torgovec-pushkami (522879), страница 32
Текст из файла (страница 32)
Я угощаю. Грохот внезапно стих, и девчачья троица ускакала со сцены, освободив место парочке, чей номер был построен исключительно на хлыстах. Я почти уверен, что это были брат с сестрой— с разницей в возрасте лет, по меньшей мере, в его. Из-за низкого потолка хлыст парня был всего фуга три длиной, но орудовал он им так, словно там имелись все тридцать три фуга, упоенно настегивая сестренку под завывания Фредди Меркьюри. О'Нил сдержанно потягивал новый джин-тоник — Итак, — продолжал я, выверяя позицию куртки на столе, — от вас мне нужна всего одна вещь, и только-то.
— Иди ты к черту! — Непременно пойду, причем обязательно проверю„чтобы и вам там комнатку приготовили. Но сейчас мне необходимо знать, что вы сделали с Сарой Вульф. Его сгакан замер. О'Нил озадаченно посмотрел на меня поверх него. — Что л с ней сделал? С чего это вы вдруг решили, что я с ней что-то сделал? — Она исчезла. — Исчезла? Прямо мелодрама какая-то. Не проще ли сказать, что это вы никак не можете ее найти? А? 240 Хью Лори — Ее отец мертв.
Вы знали об этом? Он долго не сводил с меня взгляда. — Да, знал, Но вот что интересно: откуда гиыто про это знаешь? — Сначала вы. Но О'Нил смелел прямо на глазах, он даже не вздрогнул, когда я пододвинул куртку поближе к нему. — Это ты убил его, Лэнг. — В его голосе мешались злоба и самодовольство. — Я прав, да? Томас Лэнг, отважный солдат удачи, довел-таки дело до конца и пристрелил человека.
Что ж, мой дорогой друг, вам будет стоить болылих трудов выпутаться из этого переплета. Надеюсь, вы это понимаете.' — Что такое Аспирантура ? Злобу и самодовольство точно рукой стерли с его лица. Не похоже, чтобы он собирался ответить, так что я решил прессовать дальше: — Хорошо, тогда я сам расскажу вам, что такое «Аспирантура», а вы будете ставить мне оценки за точносп по деопибалльной шкале.
О'Нил сидел не шелохнувшись. — Начнем с того, что «Аспирантура» означает разные вещи для разных людей. Для одних это разработка и сбыт военно-воздушной техники нового типа. Очень секретной — без сомнения. Очень неприятной — аналогично. Очень незаконной — навряд ли. Но для других, и вот туг-то и начинается самое интересное, «Аспирантура»вЂ” это не что иное, как подготовка некоей террорис- Торговец пушками 241 тической операции, которая позволит производителям этой самой техники похвастать любимой игрушкой. Уничтожив при этом кучу людей.
И заработав пузатенький мешок с денежками — за счет нескончаемого потока восторженных покупателей. Очень секретных, очень неприятных и очень, очень, в десятой степени очень незаконных покупателей. На след этой второй группы как раз и удалось выйти Александру Вульфу. Решив, что не может допустить, чтобы это сошло им с рук, он начал портить им жизнь. И тогда вторая группа — кое-кто из ее членов, вероятно, занимает не последние посты в определенных разведслужбах — начала склонять имя Вульфа на разных вечеринках и коктейлях, рифмуя со словом «наркоторговля» — дабы очернить Вульфа и подорвать в зародыше любую его затею.
Но трюк не сработал, и тогда они стали утрожать ему смертью. Когда же не сработало и это, они и в самом деле убили его. А заодно, возможно, н его дочь. О'Нил по-прежнему сидел неподвижно. — Но вот кого мне по-настоящему жаль во всем эгом деле, — продолжал я, — помимо Вульфов, разумеется, — так это тех, кто искренне фмиет, будто принадлежит к первой группе, но все это время был соучастником и оказывал всестороннюю помощь группе номер два, Зти бедолаги, если можно так выразиться, все это время держали скунса за хвост.
О'Нил смотрел куда-то поверх моего плеча. Впервые за время нашей беседы я не мог определизь, о чем он сейчас думает. 242 Хью Лори — Вот, собственно, и все, — сказал я. — По- моему, мы замечательно размялись, а теперь, любезная Юдифь, послушаем, что скажут судьи. Но О'Нил молчал. Я повернулся, чтобы посмотреть, что же столь увлекательное происходит за моей спиной. Вышибала у двери указывал в сгорону нашего столика. Он отступил в сторону и на его месте возникла сухощавая и властная фигура Барнса, Рассела П. Он направлялся прямо к нам.
Я уложил их обоих на месте и успел на ближайший самолет в Канаду, где сочетался законным браком с милейшей женщиной по имени МэриБэт и открыл маленькую гончарную мастерскую. По крайней мере, именно так мне следовало поступить. 12 И не находит он нриетности в сине жеребятюа, как не угламсдают его оооо ноги мужеские.
