Реале Дж._ Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. 3 том (1184483), страница 29
Текст из файла (страница 29)
Все то, что традиционноехристианство создавало веками, ему казалось накипью, искусственной конструкцией, тяжким бременеми вызывало потребность освобождения. Традиция омертвляет Евангелие, одно противоречит другому,Лютер заявляет: «Согласие невозможно». Следовательно, для Лютера возврат к Евангелию означает непереоценку, а прямо-таки отбрасывание традиционных ценностей.Такое требование, как очевидно, означает разрыв не только с религиозной традицией, но и со всейкультурой, которая в основе своей содержит эти традиции.
Гуманизм как образ мышления итеоретизирования полностью терпит провал. В этом смысле позиция Лютера антигуманистическая:действительно, центральным ядром лютеранской теологии становится решительный отказ от любыхценностей, гуманистической литературы, так же как и от спекулятивной философии. Что касаетсячеловеческого разума, он — ничто пред Богом, и потому тайну спасения Лютер полностью перепоручаетвере.Д. Антисери и Дж.
Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - СПетербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru53Черты теологии ЛютераУчение Лютера содержит три составные части: 1) учение о радикальном оправдании человека верой;2) учение о непогрешимости Писания как единственного источника истины; 3) доктрину универсальногобогослужения и находящейся в связи с этим свободы самостоятельного толкования Писания.
Все другиетеологические суждения Лютера — производные от этих принципов.1). Традиционное учение Церкви состоит в том, что человек спасается верой и добрыми деяниями(вера истинна, когда она связывается и проявляется через конкретные дела, а деяния суть истинныесвидетельства христианской жизни, когда они вызваны и проникнуты верой). Чтобы быть христианином,необходимо мужество.Лютер энергично опровергает ценность деяния.
По какой же причине? Укажем только на сложныесплетения психологического и экзистенциального планов, интересующие нас постольку, поскольку здесьпревалируют доктринальные мотивы. Сам Лютер долго испытывал безрезультатность и неспособностьзаслужить спасение посредством собственных деяний, которые ему всегда казались74 Гуманизм и Возрождениенеадекватными, и проблема вечного спасения непрерывно причиняла ему беспокойство и мучения. Ирешение, что для спасения достаточно одной веры, навсегда избавило его от тревог.Вот его мотивировка: мы, люди, сотворены из ничего, и поэтому наши деяния в глазах Бога ничто.«Ничто» имеет возможность превратиться в «новое творение» посредством возрождения, указанногоНовым Заветом.
Как Сам Бог творит из ничего в акте свободной воли, так же, аналогично акту свободнойволи, осуществляется наша регенерация. Человек после падения Адама обеднел настолько, что сам посебе не может больше ничего. Все, что производит человек для себя, — это вожделение — термин,которым Лютер обозначает все то, что связано с эгоизмом, себялюбием.
Если это так, то спасениечеловека зависит от Божественной любви, которая дана нам бескорыстно. Вера состоит в пониманииэтого и вверении себя Богу. Именно в акте всеохватывающего доверия к Богу она превращается ивозобновляется.Вера «оправдывает без всяких деяний»; и Лютер также допускает, что вера может иметь своимследствием благие деяния, отрицает он лишь ту силу и ту ценность, которые им традиционноприписываются.Упомянем об «индульгенциях» и соответствующей полемике, связанной именно с теологией деяния(на которую мы здесь можем лишь указать), но которая имеет огромное значение, так как касаетсяфундаментальных основ христианского учения.
Лютер не имел намерений решать вопросы, связанные созлоупотреблениями, он просто решительно отметал доктринальную базу индульгенций как отпущениягрехов, помилования.2). Все, что было сказано выше, уже достаточно для понимания последующего развития лютеранства.Все, что мы знаем о Боге и отношении «человек — Бог», сказано Богом в Писании. Его должно пониматьв соответствии с буквой, оно не нуждается ни в доводах разума, ни в метафизически-теологическихкомментариях. Только Писание обладает непогрешимым авторитетом, папа, епископы и Соборы и всятрадиция не столько приносят пользу, сколько препятствуют пониманию священного текста.Такой энергичный призыв к Писанию уже звучал у многих гуманистов.
Но современные ученыезаметили, что, когда Лютер приступил к переводу и изданию Библии, уже циркулировало множествопереводов Ветхого и Нового Заветов. Предполагалось, что в ходу было около 100 тысяч экземпляровНового Завета и примерно 120Мартин Лютер 75тысяч псалмов. Спрос тем не менее превышал предложение. И грандиозное издание Библии Лютеромотвечало именно этой потребности: отсюда его триумфальный успех.
Прямой доступ для всех ксвященным текстам — таков был довольно точный расчет Лютера.Ученые заметили, что Библия гуманистов содержит в себе нечто, отличающее ее от Библии Лютера.Первая, действительно, утверждает кодекс современной этики, регулирующей жизненную мораль.Лютер ищет оправдание веры, и так как он к тому стремился, моральный кодекс лишается ценности сампо себе.3). Третья сторона лютеранства объясняется как внутренней логикой новой доктрины (толкующей отом, что в отношениях между человеком и Богом, человеком и Словом Божьим уже нет нужды вспециальных посредниках), так и исторической ситуацией, которая сложилась к концу средневековья исохранялась в течение всей эпохи Возрождения. Клир все больше обмирщался и погружался в светскуюжизнь, терял доверие, и многие не видели реального различия между священником и мирянином.Мятеж Уиклифа и Гуса на исходе средневековья особенно знаменателен.
