Диссертация (1173769), страница 83
Текст из файла (страница 83)
Соглашаясь с подобной позицией,Е.Б. Кузин пишет, что оглашения показаний и иных материалов уголовногодела связаны с исследованием доказательственной информации, уже извлечен-Михайловская И.Б. Соотношение судебных и следственных доказательств // Государство и право. – 2006. – № 9.
– С. 39; Баев О.Я. Основы методики уголовного преследования и профессиональной защиты от него: науч.-практич. пособие (на примере уголовно-процессуального исследования должностных и служебных преступлений). – М.: Эксмо, 2009. –С.220, 223.783380ной не судом, который, таким образом, не управляет познавательной деятельностью784. Л.А. Зашляпин отмечает, что эти мероприятия не отвечают принципиальному положению о непосредственности исследования доказательств785.Противоположного мнения придерживаются Н.А. Селедкина786, А.А. Хайдаров787 и С.А.
Александрова, которая прямо отмечает, что цель судебных действий следственного характера состоит не только в получении новых доказательств, но и в исследовании доказательств, собранных в ходе предварительного расследования, в проверке и оценке доказательств, выявлении возможныхпротиворечий между содержанием доказательств и выяснении причин такихпротиворечий, считая обоснованным отнесение оглашения показаний подсудимого, потерпевшего, свидетеля, а также протоколов следственных действий ииных документов к судебным действиям следственного характера788.Последняя позиция представляется нам более разумной, поскольку не связывает познавательный характер судебных действий исключительно с собиранием (формированием) новых доказательств.
Полагаем, что определенная неверность воззрений И.Б. Михайловской, О.Я. Баева, Л.А. Зашляпина, Е.Б. Кузина в какой-то степени обусловлена не совсем удачной конструкцией уже нераз упомянутой нами в негативном свете ч. 1 ст. 86 УПК РФ, регламентирующей лишь собирание доказательств, но не их исследование в судебном заседании. Кстати, вполне возможно, что данное обстоятельство обусловлено наследием советского уголовного процесса, который, как отмечалось, фактически являлся сориентированным на приоритет досудебного производства.
По крайнеймере, ч. 1 ст. 70 УПК РСФСР также не учитывала возможностей судебного ис-Кузин Е.Б. Совершенствование системы судебных действий следственного характера в целях обеспечения правосудия … С. 25–26.785Зашляпин Л.А. Судебные действия следственного характера как научная метафора… С. 101.786Селедкина Н.А. Судебное следствие в российском уголовном процессе … С 31.787Хайдаров А.А. Следственно-судебные действия: проблемы регламентации … С. 282.788Александрова С.А.
Судебные действия, осуществляемые судом первой инстанции вуголовном судопроизводстве России: понятие, виды, процессуальные режим … С. 128–129.784381следования доказательств. Вместе с тем, на наш взгляд, процессуальное познание – гораздо более широкая категория, охватывающая помимо собирания(формирования) новых доказательств и другие механизмы восприятия сведений, имеющих значение для уголовного дела, в частности их исследование всудебном заседании.
В этой связи необходимо обратить внимание на ст. 274 и291 УПК РФ, по смыслу которых основным содержанием судебного следствияявляется не собирание доказательств, а именно их исследование. Анализируявопросы исследования доказательств, Р.С. Белкин неоднократно отмечал, чтооно (исследование) – это познание следователем или судом содержания доказательств, проверка достоверности существования тех фактических данных, которые составляют содержание доказательств, установление согласованностиданного доказательства со всеми остальными доказательствами789.
В свою очередь, В.П. Василенко писал, что исследование доказательств – это своеобразный процесс извлечения информации, содержащейся в доказательствах, и ееосмысливание применительно к задачам уголовного судопроизводства. Он жеуказывал, что исследование является частью процесса доказывания по уголовному делу790. Близкие по смыслу позиции в своих работах выдвигают А.А.Давлетов791, В.А. Азаров и И.Ю. Таричко792, А.В. Кудрявцева793 и некоторыедругие авторы. Хотя для справедливости необходимо обратить внимание, чтонекоторые ученые вкладывают в категорию «исследование доказательств»Белкин Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств.
– М.: Наука, 1966. –С. 48; Он же Курс криминалистики. Т. 1 … С. 136; Белкин Р.С., Винберг А.И. Криминалистика и доказывание. – М.: Юрид. лит., 1969. – С. 195.790Василенко В.П. Исследование доказательств на предварительном следствии: автореф.
