Реале Дж._ Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. 4 том (1184484), страница 56
Текст из файла (страница 56)
Систематическая философия на деле смехотворна в основании: говорит обАбсолюте, потеряв из виду человеческое существование. «Ворона и сыр, выпавший изо рта в момент приступакрасноречия», — таков безжалостный приговор идеалистической доктрине, занявшейся самолюбованием послепотери главного предмета.Как бы то ни было, все же очевидна риторичность такой критики.
Философ не вникает в принципы и деталигегелевской системы, не видит ее завоеваний. Система в ее тотальности представляется ему маловажной,поскольку она не понимает экзистенции. Единичный в этическом и религиозном планах всегда остается зарамками системы. Кьеркегор пытается сдвинуть центр внимания философии с системно-спекулятивной точкизрения на внутренне неповторимое.
«Отчего философия в наше время пошла обманным путем и слова не проронитоб образе жизни самих писателей? Не потому ли, что они и сами себя не понимают? И даже первоклассныесочинения часто скрывают и лгут, и автор, не поняв себя самого, толкует о той или иной науке. Действительно,раскрыть себя — куда сложнее».158 Великие ниспровергатели гегелевской системы5.4. «Единичный» перед Богом«Единичный», индивид — категория, с точки зрения которой следует рассмотреть время, историю,человечество.
Альтернативу гегелевской системе Кьеркегор видит именно в личности. Единичный человек важнеерода (и гегелевского «человечества»), он оспаривает и ниспровергает систему. Он противостоит всем формамДж. Реале и Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. От романтизма до наших дней (4) —Издательство «Пневма», С-Петербург, 2003, 880 с, ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru111имманентизма и пантеизма, где универсальное поглощает индивидуальное. Единичный (synolos) — оплоттрансценденции, и он же — исток христианства.«Единичный» и «вера», таким образом, коррелятивны.
По мнению Кьеркегора, вера как «факт христианскогобытия» образует центральный момент экзистенции. При этом очевидно, что философию и христианство нельзяпримирить. Верующий, полагает Кьеркегор, не может философствовать, как если бы христианства не было.Прорастание вечного во времени стало возможно только со Христом. Абсолютность этого факта означает, чтодоказательства здесь неуместны: он из тех фактов, которые либо принимают, либо отвергают без обсуждений.Максимум того, что можно обосновывать, — это то, что здесь оснований не может быть.Однако где нет доказательств, там возможно свидетельство.
О христианской истине свидетельствует житиеТого, Кто верит и действует, подтверждая Откровение Того, Кто «не прячется в безопасную нишу под предлогомнужды, чтобы потом получить поцелуй Иуды в награду». Следовать за Христом могут те, кто не ограничивает себяпределом («Остальное — не мое дело»), ведь Бог — это отрицание ограниченности и страха выйти за грань.Лессинг говорил, что от исторического факта нельзя перейти к осознанию вечного. Кьеркегору претятспекулятивное понимание христианства и попытки удостоверить его с помощью философии. Не проверять, аверить. А чтобы верить, не обязательно иметь перед глазами Христа.
Видеть человека — еще недостаточно длятого, чтобы поверить, что именно этот человек — Бог. Только вера дает возможность увидеть в историческиконкретном вечное. А в перспективе вечности «любая эпоха современна».Кьеркегор считает, что «истина субъективна». «Никто не заменит меня пред Богом», «Будь пред Богом один наодин» — таков императив рыцаря веры, ответствующего за себя в условиях абсолютной изоляции. Впрочем, бытьрыцарем непросто, страх толкает «быть, как все». Кажется, такая логика оправдана, и «масса обезьян создаетвпечатление могучей силы». Однако люди, предпочитающие «быть, как все», преступают против собственноговеличия и достоинства.
«Обезьянья масса — владычица без владений! Бог отвернется от нее».Кьеркегор и христианство 1595.5. Принцип христианства«Сначала определить свое отношение к Богу, и лишь затем — к другим». Такая последовательностьпродиктована фактом наличия бесконечной дистанции между Творцом и человеком. С помощью благодатикачественная дистанция может быть сокращена, подлинная экзистенция раскрывается перед лицом Бога, когдаслетают враз все маски, иллюзорное, фиктивное.
«Чтобы поплыть, надо раздеться; так, желая достичь истины,следует внутренне освободиться: мысли, идеи, все, связанное с эгоизмом, отбросить, остаться нагим, когда этонеобходимо». Плуты и канальи, «профессора и пастыри» вместо того, чтобы служить вечности, угождаютвремени. «Осуществить полное равенство в мирской среде, сущность которой — различие, осуществить мирскоеравенство, творя различия, — как это возможно?..
