Монография Равочкин (Философия права) (814201), страница 32
Текст из файла (страница 32)
2017. № 4 (41). С. 25-27.иной конфигурации присущих ему характеристик в условиях другого общества,в котором к нему будут предъявляться принципиально новые требования инормы поведения, а изменятся и его естественные права387.Понятно, что аналитическая интерпретация сущности естественных правзначительно отличается от классических и иных позиций, что ожидаемымобразом сказывается на трансформациях самого положения человека в обществе.Не будет лишним указать, что изначально содержание естественных правпредставляло собой следствие природных свойств человека, общества и целогоКосмоса в целом.
Поэтому первоначально естественные права следуетрассматривать как некоторую «меру социальности» человека, позволяющуюописыватьегосущностьприпомощисистемынормколлективногососуществования. Однако теперь в рамках дискурса аналитической философиипри определении их сущности на первый план выходит смещение логическогозначения от дескриптивности в сторону аскриптивности388.387 Липень С.В. Васьковский Е.В. как представитель юридического позитивизма в отечественной юридическойнауке // Журнал российского права. – 2016. – № 8 (236). – С. 65-72.388 Равочкин Н.Н. Современная интерпретация естественных прав под влиянием идей аналитической философии// Философия социальных коммуникаций. 2017.
№ 4 (41). С. 25-27.Глава 4. Методологическая специфика аналитической традиции4.1 Людвиг Витгенштейн и концептуализация социальной проблематики 389Очевидно, что богатство взглядов и концепций аналитических философовпослужило детерминантами для права, поэтому в этой главе мы планируемпродемонстрировать экспликацию идей основных представителей даннойтрадиции (Л. Витгенштейн, У. Куайн и Г.
Харт) и определение их значения длятеории и практики современного права. Считаем, что логичным будет прояснитьавторское видение «идеи» применительно к панораме социально-философскихисследований, составной частью которых выступает философия права. Так, идеякатегорируется нами как результат интеллектуальной деятельности, которыйотражает желаемое состояние некоторого социального объекта за счетструктурнойцелостности,сочетающейвопределеннойстепенисбалансированности свои внутренние элементы.Для решения задачи текущего параграфа нам необходимо тезиснопредставить философскую доктрину Л.
Витгенштейна, а уже затем рассмотреть,каково влияние ее элементов на сущность и функционирование современногоправа. К слову, как мы уже писали, что именно после творческого периода такназываемого «позднего Витгнештейна» аналитическая философия находит себяв социально-философском поле. По этому поводу А.
С. Комаровская пишет, что«философия в контексте аналитической доктрины перестает быть теорией ипревращается в аналитическую деятельность по лингвистическому прояснениюмыслей, устранению неточностей в их обозначении. Поэтому за аналитическойтрадицией закрепился статус «терапевтической»; она, действительно, призванаставитьдиагнозиврачевать«языковыеболезни»,оказываялогико-лингвистическую помощь культуре»390.
Приведенная цитата в очередной раз389 Основу данного параграфа составляет текст научной статьи: Равочкин Н.Н. Влияние философских идей Л.Витгенштейна на современное право // Философия права. 2018. № 1 (84). С. 12-16.390 Комаровская А.С. Парадигмальное пространство идей Людвига Витгенштейна как фактор эволюциианалитической философии // Веснік БДУ. Серыя 3, Гісторыя. Эканоміка.
Права. – 2007. – № 1. – С. 56.подтверждает,чтотеоретическимвоплощенияаналитическаяосмыслениемразличныхфилософиястановитсядействительности,социальныхпрактик.Посколькосути,непростооснованиемВитгенштейнупринадлежит неоценимая заслуга в части осуществления «прикладногоповорота», произошедшего в аналитической философии.В витгенштейновской концепции одной из важнейших задач становитсяотделение предложений: тех, которые имеют смысл, от тех, которые его лишены.В результате такая задумка должна была поспособствовать «очищению» отбессмысленных предложений, как самой науки, так и ее языка. Позитивныммоментом подобной методологической программы становится то, что онапредлагает выработку определенного языка, построенного на основанияхматематики и который одновременно с этим будет избавлен от всехисторических форм влияния и заимствований.
Таким образом, поставленнаяВитгенштейном цель позволяет определить предмет его философии как ясныеязыковые конструкции, подпадающие под критерии научности. Для обеспеченияэтого австрийский мыслитель предлагает операцию верификации, согласнокоторой истинность и ясность высказывания / любого предложения будуттаковыми только в результате их подтверждения на практике. В данном случаеречь идет не об опыте как соответствии знания действительности, чтопредставляло бы собой свойство классической философии и являлось бы не чеминым, как корреспондентской концепцией истинны391.Когда Л. Витгенштейн ведет речь о соответствии знания опыту, онподразумевает, что ясное высказывание является таковым только тогда, когдаоно может быть сведено к так называемым «протокольным предложениям», вкоторыхфиксируютсязнания«чистогоопыта».Такиевысказыванияпредставляют собой «совокупности абсолютно простых фактов и событий,чувственных переживаний субъекта. С данных “чистого опыта” начинаетсяпроцесс познания, они абсолютно достоверны и нейтральны по отношению ко391 Равочкин Н.Н.
