Русский язык и культура речи. Т.В. Кортава (2015) (распознанная) (1184444), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Предположительно, этический кодекс государственного служащего должен претерпеватьизменения в зависимости от политического устройства государства. Однако реальная жизнь многообразнее схем и закономерностей, и некоторый исторический экскурс убеждает нас в том, чтоэтические нормы консервативны: они с трудом меняются на протяжении многих веков и часто живут самостоятельной жизнью,независимо от деклараций «власть имущих». Для иллюстрацииэтого замечания обратимся к эпохе рождения русского чиновника.В XV-XVI вв.
Московское государство переживало глубокийфинансово-политический кризис. Иван Грозный, разгневанныйнежеланием наместников в удельных княжествах платить государевой казне, укрепил «дьячьи избы», реорганизовал систему своихпоручений (приказов) и заложил прочный фундамент административной власти централизованного государства, надолго сохранившей признаки «системы кормления».Процесс учреждения приказов отличался отсутствием функциональной системности, что приводило к их перманентной перестройке. Несмотря на прозрачные названия некоторых приказов(Житенный, Хлебный, Сытенный), следует отметить, что Московское государство не признавало специализации, поэтому одни и те жедела могли рассматриваться сразу в нескольких приказах. По свидетельству иностранного путешественника Маскевича, «В Московии столько же судов, сколько может быть дел»1.
«Московскийволокита» - так характеризовалось московское административноеустройство.1Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М.: Прометей,1491. С. 97.124Во главе приказа стоял судья, он мог руководить работойнескольких приказов. Примером тому может служить бояринБорис Иванович Морозов, дядька царя Алексея Михайловича. Онбыл судьей сразу в пяти приказах. В помощники судье определялсядьяк, который вел делопроизводство с помощью подьячих. Крупныеприказы делились на столы, столы - на повытья.
С течением времени приказное делопроизводство развивалось вширь, но структура системы не менялась. Первым признаком несостоятельностиприказов было учреждение в 1658 г. Приказа Тайных дел, в котором дьяк и десять подьячих наблюдали за деятельностью высшихчинов государственной власти. О результатах своих наблюденийсообщали напрямую царю, минуя Боярскую думу.По свидетельству иностранных путешественников, многие бояре, назначенные судьями, не умели ни читать, ни писать', а дьякии подьячие были для того времени людьми образованными и сведущими в государственных делах, многие владели иностраннымиязыками.В XV-XVII вв. отмечается создание наследственной системыприказной бюрократии.
Известны приказные династии Цыпляевых,Щелкаловых, Щекиных, Лихачевых. Примером реального могущества дьяков являются братья Василий и Андрей Щелкаловы, которые подавали пример безудержного произвола: «в приказе что хоmenu, то и делали», в том числе «подделывали родословные» .Сатирические образы «безграмотных крючкотворцев» и взяточников, созданные в XVIII в. А. П. Сумароковым, воспринималисьс восторгом: «Дьяки сей дар писать и взятки брать нашли»3.На Западе в короткий срок сложилась письменная юридическаятрадиция, устоялись четкие юридические формулы, то есть сформировалась так называемая «канцелярность».
Она подавляла и запрещала индивидуальное творчество в области составления документов. На Руси канцелярности не было. В системе приказов таки не выработались единые образцы документов, регулирующих1231 Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М.: Прометей,1991. С. 94.2 Лихачев Н. П. Разрядные дьяки XVI в. СПб., 1888.3 Сумароков А.
П. Полное собрание сочинений в 10 томах. М., 1787. Т. 9. С. 19.125публично-правовые и частно-правовые отношения в МосковскойРуси. В период расцвета приказной системы делопроизводства,в эпоху «площадных подьячих» - предшественников современныхнотариусов - можно говорить о большей устойчивости публичноправового формуляра, хотя форма документа удостоверительногоили осведомительного характера могла варьироваться в зависимостиот того, на какой площади он писался.
Что касается частноправовой сферы (купчих, закладных, прощальных и духовных грамот), в качестве постоянных элементов они содержали только зачин и концовку.Но главной причиной отсутствия сложившейся канцелярностина Руси следует считать недостаток систематического обученияпрофессиональных писцов.Историки языка подтверждают, что в Московской Руси приказный язык усваивался активно, так как в ходе обучения вырабатывались навыки самостоятельной письменной речи, в отличиеот овладения церковнославянским языком, которое было пассивным, потому что внимание было сконцентрировано на чтении1.