Лишь религиозное может при помощи вечного довести до концачеловеческое равенство: человечность; богоугодное, сущностное, немирское, подлинное, единственно возможноеравенство — да будет в том его величие — религиозно, оно и есть истинная человечность... теперь, когдавследствие самосожжения, причиной и поводом которого стало трение мирского о мирское, мир охвачен пожаром,для нашего времени настоятельно необходимо то, что исчерпывающе выражает одно слово — вечность. Несчастьенашего времени именно в том, что оно стало наконец нетерпеливым "временем", которое не желает и слышать овечности, более того, оно благонамеренно и притворно подражательно. В порыве бешенства временное жаждетпревратить вечное во что-то совершенно лишнее. Но тому век не бывать, ибо чем более воображают, что можнообойтись без вечного, чем более настаивают на его бесполезности, тем более в нем нуждаются» («Hiin Enkelte»,«Единичный», предисловие к «Взгляду на мою деятельность как писателя»).К христианству, писал Кьеркегор, «меня привела личная потребность, но я понял, что именно в нем нуждаетсянаш век...
Христианство стало задачей всей моей жизни, с глубоким смирением понял я, что и самой длиннойжизни не хватило бы, чтобы исполнить эту миссию». Таким образом, мы не слишком ошибемся, назвавэкзистенциальную философию Кьеркегора подлинной теологией опыта, или, точнее, теологической биографией.5.6.
Возможность, страх и отчаяниеС духовной стороны человека характеризует его свойство быть единственным в своем роде. В животном мирепреобладает родовое начало, а потому царствует необходимость, законы которой изучает160 Великие ниспровергатели гегелевской системынаука. В сфере становящегося, исторического, событийного экзистенция уже больше напоминает царствосвободы. Человек выбирает свое бытие, а значит, его экзистенциальная реальность не столько необходимость,сколько возможность.
Все одинаково возможно, реально достижимо все. Но здесь есть обратная сторона: ни на чтонельзя претендовать в абсолютном смысле.Экзистенция — это свобода и возможность, возможность также не выбирать, остаться парализованным передугрозой небытия выбрать и погибнуть. Реальность поэтому дана как возможность и страх — чистое переживаниевозможного, — страх того, что может произойти нечто гораздо более ужасное, чем есть в реальности.Возможность отсылает к будущему: будущее во времени дано как возможность.
Будущее и страх сопряжены другс другом. В этом контексте понятно, почему Кьеркегор настаивает на том, что «он был и остается религиознымписателем». Страх неотделим от человеческой жизни: того, кто погряз в грехе, страшит возможное наказание,освободившегося от греха гложет страх нового падения. Он «разрушает все начинания, обнажая их иллюзорность.Ни одному инквизитору не изобрести таких мучений, как страх. Он поражает в момент наибольшей слабости, отнего не скрыться ни в суете развлечений, ни в работе, ни днем, ни ночью». Страх порождает искус самоубийства,Дж. Реале и Д. Антисери.
Западная философия от истоков до наших дней. От романтизма до наших дней (4) —Издательство «Пневма», С-Петербург, 2003, 880 с, ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru112но это — способ уйти, ничему не научившись.
Лучше дать тревоге войти и довершить начатое дело, суть которого— в прояснении, что это «Бог гонит человека беспокойством, ибо хочет быть любимым».Если страх характеризует отношения человека с миром, то отношение с самим собой характеризуется какотчаяние от непонимания своей сути. Отчаяние, по Кьеркегору, — это вина человека, внутренно не принимающегосамого себя.
Ненавидя экзистенцию, но любя себя, человек нередко пытается то стать творцом, «ужасным богом»,то раствориться в удовольствиях. Но ни в первом, ни во втором найти себя он не может, отсюда и отчаяние,«смертельная болезнь», «вечное умирание без конца», неудающееся саморазрушение.
Ни одно из земныхстраданий, ни даже смерть не могут сравниться с чудовищной силой отчаяния. Отчаявшийся болен смертью,умирание «Я» составляет суть его жизни. Каждый человек, уверен философ, близок к отчаянию. А тот, кто незамечает этого, возможно, ближе других к опасной черте. Это продолжается, пока мы не обратимся к себе, непожелаем быть собой. Источник отчаяния — в неприкаянности, в «нежелании отдаться в руки Господа.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
