Диссертация (971914), страница 47
Текст из файла (страница 47)
современный постсекуляризм имеетпредшественников и союзников, разработавших проблемы соотношениярелигии и политики, политической философии и политической теологии,обосновавшихзначениетрансцендентноговполитическойжизниимировоззрении в целом. Не разделяя вполне их аристократизма, пессимизма,религиозного фундаментализма, не принимая радикализм их критики модерна,современные лидеры постсекуляризма многим обязаны их работе.Рассматриваемые в настоящей главе философы Аласдэр Макинтайр иЧарльз Тейлор – католики, и хотя собственные религиозные убеждения нефигурируют на страницах их работ, рассматриваются ими как частное дело, ихмысль несёт глубокий отпечаток веры.
Обращаясь к философии Канта, онивидят в ней прежде всего одну из разновидностей светской моральнойметафизики, призванной заменить религиозное сознание, в том числе и преждевсего в вопросе создания оснований для политической жизни. Их трактатысущественно отличаются от работ эгалитарных либералов и либертарианцев,написанных в стилистике аналитической философии с её вниманием к строгимпорядкам атакующих и защищающихся аргументов. Они повествовательнее,стилистически свободнее, и если назвать Макинтайра и Тейлора болеекультурными было бы несправедливо по отношению к Ролзу и Нозику, то ихтекстынесомненнолитературнымиболееаллюзиями,насыщеныикругисторическимиупоминаемых254имипримерами,авторовипривлекающих внимание идей не ограничивается классиками философиимодерна и современными аналитиками и экономистами.Аласдер Макинтайр (р.
1927) – шотландский философ, исследующийморально-политическуюпроблематикуспозицийкоммунитаризмаиаристотелевско-томистской традиции. Кроме работ по философии, Макинтайртакже выступил автором теологических трактатов. Известность Макинтайрупринесла его работа «После добродетели» (After Virtue, 1981), положившаяначало современному развитию т.н. «этики добродетели». В 1988 годупоследовала книга «Чья справедливость? Какая рациональность?» (WhoseJustice?WhichмножественностьRationality?),моделейвкоторойсправедливости,Макинтайрвозникающихутверждаетнаосновемножественных моделей рациональности.
В «Трёх версиях вопроса онравственности» (Three Rival Versions of Moral Inquiry, 1990) Макинтайрвыступает в защиту томистской этики. В книге «Зависимые рациональныеживотные: Зачем людям ценности» (Dеpendеnt Rаtiоnal Animаls: Whу HumаnsNееd thе Virtиеs, 1999) шотландский философ выступает с критикойиндивидуализма, в частности, ницшеанского толка, развивая модель человека,зависящего от участия других людей и потому нуждающегося в развитии«добродетелей зависимости», прообраз которых встречается в этике ФомыАквинского. Эти и другие работы создали Макинтайру репутацию одного излидеров современного политического коммунитаризма.
С коммунитаристскихпозиций Макинтайр оценивает и философию Канта.Самое обстоятельное обращение к мысли кёнигсбергского философасодержится в работе «После добродетели». План, осуществляемый в нейавтором, таков: показать принципиальную недостаточность соперничающих(преимущественно в англоязычной философии) морально-политическихдоктрин утилитаризма, кантианства и «контрактарианства», составляющихядро современного либерализма, проследив их генеалогию ко времени255позднего средневековья – раннего модерна; продемонстрировать, что онипытаются оперировать восходящими к более ранним периодам историиидеями, с тех пор утратившими породившие их контексты и вместе с нимисмыслы; разработать внешнюю по отношению к этическим доктринаммодерна морально-политическую концепцию, способную стать платформойдля их оценки и опирающуюся на идеи Аристотеля и Фомы Аквинского 268.Критическоеотношениекморально-политическомууниверсализмуиутверждение того, что смысл ценностных суждений неотделим от ихконтекста позволяет сразу идентифицировать в концепции Макинтайраразновидностьпоствитгенштейнианскогопартикуляризма.Этапозицияопределяет его критическую установку в отношении философии Канта.Кантовская морально-политическая философия противопоставляетсяМакинтайром утилитаризму и контрактарианству, вместе образующимтриумвират этических концепций модерна.
Впоследствии к ним добавилсямарксизм (ставший ранним увлечением Макинтайра до «обращения» варистотелизм и томизм начиная с 70х). Под контрактарианством шотландскийфилософ понимает современные вариации на тему гоббсовско-локковскоголиберализма (в этом контексте их можно объединять) с его представлением орациональном интересе как основании человеческой деятельности.«После добродетели» открывается драматическим описанием картиныморального упадка, наступившего с эпохой модерна и углубляющегося помере движения западного мира к сегодняшнему «высокому» модерну(advanced modernity). Упадок этот, по Макинтайру, связан с утратойсформированногоантичностьюидополненногосредневековьемпредставления о человеке как о целесообразном существе, актуализирующем268MacIntyre A.C.
