Книга 4 - Современные проблемы теории познания или логики разумного мышления - Семенов (1238831), страница 66
Текст из файла (страница 66)
Не существует резкой грани между голым фактоми научным фактом; можно только назвать одно выражение факта болееголым или, наоборот, более научным, чем другое» 65.В последующем к этой проблеме обратился Л. де Бройль. «Прежде чемзакончить эти общие рассуждения о роли эксперимента и теории, —писал он, — подчеркнем, что результат эксперимента никогда неимеет характера простого факта, который нужно толькоконстатировать. В изложении этого результата всегда содержитсянекоторая доля истолкования, следовательно, к факту всегдапримешаны теоретические представления.
Физик, измеряющий токамперметром, не удовлетворится словами: „Я видел, что стрелка моегоизмерительного прибора переместилась на столько-то деленийшкалы“, — поскольку констатация в такой форме не представляет нималейшего интереса; он скажет: „Я измерил силу тока; она оказаласьравной 10 А“. Но если на этот раз утверждение представляет интерес,оно связано с совокупностью теоретических представлений о законахэлектричества, о работе измерительного устройства и т.
д. Этонеизбежное вмешательство теоретических представлений вформулировку экспериментальных результатов так поражаетнекоторые умы, что они начинают сомневаться в том, чтоэкспериментальные факты существуют независимо от нашихтеоретических представлений, и иногда говорят: „Ученый создаетнаучный факт“.
Это высказывание, конечно, представляет собойпреувеличение, с которым некогда воевал А. Пуанкаре. Научный факт,разумеется, существует независимо от представлений, служащих дляего выражения. Иногда даже факт отказывается подтвердитьтеоретическое истолкование, которое ему хотели дать» 66.Можно привести и более сложные примеры: наблюдения с помощьюкамеры, созданной Чарлзом Томсоном Вильсоном (1869-1959) иназванной его именем. В ней можно наблюдать белые струйки,образованные конденсированным насыщенным паром. Этот парконденсируется на ионах, возникающих вдоль траектории заряженныхчастиц. Выявить, что струйки в камере Вильсона представляют собойследы (треки) движения этих частиц, невозможно без привлечениясоответствующей теории.
Но будучи установленным с помощьютеории, этот факт после этого ни в малейшей степени не зависит ни отданной, ни от какой-либо другой теории.6566Пуанкаре А. Ценность науки... С. 338-339.Бройль Л. де. По тропам физики... С. 164-165.Предпосылки «теоретизма», т. е. концепции зависимости фактов оттеории, намечаются уже в работах К. Поппера. Оформляется она втруде Томаса Сэмюэла Куна (1922-1996) «Структура научныхреволюций» (1963) и доводится до полного абсурда в сочинениях ПолаКарла Фейерабенда (1924-1994) и философствующихпостмодернистов. Она представляет собой наукообразное выражениедавно существовавшего взгляда, согласно которому факты недобываются, не устанавливаются учеными, а создаются, фабрикуютсяими.
Суть этой концепции состоит в отрицании объективностинаучных фактов, а тем самым и научной теории, в отрицаниисуществования объективной истины. Принятие этой концепцииозначает полный отказ от науки. Она является концептуальнымоправданием любой фальсификации в науке, концептуальной основойбурно расцветающей в современном западном и в нашем обществелженауки и ее борьбы против настоящей науки.Редко кто из наших философов осмеливался выступить противконцепции «теоретической нагруженности» фактов.
Одним изнемногих, подвергшим ее аргументированной критике, был ужеизвестный нам философ и ученый С. В. Илларионов 67.Хотя тезис о «теоретической нагруженности» фактов был четкосформулирован сравнительно недавно, некоторые ученые, в частностиисторики, руководствовались им давно. И ни к чему хорошему это невело. Уже известный нам историк В. Б. Кобрин, указывая насуществование у части его коллег убеждения, что «достоверностьфактов, сообщаемых источниками, зависит от того, какую концепциюпринимает исследователь», пишет: «Тем самым утрачивается критерийистинности концепции, а любая фальсификация, любая подгонкафактов под априорные общие суждения становится простым и легкимделом» 68.67Илларионов С.
В. Указ. соч. С. 62-68.Кобрин В. Б. Опасная профессия // Кобрин В. Б. Кому ты опасен, историк? М., 1992. С.216.68Глава 14. Теорозримый мир в себе и для нас1. Мышление как отражательное творчество, творческоеотражениеКак уже неоднократно отмечалось, все понятия человека, а тем болеесистемы понятий — идеи и различного рода концепции, включая сюдаи холии, и теории, суть результаты человеческого творчества.Мышление есть неразрывное единство творчества и отражения, естьтворческое отражение мира, есть отражательное творчество.Долгое время творческий характер мышления не бросался в глаза.Ведь понятия вплоть до появления философии и науки не создавалисьсознательно теми или иными людьми, а возникали стихийно.
У нихбыл творец, но не индивидуальный, а коллективный, которыйпривычно именуется народом. Здесь наблюдается огромное сходство стем, что принято называть устным народным творчеством,фольклором. Пословицы, поговорки, былички, сказки и т. п. не имеютиндивидуальных авторов. У всех у них коллективный автор — народ.И только с переходом к цивилизации возникло индивидуальноеавторство. Также обстояло дело и с понятиями.
Только тогда, когдавозникли философии и науки, появились люди, которые сталисознательно творить понятия. Выше было приведено немалопримеров: Левкипп и Демокрит создали понятие атома, Платон ввелпонятие эйдоса и т. п.Но творческий характер мышления был осознан далеко не сразу послевозникновения философии и науки. По существу он стал окончательнообнаруживаться только в ходе революции, которая произошла вестествознании на рубеже XIX-XX вв.
