Политическая философия российского консерватизма XIX - первой половины XX века гендерные аспекты (792417), страница 36

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 36)

Вторая ипостась женщины – женщина-дитя – в понимании Ильина заключалась в том, что она живёт чувствами, а потому во многом наивна и некритична². Автор повторял традиционные для патриархатной картины мира идеи, что интуиция – способ мышления женщины, вчувствование – это способ её постижения вещей; созерцание – это её состояние восприятия и познания. Женщина-дитя, утверждал философ, стремится к целостности и единству, что объясняло тот факт, почему женщина была издревле восприемницей и хранительницей веры. Оборотная сторона женщины-дитя, полагал мыслитель, проявлялась в её капризности, ненадёжности, ветрености, безответственности, неосмотрительности, коварности и жестокости. «И со всей её несносностью, придётся хлебнуть немало горя и заняться строгим перевоспитанием», – писал

Ильин, вспоминая известный сюжет из книги У. Шекспира «Укрощение строптивой» ³.

Третья ипостась женщины, которая подпитывается природной невинностью и душевной чистотой, – это земной ангел⁴. Служение женщины в образе ангела, считал Ильин, не есть прерогатива времён рыцарства, так как женщина ищет своего героя всегда: «Она должна следовать своей энтелехии, представляя последнюю как нечто крепко связывающее мужчину, чтобы потом его, связанного, освободить для творческой жизни… Она должна также безошибочно угадать энтелехию предстоящего к освобождению мужчины и указать ему верный путь. Тогда своим советом, увещеванием, предостережением и поддержкой она станет ему утешением и защитой, разбудит в нём творческое вдохновение» ⁵. Не все женщины, полагал философ, стремятся к воплощению данной ипостаси, поскольку одни не хотят отпускать от себя влюблённого «пажа», другие не

¹ Там же.

² Там же. С. 485–486.

³ Там же. С. 486.

⁴ Там же. С. 487.

⁵ Там же.

способны справиться со своими страстями, третьи неверно понимают энтелехию своих мужей. Наиболее негативный облик женщины-ангела возникает тогда, считал Ильин, когда женщина блокируют свободу творца своей опекой, «своим бабьим властолюбием подавляют и губят в мужчине творческий потенциал» ¹.

По мнению Ильина, все три облика образовывали в женщине гармонию

«вечно женственного», и в этом случае ей удавались всевозможные аспекты служения, заложенные в ней природой и Богом. «Первое предназначенье женщины – быть живым источником любви. Она и шествует по жизни как носительница любви. В любви её главная сила, обетование, смысл её бытия; она – её самый существенный орган» ², – писал Ильин. По его мнению, любовь женщины «зажигает» семейный очаг и поддерживает его, она же хранит духовную ткань Отчизны во всём своеобразии её традиций.

«Второе предназначение – быть кормилицей. Так предопределено природой: младенец нуждается в молоке матери и она получает его от Бога в дар», – так формулировал Ильин свой следующий тезис о путях служения женщины³.

«Кухня», считал мыслитель, как центр домашнего очага являлась исключительной прерогативой женщины. Кроме кухни он возлагал на женщину всю ответственность по ведению домашнего хозяйства, когда женщина

«становится воистину повелительницей всего хозяйства» ⁴. Ильин видел

непосредственную связь между домашним и национальным хозяйством, утверждая, что на первом «лежит отпечаток национальных традиций, именуемый повсюду “воздухом” Родины», и в этом плане женщина становилась ответственной за сохранение национальной культуры.

«Третье предназначенье женщины – быть целительницей. Это в ней тоже от природы: хорошая мать инстинктивно чувствует, что надо её плачущему малышу, когда, где и как она должна ему помочь», – полагал Ильин⁵.

¹ Там же.

² Там же. С. 487–488.

³ Там же. С. 489.

⁴ Там же.

⁵ Там же. С. 490.

Всеми вышеуказанными предназначениями, по мнению мыслителя, не исчерпывалось служение женщины, но, тем не менее, задавало его пределы: «Она не вездесуща; не ко всякой профессии пригодна, не ко всякому месту, не ко всякой должности. Она всегда ко двору там, где может, где имеет право и где должна оставаться женщиной» ¹.

