Диссертация (Становление популярного жанра как дискурсивный процесс - научная фантастика в России конца XIX – начала XX вв), страница 4

Ломоносова, 2013), «Пониманиедискурса в различных профессиональных средах» (МГУ, 2013), «Вторые Лемовскиечтения» (Самара, 2013), «XLII Международная филологическая конференция» (СПбГУ,2013), «Выставка достижений научного хозяйства» (круглый стол «История технологии»,ЕУСПб, 2012), «Стратегии вербализации и визуализации социо-культурных практик»14(Казань, 2011). По результатам работы был опубликован ряд статей в журналах,рецензируемых ВАК, и сборниках по итогам научных конференций18.18Фантастоведение и теория жанров // Ученые записки Казанского университета. Гуманитарные науки.2016.

Том 158, Кн. 1. [в печати]. Аспекты фантастоведения: от исторической поэтики к прагматике жанра //Студенческий научный журнал «Грани науки». 2015. Т. 3, № 3. С. 6-10; Научная фантастика на страницахрусских популярных журналов начала XX века // Актуальные проблемы филологической науки: взгляднового поколения: Материалы XX-XXI Международных конференций студентов, аспирантов и молодыхученых «Ломоносов»: Секция «Филология». М., 2015. С. 450-454; Вербальная и визуальная репрезентациянаучно-технической утопии в жанре научной фантастики в России конца XIX – начала XX вв. // Стратегиивербализации социо-культурных практик (сб.

научных трудов). Казань, 2012. С. 36-54; Парадоксыфантастики // Новое литературное обозрение. 2015. № 134. С. 351-358 Жанр как диалог: современная теорияжанров // Новое литературное обозрение. 2012. № 118. С. 339-349; Топографический поворот: исследованияо времени и пространстве в спекулятивной фантастике // Новое литературное обозрение. 2012. № 113. С.311-319; The Signal // Science Fiction Research Association Review. 2015. № 312. P. 36-37; Predestination //Science Fiction Research Association Review.

2015. № 314. P. 45-46; Revolutionary Experiments: The Quest forImmortality in Bolshevik Science and Fiction // Science Fiction Research Association Review. 2015. № 314. P. 3031.15Глава I. Становление литературного жанра: возможностиописания и исследования§ 1. Категория жанра в контексте литературоведческих исследованийОбобщение и классификация результатов продуктивной научной и творческойдеятельности является необходимой частью интеллектуальной и духовной активностичеловека. В области литературы инструментом классификации является категория жанра– базовая категория поэтики и риторики, существующая, кажется, столько же времени,сколько и сама литература.

По заверению французского философа Ж.-М. Шеффера«вопрос “что такое литературный жанр?” уже два столетия сплошь и рядом считаюттождественным вопросу “что такое литература?”» (Шеффер, с. 9).Теоретическая метарефлексия о категории литературного жанра является значимойсоставляющей литературоведческих исследований, объектом аналитических построений иклассификаций. Одним из наиболее влиятельных классификационных подходов вжанрологии стало предложенное семиологом и теоретиком литературы ЦветаномТодоровым деление на эмпирический и аналитический подходы19. Эти два подходаобращаютсякрассматриваютсядвумразнымжанрыпониманиямисторическиетермина(«результат«жанр»:внаблюденийпервомнадслучаереальнойлитературой»), во втором – теоретические («результат теоретической дедукции»)(Тодоров, 1999, с.

16). В рамках исторического подхода название жанра берется в своемобщепринятом (исторически обусловленном) значении. Исторический подход Тодоровобозначил как «движение от произведения к литературе (или жанру)», подчеркивая, чтотеоретические жанры представляют, напротив, «движение от литературы (жанра) кпроизведению» (Тодоров, 1999, с. 10). Теоретическая система жанров берет за основуабстрактную гипотезу, признающую один или несколько признаков определяющими дляпостроения модели классификации литературных текстов.

Процесс изучения категории19Тодоров Ц. Введение в фантастическую литературу. М., 1999.16жанра Тодоров описывает как «постоянное движение между описанием фактов иабстрагируемой из них теории», а жанровые конструкции, по мысли теоретика, следуетрассматривать как «смещенные по отношению к реальным произведениям» (Тодоров,1999, с. 22). Это значит, что реальное произведение не должно полностью соответствоватьзаданной жанром модели (идеальному, несуществующему в истории тексту), отношениятекста и теоретической категории следует описывать иначе: произведение не воплощает, аскорее манифестирует абстрактную жанровую модель – притом, как правило, не однузаявленную в классификации категорию, а сразу несколько.

