Диссертация (Коллективное сознание в культуре), страница 4

При относительнонебольших масштабах воздействия воспрепятствовать такому обращению с собойнеживая среда не может, но это единственная разница по отношению к ситуацииотношений между человеком и культурной средой. И ещё большой вопрос, всостоянии ли человек сознательно и целенаправленно изменять окружающую егосоциокультурную среду, добиваясь именно намеченного результата, и насколькодолговечны такие изменения?17Дихотомии живая - косная материя и человек – культура имеют и иныеаналогии.

Известная позиция русских мыслителей (К. Леонтьев, В. Вернадский)состояла в том, что «живое не порождается неживым». Это означает признаниетого факта, что между живой и косной мёртвой материей существуетпринципиальная качественная разница. С одной стороны, во многих случаях любойчеловек легко установит – живой перед ним объект или нет. Но, с другой стороны,грань между живым и неживым весьма трудно обнаружима. Известно, чтосуществуетцелыйклассматериальныхобъектов,занимающийкакбыпромежуточное положение. Например, сегодня вряд ли кто-то из учёных сможетоднозначно заявить о принадлежности вирусов к одной из этих форм.

Основательэволюционной биологии Н. К. Кольцов на вопрос о том, считать ли вирус живымили неживым, отвечал: «А это как вам будет угодно». Правда, в современныхвоззрениях доминирует позиция, признающая вирус частицей неживой материи.Что же мешает, в таком случае, увидеть аналогичную ситуацию поотношению к тому, что мы называем культурой? Почему мы считаем, что именночеловек создаёт культуру и управляет ею? Только потому, что человек своимируками создаёт материальные и духовные культурные артефакты? Но что жедвигает им при этом и что вдохновляет на это? Какова цель этой деятельности иесть ли заранее осознанный смысл у творчества и инноваций, а если есть, тонасколько идеальное в своей конечной форме соответствует материальнойреализации?Объяснения, толкующие о необходимости адаптации к окружающей среде,не исчерпывают проблему, хотя частично и отвечают на наши вопросы.

Ведь насамом деле не существует никакой внутренне обусловленной движущей силы,побуждающей человека к творчеству, кроме имманентной способности к нему,присущей нашему разуму. Совершенно справедливо замечено, что «воля только истановится подлинно творческой силой, способной вносить нечто новое, свое, вмир, способной в нем действительно созидать. Но творческая созидающая воляесть сама нечто сверхопытное, трансцендентное, никакими своими проявлениямив сфере опыта не исчерпываемое и не осуществленное. Ее природа трансцендентна,18ее родина – мир трансцендентного, мир безусловного идеала. Вне его нет ни воликак действительной творческой силы, ни воли нравственной, всегда стоящей надобстоятельствами, нет ни подлинной свободы, ни великой культуры»5.

Однакомежду потенцией и её реализацией лежит большое расстояние, которое ещё надопройти, преодолев значительные и многочисленные трудности. Кроме того, связьмежду человеком как видом и культурой в целом гораздо более очевидна, чем связьмежду отдельным индивидом и культурой6.Если же предположить, что так называемая культура является первичной поотношению к человеку, воздействует на нас и манипулирует нами в своихсобственных неведомых и, возможно, непостижимых нами интересах, принуждаянас создавать творческие артефакты, то многое встаёт на свои места и становитсяочевидным.Конечно, признавать такой факт неприятно для человека, привыкшегосчитать себя вершиной эволюции и царём природы.

Но эта точка зрения сталадоминирующей только в Новое время, как результат картезианской идеологииПросвещения, провозгласившей простоту и познаваемость Природы, а такжерационалистский подход к ней. Эта идеология и подкрепляющая её философиябыли необходимы в первую очередь для того, чтобы снизить сакральностьокружающего мира до открытия возможности его познания, преобразования ииспользования.

Рационализм Декарта, считавшего человека в первую очередьсуществом познающим, и лишь во вторую – живущим, надолго разделилдеятельность человека на духовную и психофизическую. С тех пор и поныне этоделение устанавливает и обусловливает неравноправие между миром духовным имиром материально-реальным, который предстаёт всего лишь как объект дляприложения преобразовательных творческих возможностей и соответствующихфилософских систем.

В результате верховенства этого взгляда на природу вевропейской культуре после череды культурных трансформаций это привело ктому, что в ХХ веке человек превратился в вещь, в один из компонентов56Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. – М.: Международные отношения, 2003. С. 62.Уайт Л. Наука о культуре. М.: РОССПЭН, 2004. 960 с.19общественной системы, а смысл его существования в природной среде и в социумесвёлся к получению ожидаемого практического результата.Критическое отношение к этой позиции последовательно отстаивалось иразвивалось, пожалуй, только в рамках русской философской традиции,онтологичной по своей сути и потому принципиально не согласной с западнойкогнитивной формулой cogito ergo sum. Конечно, сама идея существования,предшествующего мышлению, отражена у многих: и С.

Къеркегор, и М. Хайдеггер,и экзистенциалисты полагали, что «есть что-то, чем можно думать, но с чем нельзяжить»7. Эта же позиция разделяется положением герменевтики о предварительномпонимании, как основе исторического познания, заданного историческойтрадицией, только в рамках которой можно жить и мыслить. Герменевтическийанализ рассматривает любое социальное действие как проекцию коллективногосмысла идеалов и ценностей, которые образуют устойчивую структурусоциального пространства. В этом же ряду понимающая социология М.

