Новая философская энциклопедия В 4 томах. Том 4 (1184481), страница 32

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 32)

Вит­генштейном) как несостоятельная «философия психологии».Такие теоретико-познавательные принципы, задающие нор­мативы знания, как верификация и фальсификация, были по­няты как укорененные в структурах языка. В этой связи былчетко разделен «контекст открытия» того или иного утверж­дения, являющийся предметом психологического исследова­ния, от «контекста обоснования», с которым имеет делофилософский, теоретико-познавательный анализ. Ранняяаналитическая философия, особенно такие ее версии, как ло­гический позитивизм, разделяет основные установки класси­ческого теоретико-познавательного антипсихологизма.Своеобразное антипсихологистское понимание теории позна­ния характерно для К.

Поппера. Для него она должна бытьоснована на изучении истории научного познания, объекти­вированной в текстах («объективного знания»), — в этом онсхож с неокантианцами. Теория познания не имеет дела с ин­дивидуальным субъектом. А поскольку, согласно Попперу,другого субъекта, помимо индивидуального, не существует, те­49ория познания не имеет отношения к субъекту вообще («эпи­стемология без познающего субъекта»). Однако в отличие отнеокантианцев Поппер считает, что теория познания долж­на пользоваться методами эмпирической науки.

Это означа­ет, в частности, что теоретико-познавательные обобщения впринципе могут быть подвергнуты ревизии.3. Субъектоцентризм. В качестве несомненного и неоспори­мого базиса, на котором можно строить систему знания, вы­ступает сам факт существования субъекта. С точки зрения Де­карта, это вообще единственный самодостоверный факт. Вовсем остальном, в т. ч. и в существовании внешнего моему со­знанию мира и других людей, можно усомниться (т. о., кри­тицизм, характерный для всей классической теоретико-позна­вательной традиции, многократно усиливается принятиемэтого тезиса).

Знание о том, что существует в сознании, —неоспоримо и непосредственно; знание о внешних моему со­знанию вещах — опосредованно. Ддя эмпириков таким нео­споримым статусом обладают данные в моем сознании ощу­щения. Для рационалистов — это априорные формы созна­ния субъекта.

Так возникают специфические проблемы клас­сической теории познания: как возможно знание внешнегомира и сознания других людей? Их решение оказалось весь­ма трудным не только для философии, но и для эмпиричес­ких наук о человеке, принявших субъектоцентрическую ус­тановку классической теории познания (в частности,, дляпсихологии). Для целого ряда философов и ученых, разде­лявших принципиальную установку классической теории по­знания относительно непосредственной данности состоянийсознания и в то же время не сомневавшихся в такой же оче­видности факта существования внешних предметов (теорети­ко-познавательный материализм, реализм), оказалось труд­ным согласовать эти положения.

Отсюда — идеи Г. Гельмгольцаоб «иероглифическом» отношении ощущений к реальности,«закон специфической энергии органов чувств» И. Мюллераи др. Эти трудности не существовали для В. И. Ленина, ко­торый в работе «Материализм и эмпириокритицизм» исходилиз реалистической установки об объективном существованиипредметов познания и в то же время из тезиса о том, что воснове всего познания лежат ощущения. Последние были ис­толкованы как «субъективные образы объективного мира»,чем они в действительности не являются.

Ряд представите­лей теории познания предложили «снять» сами проблемыотношения знания и внешнего мира, истолковав сознаниесубъекта в качестве единственной реальности: для эмпири­ков — это ощущения, для рационалистов — априорные струк­туры сознания. Мир (в т. ч. другие люди) выступает в этомслучае либо как совокупность ощущений, либо как рацио­нальная конструкция субъекта. С критикой этого положениявыступили представители разных реалистических школ (нео­реализм, критический реализм), однако до тех пор, пока по­знание понимается только как факт индивидуального созна­ния, как нечто, происходящее «внутри» субъекта (хотя бы ипричинно обусловленное событиями внешнего мира), отме­ченные трудности не могут быть решены.Если Декарт не различал эмпирического и трансценденталь­ного субъектов, то в последующем развитии философии та­кое различение проводилось.

