Диссертация (Особенности передачи имён собственных при переводе русских художественных текстов на южнославянские и западнославянские языки), страница 4

Одни и те же ономастические единицы в близкородственных культурахмогут иметьсущественноразличное смысловоенаполнение,вплотьдопротивоположного оценочного содержания. Это заставляет переводчика такимобразомадаптироватьвозможностиономастическуюобеспечитьвосприятиесистемупроизведения,заданныхавторомчтобыконнотацийповмаксимально полной мере.4. Общность славянской языковой среды может как способствоватьпрояснениювнутреннейформыонима,такипровоцироватьложныесемантические сближения в связи с явлениями межъязыковой омонимии иассоциативных сближений за счёт созвучия, в том числе и в художественномконтексте.5.

Адекватность перевода связана с интуитивностью творчества переводчикаиегообщимчувствомязыка,грамотностьюиэнциклопедическойобразованностью, что подтверждают высказывания и труды переводчиковпрактиков.Апробация работыОсновные положения диссертации обсуждались на ежегодных научныхсессиях Воронежского государственного университета (2010-2014 гг.), наконференции«XIНевскиечтения»(Санкт-Петербург,НИЯК,2009),международном конгрессе «Русский язык в современном мире» (Москва, МГУ,2010), на симпозиуме «Славянские языки и культуры» (Москва, МГУ, 2012), на19V международной научной македонско-русской научной конференции (Охрид,2012) и международной научной конференции университета св. Кирилла иМефодия г.

Скопье (Охрид, 2012, 2013), XLII Международной филологическойконференции(Санкт-Петербург,СПбГУ,2013),международнойнаучнойконференции «История и современное развитие славянских языков» (Воронеж,ВГУ, 2013), IX Международной научной конференции «Проблемы общей ирегиональнойономастики»(Майкоп,АГУ,2014),IМеждународномфилологическом форуме Софийского университета им. св. Климента Охридского(София, 2014), международной конференции «Културе у преводу» Белградскогоуниверситета (Белград, 2015), международной конференции «Михаил Булгаков иславянская культура» (Москва, Институт славяноведения РАН, 2016), назаседаниях кафедры славянской филологии Воронежского государственногоуниверситета.

Материалы работы отражены в 17 публикациях, в том числе в 3статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК при МинобрнаукиРоссии. Положения и материалы настоящего исследования легли в основу рядаразделов курса «Теория художественного перевода» магистерской программы«Филологическое обеспечение международных связей», реализуемой на кафедреславянской филологии Воронежского государственного университета.20ГЛАВА IТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ПЕРЕВОДА ОНОМАСТИЧЕСКИХЕДИНИЦ С РУССКОГО НА ДРУГОЙ СЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК§ 1.

К истории основных аспектов вопроса1.1. К истории славяно-славянского литературного переводаПространство книжного языка славян, как и их литературное пространство, всредние века отличалось относительным единством [Лихачёв 1979: 6; Турилов2012]. Вследствие того, что южно- и восточнославянские литературные языкидолгое время имели общую основу в виде церковнославянского языка, «русскийчитатель <…> без особенных затруднений мог читать памятники сербской,болгарской, украинской и прочих письменностей, а болгарин, серб, украинец –литературныепроизведенияМосковскойРуси»[Берков1963:15].Н.А. Мещерский отмечает, что «сложившийся в результате деятельностипредставителей разных славянских народностей и на территории различныхславянских стран, древнеславянский письменно-литературный язык в начальнуюэпоху своего общественного функционирования представлял собою единую иобщую фонетическую, грамматическую и лексико-стилистическую систему,понятную для всех носителей славянских наречий.

<…> до XIV в. письменныепамятники, созданные в Болгарии, на Руси или в Сербии, могли обслуживать весьславянский ареал и при переходе от одного народа к другому не нуждались впереводе. Их адаптация к тем или иным вариантам языка происходила без какихлибо кардинальных видоизменений текста» [Мещерский 1978: 15]. Адаптация дляпрочтения представителями другой славянской нации производилась путёмредактирования – как правило, замены лексем с ярко выраженной спецификой21того или иного языка, в том числе на «усреднённую «общецерковнославянскую»лексику» [Турилов 2012: 247]; существенным могло быть различие орфографии.

Вчастности, для русско-сербских книжных контактов это было характерно ещё вконце XVIII в. [Толстой 1978: 273].Формирующиеся лексико-стилистические расхождения между русским идругимиславянскимиязыкамификсировалисьикомментировалисьвазбуковниках, где были представлены русские эквиваленты не только дляархаичных, но и для инославянских (болгарских, сербских) вариантов слов иоборотов,уже осмысливавшихсякакиноязычные;давались лексическиесоответствия также украинским, белорусским, польским словам [Ковтун 1989: 15;см.