Влияние философских идей Л. Витгенштейна на современное право // Философия права. 2018.№ 1 (84). С. 12-16.всему остальному знанию. Однако вскоре выяснилась невозможностьосуществления данных задач, так как “чистый опыт” не способен сохранитьсвою “чистоту” при переносе в сферу языка»392.Исходя из такого понимания методов мышления и познания, сутьвитгенштейновской философии можно свести к стремлению избавить человекаот путаницы в понятиях, которую, впрочем, до сих пор наблюдаем и вправопонимании, и в процессах функционирования права в современном мире,и при формировании правосознания. Можно сказать, что австрийский мыслительв некотором роде призывал осуществить «языковую терапию», позволяющуюизбавить познание от заблуждений при помощи диагностики вызывающих ихпричин393.По сути, в философских идеях Людвига Витгенштейна находит своевоплощение конвенциональная концепция истины.
Для социальной философииэто означает, что должна существовать определенная социальная практика, сутькоторой должна быть сведена к описательным процедурам. Речь идет о том, чтопредложенный им дескриптивный метод имеет смысл «рассматривать какприглашение философии добиваться стратегической цели – достигать ясностипонимания языковых выражений через описание способов их употребления вконкретных социальных ситуациях»394.
Принципиальную важность здесьпредставляет тот факт, что значение слов и социальных действий базируется наматематике. Кроме этого, свое значение слова и действия приобретают через ихупотребление в математической языковой игре, которая бы способствовалаформированию их ясного смысла.Однако и здесь возникают определенные трудности. В частности, мысолидаризуемся с позицией томского профессора В. А.
Ладова в том, что сутьпроблемы математизации языка и общественных действий связана с самим392 Комаровская А.С. Парадигмальное пространство идей Людвига Витгенштейна как фактор эволюциианалитической философии // Веснік БДУ. Серыя 3, Гісторыя. Эканоміка. Права. – 2007. – № 1. – С.
58.393 Равочкин Н.Н. Влияние философских идей Л. Витгенштейна на современное право // Философия права. 2018.№ 1 (84). С. 12-16.394 Медведева Е.Е. Социальная философия математики Витгенштейна // Вестник Тамбовского университета.Серия: Гуманитарные науки. – 2013. – № 11 (127).
– С. 240.моментами использования слов или совершения действий в социальнойреальности. Люди попросту не фиксируют смысл, который они вкладывают вслова/действия. Он не присутствует независимо от конкретного человека, то естьобъективно: «Самое большое, на что мы можем надеяться, – это ухватиться засозданную нами самими иллюзию стабильности, впечатление того, что мы всеже понимаем, что имеем в виду, используя выражения языка»395. Именно по этойпричине мы и с весьма большой вероятностью можем потеряться во множествезначений слов, которые могут подразумеваться в процессе использования словили формирования действий в определенном срезе социального пространства.Выходит, единственное, что может сделать агент речи, так это вступить в(со)общество, которое «способно генерировать и поддерживать ту иллюзиюотносительной стабильности значений, которая столь необходима дляуспешногоиспользованияязыка»396.Конкретныйагентречиожидаетобщественного одобрения своих действий в связи с употреблением слов,приводящих к социально приемлемым поведенческим паттернам.
Во многом,акторыподтверждаютсвоюуверенностьблагодаряправильностисловоупотребления и интерпретации используемых слов со стороны всехучастников коммуникации. Постоянные перекрестные ссылки участниковкоммуникации в социуме приводят к уверенности в правильности толкованиясмысла и использования употребляемых слов397. Именно так мы видим механизмвозникновения впечатлений в связи со стабильным и ясным употреблениемязыковых конструкций.Л.Витгенштейнубеждаетнасвневозможностисуществованияиндивидуального языка, связывая это с отсутствием подобной оказываемойподдержки, приводящей к воцарению хаоса и неопределенности. Именно длярешения вопроса о сущности нормативных правовых актов в аналитическойфилософской традиции вводятся понятия пропозиции и поликодового395 Ладов В.А.
Витгенштейн и Хакер о языке ощущений // Вестник Томского государственного университета.Философия. Социология. Политология. – 2012. – № 4 (20). – С. 135-140.396 Там же397 Равочкин Н.Н. Влияние философских идей Л. Витгенштейна на современное право // Философия права. 2018.№ 1 (84). С. 12-16.аргумента. Согласно положениям формальной логики, суть пропозициизаключается в ее соответствии простому суждению. В то же время в рамкаханалитической философии ее значение дополняется еще и содержаниемопределенных смыслов, которые транслируются посредством тех или иныхактов речи398.В свою очередь, содержание поликодового аргумента обнаруживает в себепаралингвистически активное текстовое единство, которое состоит извербальной и изобразительной части399.