Диссертация (Имплицитность как принцип текстообразования и анализа литературного текста (на материале испанских литературных памятников XII–XVII вв.)), страница 5

2.1 настоящей главы.)Таким образом, информация, или снятие энтропии, в количественномотношенииможетбазироватьсянапредсказуемости,создаваемойпроспективными отношениями в линейной цепи элементов текста, в качественном22отношении эта же категория основана на непредсказуемости. Подобный выводхорошо согласуется с известным положением о том, что не вся информация лежитна поверхности, причем «всякая информация, которая получается в результатеболее глубокого проникновения в сущность сообщаемого, фактически являетсяснятием неопределенности, предшествующей этому анализу» [Гальперин 1974:118].

Причем необходимость анализа или по меньшей мере повторного прочтениятекста обусловлена нелинейным характером формирования его содержания приего линейном развертывании, так что неопределенность, энтропия сохраняются итогда, когда цепь языковых элементов, создающих текст, достроена, но либо неполна, либо неявен, подразумеваем смысл ее элементов. Так, к примеру,деавтоматизированное употребление языковых единиц, без которого немыслимхудожественный текст и которое не только служит источником энтропии самоготекста, но и вносит хаос в систему языка, нарушая благолепие упорядоченныхсвязей означаемых и означающих, вместе с тем, в данном конкретном текстевсегда означает прирост информации в виде неявно выраженного содержания,которое в ходе анализа извлекается из текстовых структур по определеннымправилам, основанным на знании механизмов его создания, т.

е. некоторого«кода». Этот процесс можно уподобить дешифровке закодированного сообщения.Причем овладение «кодом» является тем условием, которое превращаетэнтропийный фактор в его противоположность. Информационное измерениетекста, таким образом, заслуживает самого пристального внимания.2. Имплицитность / эксплицитность текстовой информации2.1. Виды информации в текстеПрежде всего отметим, что кибернетическое понятие «информацииантиэнтропии»философского(ср.определениесловаря,гдевинформациикачествеодноговсовременномизаспектовизданииназывается23«уменьшаемая, снимаемая неопределенность в результате получения сообщений»[ФЭС 1983: 217]) отнюдь не противоречит ни его традиционной философскойтрактовке как идеального продукта отражательного процесса, происходящего вчеловеческом мозгу, ни психологической интерпретации, согласно которойинформация рассматривается как превращенная форма мира, перенесенная нановыйсубстрат(А.

А. Леонтьев).Очевидно,чтотрадиционныепонятияпривязаны к единственному субъекту – человеческому сознанию, между тем каксуществует множество иных «отражающих и превращающих» источников. В этойсвязи в другом своем аспекте информация есть «передача, отражениеразнообразия в любых объектах и процессах (неживой и живой природы)» [тамже], такова ее самая широкая трактовка, предполагающая как количественный, таки качественный аспект. Использование термина «информация» в изучениипроблематики текста имеет то явное преимущество перед употреблением другихродственных понятий «содержание», «значение», «смысл», что «информация –мерареализациисодержания»,«снятиенеопределенностивкаком-либо[конкретном] сообщении [Гальперин 1974: 13, 15] и, как следствие, «содержаниетекста как некоего законченного целого» [Гальперин 1981: 40] (курсив наш.

–И. Ш.), тогда как содержание, или понятие, как мыслительная категория, изначение как собственно языковая категория скорее потенциальны, причемзначение как «понятие, связанное знаком», т. е. взятое в отношении квыражающей его языковой единице [Никитин 1996: 93], ýже содержания, а подсмыслом обычно понимают актуализированное значение, т. е. семантикопрагматическое явление, обусловленное субъектной составляющей, диалогизмом,контекстом (ср.: «чужой текст перерабатывается в смысл, в таком качествехранится в памяти, при необходимости пускается в дело и воспроизводится»[Никитин 2005а: 116]).Сказанное в предыдущем параграфе свидетельствует о том, что категорияинформации на уровне текста, помимо качественной оценки – новизны иколичественной характеристики – меры реализации валентности, может и,24вероятно, должна описываться также такими свойствами, связанными соспособом ее выражения, а следовательно, с содержательной глубиной языковыхструктур, как эксплицитность (явность выражения) и имплицитность(неявность выражения).Соотношениеэтиххарактеристикопределяетинформативную(содержательную, смысловую) емкость единиц текста, т.

е. отношение общегообъема информации (предикативных центров), выраженной эксплицитно иимплицитно, к количеству предикативных единиц (эксплицитной информации),приходящихся на синтаксическую единицу текста. В отличие от смысловойемкости языка, понимаемой как способность последнего к передаче смысловойинформации в текстах определенной длины [Гальперин 1974: 27-28], даннаяхарактеристика относится к реализованной способности и подлежит измерению, аследовательно, может являться альтернативной по отношению к статистическимметодаминформационныхизмерений,предложеннымР. Г.