Шетэля 2017]. Уже в XIV-XV вв. такие перечни славяно-русских соответствийподтверждали развивающуюся мысль о самостоятельности русского языка, егоособенности по отношению к другим славянским языкам [Ковтун 1991: 203].Позднее, в XVI-XVII в., расхождение вариантов литературного славянского языкаознаменовалось появлением характерных для белорусских и украинских регионовкниг с параллельным древнеславянским и «западнорусским» текстом. Кроме того,сравнительно часто выполнялись публикации одного и того же текста на польскоми «западнорусском» языке, для которых на тот момент графическое различиеоставалось основным: «Ряд переводов с польского напоминает местамисвоеобразную транслитерацию с латиницы в кириллицу, с изменением тольконекоторыхфонетическихсоответствийисохранениемустойчивыхморфологических восточнославянских черт» [Толстой 1988: 63].Становлениемежславянскоголитературногопереводакактакового,пришедшееся на эпоху Нового времени, неразрывно связано со становлениемславянских национальных литератур, которое, в свою очередь, соответствуетпериоду активного развития государственности и национального самосознанияславянских народов.

Межславянский перевод развивался в противопоставление22переводу с языка культурной экспансии (например, латинского, немецкого длязападнославянских народов). К XVII в. в качестве принимающих могли выступатьформирующиеся литературные варианты восточнославянских языков: например,известны выполненные в этот период переводы с чешского языка «намалороссийское наречие» [Карский 1962], т.е. на староукраинский литературныйязык.История славяно-славянского литературного перевода может быть детальнопрослежена уже с начала XVI в. – времени переориентации в направленииперевода, когда он начал закономерно осуществляться не только с языкакультурного влияния, но и с языков близкородственных народов, что оказалосьвозможнымужелитературногопереводимыхнаязыкавсоответствующемиРоссиинациональнойтекстовэтаперазвитиякультурнойпоявлялосьвсёнациональногоидентичности.большеСредипроизведенийзападнославянских авторов – отчасти чешской литературы, преимущественносочинений на польском языке [Семенец 1989: 232]: «Więc zaczęto <…> tłumaczyćjuż od samych początków XVI wieku na Litwie i Rusi i szereg tych tłumaczeń rośnie zkażdym rokiem» [Brückner 1906].

Однако первоначально славянские культурывыступали по отношению друг к другу в значительной мере как посредники враспространении текстов европейской литературы. Так, чешский язык поотношению к русскому выступал как посредник для переводов с немецкого,польский – с латинского, французского языков, и т. д. Через Сербию проник наРусь рыцарский роман о Бове Королевиче, через Чехию – роман о Брунцвике,через Польшу – повесть о Петре Златых Ключей [Семенец 1989: 237] и ряд другихрыцарских повестей, сборники новелл, басен и анекдотов [Липатов 1979: 89].Важно, что становление межславянского литературного перевода пришлосьна период развития художественности литературы, становления художественнойлитературыкактаковой.ПословамН.И. Толстого,«древнеславянский23литературныйязыксредневековойбылодним«синкретической»изосновныхлитературы.формальныхПримечательно,показателейчтоегоисчезновение происходит почти одновременно с исчезновением самой этойлитературы,спереходом еёот«синкретизма»кхудожественности,сисчезновением всего комплекса религиозных, моральных и эстетическихпредставлений, характерных для греко-славянского мира периода X-XVII вв.»[Толстой 1988: 37].Активное становление и развитие славяно-славянских культурных связей исоответственно литературного перевода, в том числе славяно-русского, пришлосьна XVII-XVIII вв.

– эпоху интенсивного развития литературного русского языка иего системы стилей [Рогов 1979: 10]. Проводившаяся в этот период обширнаяработа в области двуязычной лексикографии способствовала развитию славянославянской переводческой деятельности [Берков 1958: 10]. К XVII в. относитсядеятельность Ю. Крижанича – одного из первых панславистов, который не толькостал теоретиком славянской взаимности, но и лично принял участие в делеосмысления культурного единства и самобытности славянских народов (см.[Орехова 2014]). «Граматично исказанье об русском езику» Ю.

Крижаничаявилось одной из первых славянских грамматик, которые в этот период также ужепоявляются как сопоставительные.Основным языком, с которого выполнялись переводы в России, на тотмомент оставался польский: через центральную Европу, преимущественноПольшу [Николаев 2008], в России были восприняты сюжеты и образы античнойлитературы,котораявэпохуклассицизмаактивнопереводиласьираспространялась во Франции. Польский оставался языком-посредником припроникновении в Россию многих произведений западноевропейской литературыНового времени, а также ряда литературных традиций.

Так, «Псалтирьрифмотворная» Симеона Полоцкого (1678) создана как русская переработка24польского переложения псалмов, выполненного в XVI в. Я. Кохановским; принятосчитать, что от этого перевода берёт начало традиция поэтического переложенияпсалмов в русской литературе [Тюленев 2004: 50]. Кроме того, и чешскиепереводы могли выполняться при посредничестве польских, как это быловпоследствии с переводом поэмы Торквато Тассо «Освобождённый Иерусалим»[Липатов 1987].Переводилисьнарусскийязыкиоригинальныепроизведениязападнославянской литературы: «русская тема в польской литературе продолжаетразвиваться, а в последней четверти XVIII в. появляются и переводы с русского,которые по мере приближения к началу XIX в.