After Virtue: A Study in Moral Theory / A.C. MacIntyre Duckworth, 2007. – с. 266.256сокрытые потенции, прилагающем усилия для того, чтобы соответствоватьсвоему предназначению и прожить благую жизнь. Такая концепция человекаявляется объёмной и динамичной: в ней можно различить представление очеловеке «как он есть», о человеке «каким он должен быть» и этику как знаниеправил продвижения от первого ко второму. Разумеется, эта концепциявосходит к Аристотелю, в средние века она была христианизированаАквинатом, после чего была подвергнута разрушению в ходе культурныхпроцессов Ренессанса и Реформации.Разрушение, согласно Макинтайру, сводится к тому, что из трёхчастнойсистемы выпала одна часть – представление о том, что есть благая жизнь или,говоря языком Аристотеля, человеческая энтелехия.
Осталась модельреального человека и остались предъявляемые к нему моральные требования,которые в целом мало изменились по сравнению с предшествовавшей эпохой,но на протяжении модерна претерпевающие эрозию. Всё более подробнаядескриптивная картина человека, основанная на постоянно поступающихданных эмпирических наук, осталась без своей нормативной половины, возникфундаментальный и для сегодняшних разновидностей эмпиризма разрывмежду сущим и должным. Макинтайр утверждает, что без телеологическойкартиныдвижения,развёртываниячеловеческойжизнисообразнообщепризнанному идеалу этот разрыв невозможно преодолеть.
Симптомомдеградации философии стала серия безуспешных попыток обосновать, почемупредъявляемые к человеку модерна моральные требования являются для негообязательными. Попытки эти провалились, и именно этому провалуфилософия обязана своим нынешним маргинальным положением.Прежде чем рассмотреть макинтайровскую трактовку неудач философиимодерна, кажется целесообразным поместить её в более широкий контекст.Такой контекст был предложен Эриком Фёгелином при помощи категорийтрансцендентного и имманентного. Основное содержание эпохи модерна257Фёгелин трактует как попытку имманентизировать конечное, целевоесостояниемира,отказавшисьотпрежнейсредневековойконцепциитрансцендентного.
Конечное состояние теперь достигается политическимитехнологиями в рамках конкурирующих утопических проектов269.Несмотряимманентногонаито,чтоМакинтайртрансцендентного,егонеопираетсявидениенамодернакатегориисходносфёгелиновским. Он также оценивает модерн как утрату целенаправленности и,как следствие, цельности, противопоставляя свою оценку той, что видит вновойэпохеосвобождениеотустаревшихкультурныхструктуриприветствует эту либерализацию.
Однако шотландский философ временинаписания «После добродетели» не готов к радикальному возврату ктрансцендентному, к чему призывает Фёгелин. Последующая эволюциявзглядов Макинтайра, его движение от аристотелизма к томизму, можнорасценивать как приближение к трансцендентному как к критерию оценкиморально-политических процессов. Главный нерв философии Макинтайра –это напряжение между нормами современной мысли, не допускающимиподобного спекулятивного шага, и развитием авторской мысли, в позднихработах вплотную подходящей к религиозному, теологическому модусу.Согласно Макинтайру, центральной особенностью модерна являетсявырождение моральных представлений, которое он обобщил под названием«эмотивизм». Обычно под эмотивизмом понимают нечто более специальное, аименно набор моральных доктрин, разработанных в англоязычной философии30-х – 60-х гг.
и связанных с именами Чарльза Стивенсона, Альфреда Айера,Ричарда Хэйра и др. Макинтайр считает, что это направления лишь в наиболееконцентрированной форме выражает позицию, согласно которой содержаниеVoegelin E. The Collected Works of Eric Voegelin: Modernity without Restraint / E. Voegelin –Columbia : University of Missouri Press, 1999. – 348 с.269258нашей моральной жизни сводится к эмоциональным состояниям. Такаяпозиция стала возможной в эпоху Просвещения в связи с секуляризациейсознания и окончательным изгнанием из культуры телеологических модусовморального мышления.Наиболее ярким представителем этого радикального философскогостиля является Давид Юм («Разум является и должен быть рабом страстей,и никогда не должен притворяться, что может не только подчиняться ислужить им»), однако эти идеи также выражены школой «моральногочувства», Дидро, Адамом Смитом и др.
Получив разработку в утилитаризме(Бентам, Милль и др.), данная позиция затем «досталась» интуитивизму в лицеГенри Сиджвика, а затем Дж. Э. Мура. Макинтайр указывает на то, что этикаМура в основном наследует этике Сиджвика, с той лишь разницей, чтомуровский моральный сентимент выражает мировоззрение английскойпросвещённойэлитыначалаХХвека(Макинтайррезкоописываетупадничество «блумсберийцев»), тогда как Сиджвик принимает за основуморальные предрассудки викторианской эпохи.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
