Диссертация (958483), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Известия о смерти и назначении митрополитов, как правило, имеют формукраткой погодной записи: «Того же лѣта въ Рязани преставися Феогнастъ епископъ Рязанскiй» [9, т. XI, с. 201]; «Того же лѣта пресвященный Алексѣй, митрополитъ Кiевскiй и всея Русiи, постави Василiа епископомъ въ Рязань и въ Муромъ» [9, т. XI, с. 228]. Нередко по содержанию два известия могут объединятьсяв одно: «Тоя же зимы преставися епископъ Рязанскiй Еуфросимъ Звенецъ и поставленъ бысть въ него мѣсто епископомъ Рязани Давидъ, иже преже былъ казначѣй Iоны митрополита, Февраля въ 1 день» [9, т.
XII, с. 114]. Статьи об участиив духовных посольствах также представлены краткими погодными записями. Вних нередки многочленные однородные ряды с перечислением участников: «Тогоже лѣта бысть съборъ на Москвѣ, мѣсяца Июля, при пресвященнѣмъ митрополитѣ Кипрiанѣ Кiевскомъ и всея Русiи; въ соборѣ же было владыкъ 9: архiепископъ Великаго Новагорода Иванъ, архiепископъ Черниговскiй Исакiй, ар7Датировка по Никоновской (Патриаршей) летописи.91хiепископъ Ростовскiй Григорiй, Нафанаилъ епископъ Суздалскiй, Ефросинъ епископъ Рязанскiй, Арсеней епископъ Тферскiй, Феогнастъ епископъ Сарскiй иПодонскiй, Григорей епископъ Коломенскiй, Сава епископъ Лутцкiй» [9, т.
XII,с. 185], что открывает хорошее знакомство составителя летописи с жизнью церкви.Единственным в своем роде в рязанском тексте является известие о чуде отиконы: «Того же лѣта (1147) въ Резани во градѣ Казари отъ иконы святыа Пятници быша чюдеса и исцѣленiа многа» [9, т.
IX, с. 176]. Город Казарь ныне являетсяселом Казарь Рязанского района Рязанской области, и его жители до сих пор рассказывают легенду о нахождении в их церкви чудотворной иконы. Однако ни вкаких других источниках, кроме Никоновской летописи, данное известие не сохранилось, что позволило исследователям сделать вывод о ее написании в первойполовине XV века, создатель же Никоновской летописи внес изменения в текстуже в XVI столетии: «Икона, связанная с преданием, находилась в старом кафедральном соборе Рязанского кремля, а в XVIII веке была перенесенав Архангельский собор.
Только после реставрации удалось установить, что этаикона относится не к XII веку, а к первой половине XV века. Ее принадлежностьк рязанским иконам подтверждает бережно сохраненный на правом поле фрагмент летописи "<…>потужникы на память а писана бысть месяца августа 29 прикняжении великого князя Ивана Федоровича".
Следовательно, икона могла бытьнаписана между 1427 и 1456 годами (время правления князя Иоанна Федоровича)» [59, с. 68], что подтверждает непосредственное отношение летописного известия к рязанскому тексту.Помимо перечисленных записей в Никоновской летописи, как и в другихисточниках, встречаются упоминания о Рязанской земле как о месте действия техили иных событий и происшествий разного рода, но имеющих к самим рязанцаммалое отношение (двадцать семь). Например, под 6641 (1133) годом читаетсякраткая погодная запись о крещении половецкого князя: «Того же лѣта крестисявъ Рязани Половецкый князь Амуратъ» [9, т.
IX, с. 158]. Или под 6655 (1147) го-92дом находим краткую погодную запись, повествующую о мире киевского князя иполовцев, заключенном на Рязанской земле: «Того же лѣта князь ИзяславъМьстиславичь сотвори миръ съ Половцы у града у Воина въ Резани» [9, т. IX,с. 173]. События 6684 (1176) года рассказывают о междоусобице ростовских князей, одному из которых Рязань послужила убежищем: «Князь же Мстиславъ Ростиславичь бѣжа къ Новугороду, а братъ его князь Ярополкъ Ростиславичь бѣжак Рязани, а матерь ихъ и съ снохами еѣ Володимерци яша» [9, т.
IX, с. 255]. Частое упоминание Рязанской земли в известиях, повествующих о событиях, происходивших в других княжествах, свидетельствует об авторитете и независимостиРязани на политической арене, что не исключает и гипотезы А.Г. Кузьмина иподдержавшего его Б.М. Клосса о рязанском авторстве данной летописи.Находим в летописном своде и известия, называющие рязанцев участниками различных событий, не имеющих непосредственного отношения к их земле(одиннадцать).
Например, рязанцы обозначены участниками междоусобицы черниговского и киевского князей 6655 (1147) года, так как рязанские и черниговскиеправители были связаны родовыми отношениями: «<…> яко совокупишася, рече,на тебя вси, и Черниговьстiи князи, и Рязанстiи, и Суждалскiй князь Юрьи Владимеричь Маномашъ» [9, т.
