Диссертация (Особенности передачи имён собственных при переводе русских художественных текстов на южнославянские и западнославянские языки), страница 9

Национально-культурный компонент семантики онима «не тольковключает семы периферийной зоны, но и охватывает концептуальное ядрозначения» [Головина 2013: 8]. Коннотативное наполнение имени собственного вконкретной культуре формируется под действием различных факторов – каклингвистических (формирование оценочности слова связано с его морфемнойструктурой,атакжефоносемантическимиособенностями,способнымиобусловить эмоциональное восприятие формальной стороны имени), так иэкстралингвистических: литературных, социальных, социально-исторических,факторов социальной психологии и т.д., вплоть до этногеографических.Э.Б.

Магазаник связывает явление повышенной ассоциативности собственногоимени с его абстрактной природой – по его словам, «собственные имена,поскольку они лишены словарных значений, много легче вступают в такие[ассоциативные] связи: здесь совсем нет противодействия семантики» [Магазаник1978: 22].При этом закрепление ассоциативных признаков, то есть возникновениеконнотаций, в значении любого слова и имени в частности, – процессспецифически национальный, он не всегда подчиняется логике здравого смысла иобычно не может найти исчерпывающего историко-социального объяснения47[Гринштейн 2002: 91].

Одним из ключевых в этом процессе являетсяфонетическийфактор–созвучиесобственногоимени(какправило,заимствованного) с каким-либо из слов языка, в котором оно функционирует(«Курочка Софья три года сохла», «Наум наставит на ум») [Жданов 1963: 5].Данный фактор играл существенную роль прежде всего при освоениизаимствованных имён собственных: «В период адаптации христианских имён крусской языковой системе действовала <…> тенденция, заключавшаяся в поискепонятной внутренней формы или в «подгонке» иноязычных имён под русскиеобразцы, то есть под известную картину мира» [Рылов 2006: 59]. Кроме того,формирование определённой коннотации у носителя языка создаёт и суммапредыдущих контекстов употреблений этих слов. Этим контекстам свойственнапреемственность: именно так, например, совокупность народных текстов о Фоме«даёт возможность увидеть в нём евангельского неверующего апостола Фому»[Николаева 2009: 8].Такимобразом,формированиеконнотативногонаполненияименипроисходит в диахронии («коннотация – это продукт исторического развитиязначения слов» [Телия 1986: 98]).

Ю.Н. Караулов отмечает: «Всё, что обычносвязывают с национальным характером и национальной спецификой, имеет толькоодин временной промер – исторический, национальное всегда диахронно»[Караулов 2004: 40].Все перечисленные факторы: формальный, ассоциативный, контекстный ит.д.

– обусловливают расхождение коннотаций у этимологически эквивалентныхслов в родственных языках: различная рецепция коннотативных значений имёнсобственных в разных культурах определяет возможные различия в восприятииодного и того же имени и, соответственно, трудности, возникающие при передачеэтого имени в переводе. Е.А. Правда относит такие имена, различающиесянационально-культурнымикомпонентамизначения,коннотациями,к48псевдотавтонимам[Правда2015:59].Коннотативноерасхождениеэтимологически тождественных имён Ю.А.

Рылов иллюстрирует примером изсферы функционирования антропонимов в русском и испанском речевом обиходе:«<…> испанские имена Marta, Agata, Tecla социально нейтральны, в то время какрусские имена Марфа, Агафья, Фекла традиционно маркируют крестьянскоепроисхождение носительниц имени (хотя в последнее время появляются в средеинтеллектуалов и несут прагматическую установку подчеркнуть «русскость»,русские корни). Русскому мужскому имени Дмитрий, обладающему в настоящеевремя высоким рейтингом, в испанском языке соответствует имя Demetrio,которое воспринимается как архаичное и даже комичное. Испанское имя José втечение длительного времени было самым популярным именем (на случайно, чтоДень отца приходится именно на день чествования Святого Хосе); между тем вРоссии в настоящее время Иосиф воспринимается скорее как имя, принятое веврейской общине» [Рылов 2007: 71-72].Место конкретных этимологически эквивалентных личных имён различаетсяи в системах близкородственных языков.

Так, у большинства южных славян имяМарко известно как часть двусоставного прецедентного онима со второй частью(исоответствующим ассоциативным значением)королевич(серб.МаркоКраљевић, макед. Μaрко Крале, болг. Крали Марко), в то время как в белорусскомязыке вариант того же имени Марка имеет коннотации ‘скиталец’, ‘неудачник’,‘несчастный’: як Марка на пекле (без перерыва делать что-либо, часто без толку);як Марку на пекле ганяць (с одного места на другое, в разных направлениях); адзінраз Марку жаніць (выражение решительности в принятии решения). СогласноП.В. Шейну, фразеологизмы с именем Марка образовались на основе легенды проМарку Пякельнага.