дис. … к.ю.н. – М.: Академия МВД СССР, 1978. – С. 8–9.791Давлетов А.А. Основы уголовно-процессуального познания … С. 178.792Азаров В.А., Таричко И.Ю. Функция судебного контроля в истории, теории и практике уголовного процесса России … С. 192, 194.793Кудрявцева А.В. Исследование доказательств в суде апелляционной инстанции всвете теории следственных (судебных) действий познавательного характера … С. 67.789382слишком узкой смысл, олицетворяя его с познанием, проводимым лишь посредством специальных криминалистических средств и методов794.
Следует согласиться с предложением Н.И. Газетдинова о необходимости более конкретного закрепления в тексте закона положений, регламентирующих не только собирание и оценку доказательств, но и их исследование795. Кстати, подобныеидеи уже получили воплощение в некоторых государствах на постсоветскомпространстве. В частности, ст.
127 нового УПК Казахстана называется «Исследование доказательств». Она предполагает, что собранные по делу доказательства подлежат всестороннему и объективному исследованию, включающемуанализ полученного доказательства, его сопоставление с другими доказательствами, собирание дополнительных доказательств, проверку источников получения доказательств.Представляется, что исследование доказательств – это такой же необходимый атрибут познавательной деятельности, как их собирание (формирование)и проверка. В противном случае суд фактически теряет свою самостоятельность как субъект доказывания и превращается в некоего «оформителя» результатов досудебного производства, подобно тому, как это достаточно часто происходит в современной правоприменительной практике.
И именно поэтомупризнаком судебных действий мы считаем не направленность на собирание(формирование) доказательств, а их познавательный характер, их устремленность к установлению обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.Более того, неправомерность позиции, исключающей мероприятия пооглашению материалов уголовного дела из системы судебных действий, обусловлена еще одним неверным фактором.
Делая выводы по вопросам судебныхдействий, авторы пытаются опираться на труды ученых, посвященные близкой,но несколько иной проблематике. В частности, Е.Б. Кузин ссылается в своихНапример: Самыгин Л.Д. Расследование преступлений как система деятельности. –М.: МГУ имени М.В. Ломоносова, 1989. – С. 83.795Газетдинов Н.И. Реализация принципов уголовного судопроизводства. – М.: Издательская группа «Юрист», 2007. – С. 367.794383публикациях на работы С.А. Шейфера; Л.А. Зашляпин – на доводы С.А.
Шейфера и В.А. Семенцова, забывая при этом, что указанные специалисты сосредотачивают свое внимание преимущественно на следственных действиях вконтексте досудебного производства. Очевидно, что, применительно к деятельности дознавателя или следователя, такие выводы вполне разумны и согласуются с гл.
24–26 УПК РФ. Однако выработанные И.Е. Быховским, С.А. Шейфером, А.Б. Соловьевым, В.А. Семенцовым и другими известными специалистами в области следственных действий концепции недопустимо полностьюперекладывать на механизмы познания, используемые в судебном производстве.
Как уже неоднократно отмечалось выше, следственные и судебные действия – это отдельные процессуальные категории; для них характерны различные правовые условия и различный правовой режим. Предварительное расследование действительно не предполагает отдельных правовых механизмов, аналогичных оглашению показаний, заключений эксперта, протоколов или документов. И в этом нет ничего удивительного! Безусловно, что и следователь, идознаватель как полноценные субъекты процессуального познания наряду с судом также осуществляют исследование доказательств. В частности, они знакомятся с содержанием приобщенных к делу заключений экспертов и специалистов, документов (справок, характеристик, выписок, актов ревизий и т.д.).
Ониже исследуют протоколы следственных действий, проведенных без их непосредственного участия (оперативными работниками или другими следователями и дознавателями). Однако в контексте общих условий предварительногорасследования такая деятельность проистекает камерально (кабинетно) без участия сторон и других присутствующих лиц, поэтому не требует каких-либо процессуальных гарантий и, следовательно, не нуждается в установленной УПКРФ процессуальной форме. Вряд ли будет целесообразным устанавливать какие-то специфические механизмы личного прочтения (просмотра) дознавателем или следователем материалов уголовного дела.
Подобная формализациялишена какого-либо практического смысла, поэтому законом не предполага-384ется. Тогда как судебное познание, осуществляемое в условиях состязательности, гласности и устности, проводимое с участием сторон и других присутствующих лиц, обуславливает не личное прочтение судьей («про себя») материаловуголовного дела, а их обязательное оглашение в зале судебного заседания.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