Эмпирики и психологисты име­ют дело с индивидуальным субъектом, трансценденталисты —с трансцендентальным. Так, напр., для Канта является не­сомненным, что предметы, данные мне в опыте, существуютнезависимо от меня как эмпирического индивида. Однако сам1 LWi*l^xи и ^ П Ш Ш Лэтот опыт сконструирован трансцендентальным субъектом.Трансцендентальное единство апперцепции этого субъектаявляется даже гарантом объективности опыта. Для Гуссерлянесомненной реальностью является данность феноменовтрансцендентальному сознанию. Что касается соотношенияэтих феноменов с внешней реальностью, то от этих вопросовфеноменология «воздерживается». Неокантианцы Баденскойшколы исходят из того, что теория познания имеет дело с«сознанием вообще», а Марбургская школа неокантианстваимеет дело скорее с «духом научности». Согласно раннимпредставителям аналитической философии, высказыванияполучают осмысленность от их отношения к субъективнымданным опыта индивида, хотя язык и не является принад­лежностью только одного индивидуального субъекта.Некоторые теоретико-познавательные концепции, которыеявляются классическими по большинству особенностей, вданном пункте выходят за эти пределы.

Это относится, в ча­стности, к теоретико-познавательной системе Гегеля, в кото­рой сделана попытка преодолеть противоположность субъек­тивного и объективного как двух отдельных миров на основеАбсолютного Духа, который не является индивидуальнымсубъектом (ни эмпирическим, ни трансцендентальным); то жемолено сказать и об «эпистемологии без познающего субъек­та» Поппера.4. Наукоцентризм.

Теория познания приобрела классическийвид именно в связи с возникновением науки Нового времении во многом выступала как средство легитимации этой науки.Поэтому большинство теоретико-познавательных систем ис­ходили из того, что именно научное знание, как оно бьшопредставлено в математическом естествознании этого време­ни, является высшим типом знания, а то, что говорит наукао мире, то и существует на самом деле. Многие проблемы,обсуждавшиеся в теории познания, могут быть поняты толь­ко в свете этой установки. Такова, напр., обсуждавшаясяТ.

Гоббсом, Д. Локком и многими другими проблема т. н. пер­вичных и вторичных качеств. Первичные (тяжесть, форма,расположение и др.) считаются принадлежащими самим ре­альным предметам, а вторичные (цвет, запах, вкус и др.) рас­сматриваются как возникающие в сознании субъекта при воз­действии предметов внешнего мира на органы чувств. Что су­ществует реально и что реально не существует, в данном слу­чае полностью определяется тем, что говорила о реальностиклассическая физика. Кантовская теория познания можетбыть понята как обоснование классической ньютоновскоймеханики.

Для Канта факт существования научного знанияявляется исходно оправданным. Два вопроса его «Критикичистого разума» — «Как возможна чистая математика?» и «Каквозможно чистое естествознание?» — не ставят под сомне­ние оправданность данных научных дисциплин, а лишь пы­таются выявить теоретико-познавательные условия их воз­можности. Этого нельзя сказать о третьем вопросе кантовской «Критики» — «Как возможна метафизика?». Философпытается показать, что с теоретико-познавательной точки зре­ния последняя невозможна.

Для неокантианцев теория по­знания возможна только как теория науки. Логические по­зитивисты видели задачу философии (аналитической теориипознания) именно в анализе языка науки, а вовсе не обы­денного языка. Согласно Попперу, эпистемология должнаиметь дело только с научным знанием.В последние десятилетия 20 в. постепенно складывается не­классическая теория познания, которая отличается от клас­сической по всем основным параметрам. Изменение теоре­тико-познавательной проблематики и методов работы в этойобласти связано с новым пониманием познания и знания, атакже отношения теории познания и других наук о человекеи культуре. Новое понимание в свою очередь обусловленосдвигами в современной культуре в целом. Этот тип теориипознания находится в начальной стадии развития, имеет сле­дующие особенности:1.

Посткритицизм. Это не означает отказа от философскогокритицизма (без которого нет самой философии), а тольколишь понимание того фундаментального факта, что позна­ние не может начаться с нуля, на основе недоверия ко всемтрадициям, а предполагает вписанность познающего индиви­да в одну из них. Данные опыта истолковываются в теорети­ческих терминах, а сами теории транслируются во времени иявляются продуктом коллективной разработки.

На смену ус­тановки недоверия и поисков самодостоверности приходитустановка доверия к результатам деятельности других. Речьидет не о слепом доверии, а только о том, что всякая крити­ка предполагает некую точку опоры, принятие чего-то, чтонекритикуемо в данное время и в данном контексте (это мо­жет стать объектом критики в другое время и в ином контек­сте). Эта идея хорошо выражена Л. Витгенштейном в его по­здних работах. В коллективно выработанном знании можетиметься такое содержание, которое не осознается в данныймомент участниками коллективного познавательного процес­са.

Характеристики

Список файлов книги