Диссертация (958477), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Булгакова, а также формы иструктуры изложения сюжета романа «Мастер и Маргарита» можно сделатьвывод о наличии в нем значительного количества различных элементов карнавала. Более того, очевидным является то, что М. Булгаков использовалформы карнавала и смеховой культуры для выражения своих социальнополитических взглядов.В этой связи четко прослеживается связь между философией карнавализаци М. Бахтина и «гротескным реализмом» М.
Булгакова, который использовал карнавал в качестве различных черт реальности, выраженных в эстетическом, психологическом, культурологическом и социальном аспектах.Можно уверенно утверждать, что феномен карнавала М. Бахтина былодной из идейных и эстетических основ последнего романа М. Булгакова.Это прослеживается как в сюжете романа, так и в его подтексте. Карнавальная фантасмагория дает возможность художнику осуществить переход отбытовой проблематики в бытийную область, определяя тем самым нарративную структуру романа.131Глава 3.«Бахтинский тезаурус» в изучении полифонии романаМ.А.
Булгакова «Мастер и Маргарита»3.1. Концепция полифонии М.М. БахтинаКак известно, термин полифония в литературоведческий дискурс былвведен М. Бахтиным, обозначившим специфику нарративного пространствароманов Ф. Достоевского через этот и ряд других терминов. Полифония какособая черта/структура художественной ткани романа, по М.Бахтину, создается за счет нескольких факторов/средств. Прежде всего, это «голосовая» самостоятельность каждого персонажа и авторский демократизм по отношению к героям: голос автора встроен на равных правах в персонажное многоголосие, он не наделен авторской «неприкосновенностью».Не менее важным компонентом является взаимное отражение сознанийи идей. М.
Бахтин отмечал, что герои Ф. Достоевского озадачены тем, что оних думают; т.е. интерес к рефлексивному продукту окружающих относительно собственный персоны – это отличительная черта героев Достоевского;они референтно зависимы и находятся в постоянном внутреннем диалоге сосвоими виртуальными оппонентами229. Рефлексия и имманентная потребность в референции порождают сложную систему двойников, характернуюдля нарратива Достоевского.В полифоническом романе Бахтин выделяет два вида диалога: внутренний и внешний. Под внутренним диалогом он понимает диалог интратекстуальный: между персонажами произведения или между персонажем и автором, а под внешним – интертекстуальный, т.е.
обращение в разных формахи на разных уровнях (персонажа, автора) к другим текстам. Полифония романа реализуется в пространстве экзистенциальной свободы и онтологической связи, где один голос, т.е. личность, отражается и отзывается в других, а229Белокурова, С.П. Словарь литературоведческих терминов / С.П. Белокурова. – СПб.:Паритет, 2006. – С. 314.132другие голоса отражаются и откликаются в нем, это пространство напряженной рефлексии.Рефлексивная деятельность продуцирует мировоззренческую позицию.Герои Достоевского – это сознательные адепты и апологеты той или иноймировоззренческой системы, их позиции всегда вербализованы. Собственноговоря, напряженный внутренний диалог и строится на столкновении разныхчетко артикулированных взглядов, на всматривании носителей этих взглядовдруг в друга, на их взаимном интересе друг к другу, на притирании и отторжении.
Сложная архитектоника и возможна только при наличии разных позиций, не обязательно противоположных, но обязательно разных. Полифония, обнаруженная М. Бахтиным, реализуется в условиях взаимодействия Я иДругого, в котором (взаимодействии) фокус интереса постоянно сдвигается,делая Я Другим, а Другого – Я. «Мир Достоевского глубоко персоналистичен. Всякую мысль он воспринимает и изображает как позицию личности»230.М. Бахтин отмечал, что в художественном пространстве Достоевского«все и все должны знать друг друга и друг о друге, должны вступить в контакт, сойтись лицом к лицу и заговорить друг с другом»231.
Напряженноедиалогическое взаимодействие построено на взаимоотражении и взаимоосвещении. Именно поэтому «все разъединённое и далёкое» локализовано водной пространственной и временной «точке», для чего, по его мнению, и«нужна карнавальная свобода и карнавальная художественная концепцияпространства и времени»232.Благодаря карнавализации, по мнению М. Бахтина, стало возможнымпреодолеть монополию «монологического сознания» и «перенести социальное взаимодействие людей в высшую сферу духа и интеллекта», за счет создания «открытой структуры большого диалога»233.230Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. – М., 1979. – С. 4.Там же.
– С. 4.232Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. – М., 1979. – С.113.233Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. – М., 1979. – С .113.231133М. Бахтин обращает внимание на безобъектность художественногопространства Ф. Достоевского, там есть только субъекты, этим обусловленоотсутствие «слов-суждений, слов об объекте, заочного предметного слова» иналичие «слово-обращений, слов, диалогически соприкасающихся с другимсловом, слов о слове, обращенных к слову»234.Художественное пространство Достоевского аккумулирует тексты разнообразной тематической направленности, апеллируя к политическим, социальным, историческим, художественным текстам и вступая в свободный диалог с ними. Бахтин видит интертекстуальные переклички в полифоническомромане, где внутритекстовые субъекты коммуникации ведут диалог с субъектами коммуникации других текстов. При этом текстовое пространство полифонического романа, по М.
