передачи мистического ощущения близости смерти. Уильям Зиблиподходит к Сиге с психоаналитической точки зрения, перевод его рассказа«Бритва», повествующего о бессознательной вспышке агрессии, походит наклиническую картину болезни.Арисима, проза которого многим японским исследователям напоминаетперевод с английского, не вызывает трудностей у переводчиков. Однако многиепроизведения этого писателя не переведены, и исследований на западных языкахему посвящено значительно меньше, чем Сиге Наоя, вероятно, потому, что онпредставляет собой меньшую загадку для европейского исследователя.

Тем неменее, такие тексты, как его первый рассказ «Чистильщики ржавчины», рассказ встилистикепотокасознания«Созвездие»,автобиографическаяповесть«Лабиринт» и др. являют нам примеры совершенно различного стиля Арисимы идолжны представлять немалый интерес для исследователя и переводчика.Формирование идейных представлений «Сиракабы» мы рассматривали всвязи с гуманизмом и пацифизмом Л.Н. Толстого, идеям которого подражалМусянокодзи Санэацу, экзистенциальной философии А.

Бергсона, панпсихизма У.Уитмена, оказавших значительное влияние на Арисиму Такэо.Объект исследования – идеология писателей группы «Сиракаба»,выраженная в их художественных произведениях и эссеистике.Предмет исследования – мировоззренческие установки, этические,эстетические представления трех основных писателей «Сиракабы», взаимосвязьмежду ними, их существование в контексте японской литературной традиции.Для анализа выбраны три писателя Сиракабы – Мусянокодзи Санэацу, СигаНаоя и Арисима Такэо. Такой выбор объясняется рядом причин. Во-первых,именно эти писатели считаются наиболее значимыми в объединении –Мусянокодзи как его лидер, Сига как лучший друг и товарищ в большинственачинаний, а также как основатель «сенсуалистической» ветви мысли и один изсамых высоко ценимых прозаиков своего времени, и Арисима, как антипод им19обоим и в то же время как признанный мастер пера как в Японии, так и зарубежом. Данный выбор вовсе не умаляет значения других участников – СатомиТона, Куроды Хякудзо, Нагаѐ Ёсиро и др.

Тем не менее, при первом подходе кпроблемеидеологии«Сиракабы»мысочлитрехписателейнаиболеерепрезентативными. Во-вторых, выбор этих писателей связан с тем, что врезультате соотношения их систем взглядов и мировоззрений мы можем наиболееполно выявить и охарактеризовать то, что называется мыслью «Сиракабы», тоесть объектом нашего рассмотрения. Можно с уверенностью сказать, что безучастия Мусянокодзи, Сиги и Арисимы вся деятельность «Сиракабы» носила быиной характер, а у объединения бы недоставало важного звена.Цельисследования–раскрытьсущностьидеологииписателей«Сиракабы», выявить ценное для культуры эпохи и культуры в целом смысловоесодержание их идей.Задачи исследования:определить понятие идеологии объединения, выявить еехарактерныечерты,оценитьфакторы,закономернообусловившиепоявление этих идей,раскрыть способ решения представителями группы главногодля них вопроса − определения собственного эго и его места в мире,обозначитьрольидеологии«Сиракабы»вконтекстемировоззренческих установок эпохи,определить место «Сиракабы» в истории японской литературыи культуры в целом,охарактеризовать способ усвоения писателями «Сиракабы»западной культуры и сочетания ее с традиционной эстетикой Японии,дать ряд рекомендаций по переводу и чтению некоторыхтекстов в контексте японской эстетической мысли20Теоретико-терминологические основы диссертационного исследования.В данной работе термин «идеология» использован в более широком смысле, чем внаиболее употребительном значении политической мысли, доминирующей в тойили иной группе или в обществе в целом.