Вебера,феноменологический концепт А. Шюца, теория повседневности Б. Вальденфельсаи др.М. Шлик писал по поводу высказывания Декарта, что «такое утверждение,само по себе ничего не выражающее, не может ни в каком смысле служить базисомчего бы то ни было. Оно не является познавательным, и на нём ничего неосновывается»8. Но, как справедливо отметил В. В. Колесов, «русскоепредставление о связи мысли с жизнью не нуждается в столь хитростныхзаключениях» 9. В русской философской версии эта формула звучит как: «Ego –sum, alia – non sunt» или «Я есмь, иначе – не существую» 10.

С. Франк писал, что«Русскому духу путь от cogito к sum всегда представлялся абсолютноискусственным; истинный путь для него ведёт напротив от sum к cogito… Чтобы7с.29.цит. по Бескова И.А., Герасимова И.А., Меркулов И.П. Феномен сознания. М.: Прогресс-Традиция, 2010.8Шлик М. Поворот в философии / Аналитическая философия. Избранные тексты. М.: Изд-во Московскогоуниверситета, 1993. С. 36.9Колесов В.В. Русская ментальность в языке и тексте. СПб.: Востоковедение, 2006. С. 400.10Розанов В.В.

Последние листья. М.: Республика, 2000. С. 125.20что-то познать, необходимо сначала уже быть» 11. И логичным продолжениемявляется заключение А. Потебни: «Мысль направлена словом».Представляется,чтоименноэтапоследовательнаяонтологичностьмышления, допускающая познаваемость мира, позволила в своё время В.И.Вернадскому сформулировать идею существования сферы разума, тончайшейоболочкой, покрывающей всю планету, - ноосферы, как очередного этапавселенской эволюции. Однако детального развития, рассмотрения структуры иперспектив дальнейшей эволюции эта тема так и не получила.Кроме того, конечно, существует проблема свободы воли, под которойпонимается способность к добровольному и сознательному выбору и согласие спринимаемым решением и которая людям представляется очень важной.

Но этотолько с нашей собственной точки зрения человека как вида. Стоит только немногоотвлечься от себя самого, от своего Я и своих собственных личных интересов ивзглянуть на это хотя бы с позиций минимального коллектива, к которомупринадлежишь – семьи – как оказывается, что эти самые личные интересы,раздутые до проблем вселенского значения, стремительно сокращаются передболее важными общими коллективными проблемами.

То же самое происходит ипри рассмотрении интересов коллективов, более значительных по своим размерам– трудовых, этнических, социальных, конфессиональных и т.д. Личное Я каждоговсё более ослабевает по мере роста количества людей, входящих в то или иноесообщество, с которым мы себя так или иначе ассоциируем, и с увеличениеммощности коллективного сознания. Это противоречие между личным иобщественным особенно стало заметно с абсолютным ростом и увеличениемконцентрации населения после промышленных революций XIX века.Новое социокультурное самоощущение тут же было замечено людьми,самыми чуткими к переменам, состоявшимся и будущим – людьми искусства,художниками.

В литературе сразу же появился новый персонаж - так называемый«маленький человек», ставший объектом творчества самых известных писателей11Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб.: Наука, 1996. С. 169-170.21того времени. Бедная Лиза Карамзина, Самсон Вырин в «Станционномсмотрителе» и Евгений в «Медном всаднике» А. Пушкина, Акакий АкакиевичБашмачкин в «Шинели» Н. Гоголя, герои Дж. Голсуорси и Ч. Диккенса и др. Этатема развивалась в романах Ф.

М. Достоевского, пьесах А. Н, Островского,рассказах А. П. Чехова («Человек в футляре», «Крыжовник»), Ф. Сологуба, М.Горького, Л. Андреева («Рассказ о Сергее Петровиче», 1900), М. Зощенко, М.Булгакова, В. Войновича, М. Веллера, а также Кафки, Беккета и Камю в Европе.Простое перечисление имён говорит о значимости темы.В конце концов, сама человеческая история постоянно доказывает, чточеловеческая жизнь важна только для самого человека, а с точки зрениячеловеческой популяции, общества и его эволюции она незначительна.Проблемасамоидентификациичеловекаактуализируетсятольконаличностном уровне, а каждый коллектив имеет собственную идентификацию,иногда значительно превосходящую персональную по силе воздействия наповедение человека.

Не удивительно поэтому, что при ближайшем рассмотренииоказывается, что для большинства людей и вовсе не существует никакой личнойсвободы воли. Каждый человек всю свою жизнь выполняет то, что предписано емувсеми теми разноразмерными социумами и общественными группами, к которымон, так или иначе, принадлежит. Это происходит даже в том случае, когда намкажется, что мы принимаем самостоятельное решение, поскольку выборпроизводитсяисключительноизвариантов,заранееотсортированных,опробованных и предложенных человеку обществом.Проблема природы и интенциональности выбора прямо связана спроисхождением и ролью сознания человека.

В сильно упрощённой и условноймеханистической трактовке возникновение эффекта индивидуального сознанияможно сравнить с появлением электрического тока в катушке с проводом,помещаемой в переменное магнитное поле. Если выключить поле, то прекращаетсяи ток. В соответствии с этой аналогией человеческий мозг можно представить, какнекоторое устройство, в котором под неким внешним воздействием наводится илиинициируется процесс сознания, который постепенно затухает, когда внешнее22воздействие прекращается или ослабевает. Как писал ещё JI.