Бахтину, наиболее оптимальная текстовая среда,поскольку роман он считает пространством поиска истины: здесь речи и высказывания имеют полную свободу.Таким образом, далеко не всякое пространство полифонично, но толькото, в котором, следуя методу Бахтина, можно обнаружить личностный голос,т.е. неповторимую экзистенциальную нить, уникальность которой утверждается автором, не самоуверенно плетущим узор, но смиренно наблюдающимна его самоорганизованным плетением. Иными словами, личностная уникальность, персонализм, субъектность – это необходимые условия полифонии.
Условием возникновения субъектности и является рефлексия, отсюдаеще одна черна полифоничного романа – рефлексивность персонажей, апеллирующих к Другому, поиск референта и, как следствие система двойников.Полифония строится на сложной система внутренних и внешних диалогов.При этом и интратекстуальность и интертекстуальность полифоническогоромана реализуются благодаря карнавализации: в первом случае – путем локализазии в одной пространственной и временной «точке», а во втором – засчет апелляции к разным тематическим текстам.234Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин.
– М., 1979. – С.151.134Итак, личностный голос, рефлективная напряженность, мировоззренческая позиция, персонализм / субъектность, интер- и интратекстуальность –вот основные характеристики полифоничного романа, целью которого является поиск истины.3.2. Проблема полифонической организации романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» в современном литературоведенииВопрос о полифонии как структурно-семантическом принципе организации романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» в современном литературоведении, по-видимому, решен положительно.
Александр Жолковский иАнна Грузман прямо называют булгаковский роман полифоничным. Самуполифонию романа исследователи усматривают в сложности нарративнойструктуры текста: во-первых, московская и ершалаимская сюжетные линиипредставлены в разных тональностях: «сатирической и объективной»; вовторых, в тексте присутствуют как исторические, так и вымышленные и фантастические планы; кроме того, в тексте присутствуют мечты, выдуманныеистории, постановочные действия, телеграммы, стихотворения, песни, воспоминания героев и т.п. 235Наличие полифонических техник обнаруживается в презентации персонажей, которые «буквально распадаются на несколько голосов». В качестве примеров, иллюстрирующих данный тезис, приводятся эпизоды: разговорАзезелло с Аннушкой на лестничном пролете; переживания Иванушкой Бездомным в психиатрической больнице когнитивного диссонанса от спора двухего Я: старого и нового; двухслойный диалог Понтия Пилата и Афрания относительно желательной казни Иуды.
Кроме этих и ряда других эпизодов,признаком полифонии в романе являются, по мнению А. Жолковского, «резкие изменения личности, внутренние и/или внешние. Иллюстрацией этого235Zholkovsky, Alexander. Text Counter Text. Rereadings in Russian Literary History /А. Zholkovsky. – Stanford: Stanford University Press, 1994 (cloth), 1995. – Р. 23.135тезиса являются Воланд и его свита, Бездомный, Маргарита, Наташа, Варенуха»236.Обнаруживается в романе также и такой яркий признак полифонии, какдвойничество – дублирование персонажей.
В качестве примера приводятсятак пары, как «Мастер и Иешуа; Иван и Левий Матвей; Воланд и Афраний».237Внутренние реплики, обнаруженные за счет телепатических техник,которыми владеют представители инфернального мира; диалоги, в которыхперсонажи «делятся своими мыслями и намерениями (Понтий Пилат и ЛевийМатвей)»238, также являются знаком полифонической структуры романа.«Взаимодействие полифонии и целостности (по существу монологизм)» усматривается в ершалаимской сюжетной линии, которая рассматривается как «коллективный или анонимный Абсолютный Текст», авторамисоставителями которого являются Воланд; Мастер, Иван Бездомный; автор;сама Реальность, Иешуа239.Усиление диалогической структуры романа, создающей, по Бахтину,полифонию, реализуется, по мнению исследователей, за счет театрализациисюжета, использования демонических клоунов провокаторов в роли вершителей правосудия, соприкосновения разноприродных миров, не однозначности образа Мастера240.По мнению Александра Жолковского, неоднозначность позиции автораотносительно социального строя свидетельствует о многослойности, а, следовательно, о полифонической структуре романа241.
Ученый убежден, что236Zholkovsky, Alexander. Text Counter Text. Rereadings in Russian LiteraryА. Zholkovsky. – Stanford: Stanford University Press, 1994 (cloth), 1995. – Р. 23.237Zholkovsky, Alexander. Text Counter Text. Rereadings in Russian LiteraryА. Zholkovsky. – Stanford: Stanford University Press, 1994 (cloth), 1995. – Р. 24.238Zholkovsky, Alexander. Text Counter Text. Rereadings in Russian LiteraryА. Zholkovsky.