Она представляла собойкоренную ломку многих устоявшихся понятий и концепций ивозникновение совершенно новых, крайне необычных.Своеобразное осознание происшедших перемен проявилось в форместихотворного диалога через века. Английский поэт Александр Поп(1688-1744), восхищенный научным подвигом Исаака Ньютона,открывшего основные законы классической механики и темобосновавший взгляд на мир как на подчиненный строгомуестественному порядку, написал эпиграмму:Был этот мир глубокой тьмой окутан.Господь сказал: Да будет свет! И вот явился Ньютон 1.1Маршак С. На Ньютона и Эйнштейна// Соч.: в 4 т. Т.
4. М., 1959. С. 601. Перевод С.Маршака дан в моей редакции. В соответствии с английским оригиналом в началевторой строки вставлены слова: Господь сказал (см.: Pope A. Eminent physicists //Topsy-Turvy World. English Humour in Verse. Moscow, 1978. P. 223).В первые десятилетия XX в. другой английский литератор — ДжонКоллинз Сквайр (1884-1958) выразил свое впечатление отпроисходившей на его глазах ломке привычных представлений о мире:Но сатана недолго ждал реванша.Пришел Эйнштейн — и стало все как раньше 2.Важную роль в осознании творческого характера человеческогопознания сыграла математизация физики. То, что понятия математикисуть творения человека, было понято давно.
Но мир математическихпонятий долгое время рассматривался как что-то исключительное, неимеющее прямого отношения к реальной действительности.Математика в отличие от физики меньше всего участвовала в созданиикартины мира. Положение изменилось, когда теории физики сталиизлагаться на языке математики. Стало отчетливо ясным, что покрайней мере все понятия науки суть творения человека.Почти все, если не все, естествоиспытатели XIX в. сознательно илистихийно придерживались взгляда на понятия науки как на образывнешнего мира.
И все они были далеки от диалектики. Онируководствовались старым правилом формальной логики: либо, либо.И заново возникшая перед ними в результате революции вестествознании проблема природы понятий науки встала перед ними вформе вопроса: эти понятия суть образы мира или творения человека.Новые факты неопровержимо свидетельствовали, что понятия науки— несомненно продукты творчества ученых. В результате некоторыеиз них пришли к выводу, что научные понятия не являются образамивнешнего мира и, следовательно, взгляд на науку как отражениевнешнего мира должен быть раз и навсегда отброшен. Результатомбыло возникновение конвенциализма (от лат. conventio — соглашение)— философской концепции, согласно которой объективной истины несуществует, истина в науке есть результат соглашения междуучеными.
Крайним конвенционалистом был уже упоминавшийся Э.Леруа. Более умеренную позицию занимали А. Пуанкаре и П. Дюгем.2Там же.Наиболее ярко осознание того, что понятия науки являютсятворениями человека проявилось в трудах А. Эйнштейна. Он снова иснова писал о том, что понятия человека «суть свободные творениячеловеческого ума» 3, «являются свободными творениями разума» 4,что в науке мы имеем дело «со свободного организованнымипонятиями» 5, что основы физики как логической системы могут бытьполучены «лишь свободным вымыслом» 6 и др. (см. также: 12.1).2. Отделение в сознании человека чистоумозримого(теорозримого) мира от чувствоумозримого мира. Проблема«физической реальности»Важнейшим философским следствием революции в естествознаниисостояло в открытии учеными того, что мир, который исследует наука,который выражается в ее понятиях, существует в сознании ученых.
Ираньше философы и некоторые естествоиспытатели понимали, что мирсуществует в сознании. Но это касалось в основном лишь мираотдельного, мира макросингулатов, чувствозримого мира. Другогомира для нас, кроме чувствозримого, большинство людей, включаяестествоиспытателей, просто не замечало.Но, как уже указывалось, в действительности, мир для нас всегда былмиром не только в чувственном познании, но и в мышлении. Он всегдабыл единством чувствозримого и умозримого. Однако, как тоже ужеотмечалось, умозримое в мире для нас выступало не как что-тосамостоятельное, а (как это было у И. Канта) в качестве костяка,скелета, каркаса чувствозримого мира.
Этот понятийный скелет былоблечен плотью и кровью чувствозримых вещей для нас и поэтомубыл совсем или почти совсем не заметен (см.: 1.1; 3.1-2).В ходе революции в естествознании и после нее мир, каким онсуществовал в научном познании, отделился в сознании человека отчувствоумозримого мира и предстал перед ним как нечтосамостоятельное, как чистоумозримый мир. Только умозримый, чистоумозримый мир есть теорозримый мир. О том, что идет «вытеснениеспецифически-чувственного элемента из определения физическихпонятий» еще в 1909 г.
говорил М. Планк7. Спустя 20 лет он сновавернулся к этой теме: «Хотя причиной для всякого улучшения иупрощения физической картины мира всегда является новоенаблюдение, т. е. процесс в мире ощущений, однако, — писал он, —физическая картина мира по своей структуре при этом все большеудаляется от мира ощущений, все больше лишается она своегонаглядного первоначально совсем антропоморфно окрашенногохарактера.3Эйнштейн А. О методе теоретической физики // СНТ-4. С. 182-183.Эйнштейн А. Замечания о теории познания Бертрана Рассела // СНТ-4. С. 251.Эйнштейн А. Физика и реальность // СНТ-4. С. 203.6Там же.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