ехииге общей моливвмк г662 — Ну и ушлый же вы тип, Лэнг! Если вы, конечно, понимаете, что я хочу сказать. Мы с Барнсом сидели в очередном «линкольне- дипломате — а может, и в том же самом, но в таком случае кто-то потрудился вычистить пепельницы. Машина бьша припаркована у моста Ватерлоо. Огромная светящаяся вывеска по соседству возвещала о бесценном даре Национального театра: сценической версии .Зх, мама, то ли еще будет!» в постановке сэра Питера Холла. Или что-то вроде того.
На сей раз впереди, в пассажирском кресле, восседал О'Нил, а за рулем снова был Майк Лукас. Честно говоря, меня очень удивило, что он до сих пор не в грузовом отсеке самолета рейсом на Вашингтон, упакованный в брезентовый мешок По-видимому, Барнс решил дать ему еще один шанс после фиаско на Корк-стрит. Вообще-то вины Майк» в этом фиаско не было, но в кругах подобного сорта вина и виновность мало связаны друг с другом.
Еще один «дипломат» пристроился позади нас, набитый Карлами. Карлами с очень могучими шея- Хью Лори ми. Похоже, им зачем-то позарез понадобился мой вальтер, так что я вручил его им. — Кажегся, я догадываюсь, что вы хотели сказать, мистер Барнс, и принимаю зто как комплимент. — Да мне насрать, мистер Лзнг, что вы там принимаете. Глубоко насрать! — Он посмотрел в боковое окошко. — Господи, сколько же дерьма приходится разгребать| О*Нил, прокашлявшись, повернулся к нам: — Мистер Барнс хотел сказать, Ланг, что вы влезли в операцию, чрезвычайно значительную по степени сложности.
Здесь задействованы такие нити, о которых вы и понятия не имеете. И тем не менее своими действиями вы крайне усложнили нам все дело. — О'Нил рисковал, вставляя это свое «нам«, но Барнс осгавил его оплошносп безнаказанной. — Мне кажется, я могу быть с вами откровенным — Да пошли вы! — перебил его я. О'Нил слегка порозовел. — Сейчас меня волнует лишь одно— безопасность Сары Вульф. Все остальное для меня — просто гарнир. Барнс снова посмотрел в окошко.
— Шли бы вы домой, Дик, — сказал он. Возникла небольшая заминка. О'Нил обиженно сопел. Его отправляли в постель без сладкого, несмотря на примерное поведение, — Я думаю... — Я сказал — идите домой. Я вам позвоню. Никто не двинулся с места. Покуда Майк, перегнувшись, не дотянулся до ручки и не открыл Торговец пушками 245 дверцу. О'Нилу ничего не оставалось, как подчиниться.
— Что ж, прощайте, Дик, — сказал я. — Нет таких слов, чтобы выразить, как мне было приятно. Надеюсь, помянете меня добрым словом, когда будете смотреть, как мой труп вылавливают из реки. Вытянув за собой портфель, О'Нил хлопнул дверцей и, не оглядываясь, побрел вверх по ступенькам моста. — Прогуляемся, Лэнг. Я даже не успел опктить, а Барнс уже выбрался из машины и не спеша зашагал вниз по набережной.
Взглянув в зеркало, я поймал взгляд Майка. — Замечательный человек, — вздохнул я. Майк повернул голову наблюдая за удаляющимся Барнсом, затем снова посмотрел в зеркало. Я взялся за ручку дверцы, но вылезать не спешил. — Будьте осторожней. — В голосе Майка не было радости. Ни намека.
— С чем конкрепюа Он слегка вжал голову в плечи и прикрыл рукой рот, чтобы никто не смог прочесть по движению губ, о чем он говорит: — Я не знаю. Богом клянусь, не знаю. Но от всего этого очень сильно воняет... Звук захлопнувшихся акгомобильных дверей заставил его замолчать. Я коснулся его плеча; — Спасибо. И выбрался наружу. Парочка Карлов приблизилась к машине с обеих сторон. Оба застыли, разду- 246 Хью Лори вая на меня свои шен.
Барнс стоял ярдах в двадцати, дожидаясь, пока я нагоню его. — Честно говоря, я предпочитаю Лондон ночью, — сказал он, когда мы зашагали в ногу. — Я тоже. Река очень красивая, — Да бросьте вы. Я предпочитаю Лондон ночью, потому что ночью его почти не видно.
Я рассмеялся, но тут же замолчал, сообразив, что Барнс не шутит. В его взгляде читалась неприкрытая злоба, и до меня вдруг дошло: а ведь не исключено, что в Лондон его сослали в наказание за какие-нибудь грешки, И вот теперь бедолага вынужден торчать здесь, ежедневно страдая от жгучей душевной боли и вымещая злость на моем родном городе. Мои размышления прервал Барнс — О'Нил говорил, что у вас возникла своя маленькая теория. Некая мыслишка, которую вы никак не можете выбросить из головы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