Темне менее такое обучение юридическому языку, безусловно, трудноназвать систематическим. В Московской Руси не было специальных профессиональных учебных заведений для подьячихи стряпчих. Составление документов оставалось семейным ремеслом. Секреты мастерства передавались «упражнениями от отцак сыну», поэтому площадные подьячие по большей части происходили из приказных династий и хорошо знали «свою словесность,для ябеды и разных пронырств удобную». Корпоративная замкнутость плохо обученных писцов порождала пренебрежительное отношение к ним и в целом не способствовала формированию культуры доверия к законодательной и правоприменительной практике.Кроме того, творческая переработка документа делала его амбивалентным, давала возможность для двоякого толкования, что категорически противоречило принципу равенства всех перед законом.1 Успенский Б.
А., Живов В. М. Выдающийся вклад в изучение русского языка XVII века //iiMiinn.il Journal o f Slavic Linguistics and Poetics. Slavica XXVIII, 1983.126Самое раннее упоминание о площадном подьячем Палке Белозерце относится к 1546 г. К концу XVII века было зафиксировано«указное число» площадных подьячих - 400. Они «кормились пером», государева жалования не получали - только «могарычь».Небрежная организация правоприменительной практики в Смутное время и неожиданные, непредсказуемые государственные реформы препятствовали формированию канцелярности, подрывалиавторитет к содержанию документов и их составителям. Не случайно в XVIII веке появилось словосочетание «площадной враль»,которое впоследствии перекочевало в политический дискурс.
Так,например, М. М. Сперанский, полемизируя со своим противником,называл его «простой площадной враль в политике»1.Несмотря на то, что курс риторики читался в Московском университете со времени его открытия в 1755 г., овладение нормамиписьменного юридического языка и в XIX веке по-прежнему оставалось актуальной профессиональной задачей. По свидетельствуМ.
Магницкого, выпускники высших учебных заведений, поступившие на государственную службу, оказывались неспособнымисоставить деловой документ. Он с ностальгией восклицал: «Считается что деловой язык - это подьяческий и учиться ему не нужнопосле правил общей словесности, между тем деловая словесностьдопетровской эпохи дает такие образцовые произведения, до которых мы едва ли еще доросли»2.В XIX в. отношение к «безграмотным крючкотворцам» не изменилось.
Это мастерски изобразил Н. В. Гоголь в повести «Шинель». Канцелярское усердие Акакия Акакиевича Башмачкина вызывало жалость, оттеняло его ничтожность: «Наслаждениевыражалось на лице его; некоторые буквы у него были фавориты,до которых если он добирался, то был сам не свой: и подсмеивался,и подмигивал, и помогал губами, так что в лице его, казалось,можно было прочесть всякую букву, которую выводило перо его».Русский архив, 1868. С. 1799.2 Магницкий М.
Краткое руководство къ деловой и государственной словесности длячиновников, вступающих в службу. М., 1835.127В начале XX века крутые повороты в политической и культурной истории России не способствовали сохранению той письменной канцелярской традиции, которая начала формироватьсяв XIX веке под западноевропейским влиянием. Полный разрывс предшествующим укладом и образом жизни, отрицание прежнейзаконодательной и правоприменительной практики привели на стартсоздания новой канцелярской традиции малообразованных авторовреволюционных мандатов.
Страну охватила волна перемен на фонеликвидации безграмотности и борьбы за счастье всего человечества. Началась мучительная и небезопасная эпоха становления новыхформуляров на фоне революционного «сбрасывания с пароходаистории» прежних авторитетов в области письменной и литературнойкультуры. Этот период в истории делового стиля пока не нашел своего исследователя.Устная речевая манера накладывает безусловный отпечатокна письменную речь.
Упреки в тяжеловесности и безграмотностичасто парируются объяснением необходимости точно и однозначносформулировать мысль, но мышление и язык неразрывно связаны.И текст должен отражать гармонию формы и содержания.Несмотря на стремление государственных служащих определить строгие параметры формуляров документов и правила их составления, низкий уровень письменной культуры и самоконтроля,свойственный русскому коммуникативному поведению, размывание стилистических границ в официально-деловой речи препятствуют формированию устойчивой канцелярской традиции. Отсутствие определенной стратегии в языковой политике государстване способствует нормализации и четкой кодификации норм юридического языка, хотя словари юридических терминов и сборники нормативно-правовых актов издаются многотысячными тиражами.Современные юридические тексты в языковом плане не отличаются однозначностью, четкостью формулировок и изяществомслога. И устные речи юристов совсем не похожи на выступленияА.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