Потеря вечноженственного, вред от всего сверхпрозаического, сверхтрезвого

вызывали озабоченность мыслителя, полагавшего, что равноправие может способствовать женскому пьянству, вызовет желание у женщин стать палачом или содержать публичный дом². «Женщина – не солдат, не матрос, не полицейский, не биржевой маклер, не палач. Не для политики она рождена, не для трона, не для митингов толпы (курсив мой. – Н.К.): ей предстоят более изящные дела; ей надобно прислушиваться к более вещим голосам, созерцать более благородные сферы… Она всё может, но ей это ни к чему… Женщина обладает от природы (курсив мой. – Н.К.) неотъемлемыми привилегиями. Она может то, чего мужчина не может, а потому ей не следует претендовать на мужскую роль… Всё в мире призвано хранить верность своей собственной первородной сущности. А потому и женщина должна иметь смелость во всём быть и во всём оставаться женщиной» ³, – так с позиций биологического эссенциализма охарактеризовал Ильин место женщины в социальном пространстве.

Поскольку, считал мыслитель, современное ему общество утратило интуицию, истинный путь в духовной культуре, а мужская половина нуждалась в услугах ангела-хранителя, то женщина должна была взять на себя выполнение данной миссии и нести её бремя⁴. Таким образом, он отводил женщинам конкретную инструментальную роль – быть вдохновительницей мужчин, стимулировать их творчество с тем, чтобы они смогли преодолеть сложившуюся в российском обществе кризисную ситуацию.

¹ Там же.

² Там же. С. 491.

³ Там же. С. 491–492.

⁴ Там же. С. 492.

В работе «О вечно-женственном и вечно мужественном в русской душе» И.А. Ильин ссылался на трактовку природы женщины и мужчины, данную пифагорейцами: женственное – это бесформенная материя, склонная к пассивному пребыванию, мужественное же стремится к активному пребыванию, мужчина должен жаждать власти и должен взять власть¹. Из различных природ женщин и мужчин мыслитель выводил и различие в их социальном назначении. Задачей вечно-женственного он считал созидание общества на принципах сострадания, милосердия, благотворительности; задачей вечно-мужественного – построение общественных отношений на праве, притязании, правовом конфликте, суде и государстве. «Вот почему политика никогда не была уделом женщин», – заключал Ильин².

Вечно-женственное и вечно-мужественное, полагал консерватор, каждым

конкретным народом воспринимаются по-своему и, в отличие от индусов, римлян и германцев, которых мыслитель считал «мужскими» народами, русская душа в избытке вобрала в себя лучи вечно-женственного, подвергнувшись лучам вечно- мужского в гораздо меньшей мере³. Он считал, что вечно-женственное делает русский характер гибким, многосторонним и ковким, что русскому характеру недостаёт формы, активности, дисциплины: «Вечно-женственное одаривало нас своими дарами; вечно-мужественному приходилось навёрстывать: слабым оставался характер, слабой – организация, слабым – государство. И революция начала с превращения упадка в хаос, чтобы затем отдать бразды правления сверхмужескому волевому клубку безрелигиозного тоталитаризма» ⁴.

Но русская душа, писал Ильин, оплодотворенная лучом вечно-женственного,

«везде, во всех сферах ищет она форму вечно-мужественного», что «вечно- женственное ей дано, а вечно-мужественное – задано» ⁵. Русские женщины, полагал мыслитель, отличались от женщин другой национальности; их

¹ Ильин И.А. Собр. соч. М., 1997. Т. 6, кн. III. С. 171–172.

² Там же. С. 181.

³ Там же. С. 185.

⁴ Там же. С. 193.

⁵ Там же. С. 185.

особенности определялись историей России: «бесконечные войны, лучшие мужи уходят на поле брани, погибают, возвращаются ранеными, калеками» ¹. Поэтому жизнь требовала от русских женщин преобразования – «мужской формы, воли, твёрдости характера, интенсивности» ². В конечном счёте, делал вывод консерватор, России был жизненно необходим синтез вечно-женственного и вечно-мужественного. Путь для преодоления тоталитаризма он видел в усилении вечно-женственного: «Сверхнапряжение не должно сниматься методом дальнейшего повышения его перегрузки. И вечно-женственное здесь – явно спасительное средство» ³.

В эссе «Мужское сообщество» И.А. Ильин раскрыл благотворное влияние женщин на социальные качества мужчин. Он утверждал, что без женщин уровень мужского общения «начинает колебаться и снижаться»: «За умным анекдотом следует глупый, за солёным – пресный, анекдоты сменяются непристойностями, и, наконец, скатываются на такой уровень, что, расходясь по домам… все полагают, будто при этом присутствовала некая злая Цирцея, околдовавшая и лишившая их всех достоинства» ⁴. «Отсутствие дам», по мнению Ильина,

«ослабляет внимание к требованиям хорошего тона»» ⁵, когда у мужчин

вырывается инфантильный инстинкт тщеславия. Для устранения подобных ситуаций необходима творческая сила, которая проявляется в женском присутствии. При этом он ссылался на диалог Платона «Пир», в котором участвовала мудрая Диотима⁶.