Отказываясь от церковныхтаинств, Уиклиф отказывается одновременно от церковной иерархии. Священники (которые должныбыть все равны между собой) не нужны для того, чтобы раздавать Божье Слово. Есть Бог, которыйтолько и производит все в нас и ниспосылает свое учение посредством Библии. Несколькими годамипозже Ян Гус объявит, что священник, совершивший смертный грех, не является более священником, иэто распространяется также на епископов и на папу».Мы не будем останавливаться на крайностях, к которым пришел сам Лютер, а именно, что отдельныйхристианин может иметь возражение против постановлений Церковного Собора, если он непосредстенноосвящен и вдохновлен Богом, и вследствие этого каста священническая не является необходимой.
Любойчеловек может проповедовать слово Божье. Отличие между клиром и мирянами исчезает, хотя неД. Антисери и Дж. Реале. Западная философия от истоков до наших дней. От Возрождения до Канта - СПетербург, «Пневма», 2002, 880 с, с ил.Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru54исключается институт пасторов как необходимый элемент в организованном обществе.Но обстоятельства быстро приняли дурной оборот. Свобода интерпретации открыла дорогу такомуразвороту событий, которого Лютер вовсе не желал, и постепенно Лютер становится непримиримымдогматиком, претендуя в некотором смысле на «непогрешимость», которую он порицал в папе (не зряего прозвали76 Гуманизм и Возрождение«Виттенбергским папой»).
Худшее произошло, когда, потеряв всякое доверие к организованнымрелигиозным формам из-за бесконечных злоупотреблений, Лютер «сдал дела» им же преобразованнойЦеркви. Так родилась государственная Церковь, являющаяся полной противоположностью той, ккоторой должна была привести Реформа.Несмотря на торжественную декларацию свободы веры, он впал в противоречие с фактами исобственными утверждениями самым скандальным образом.
Он писал в 1523 году: «Когда идет речь овере, имеется в виду нечто абсолютно свободное, к чему невозможно никого принудить. В духедействует сила Божия, и потому исключено, что сила, внешняя по отношению к духу, можетвоздействовать на него». В январе 1525 года он подтверждал: «Что касается еретиков и фальшивыхпророков и докторов, не должно ни искоренять, ни ограничивать их. Христос ясно говорит, что должнопозволить им жить». Но уже в конце того же года Лютер пишет: «Монархи должны обуздыватьобщественные преступления, нарушения клятвы, очевидные оскорбления от имени Бога», — хотя тут жеприбавляет: «Но не позволяйте себе принуждения по отношению к личности, оставляйте свободу...проклинать Бога или не проклинать».
И спустя какое-то время во время выборов в Саксонии он пишет:«В каждой местности должен быть распространен только один-единственный тип проповедования». Итак постепенно Лютер внушает принципы религиозной жизни, угроз, наказаний и кар, как только делокасается практической религиозности. Таким образом, судьба индивидуальной духовности вверяласьполитической власти и рождался принцип: «Cuius regio, hums religio» («Кто правит, тот и заказываетрелигию», или: какой поп, такой и приход).Черты пессимизма и иррационализма в мышлении ЛютераПессимистические и иррационалистические мысли есть, очевидно, во всех работах Лютера, ноособенно это относится к трактату «О рабстве воли», направленному против Эразма.
Здесь в пониманиидостоинства человека, понятии столь дорогом для итальянских гуманистов, защитником которого былЭразм, происходит как бы смена знаков. Только если человек осознает, что он совсем не может бытьтворцом своей судьбы, он может спастись: действительно, спасение зависит не от него, а от Бога, и покаон остается неразумно убежденным в том, что якобы делает себя, он обманывается и не совершаетничего, кроме греха. Нужно, чтобы человек запомнил, чтоУльрих Цвингли 77только через «отчаяние» он проложит себе дорогу к спасению, так как, отчаявшись, он доверяетсяБогу и весь вверяет себя воле Божией и, таким образом, приближается к благодати и спасению.Человеческий род без Духа Божия, считающийся только с собой, есть царство дьявола, хаос,смешанный с мраком.Человеческая воля всегда является рабой — или Бога, или демона.
Человеческое желание сравниваетЛютер с лошадью под двумя всадниками — Богом и демоном; если на спине Бог, то идет за Богом; еслина спине демон, то идет туда, куда идет демон. Нет даже способности выбирать; всадники спорят междусобой, кому владеть душой. И тому, кто находит несправедливость в предопределенной судьбе человека,Лютер отвечает учением, выведенным из принципа свободной воли Оккама. Бог есть именно потому Бог,что не должен давать отчет никому в том, что Он желает и делает, Он находится выше всего, чтоявляется справедливым или несправедливым согласно человеческому праву.Природа и красота разделены радикально так же, как разум и вера. Человек, когда действует согласноприроде, не может не делать ничего, кроме греха.
Когда полагается только на свой рассудок, не может неввергать себя в заблуждения. Античные добродетели порочны и ошибочны.Никакое усилие не спасет человека, благодать Божия и сострадание Божие, согласно Лютеру, даруютмир.Ульрих Цвингли, реформатор из ЦюрихаУльрих Цвингли (1484—1531) был первоначально последователем Эразма и, несмотря на разрывотношений с Эразмом, остался глубоко связанным с менталитетом гуманизма. Он выучил греческий иеврейский и изучил не только Писание, но также античных мыслителей, таких как Платон и Аристотель,Цицерон и Сенека.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