В данной легенде рассказывается, как «сельский парень Маркана протяжении многих дней ездит на коне по пеклу и с сожалением наблюдает,как страдают грешники, однако он ничем не может им помочь» [Маркевич 2014:49137]. Образ скитальца Марка Пекельного известен и украинцам (ср. фразеологизмтовчеться, як Марко по пеклу); существует предположение, что подобныйфольклорный образ Марка у восточных славян восходит к польск. nocny Marek <nocny marek ‘человек, работающий ночью; тот, кто активен ночью’ < nocna mara‘ночной призрак, кошмар’.Личные имена, не имеющие настолько яркого отражения в народноймифологии, также при этимологической общности у представителей разныхнародов вызывают различное представление о своих носителях. Например, точныеэтимологические аналоги Marta и Марфа в русском и польском языках вызываюту носителей следующие ассоциации (частичный компонентный анализ выполнен врезультате опроса среди носителей языка):в рус. яз.

Марфав польск. яз.MartaСр. в рус. яз.Мартанациональныйтемпоральный‘своё’‘устаревшее’‘чужое’(‘немка’)‘современное’‘чужое’‘современное’социальный‘простонародное’‘аристократическое’–частотный‘редкое’‘не редкое’‘редкое’Кроме того, набор выявляемых у имени собственного коннотаций зависит отреципиента: так, представители научной сферы чаще характеризуют имя Марфакак ‘устаревшее’-‘аристократическое’: Марфа-посадница, в то время как прочиерусскоязычные респонденты – как ‘простонародное’: Марфушенька-душенька.Отдельно можно говорить о высокой, книжной коннотации конкретного имени: в«Словаре коннотативных собственных имён» для имени Марфа указанопереносное значение ‘женщина с практичным характером; заботливая хозяйка, напервое место ставящая не духовное, а материальное («низменное») начало вжизни; воплощение земного пути служения’ [Отин 2004: 227], которое, однако, небыло названо респондентами в качестве ассоциации.50В аналогичной ситуации находятся и этнонимы, способность которыхприобретать различную оценочно-коннотативную окраску в различных языкахнеоднократно привлекала к себе внимание как предмет исследования [Lichtenberg2005; Гучепшокова 2006; Даниленко 2006; Феоктистова 2009; Ахметсагирова2010; Кашкин 2010; Пантюхова, Красикова 2014 и др.]О.А.

Корнилов пишет: «Коннотативный аспект значения слов – результатработы именно эмоционально-оценочного компонента языкового сознания.Уникальность любого национального языка в очень большой степени проявляетсяименно в том, что коллективное языковое сознание по-разному распределяетотносительно универсальный набор эмоциональных оценок по концептам языка,изначально никак не связанным ни с оцениванием, ни с эмоциями» [Корнилов2003:235].Коннотацияможетбытьрассмотренакакчастьзначения,дополняющая сведения о реалии сведениями о национальной специфике, чтовызывает соответствующий речевой эффект [Телия 1986: 3]. Уже поэтомунациональная специфика значения имени представляется уникальной.Безусловно, можно говорить и о возможной общности значения именисобственного в картине мира носителей разных языков («международный фонд»коннотативных имён собственных [Отин 1997 (2): 279]) – как правило, если речьидёт об именах, заимствованных из одного источника и преимущественно изодного контекста (например, библеизмы) [Мжельская 2009: 39].

Так, имяМафусаил имеет значение ‘старик, долгожитель’ на всем индоевропейском ареале.Однако нюансы семантической структуры таких имён в восприятии носителейразных языков и возможность их функционирования в контексте также могутбыть и, как правило, бывают различны. Это касается и близкородственных языков,оказавшихся подключенными к различным культурным контекстам – ср.: увосточных и южных славян имя библейского Иова стало синонимом крайнейбедности, в то время как в устойчивых сравнениях с этим компонентом у51западных славян подчёркивается долготерпение Иова [Кузнецова 2006: 102].Более того, в зависимости от принадлежности к культурно-историческому,культурно-религиозномуконтекстуможетменятьсяиколичественнаяхарактеристика подобных онимов в языке: например, «русский и польский языкичасто разнятся удельным весом общеизвестных европейских антропонимов»[Кульпина 2013: 107].При этом функционирование коннотативного плана имён собственных,употреблённых в тексте литературного произведения, закономерно отличаетсябольшей сложностью: в художественном тексте «на реально существующие фактынакладывается ещё целый ряд обстоятельств, связанных с реализацией авторскогозамысла» [Гюббенет 1991: 119].