Поскольку в трудах российских консерваторов женщины как субъекты

социально-политической деятельности практически отсутствовали, то их описание осуществлялось преимущественно с эстетических позиций. «Говорю о женщинах для того, что сердцу моему приятнее заниматься ими», – писал

¹ Там же. С. 191.

² Там же. С. 190–191.

³ Там же. С. 195.

⁴ Ильин И.А. Собр. соч. Т. 3. С. 131.

⁵ Там же. С. 132.

⁶ Там же.

Н.М. Карамзин¹. В «Письмах русского путешественника» он сравнивал красоту представительниц разных народов: «Женщины в Лондоне очень хороши, одеваются просто и мило; все без пудры, без румян, в шляпках, выдуманных грациями. Они ходят, как летают; за иною два лакея с трудом успевают бежать» ². Или в Швейцарии он писал: «только женщины здесь отменно дурны; по крайней мере, я не видал здесь ни одной хорошей…» ³. Для Карамзина было важно передать пасторальное настроение, навеянное женской красотой: «Прекрасный лужок, прекрасная рощица, прекрасная женщина – одним словом, всё прекрасное меня радует… образ милой саксонки остался в моих мыслях, к украшению картинной галереи моего воображения» ⁴.

С.С. Уваров оставил заметки о неапольских женщинах: «Женский пол дурён, чёрная одежда умножает в нём недостаток красоты» ⁵. Мыслитель одобрял гендерный порядок своего времени, построенный на ценности эстетических характеристик женщин. В качестве идеала женской красоты он приводил

«последнюю великую даму Франции и Европы» – графиню де Брион, княгиню Лотарингскую, которая сохранила в 80-летнем возрасте следы ослепительной красоты: «Её негромкий голос, её красивый правильный профиль, её мягкий и величественный взгляд глубоко отпечатались в моей памяти. Это была королева без трона…» ⁶.

Жизненным пространством женщин высшего света, по мнению автора,

являлись салоны, а смысл их занятий – «желание нравиться», которое «было высшим законом» элиты⁷. Приемлемую для себя гендерную культуру Уваров воспроизводил по письменным отрывкам князя де Линя в «Заметках о Франции»:

«Самое лучшее воспитание давали матери, отличавшиеся легким поведением… Во Франции посреди того, что называли распутством, было много изысканности,

¹ Карамзин Н.М. Избранные произведения. Т. 2. С. 570.

² Там же. С. 523.

³ Там же. С. 212.

⁴ Там же. С. 143–145.

⁵ Уваров С.С. Избранные труды. С. 59.

⁶ Там же. С. 344.

⁷ Там же. С. 343.

было много хорошо отлаженных поведенческих стереотипов, была семейная кастовость… Мужья не все были верны, но все они были любезны и внимательны… Франция стала неуправляемой с тех пор, как она перестала быть легкомысленной» ¹.

Как видим, акцент на эстетических характеристиках женщин порождал их

восприятие в качестве объектов мужского желания. В рамках патриархатного дискурса красивые женщины не претендовали на публичные роли. Принятие адюльтера для Уварова, который, как писали его биографы, сам практиковал подобного рода отношения², имела и политический характер. Французская и российская история показали, писал мыслитель, что «отказ от легкомысленности», ориентация на серьёзные политические темы могут привести к социальным взрывам, в частности, к французской революции и восстанию декабристов.

«Женщина, как известно, по красоте, по прелести душевной и телесной есть первое существо в мире, венец создания», – писал Н.Н. Страхов³. С точки зрения К.Н. Леонтьева, женщина должна быть прежде всего внимательной «к собственной внешности, к манерам, к выбору выражений в разговоре, к щеголеватости даже дома, наедине» ⁴, чтобы быть приятной мужчине. Поэтому мыслителя в старости расстраивала неопрятность жены и он давал своим корреспондентам следующие советы: «В кофточках целые дни дома не ходить (и не принимать в этом виде Уманова, Тиличеева, ни даже дворника!), папирос на пол не бросать, “проценты” и т. п. не говорить» ⁵. По мнению Леонтьева, все качества и поступки светской женщины должны быть направлены на центр своего бытия – мужчин: женщины всегда должны быть весёлыми, нарядными, окружать себя цветами, петь и тем самым порождать «греховную борьбу» в мужчинах.

¹ Там же. С. 343.

² Хотеенков В., Чернета В. Граф С.С. Уваров – министр и просветитель // Высшее образование в России. 1996. №1. С. 149.

³ Страхов Н.Н. Женский вопрос. С. 140.

⁴ Там же. С. 403.

Характеристики

Список файлов диссертации