Пиотровским[Пиотровский 1968], собственно языковой методикой оценки семантическойинформации. (Отметим попутно, что в свое время к широкому применениюстатистических методов теории информации в лингвистических исследованияхнастороженно отнесся И. Р. Гальперин, видя в нем «опасность подмены методовсвоей науки методами другой науки» [Гальперин 1974: 169].) Целесообразностьпредставления смысловой емкости как отношения определяется общеизвестнымположением о том, что «значительная часть информации, передаваемойговорящим адресату в повседневной жизни, не утверждается, а имплицируется(подразумевается)» [Лайонз 2003: 288].Понятие информативной емкости близко, но не тождественно введенномуавторами коллективной монографии «Коммуникативная грамматика русскогоязыка» понятию информативной плотности текста – отношения информативногообъема (количества предикативных единиц) к количеству предложений [Золотоваи др.

1998: 226-227]. Следует особо отметить, что предикативную функцию втексте может выполнять не только эксплицитная форма выражения связи субъекта25и предиката, актуализируемой в акте предикации, – субъектно-предикатнообъектное единство, или, как указывают авторы «Коммуникативной грамматики»,простое предложение, но и имплицитные формы ее выражения, эквивалентныесуждению (факту, пропозиции): свернутые пропозиции (номинализации) иопущенныепропозиции.(Неслучайно,сточкизрениясовременнойлингвистической семантики, предикатом является любое признаковое слово, ср.:«Субстантив и предикат – не более чем семантические характеристики слова: …субстантив – имя вещи, а предикат – имя признака» [Никитин 1996: 409], ср.также: «Подлежащее – это прежде всего предметное или субстанциональноезначение, тогда как предикат отображает какой-то признак, свойство илиотношение» [Кацнельсон 1974: 106].)Отмечаемая многими исследователями неоднородность информации науровне текста самым прямым образом связана с выделением эксплицитной иимплицитнойформеевыражения.И.

Р. Гальперинпредставляеттриинформативных уровня плана содержания текста: содержательно-фактуальный,содержательно-концептуальный и содержательно-подтекстовый [Гальперин 1981];К. А. Долининпредлагаетразличатьноминативноеикоммуникативноесодержание текста, а также несколько видов подтекста [Долинин 1983; 1985];С.

Ф. Гончаренко указывает на то, что особенность поэтической речи составляет«одновременнаяпередачадвухъяруснойсмысловой(фактуальнойиконцептуальной) и многоярусной эстетической информации» [Гончаренко 1988:10]; А. Ф. Папина выделяет семь типов информации [Папина 2002]. Однако, какимбы ни было количество выделяемых информативных срезов, в любом случае,многоуровневому плану содержания соответствует единый план выражения, что, вчастности,позволяетговоритьоконтрапунктностиинформации,т. е.одновременной реализации двух сообщений [Гальперин 1974: 28].Асимметрия плана содержания и плана выражения является отражениемсовместного действия принципа экономии и избыточности текстовых элементов.Указанныепринципыможносчитатьвзаимообусловленнымии26взаимодополняющими,поскольку,во-первых,действиезаконаэкономииобеспечено существованием малоинформативных, предсказуемых, избыточныхэлементов; «в языке (в тексте) элиминируются только те знания, которыевыступают как “общий фон знаний” говорящего и слушающего, как “само собойразумеющееся”, как автоматически вытекающее из эксплицитно выраженного»[Кривоносов1996: 587].

Во-вторых,структурнаяизбыточностьявляется«гарантией» успешной коммуникации, выработанной языком в условияхэкономии усилий. Взаимодействие этих противоположных факторов выражается впринципеинформативности,«которыйуправляетформированиемифункционированием системы языковых средств» [Никитин 1996: 475] и основнымпроявлением которого следует считать тенденцию к выражению большего объемаинформации в меньшем количестве языковых единиц.

Данную тенденцию можносчитать текстовой проекцией сформулированного Т. М. Николаевой законаязыковой эволюции, согласно которому «язык стремится к передаче все большегоколичества информации в единицу времени» [Николаева 2000: 30]. Указанныйэффект или, по версии автора, «единая для всех языков цель» [там же: 15]достигаетсяблагодарядействиюуниверсальныхязыковыхмеханизмов,обеспечивающих компрессию языковой материи, а следовательно создание невыраженного явно содержания.Механизмы текстового имплицирования (создания имплицитных смыслов),а также соответствующие им виды имплицитной информации и способы ееизвлечения требуют детального описания. Логично, что каждый конкретный языкобладает определенной спецификой в плане имплицирования, однако не менееочевидно и существование общих закономерностей, что получило отражение впроблематике новейших исследований.