Последнее связано смногоуровневой природой литературного произведения. Тодоров предлагает выделять триуровня произведения, которые могут играть роль в процессе классификации – словесный,синтаксический и семантический.Продолжая размышления Тодорова о возможных подходах в жанрологии, можноутверждать, что ученый – историк или теоретик жанра – подходя к исследуемомуматериалу, всегда вынужден искать ответы на два основополагающих вопроса. С однойстороны, это вопрос о критериях объединения ряда текстов под одним жанровым именем.В этой связи категория жанра становится средством «объяснения» литературногопроизведения – описания его формально-риторических аспектов (Бахтин, 1986, с.

482). Сдругой стороны, в тех случаях, когда содержание жанрового имени не является предметомкритического обсуждения, в пределах одного жанра поднимается вопрос о векторахисторической изменчивости текстов, его манифестирующих. Предметом изучения в этомслучае становятся трансформации жанра, наблюдаемые в текстах, репрезентирующих егогенезис, расцвет и (иногда) увядание. Понятием «генезис», в отличие от «эволюции»,описывается «трудноуловимый переход от того исторического существования, в которомисследуемый предмет еще отсутствует, к такому, в котором он уже сформировалсянастолько, что начинает меняться (эволюционировать)» (Тюпа, 2013, с. 41).Отмеченные выше вопросы представляют две возможные перспективы, или двеиерархически одноуровневые позиции теоретической абстракции, в разговоре олитературных жанрах.

Эти перспективы не являются взаимоисключающими, но вбольшейстепенипредставляютдвапротивоположных17полюсажанрологии,впространстве между которыми может происходить продуктивная научная рефлексия.Очевидно, что для успешной идентификации критериев объединения литературныхпроизведений в один жанр необходимо анализировать тексты, близкие по временисоздания, ведь с течением времени эти критерии могут меняться. Еще в первой трети XXвека Тынянов писал, что «изучение изолированных жанров вне знаков той жанровойсистемы, с которой они соотносятся, невозможно» (Тынянов, с. 276).

В то же время,проследив трансформации текстов в рамках одного жанра в пределах выбранного периодавремени, можно делать выводы и об изменчивости (порой прихотливости) принциповклассификации, а также о необходимости расширения исторического содержания жанра ивключения в него текстов, исторически к этому жанру не относимых. Так или иначе,неизменным в обоих случаях остается лишь название жанра, предоставленное враспоряжение ученых самой историей литературы.Ж.-М.

Шеффер, уточняя предложенное Тодоровым деление на аналитический иэмпирический подходы, отмечает внутреннюю динамику содержания названий жанров вистории литературы20. В ходе трансформаций жанра его содержание может изменяться ивключать тексты, ранее относимые к другим жанровым группам. Таким образом,искушенные теоретики жанра являются такими же адресатами литературного жанра, как инаивные читатели. А теоретические классификации и аналитические жанровые моделинельзярассматриватьотдельноот(само)зарождающихсявисториижанровыхобразований.Существует немало вариантов описания исторического развития жанрологии.Нередко вектор развития теории жанров описывается как движение от нормативнойустановки к романтической.

Так, Р. Уэллек и О. Уоррен отмечают: «Обычно последнийвек, который связывают с историей жанров, – XVIII, по той причине, что в последующеевремя жанровые категории теряют четкие очертания, модели жанров в большинстве своемраспадаются» (Уэллек, Уоррен, с. 249). Нормативизм в трактовке литературного жанра вомногом обусловлен близким и долгим «соседством» поэтики, как науки об искусствепоэтической речи, и риторики – науки об ораторской речи. По мысли теоретика20Шеффер Ж.-М. Что такое литературный жанр? М., 2010.18литературы Н.Д. Тамарченко, эти две дисциплины рассматривались как тождественные напротяжении долгого времени, начиная с Античности до рубежа XVIII – XIX веков21. Впонимании риторики жанр – идеальный тип текста, заведомо эффективный в своемвоздействии на слушателя или читателя.