IX, с. 174]. Они же входят в объединенное войскопротив половцев: «Того же лѣта (1160) князь Андрѣй Юрьевъ сынъ Долгорукагопосла сына своего князя Изяслава, и съ нимъ друзiи мнозiи князи, и воинство Ростовъское, и Суздалское, и Рязанци, и Муромцы, и Пронстiи и друзiи къ симъмнози совокупишася къ нимъ же въ помощь» [9, т. IX, с. 222]. В 6889 (1371) годувойско Олега Ивановича Рязанского наряду с пронским помогает московскомуправителю Дмитрию Ивановичу в борьбе с литовскими захватчиками: «<…> ааще убо къ тому приспѣлъ съ силою князь Володимеръ Дмитриевичь Пронскiй, асъ нимъ рать великого князя Олга Ивановичя Рязаньскаго» [9, т. XI, с. 14]. СоюзМосквы и Рязани был очень важен для Дмитрия Ивановича, поскольку во многомбы обезопасил южные границы Московского княжества, к тому же «развязывалруки для борьбы на Севере и Западе» [66, с.
195]. Обращение правителей других93княжеств за помощью к рязанским князьям вновь ярко свидетельствуето влиятельности Рязани на политической арене во времена, наполненныев истории русских княжеств драматичными событиями и противоречивыми явлениями.Из всех рассматриваемых нами сводов только в Никоновской летописиимеются известия, повествующие о жизни княжества. Речь идет о создании города на Рязанской земле: «Того же лѣта князь Ростиславъ Ярославичь Рязанскiй созда во имя свое градъ Ростиславль у Оки рѣки» [9, т.
IX, с. 197]. Ростислав Ярославич – родоначальник рязанских князей, правивший в Рязани в 1143–1145 годахи посадивший впоследствии на рязанский стол сына Глеба, а сам ушедший накняжение в Муром (1145–1147, 1149–1153). Сейчас же Ростиславля не существует, исчез он, предположительно, в середине XVIII века.
Также единична краткаяпогодная запись о пожаре в столице Рязанского княжества: «Въ лѣто 7002 (1494год) Сентября, сгорѣлъ сгородъ Рязань весь» [9, т. XII, с. 237]. Причину пожараисторики до сих пор не выяснили, отмечают лишь, что «выгорел почти весь городи колокола растопились на колокольнях» [66, с.
280].Известно, что составители Никоновской летописи, помимо традиционныхлетописных статей, охотно включали в содержание произведения других жанров,в частности агиографические тексты (особые редакции житий АлександраНевского, Михаила Черниговского, митрополитов Петра и Алексия, Сергия Радонежского и так далее) [223, с. 111]. В этом смысле разножанровый и разностилевый характер Никоновских записей проявляется и в статьях с рязанским текстом.К примеру, летописная повесть о мученической смерти в Золотой Орде великогокнязя Романа Ольговича Рязанского за 1270 годом содержательно и стилистически близка житию-мартирию по всем особенностям агиографического сочинениятой эпохи.Большое количество частых и подробных летописных известий о Рязани,содержащихся в Никоновской летописи, переделка известных летописных материалов в тоне, благоприятном для рязанцев, сочувствие летописца рязанскому94народу свидетельствуют о связи книжника с рязанской землей и использованииим местной летописи либо ее редакций.
Наблюдается определенная тенденцияприменения летописных известий о Рязани разных типов: от погодных записейXII–XIII веков книжники приходят к летописным повестям в XIV–XVI веках,насыщенным детальными и красочными описаниями, что согласуется с эволюцией общерусских летописей в целом.Тематическое и жанровое своеобразие летописи, наличие описания событий, не упоминающихся в других сводах, свидетельствует о ее значительной ролив истории рязанского летописания.
В прорязанской обработке этого свода явнопрочитываются интерес и симпатия к Рязанскому княжеству, причем в разныеэпохи его существования, что позволяет поддержать мнения всех исследователей,в первую очередь, историков, предполагающих рязанское происхождение составителя Никоновского свода, несомненно, пользовавшегося некогда рязанским летописным источником.2.4. Антирязанская направленностьТверской летописи и Рогожского летописцаЛетопись Тверская (или Тверской сборник) XVI столетия содержит значительные фрагменты тверского летописания с конца XIII до конца XV века. Сохранилась в трех списках XVII века западнорусского происхождения: Погодинском(РНБ, собр.
Погодина, № 1414; по этому списку издана в Полном собрании русских летописей), Забелинском (ГИМ, Музейск. собр., № 2886) и Толстовском(РНБ, F.IV.214) [223, с. 61].Первая часть до 6793 (1285) года представляет собой ростовский летописный свод, близкий к Ермолинской и Львовской летописям; обнаруживаются также значительные заимствования из Новгородской I летописи. Судя по заметкам,помещенным под 6496 (988) и 6527 (1019) годами, составитель всего Тверскогосборника был ростовцем, писавшим в 7042 (1534) году: очевидно, он включил95в свою компиляцию оказавшуюся у него тверскую летопись конца XV века.
Напротяжении 6793-6883 (1285-1375) годов текст (за исключением разделаза 6849-6871 (1341-1363) годами ростовского происхождения) совпадает (до 6836(1328) года полностью, далее - частично) с текстом Рогожского летописца; текстза 6822-6848 (1314–1340) годами сходен также с тверским летописным фрагментом 6822-6852 (1314-1344) годов, найденным А.Н. Насоновым. Именно он высказал предположение, что источником Тверской летописи и Рогожского летописцабыл тверской летописный свод 1375 года, прекращенный в связи с неудачей тверского князя Михаила Александровича в борьбе за владимирский великокняжеский престол.Летописец Рогожский, созданный в первой половине XV века (РГБ, ф.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
